_-_%D0%B7%D0%B0%D1%81%D1%82%D0%B0%D0%B2%D0%BA%D0%B0_25.png)
_-_%D0%B1%D1%83%D0%BA%D0%B2%D0%B8%D1%86%D0%B0_%D0%A1.png){kind=small}
вятый Василий, пресвитер церкви в Анкире, городе в Галатии, прилежно старался учить людей истине христианской и отвращать их от пути диавольского и от всех его злых дел; он постоянно проповедовал, что наступило страшное время, явились князья адских полчищ; ибо у сатаны есть слуги, одетые в овечьи одежды, а внутри они хищные волки; они являются людям на пути этой кратковременной жизни, чтоб уловлять их души в погибель, и коварные козни их проявляются в настоящее время.
— Потому, — говорил святый, — я указываю всем путь, ведущий к спасению Христом Богом, и обличаю заблуждение нечестивых: если кто, оставив живого и во веки пребывающего Бога, обратится к идолам — слепым, глухим и немым, — тот наследует происходящее от богов его пламя неугасимого огня; поэтому мы все, любящие Христа и усердно почитающие Его как Вождя нашей веры, желая сохранить в наших неоскверненных душевных хранилищах неотъемлемое сокровище, станем попирать ногами прельщение диавола и идольские веселые праздники, избежим мерзостных врагов, подкрепленные Помощником нашим Христом, подающим вечное возмездие.
Так делал постоянно святый, обходя весь город и убеждая каждого хранить истинную веру и избавиться от будущих вечных мук. Жил же святый Василий пресвитер при Патриархе Константинопольском Евдоксии арианине и от него за свое благочестие во время арианского собора в Константинополе получил запрещение священнодействовать; но потом Собором двухсот тридцати епископов в Палестине ему было повелено совершать Святые Таинства. Исповедуя правую веру и живя богоугодно, он разъяснял истины веры и многих отвращал от заблуждения. Поэтому в те времена, когда всякий благочестивый христианин подвергался гонению, его оклеветали перед царем Констанцием, сыном Константина Великого, будто он смущает народ; будучи мучим за истину, он многих научил правильно веровать, потому что сам был постоянен и тверд в вере и отеческом предании, ничуть не уклоняясь от благочестивого исповедания. Когда вступил на престол Юлиан Отступник[1] и стал губить души людские, издав безумные законы о скверных идольских жертвах, тогда и в Галатийской стране по его повелению люди кланялись идолам целый год и три месяца. Святый же Василий, видя погибель для душ человеческих, молился Богу о своем городе Анкире, говоря:
— О Спаситель мира, Христе, свет непомеркающий, сокровище вечных хранилищ, волею Отчею прогоняющий тьму и Его Духом все составляющий! Призри святым и страшным Твоим оком и разрушь скверное волшебство противящихся Твоей святой воле; пусть будет рассеян слабый замысел их и не будет препятствовать душе, во веки пребывающей в Тебе — Боге!
Идолопоклонники же, услышав, что святый Василий молится так вслух, весьма разгневались на него, и один из них, по имени Макарий, побежал и схватил его со словами:
— Что ты обходишь весь город, смущаешь народ и упраздняешь закон богопочитания, изданный царем?
Отвечал ему святый:
— Да сокрушит Бог твои уста, пленник диавольский! Не _-_%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D0%B0_07221_%D0%92%D0%B0%D1%81%D0%B8%D0%BB%D0%B8%D0%B9.png)
я упраздняю закон ваш, а Тот, Кто на Небе, невидимою силой разоряет его и истребит, и погубит всех вас, пока не изнеможете окончательно и не наследуете уготованную вам смерть вечную.
Нечестивые люди, полные ярости, повели его к игемону Сатурнину, говоря:
— Этот человек смущает наш город и многих прельщает и вводит в заблуждение, а теперь он дошел до такой дерзости, что велит разрушать жертвенники и не стесняется хулить царя.
Игемон Сатурнин спросил святаго:
— Кто ты такой, что осмеливаешься на такое дело?
Святый Василий отвечал:
— Я — христианин; это имя для меня всего почетнее.
Сказал Сатурнин:
— Почему ты, христианин, не делаешь того, что нужно христианину?
Святый отвечал:
— Справедливо ты советуешь мне, игемон! В самом деле, нужно, чтоб добрые дела христианина стали явны всем, как учит Святое Евангелие: та́кѡ да просвѣти́тсѧ свѣ́тъ ва́шъ пред̾ человѣ́ки, ꙗ҆́кѡ да ви́дѧтъ ва̑ша до́браѧ дѣла̀ и҆ просла́вѧтъ ѻ҆ц҃а̀ ва́шего, и҆́же на нб҃сѣхъ[2].
Сказал Сатурнин:
— Зачем же ты смущаешь наш город и хулишь повсюду царя, будто он нарушил добрые законы?
Святый отвечал:
— Я не хулю вашего царя; но я знаю Вышнего Царя: Он — Бог, живущий на Небе, Ему достойные служители Отцы наши всюду поклоняются в чистоте сердца; Он может в короткое время разрушить ваше безрассудное установленное нечестие.
Сатурнин сказал:
— Разве закон, предписанный нашим царем, ты не считаешь справедливым?
Отвечал святый:
— Как же может быть справедливым закон, повелевающий, подобно бешеному псу, которой пожирает мясо около жертвенника и лает перед ним, — класть тело человеческое на жертвенник, проливать кровь и закалывать младенцев в жертву бесам? Как можно такой закон назвать справедливым?
Сказал Сатурнин:
— Перестань лгать, гордец, и покорись царю!
Отвечал святый Василий:
— Небесному Царю повиновался я до сих пор и теперь повинуюсь, и никогда не отступлю от святой веры в Него.
— Про какого ты мне говоришь, — сказал Сатурнин, — Небесного Царя, Которому ты повинуешься?
— Я говорю, — отвечал святый, — о Том, Который восседает на Небесах и всё видит; а тот царь, которого ты хвалишь, тот царь земной и тотчас, как человек, падет и будет в руках Царя Великого.
Услышав это, Сатурнин разгневался и велел святаго раздеть, повесить и строгать железными орудиями его тело. Он же, вися и претерпевая муки, молился так Богу:
— Благодарю Тебя, Господи Боже веков, что Ты удостоил меня пострадать за Тебя и найти путь жизни, идя по которому я могу увидеть наследников Твоих обещаний.
Когда строгали святаго, сказал игемон:
— Василий, теперь ты принял такие страшные муки, покорись царю.
Святый отвечал:
— О неистовый человек и чуждый надежды христианской! Я сказал уже, что я повинуюсь моему Богу, как Истинному царю, верую в Него, и мне нельзя от Него отступить.
Когда слуги, строгавшие святаго, устали, Сатурнин велел им перестать и сказал опять святому:
— Согласись с нами и принеси жертвы нашим богам.
Отвечал святый:
— Не поклонюсь суетным богам и не буду участником жертв, убивающих души.
Тогда велел игемон отвести мученика в темницу; по дороге туда встретился святому один эллин, по имени Филикс, и сказал ему:
— Как это, Василий, ты сам идешь на гибель? Не лучше ли бы тебе стать другом богам и получить дары, обещанные царем? Ведь ты будешь жестоко страдать и долго еще, и по заслугам: сам того пожелал.
Отвечал ему святый:
— Отойди прочь, развратник и нечестивец, ты не знаешь истинных обещаний Вечного Царя Небесного — Христа и недостоин их знать: как можешь ты во тьме увидеть Свет Истины и познать окружающий тебя мрак?
С этими словами святый Василий вошел в темницу.
Игемон же Сатурнин послал письмо царю Юлиану и известил его о случае с пресвитером Василием. Царь тотчас послал в Анкиру некоего Элпида, учителя неверия, который был прежде христианином, а потом сделался отступником, а с ним вместе послал другого нечестивца, также бывшего христианина и отпавшего потом от небесных сокровищ, по имени Пигасия. По дороге в Анкиру, в Никомидии, они нашли Асклипия, жреца идольского и, взяв его с собою, втроем, словно три начальника диавольского войска, пришли в город Анкиру; а святый Василий, сидя в темнице, не переставал день и ночь хвалить и славословить Бога. На другой день пришел Пигасий к святому Василию в темницу и, приветствуя его, сказал:
— Радуйся[3], Василий!
Отвечал ему святый:
— Нет тебе никакой радости, преступнику и обманщику, нет тебе спасения, которое ты когда-то пил из источника Христова; теперь ты — гнилое болото, поглощаешь жертвенное мясо; прежде ты был причастником Божественных Таин, теперь ты сидишь на первом месте за бесовской трапезой; прежде ты был учитель истины, теперь вождь погибели; прежде ты совершал праздники со святыми, теперь веселишься с сатанинскими слугами; прежде ты вел заблудившихся из тьмы к свету, теперь ты сам весь объят мраком. Как ты погубил свою надежду и лишился духовного сокровища? Что ты будешь делать, когда будешь умирать?
Сказав это, святый Василий обратился к Господу с такой молитвой:
— Прославься, Боже, познаваемый Твоими рабами и приводящий к свету желающих видеть Тебя, Бога своего, прославляющий надеющихся на Тебя, наполняющий стыдом ненавидящих Закон Твой, хвалимый небесными жителями и на земле почитаемый людьми. Соизволь, Боже Вышний, сбросить все диавольские узы с души раба Твоего, чтоб избежать мне ненавидящих правду, хвалящихся поймать и одолеть меня!
Пигасий же, услышав это, с смущением отошел от него, возвратился к своим друзьям и передал им все слова Василия; тогда они разгневались, увидав Пигасия смущенным, пошли и сказали об этом игемону. Игемон же тотчас приказал привести святаго на пытку; святый мученик, став на суде, сказал игемону:
— Делай, что хочешь делать.
Елпидий, услыхав, что Василий так смело говорит, сказал судье:
— Обезумел этот беззаконник! Если теперь после мучений он согласится поклониться богам, то будет помилован; если же не захочет, то оставить его на мучение самому царю.
Разгневанный игемон велел святаго опять нагого повесить и долго строгать его железом по ребрам, а потом снова запереть его в темницу, закованного в тяжелые цепи.
Несколько дней спустя царь Юлиан, отправляясь в восточные страны, прибыл в Анкиру; навстречу ему вышли диавольские слуги с идолом, называемым Гекатою[4]; войдя в палату, он созвал идольских жрецов и наградил их золотом. На следующий день, во время зрелищ, Елпидий напомнил царю о Василии, и царь, оставив зрелища, велел привести Василия к себе в палату. И пришел святый Василий и предстал пред царем с светлым лицом, в чудной красоте. И сказал ему Юлиан:
— Как твое имя?
Святый отвечал:
— Скажу тебе по порядку, кто я. Во-первых, я называюсь христианином, а Христово Имя вечно и выше ума человеческого; затем, люди зовут меня Василием; если имя Христово, данное мне, я сохраню непорочным, то получу от Христа бессмертную награду в день суда.
Царь Юлиан сказал:
— Не заблуждайся, Василий, ведь мне хорошо известны ваши таинства: ты веруешь в Того, Который принял позорную смерть при Понтийском Пилате.
Отвечал святый:
— Не я заблуждаюсь: ты заблуждаешься, царь, сделавшись отступником и лишившись Небесного Царствия. Я верую в моего Христа, Которого ты отверг, Который дал тебе это земное царство; но оно скоро отнимется у тебя, чтоб узнал ты, Какого Бога прогневал.
— Ты беснуешься, безумный, — сказал Юлиан, — не будет так, как ты хочешь!
Святый продолжал:
— Ты не помнишь наград, приготовленных рабам Христовым, не постыдился алтаря, который спас тебя от убиения, когда тебя, восьмилетнего ребенка, искали убить и ты был спрятан в священном месте; ты не исполнил Закона, который своими устами проповедывал часто, когда был клириком! За это и Христос, Царь Великий, не помянет тебя в Своем вечном Царствии, но и это временное царство скоро отнимет у тебя; тело твое не сподобится погребения, когда ты извержешь душу свою в лютой болезни. (Это предсказал святый о скорой смерти Юлиана, труп которого после погребения земля выбросила из недр своих).
Тогда сказал Юлиан:
— Нечестивый! Я хотел тебя отпустить, но за то, что бесстыдно повторяешь свои безумные слова и отвергаешь совет мой, да еще бесчестишь меня разными упреками, повелевает мое величество, чтоб каждый день выкраивали из твоей кожи семь ремней.
Он приказал Фрументину, начальнику щитоносцев, взять Василия и каждый день отдирать у него часть кожи, выкраивая по семи ремней. Фрументин усердно исполнял приказание, а святый доблестно терпел за Христа такие муки. Когда в несколько дней вся кожа его была уже содрана и ремнями висела по плечам и спереди и сзади, страдалец сказал начальнику:
— Я хотел бы теперь пойти к царю и поговорить с ним.
Начальник очень обрадовался его словам, думая, что он хочет поклониться идолам, пошел к царю и сообщил ему так:
— Владыка царь! Василий не вынес мук и хочет покориться твоему величеству.
Царь пошел в храм Асклепия и велел туда привести к себе мученика. Представ пред царем, святый Василий сказал ему:
— Где твои жрецы и пророки, которые обыкновенно бывают с тобою? Сказали ли они тебе, зачем я пришел к тебе?
Юлиан отвечал:
— Я думаю, что ты человек умный, понял свое положение, хочешь соединиться с нами и будешь отныне приносить жертвы богам.
Сказал святый:
— Знай, царь, что те, кого ты называешь богами, — ничто; это идолы глухие и слепые, а верующих в них они влекут в ад.
Сказав это, он оторвал один из висевших на его теле ремней и бросил в лицо царю со словами:
— Возьми, Юлиан, и съешь, если ты наслаждаешься такой пищей; моя же жизнь — есть Христос, и умереть за Него для меня — приобретение: Он — мой Помощник, в Него я верую, за Него терплю эти муки!
Повсюду между христианами тотчас прошел слух о таком смелом поступке святаго Василия, и все прославляли его за такое славное исповедание Христа и за мужественное дело, которым он посрамил мучителя.
Фрументин, начальник полка щитоносцев, который привел святаго мученика Василия к царю, увидав, что сделал Василий, как он оторвал от своего тела ремень и бросил его в лицо Юлиану с дерзкими словами, устыдился и испугался гнева царского: он увидал, как царь изменился в лице от гнева, а разгневался царь не столько на мученика, сколько на него, потому что он привел узника на такое бесчестье лицу царскому. Тотчас схватив мученика, скрываясь от царя, привел его в преторию[5] и, дыша яростью лютой, приказал мучить его еще больше, чем мучил его все эти дни, и не только содрал всю кожу с мученика, но так изранил всё его тело, что обнажились внутренности. Святый же Василий среди таких мучений молился Богу так:
«Благословен, Господи Боже, надежда христиан, поднимающий падших, восстановляющий низверженных, освобождающий от тления надеющихся на Тебя, знающий наши страдания, Благий и Щедрый, Милостивый и Долготерпеливый, призри с высокого престола Твоей славы, дай мне верно окончить мою жизнь и удостой меня вечного и бессмертного Твоего Царствия!»
Потом, когда уже настал вечер, Фрументин приказал заключить святаго в темницу, а Юлиан очень рано утром вышел из города, не удостоив его свидания, и отправился в Антиохию. Фрументин же, видя, как царь гневается на него из-за Василия, еще пуще разъярился на святаго Василия и, приведя его из темницы, сказал ему:
— Что же, безумнейший из всех людей! Принесешь ты жертвы богам, как приказал царь, или нет? Что ты решил: повиноваться царскому повелению, или погибнуть в мучениях?
Отвечал ему святый мученик Василий:
— Безумный и нечестивый! Ты забыл, сколько ремней содрал ты с моего тела вчера и в предшествовавшие дни, как все, смотря на меня, умилялись и плакали, видя, каким мукам подвергаешь ты меня, святотатец! И видишь: я опять, благодатию моего Христа, стою здоров перед тобой. Слуга диаволов, свирепый и бесчеловечный! Возвести своему мучителю царю Юлиану, какая сила у Христа Бога, которую он оставил; он, прельщенный диаволом, погубил свою душу; я уже не стану вспоминать, как Христос Бог избавил его от смерти, защитив святыми Своими иереями под божественным алтарем святой церкви; он забыл благодеяния ее, отрекся сам от себя и бежал от нее. Я же надеюсь на Христа моего, что вскоре воздаст ему по заслугам, и погибнет окаянный отступник в муках!
Фрументин сказал ему:
— Ты беснуешься, безумный! Непобедимый владыка Юлиан, по своему человеколюбию и милосердию к тебе, повелел тебе вместе с нами совершать праздник, приносить жертвы и курить благовонными кадилами; ты же не захотел послушаться, а напротив, дерзко сначала обесчестил царя, а потом и меня ввел в беду; я отплачу тебе по заслугам такими муками, от которых ты быстро лишишься жизни.
С этими словами Фрументин приказал раскалить железные прутья и колоть ими святаго в плечи и живот. В таких мучениях святый Василий упал на землю, громко молясь Богу и говоря:
— Свет мой, Христе! Надежда моя, Иисусе! Пристань тихая для гонимых волнами! Благодарю Тебя, Господи Боже отцов моих, за то, что Ты вырвал душу мою из ада преисподнего и сохранил во мне Имя Свое незапятнанным! Пусть победителем окончу я свою жизнь и унаследую вечный покой, по обещанию, данному отцам моим от Тебя, Архиерея Великого Иисуса Христа, Господа нашего! Теперь же приими с миром душу мою, пребывающую неизменно в этом исповедании! Ты милосерд и велико Твое милосердие, Живущий и Пребывающий во веки веков, аминь.
Совершив такую молитву, когда живот мученика был уже весь исколот раскаленными прутьями, он словно уснул сладким сном, предав душу свою в руки Божии. Так скончался святый Василий в исповедании мученическом 28-го января. Вскоре же, после убиения и погибели Юлиана отступника, 22-го марта, христиане явно воздали почтение многострадальному телу мученика, и в этот день установили память ему. Его доблестное страдание укрепило всех христиан в вере в Иисуса Христа Господа нашего, Его же слава и Царство бесконечно во веки, Аминь.
Зако́ннѡ тече́нїе соверши́въ, и҆ вѣ́рꙋ соблю́лъ є҆сѝ сщ҃енномч҃нче васі́лїе: сегѡ̀ ра́ди мꙋче́нїѧ вѣнцє́въ сподо́бился є҆сѝ, и҆ цр҃кве сто́лпъ непоколеби́мь ꙗ҆ви́лсѧ є҆сѝ, сн҃а ѻ҆ц҃ꙋ̀ собезнача́льна и҆ дх҃ꙋ и҆сповѣ́давъ, трⷪ҇цꙋ нераздѣ́льнꙋю, ю҆́же молѝ и҆зба́витисѧ ѿ бѣ́дъ чтꙋ́щымъ тѧ̀, да зове́мъ тѝ: ра́дꙋйсѧ, васі́лїе бг҃омꙋ́дре.
_-_%D1%80%D0%B0%D0%B7%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8C_1.png)
_-_%D0%B1%D1%83%D0%BA%D0%B2%D0%B8%D1%86%D0%B0_%D0%9F.png){kind=small}
о повелению императора Траяна[6], исповедников Христа ежедневно предавали смерти и тела их повергали в непотребных и нечистых местах. В это время, упражняясь в исполнении заповедей Божиих и смиренно совершая свои подвиги, проводили в воздержании жизнь некоторые христианские девственницы, и их наставницы всякий раз подбирали тела святых мучеников и, помазав их ароматами, завертывали в чистое полотно и хоронили в своих жилищах. Дочь императора Траяна Дросида, узнав об этом, в одну ночь, когда все бывшие при ней слуги объяты были глубоким сном, пришла к этим девственницам, имея при себе драгоценную одежду, и просила их позволить ей идти вместе о ними для того, чтобы и она могла взять честно́е тело святаго мученика. Между тем некий Андреян, жених Дросиды и близкий друг императора, дал ему такой совет:
— Самодержавный владыка! Повели поставить воинов для охранения преданных смерти христиан, чтобы узнать, кто похищает тела их.
Траян повелел исполнить этот совет, и воины, поставленные на стражу, бодрствуя всю ночь, схватили пятерых вышеназванных христианских наставниц, а вместе с ними и дочь Траяна Дросиду, и, когда настало утро, привели всех их к императору. Увидев Дросиду, Траян пришел в ужас и повелел стражам строго охранять ее в закрытом помещении, надеясь на то, что, раскаявшись, она, может быть, исправится. Для дев же наставниц он приказал выковать большой котел и бросить их в него и вместе с ними — большое количество меди для сплава, чтобы медь слилась с телами их, и они сгорели в ней. Из этой меди он повелел, далее, выковать жертвенные треножники и поставить их во вновь выстроенной им бане, которая в праздник Аполлона[7] в первый раз должна была быть истоплена и открыта для уврачевания болезней и отдохновения от трудов единомысленных с ним почитателей языческих. Когда повеление императора было исполнено: святые мученицы Христовы были сожжены, и скованы были треножники для жертв, — то баню истопили и повсеместно оповестили народ, говоря:
— Все, к кому благоволят спасающие от бед боги и кто предан императору, войдите в достойную любопытства баню для ее открытия.
По этому зову немедленно же стал сходиться к бане народ, и первый из пришедших, устремившись, чтобы переступить порог входных в баню дверей, упал на землю и испустил дух. То же случилось и со всеми теми, которые вместе с ним подошли к порогу, так что никто не мог войти даже в первые двери бани. Траян, узнав об этом, призвал к себе жрецов своих языческих богов и сказал им:
— Что это такое случилось? Неужели это произошло от чародейства христиан?
— Нет, царь, — ответили жрецы, — это произошло от треножников, сделанных из расплавленной по твоему приказанию меди, в которой были сожжены христианские девственницы. Прикажи убрать их и поставить другие, и тогда дело, задуманное тобою, совершится беспрепятственно.
Когда этот совет жрецов приведен был в исполнение, то Андреян сказал императору:
— Царь, позволь мне снова расплавить убранные треножники, сделать из них пять статуй нагих дев, похожих на казненных тобою христианских наставниц, и для поношения и поругания их поставить эти статуи пред входом в твою императорскую баню.
Траян тотчас же изъявил на это свое согласие, и статуи были сделаны. Когда они поставлены были на назначенные места, то Траян увидел во сне пять чистых агниц, пасущихся в раю и пасущего их страшного пастуха, который сказал ему:
— О беззаконнейший и нечестивейший царь! Тех, изображения которых ты задумал выставить для поношения, добрый и милосердый Пастырь отнял у тебя и поселил в этом месте, куда со временем прибудет и чистая агница Дросида, дочь твоя.
Проснувшись, нечестивый и беззаконный Траян пришел в неистовство, так как святые девы-мученицы и после смерти своей посрамили его замыслы, и повелел на противоположных концах города затопить две печи и топить их ежедневно, а на них сделать надпись, выражающую его царское повеление и заключающую в себе следующее:
«Мужи галилеяне[8], поклоняющиеся Распятому, избавьте себя от великого множества мучений, а нас — от трудов, принесите жертвы богам. Если же сделать этого вы не желаете, то пусть каждый из вас добровольно, каким хочет способом, ввергает себя в эту печь».
После того, как вышло от императора такое повеление и до святой Дросиды дошел слух, что христиане по вере во Христа и любви к Нему ввергают себя в печи, она, подняв глаза свои к Небу, сказала:
— Владыко Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, если есть воля Твоя на то, чтобы мне спастись и избежать безумного богопочитания нечестивого отца моего Траяна, то Сам Ты помоги мне освободиться от брака с беззаконным Андреяном и взойти на Небо, где пребывают уже те пять наставниц, которые утвердили меня в страхе Твоем. Усыпи же сном глубоким охраняющих меня, чтобы я могла убежать отсюда.
Сказав эти слова, святая Дросида сняла с себя знаки своего царственного достоинства и тихо вышла из своего заключения, так что никто из стражи не заметил ее. В то время, когда она шла, чтобы ввергнуть себя в одну из печей, то размышляла, говоря про себя:
«Как я пойду к Богу, не имея на себе брачной одежды (т. е. не приняв Крещения): ведь я нечиста. Но, Царю царствующих, Господи, Иисусе Христе, ради Тебя я оставила мое царственное положение, чтобы Ты удостоил меня быть хоть привратницей в Царствии Твоем; крести же меня Ты Сам Духом Твоим Святым».
И сказав это, святая Дросида вынула миро, которое из всех сокровищ своих взяла с собою, и помазала им все члены свои, а потом вошла в воду протекавшего на ее пути ручья и сама крестила себя, произнесши слова:
— Крещается раба Божия Дросида во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа.
После сего, предавшись строгому посту, она в течение семи дней скрывалась. В это время ее нашли некоторые христиане и из ее рассказов о себе узнали всё вышесказанное. На восьмой день после Крещения святая мученица, помолившись, сделала то, что раньше задумала, и так отошла ко Господу.
_-_%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D1%86%D0%BE%D0%B2%D0%BA%D0%B0_17.png)
- ↑ Юлиан Отступник царствовал с 361 г. по 363 г.
- ↑ Еванг. от Матф., гл. 5, ст. 16.
- ↑ Так здоровались греки.
- ↑ Геката — божество лунного света.
- ↑ Претория — место суда.
- ↑ Римский император Траян царствовал с 98 до 117 года. В 99 году он возобновил существовавший раньше закон, запрещавший тайные общества и косвенно касавшийся христиан, а в 104 г. издал и положительный закон против них. Начиная с этого года, гонение продолжалось до конца его царствования.
- ↑ Аполлон, или Феб, — сын Зевса и Латоны, был одним из наиболее почитаемых греко-римских языческих богов. Он почитался богом Солнца и умственного просвещения, а также — богом порядка и общественного благополучия.
- ↑ Галилеянами в насмешку называли христиан.