Собственность — в юридическом смысле есть право полного и исключительного господства лица над телесною вещью. В общежитии под С. понимают часто имущество или вещи, которые принадлежат лицу на праве С. Еврейская юриспруденция в силу казуистического и практического, a не отвлеченного характера ее развития не имеет даже термина, который в полной мере соответствовал бы понятию С. в научном смысле. Но существует понятие имущества, принадлежащего кому-либо на праве собственности (ср. аналогичное явление в отношении залогового права). Для этого понятия уже Библия знает ряд терминов, которые прилагаются к тем или иным видам имущества. Недвижимости называются: 1) אחזה, 2) ירשה, 3) נחלה, 4) חנל. Движимости: 1) מקנה — специально для скота; возник в эпоху кочевой жизни евреев; 2) רכוש — имущество «нажитое» и 3) קנין — киньян — имущество «приобретенное, купленное». Последний термин получил значение всякого движимого имущества (Быт., 34, 23; 36, 6; Пр., 4, 7), a в Талмуде стал прилагаться и к недвижимостям. Принадлежность имущества лицу не имела специального обозначения, a описывалась посредством притяжательных местоимений и суффиксов. Употреблялись выражения: «мой скот», «мое имущество», «все, что y меня, что y тебя» и т. д. (Быт., 13, 1; 14, 23); в Талмуде аналогичные обороты: שלי שלי ושלך שלך — «мое есть мое, a твое — твое». Термин «киньян», чаще всего употреблявшийся в значении «процесс приобретения» [и получивший техническое значение особого символического способа приобретения; см. Мена], реже стал обозначать совокупность вещей, приобретенных лицом и принадлежащих ему на праве С., a также самое понятие права собственности (напр. Иер. Гитт., I, 43а; Вавил., Гитт., 47а). Сюда же относится повторяемый в Талмуде по поводу известной контроверзы р. Иоханана и р. Симона б.-Лакиш оборот речи קנין פרות כקנין הגוף דמי (Шабб., 135 и парал. места) — право на плоды аналогично праву на субстанцию, т. е. узуфрукт на вещь, в некоторых отношениях равносилен праву собственности на нее. Таким образом, в этом выражении «киньян» обозначает отвлеченное понятие права С. О поземельной С. в Библии см. Владение, Юбилейный год.
Ограничения права С. — Ни в одном законодательстве не удалось вполне последовательно провести принцип полноты и неограниченности власти лица над вещью. Права собственника всегда в той или иной мере ограничиваются. Римское право, в основу которого положен индивидуалистический принцип — идея наиболее широкой свободы личной воли, содержит ограничения права С. в самом минимальном размере. Талмуд, который принципиально ставил интересы общежития выше интересов отдельного лица, знает гораздо больше таких ограничений. Одни ограничения установлены в интересах всех членов общества, напр. запрет сажать деревья y самого города, ближе чем на расстоянии 25 локтей. Собственник земельного участка за чертою города обязан вырубить имеющиеся на нем деревья; он вправе требовать возмещения стоимости вырубленных деревьев, если они посажены до появления городского населения возле них (случай принудительного отчуждения в интересах благоустройства); если же деревья появились после того, как город уже подошел близко к участку, то собственник ничего не получает (Б. Батра, 24б; другие подобные нормы см. Полиция и полицейское право). He менее важны и многочисленны и те нормы, которые ограничивают правомочия собственника в интересах его соседей (см. Соседское право). Наиболее интересны те ограничительные нормы, возникновение которых традиция связывает с временем первоначального завоевания и заселения Палестины евреями и с именем Иисуса Навина. Правда, часть приписываемых Иисусу Навину норм носит на себе следы очень позднего происхождения, но они обозначены как древние для того, чтобы приобрести больше авторитета. Во всяком случае, формулировка традиции показывает, что Талмуд принципиально считал право С. полным и неограниченным господством лица над вещью. Сплошь и рядом встречавшиеся в жизни и диктовавшиеся общественными интересами ограничения права С. представлялись Талмуду явлением ненормальным с формально-юридической точки зрения. И вот ненормальность эта объяснена исторически. Все собственники ведут свое право на землю от первоначальных предков, которые завоевали Палестину и разделили ее между собой под руководством Иисуса Навина. И тогда будто бы был заключен договор, в силу которого каждый владелец должен беспрепятственно допускать на своей земле определенные действия, напр. собирание валежника, пастьбу скота в лесах, пользование водой из источника и много друг. Соответствующие нормы, числом 10, Талмуд мотивирует выражением: «Потому что только с таким условием Иисус отдал евреям землю в собственность» (שעל מנת כן הנחיל יהושע לישראל אתּ הארץ; Б. Кам., 80б, 81, 82а). В Талмуде встречаются также нормы идентичного характера и относительно движимых вещей и порой также со ссылкой на условия, заключенные Иисусом при заселении Палестины (ib.). Кроме того, Талмуд провозглашает общий принцип, что суд без юридических мотивов вправе лишить частных лиц тех или иных правомочий и в том числе права С., если признает это полезным в общественных интересах, что формулируется словами: הפקר נית דין הפקר — «имущество, объявленное судом бесхозяйным, таковым и становится» (Иеб., 89б; Maimonid, Jad, Sanhedrin, XXIV, 6).
Возникновение и прекращение С. — В этом отношении надо различать следующие случаи. 1) Возникновение права С. на вещь, ранее никому не принадлежавшую (бесхозяйную, res nullius). 2) Прекращение права С. на вещь с уничтожением ее или переходом в разряд бесхозяйных вещей. 3) Переход права С. с одного лица на другое. В этом случае право С. как таковое не прекращается, a происходит лишь перемена в субъектах этого права. Такой переход может состояться в силу юридической сделки со стороны прежнего и нового собственников, но переход может совершиться иногда и помимо воли этих лиц. О случаях возникновения и прекращения права С., в которых участвует сознательная воля человека, см. Приобретение. Здесь остановимся на случаях непроизвольного перехода права С. Прежде всего необходимо рассмотреть оригинальный институт талмудического права — jiusch, יאוש. Если собственник лишился фактического владения своими вещами и притом мысленно потерял надежду вернуть себе эти вещи, то этот чисто психологический факт (потеря надежды) имеет, по Талмуду, весьма существенное юридическое значение. Талмуд юридически признает и дает судебную защиту только такому праву С., за которым стоит фактическое владение, или, по меньшей мере, если собственник психологически владеет своей С., т. е. если имеется сознание собственника, что его вещь может и должна вернуться к нему. Но как только собственник лишился не только фактического обладания вещью, но и надежды на получение такого обладания, его право C. уже Талмудом не признается или признается в меньшей мере. Именно, если вещи y собственника утеряны, то с наступлением jiusch’a (потери надежды) право С. прекращается, вещи становятся бесхозяйными (см. Находка). Если же вещи похищены, то одного jiusch’a собственника недостаточно для прекращения права С.: необходим еще переход вещей в третьи руки (יאוש ושינזי רשות). В этом случае третье лицо, приобретшее вещь y похитителя, получает право С., если доказано при этом, что собственник уже потерял надежду на получение этих вещей. Переход права С. не освобождает похитителя от возмещения убытков. «Jiusch» может быть констатирован показаниями свидетелей, слышавших, как собственник пожалел о происшедшей потере, напр. «ווי לחםר ןכים». Другим фактором, передающим право С. с одного лица на другое, является существенное изменение в самой вещи (שינוי), вследствие которого вещь получает новое хозяйственное назначение. В некоторых случаях и не столь существенное изменение, соединяясь с потерей надежды (jiusch), прекращает право С. прежнего владельца. См. Спецификация.
Уголовная защита С. — Большинство законодательств древнего и нового времени угрожает за всякие противозаконные посягательства против С. уголовными карами. В еврейском же праве нас поражает сравнительно мягкое отношение к преступлениям этого рода. Собственно караются только кража и присвоение вверенного, сопровождающееся ложным заявлением, будто вверенное имущество украдено (см. Кража). Прочие имущественные преступления, как то: грабеж, присвоение и растрата без упомянутого заявления, мошенничество — считаются ненаказуемыми, потому что нельзя же считать наказанием обязанность вернуть похищенное или его стоимость, или же обязанность прибавить 1/5 стоимости похищенного (см. Грабеж). Некоторые критики предполагают, что постановления ο наказании за грабеж в Библии существовали и лишь случайно исчезли из текста; другие считают, что употребляемый в Библии термин кражи גננ обозначал и всякое другое противозаконное присвоение чужого имущества. Наконец, допускают, что при экономических условиях той эпохи С. не имела значения священного и неприкосновенного института и потому борьба закона с имущественными преступлениями была сравнительно слабая: в ту эпоху обычай дозволял всякому заходить в чужой сад и пользоваться плодами, сколько можно съесть самому, в поле срывать сколько угодно колосьев руками (Вт., 23, 25—26). Соответствующие объяснения, однако, неприменимы к Талмуду, который ничего не сделал для усиления карательных мер против имущественных преступлений. Главным образом это объясняется тем, что законоучители вообще не считали себя вправе увеличивать карательную систему Библии. Нельзя, однако, приписать это тому, что создание Талмуда относится к эпохе подчиненного положения евреев и отсутствия y них уголовной юрисдикции. Во-первых, ведь существовала весьма значительная эпоха, когда компетенция еврейских судов распространялась и на уголовные дела. Во-вторых, юрисдикцию по имущественным делам еврейские суды имели и в эпоху Талмуда, и следовательно, в этой сфере Талмуд мог так или иначе выразить более суровое отношение к ворам и грабителям. Между тем Талмуд старается смягчить, сузить практическое значение библейских наказаний и проявляет весьма снисходительное отношение к преступникам этого рода. Если похищенная вещь оказалась вновь во владении ее собственника, хотя бы и случайно, вор освобождается от уплаты двойной стоимости. Далее, если y грабителя вещь улучшилась, стала ценнее, то улучшение при известных условиях идет в пользу грабителя, a он должен уплатить лишь стоимость вещи в момент похищения. Все подобные послабления могут быть объяснены так. Правильная борьба с преступлениями этого рода посредством уголовного правосудия предполагает планомерно-организованный полицейско-розыскной аппарат, a такого не было ни во время самостоятельности Иудеи, ни при владычестве римлян в Палестине и персов в Вавилонии. Поэтому большинство преступлений оставались необнаруженными, a наказание отдельных преступников при безнаказанности большинства их имеет весьма слабое устрашающее действие. Поэтому Талмуд счел более целесообразным бороться с этими преступлениями путем религиозно-нравственного воздействия. Большинство норм Талмуда в этой области направлено не к устрашению преступника, a к облегчению ему возможности оставить свое преступное занятие и вернуться к честной жизни. Для этого преступник должен, прежде всего, вернуть похищенное, возместить причиненный вред и проч. Такое возвращение может оказаться трудным или даже невозможным для преступника, если он растратил похищенное и y него нет средств. И вот Талмуд всячески старается облегчить ему его задачу. Большинство своих постановлений по этому вопросу Талмуд сопровождает словами: מפני תקנת השנים — «для облегчения положения кающихся грешников». Встречается это выражение и в одной Мишне древнего происхождения, эпохи существования храма (Гитт., V, 5; ср. Эд., VII, 9), из чего видно, что и тогда случаи добровольного раскаяния подобных преступников были чаще, чем случаи судебного их преследования, и потому большинство талмудических норм ο грабеже рассчитаны именно на добровольное, a не принудительное возвращение похищенного. Одна барайта рассказывает: однажды грабитель хотел было бросить свое ремесло и перейти к трудовой жизни. Жена ему на это возразила, что для этого требуется возвращение всего похищенного и ему, следовательно, придется лишиться всего имущества. И готовый было раскаяться преступник остался при прежнем занятии. Для предупреждения подобных случаев законоучители установили, что потерпевшие не должны принимать от профессиональных грабителей похищенное, что должно жертвовать своим добром для облегчения раскаяния и предупреждения дальнейших грабежей преступников (Б. Кам., 94б).
Ср.: Saalschütz, Das mosaische Recht, II, 843; Hamburger, KBT., I, s. v. Eigentum u. Besitz; Mayer, Rechte der Israeliten etc., II, стр. 150—188; Fassei, Das mos-rabbin. Civilrecht, §§ 353—443; Rapoport, в ZS. für vergleich. Rechtswissenschaft., т. ХVI, стр. 82—92; Kohler, Darstellung des talmudischen Rechts, §§ 32—42, 64, в том же журнале, т. XX, и во введении к IV тому немецкого перевода Талмуда (Гольдшмита); Ziprinowitz, נכתני הקדש הגנינה והגזילה, в Ha-Schiloach, ХХIV (1911), стр. 528—536.
Ф. Дикштейн.3.