._Brockhaus_and_Efron_Jewish_Encyclopedia_e16_061-0.jpg)
Шницлер, Артур — известный писатель, самый популярный драматург Австрии, сын профессора Иоанна Ш. (см.), род. в Вене в 1862 г. Ш. получил медицинское образование, в 1886 г. поступил в Венскую городскую больницу и готовился к профессуре. В 1893 г. Ш. выпустил «Anatol» (7 драматических сцен); произведение это имело огромный успех и решило дальнейшую судьбу Ш.: он всецело отдался литературе. Блестящий стилист, тонкий и остроумный наблюдатель, Ш. умеет в легкой и непринужденной форме касаться самых сложных проблем, оригинально освещать их и с помощью поэтической интуиции разрешать их крайне своеобразно. Последовавшие за «Анатолем» драматические произведения увеличили еще популярность Ш. и сделали его общепризнанным главою «молодой венской школы». В пьесе «Freiwild» («Дичь», 1896) Ш. выступает уже во всей мощи созревшего драматического таланта; ярко освещая тяжелое положение беззащитных девушек-актрис, драма производит на зрителя сильное впечатление. Гуманным чувством проникнуто также его «Завещание» (Das Vermächtnis, 1898), в котором умирающий сын упрекает родителей за то, что они не пожелали признать своею дочерью его «незаконную» жену. В миросозерцании Ш. произошел в начале 20 в. перелом: до того времени жизнерадостный писатель, иронически и метко характеризующий венского бонвивана, относящегося к жизни легко и беспринципно, Ш. стал с особенной любовью останавливаться на таинственном и видеть в смерти цель всей жизни. Веселые и остроумные пьесы сменились философскими романами, в которых, однако, проявляется талант писателя с неменьшей силой; прозаические произведения Ш. ценятся столь же высоко, как и драмы его, и обнаруживают в нем удивительное умение заглядывать в самые сокровенные изгибы человеческой души. Однако Ш. не окончательно оставил свой первоначальный легкий жанр, и произведения его носят скорее чередующийся характер: за легкой пьесой часто следует философский роман, и наоборот. К еврейству имеет отношение роман «Der Weg ins Freie» (1908); роман этот написан с присущим Ш. талантом; он свидетельствует ο привязанности Ш. к еврейству и при всей объективности автора можно узнать в нем национально чувствующего еврея. Из драм Ш. к еврейству имеет отношение «Professor Bernhardi» (1912). Драма была запрещена в Австрии, антисемиты увидели в ней оскорбление религиозных чувств христиан. На самом деле в ней нет никакого оскорбления. Проф. Бернгарди, еврей, стоящий во главе больницы, не допускает к умирающей больной католического священника, пришедшего со Св. Дарами, на том основании, что больная не знает, что она умирает, и появление патера может произвести на нее нежелательное впечатление. Главной обвинительницей профессора является сестра милосердия из монахинь. Бернгарди приговорен к двум месяцам тюрьмы. Но вскоре обвинение оказывается вымышленным, и друзья Бернгарди устраивают ему овации. Но Бернгарди далеко не герой, это — ограниченный человек, действующий по раз установленному трафарету, не догадывающийся даже, что его религия может ему вредить при исполнении обязанностей. Сам Ш. далек от идеализирования профессора, и драма его поражает не героизмом еврея, a наивным его служением долгу, понимаемому им несколько примитивно. Попутно Ш. дает блестящую характеристику современной интеллигентной Австрии: перед нами проходят антисемиты-карьеристы, служащие y еврея-профессора, внутренне презирающие его за его происхождение, но сознающие его умственное превосходство; тут же евреи-врачи, одни преданные еврейству, другие скрывающие его; крещеный адвокат, ни во что не верующий, но считающий себя оплотом государства, зиждущегося на религии, законе и нравственности. Имел ли право Бернгарди поступить так, как он поступил? Ответ персонажей драмы на этот вопрос столь же неискренен, как неискренни они сами, и читатель недоумевает, ждет, пока Бернгарди, согласно своему обещанию, напишет об этом целую книгу. Но если не определена главная мысль Ш., то отдельные выпады его по адресу крестившихся из-за удобства (Opportunitätsgrunden) и сатирические замечания по поводу знающих себе цену арийцев запечатлеваются с особенной силой и раскрывают пред зрителем сердце писателя, дорожащего интересами еврейского достоинства и самосознания.
6.