Жюль Вернъ.
править
Жюль Вернъ при надлежитъ къ числу оригиналовъ и его творенія вполнѣ своеобразны. Въ жизни этого автора какъ и въ его романахъ дѣйствуютъ, повидимому, невѣдомыя силы. Вслѣдствіе-ли скромности, или любви къ таинственности, или наконецъ особенной прелести, окружающей все неизвѣстное, но голью Жюль Вернъ, живущій въ Парижѣ, не смотря на свое полное право и на всѣ требованія, еще ни разу не старался выдвинуться впередъ; мало того, онъ даже остался почти совершенно неизвѣстенъ тѣмъ лицамъ въ Россіи, которыя были связаны съ его въ высшей степени своеобразными твореніями дѣловымъ или литературно-критическимъ образомъ. Этимъ онъ рѣзко отличается отъ своихъ соотечественниковъ, любящихъ блеснуть во что бы то ни стало. Оригинальное изданіе его сочиненій, принадлежащее парижской фирмѣ Гетцель и Комп., состоитъ изъ 21 тома, но ни въ одномъ изъ нихъ нельзя найти даже малѣйшаго намека на личное положеніе автора.
Опредѣлимъ сначала родъ таланта Жюля Верна, быстро достигшаго славы. Отличительная черта его — реальность, въ полномъ смыслѣ этого слова; она такъ ясно выражена, такъ научно точна и Жюль Вернъ такъ проникнутъ ею, что въ этомъ отношеніи нельзя никого ставить наравнѣ съ нимъ, самъ-же онъ остается всегда неизмѣнновѣрнымъ самому себѣ. Всѣ 21 томъ, начиная отъ перваго и до послѣдняго, написаны одною мастерской рукой, съ одинаковой ясностью и вѣрностью, будемъли мы судить по одному изъ большихъ, трехъ-томныхъ твореній («Дѣти капитана Гранта», «Таинственные острова»), или по самому короткому, небольшому произведенію его пера («Нарушители блокады» въ 19 томѣ или «Мысль доктора Онсъ» въ 20 томѣ), По нашему мнѣнію, своеобразность Верна высказывается въ полной силѣ и блескѣ въ 2-хъ его разсказахъ: «Двадцать тысячъ миль подъ водою» и «Приключенія капитана Гаттераса».
Перейдемъ теперь къ научной точности его изложенія. Мы уже сказали, что она выражается новыми, единственными въ своемъ родѣ образами, созданными его воображеніемъ; сущность ихъ созданія состоитъ въ тѣсномъ соединеніи двухъ, совершенно различныхъ, даже по природѣ своей противоположныхъ, элементовъ въ одинъ и тотъ же образъ, исполненный жизненной силы. Для описанія его исполненныхъ приключеній путешествій въ извѣстныя и неизвѣстныя страны, нужно имѣть огромный запасъ естественныхъ знаній; надо для нихъ собрать почти необозримое количество матеріала изо всѣхъ отраслей естественныхъ наукъ въ ихъ современномъ развитіи, а между тѣмъ самая неразработанная изо всѣхъ естественныхъ наукъ можетъ теперь быть предметомъ изученія впродолженіи всей жизни Вернъ помѣщаетъ вездѣ въ своихъ произведеніяхъ математически-точныя и вполнѣ подходящія къ дѣлу свѣдѣнія изъ астрономіи и математики, механики, химіи, физики, древней и новой географіи и изо всѣхъ другихъ отраслей естественныхъ наукъ. Такимъ образомъ авторъ съ одной стороны остается всегда на почвѣ нашего реально-матеріальнаго міра, онъ беретъ явленія природы и силы управляющія ими, группируетъ, распредѣляетъ ихъ, назначаетъ имъ мѣсто, время и мѣру со всей точностью математика, показываетъ намъ ясныя факты физики, механики, также непреложные астрономическіе законы міроваго движенія со всѣми подробностями, и все-таки остается въ предѣлахъ изслѣдованныхъ и признанныхъ силъ природы.
И мы опредѣлили одну сторону его произведеній, непреложный, съ математической точностью проведенный реализмъ. Перейдемъ теперь къ другой сторонѣ; тотъ же авторъ, развернувшій передъ нашими глазами весь неизмѣримый запасъ научныхъ свѣдѣній въ тысячи сочетаніяхъ и такъ твердо стоявшій на почвѣ дѣйствительности, дѣлаетъ вдругъ рѣзкій переходъ, аросается въ безконечное пространство, начинаетъ кружиться съ метеорами и туманными пятнами и почерпаетъ свои комбинаціи и изображенія изъ области невозможнаго и недоступнаго. Онъ поступаетъ отважнѣе чѣмъ Гейне, обмакнувшій свое исполинское перо въ жерло Этны, чтобы начертать имъ на небесахъ имя своей возлюбленной; Вернъ бросается въ сказочный міръ, исполненный приключеній; онъ дѣйствуетъ на основаніи исполинской, чудовищной природной фантазіи, предъ которой умолкаютъ всѣ" законы. Мы видимъ передъ собой новый родъ литературы и творца ея. На основаніи всего вышесказаннаго видно, что безусловная оригинальность автора состоитъ въ сліяніи реальнаго математически-точнагои фантастически-романтичнаго идеальнаго или скорѣе сказочнаго міровъ. Такимъ образомъ въ романахъ Верна одинаково дорога какъ одна сторона его произведеній, служащая для поученія, такъ и другая, служащая для поэтически-эстетическаго наслажденія, и мы должны имѣть въ виду не ту или другую цѣль автора отдѣльно, а обѣ ихъ вмѣстѣ. Мы цѣнимъ отважныя картины фантазіи какъ свободную игру поэзіи, насъ сильно увлекаетъ и заинтересовываетъ этотъ новый сказочный міръ матеріи. Но мы уважаемъ также распространеніе популярныхъ знаній изо всѣхъ отраслей естественныхъ наукъ; факты, изложенные Верномъ, вносятъ со всѣхъ сторонъ естественныя познанія въ сферы, которыя безъ этого не такъ скоро и не такъ жадно бросались бы на нихъ. Вернъ не математикъ и не астрономъ, не сочинитель физическихъ и механическихъ руководствъ, а просто писатель. Тѣмъ не менѣе онъ повсюду разбрасываетъ, самымъ ловкимъ и искуснымъ образомъ, удивительную массу познаній и читатель тѣмъ скорѣе обратитъ на нихъ свое вниманіе, что не зная ихъ будутъ совершенно непонятны для не то фантастическія сочетанія, выводимыя Верне изъ небывалаго соединенія реальныхъ силъ. Впрочемъ, для чудныхъ путешествій на луну и вокругъ луны, къ центру земли, на 20,000 миль подъ водою, для поѣздокъ къ сѣверному полюсу и къ никогда не достигнутымъ льдамъ крайняго юга, для удивительно-быстраго путешествія вокругъ земли, для изслѣдованія земныхъ поясовъ, для исполненія плаваній на воздушныхъ шарахъ и драмъ, разыгрывающихся высоко надъ землею — для выполненія всѣхъ этихъ баснословныхъ и счастливо оконченныхъ предпріятій, Верну нужны лица, которыхъ онъ дѣлаетъ героями; чтобы они соотвѣтствовали отчаяннымъ предпріятіямъ, Вернъ придаетъ ихъ физическимъ и нравственнымъ силамъ титаническіе размѣры, приписываетъ имъ мужество и энергію, которыя въ состояніи все перенести и все преодолѣть. Черезъ это созданные имъ образы облекаются нѣкотораго рода таинственностью, придающей имъ особенное обаяніе, переходящее впрочемъ часто въ мрачную и меланхолическую грандіозность, въ нѣчто демоническое. Всегда вообще паритъ невѣдомая исполинская сила надъ его прометеевски-гигантскими предпріятіями, способствующая ихъ успѣху.
Спеціально-научныя вспомогательныя средства Верну необходимы; они состоятъ изъ массы историческихъ данныхъ объ открытіяхъ, изобрѣтеніяхъ, механическихъ постройкахъ, объ успѣхахъ въ отдѣльныхъ отрасляхъ познаній; изъ построенія и принятія всѣхъ возможныхъ философски-научныхъ системъ: изъ вычисленій пространства, матеріи и среды; изъ изложенія весьма сложныхъ физическихъ законовъ и механическихъ приборовъ; изъ состава, сущности и дѣйствій разнообразныхъ матерій, изъ измѣренія земли и неба, изъ дѣйствій свѣта, измѣреній температуры и высотъ, законовъ тяготѣнія, опредѣленія начальной и конечной скорости летящихъ тѣлъ при дѣйствіи на нихъ разнообразію перекрещивающихся силъ; изъ нерѣшенныхъ міровыхъ вопросовъ, какъ-то: жители луны; строеніе земной коры, составъ нашей планеты, органическія созданія встрѣчающіеся на землѣ и въ морѣ, и наконецъ, изъ самыхъ разнообразныхъ и остроумныхъ аппаратовъ и т. д. и т. д.
Замѣтимъ, въ заключеніе, что въ романахъ Верна наибольшей прелестью дышутъ описанія континентовъ, морей и неба; Чтобы убѣдиться въ этомъ, стоить только вспомнить видъ неба, изображаемы имъ съ невѣроятной высоты или описаніе части луны, обращенной къ землѣ, или странствовать съ нимъ по царствамъ крайняго юга и сѣвера, надѣленныхъ какой-то особенной, мрачной прелестью и таинственной органической жизнью, или заглянуть въ неизмѣримую пещеру съ огромнымъ моремъ, помѣщенную въ нѣдрахъ земли и населенную причудливыми, первобытными созданіями, или на Атлантиду, погибшую часть свѣта съ ея остатками животной и растительной жизни; или сопутствовать ему въ баснословной прогулкѣ и охотѣ на днѣ моря; или нестись въ воздушномъ шарѣ надъ недоступными пустынями и зловредными болотами Африки. Произведенія Верна изобилуютъ множествомъ подобныхъ картинъ, исполненныхъ самыми яркими и живыми красками.