Ибн-Адия, Самуил (по-арабски Samu’al ibn Dsharid ibn Adija) — поэт и воин; жил в Аравии в первой половине 6 в. Мать его происходила из царственного племени Гассанидов, отец, по мнению некоторых, от Аарона или, согласно другим, от Кагина, сына Гаруна и родоначальника евр. племен Курайдза и Назир. И.-А. владел замком близ Таймы (в 8 часах севернее Медины), построенном его дедом Адией и названном от его пестрого цвета Алаблак. Замок был расположен на высокой горе и служил местом привала для путешественников из Сирии и в Сирию. Большую известность, чем поэтическим дарованием, И.-А. стяжал связью с воином-поэтом и князем Имрулькайсом, что создало ему эпитет «верный» и вызвало поговорку, еще ныне распространенную среди арабов: «Более верный, чем Самуил». Это произошло при следующих условиях: Имрулькайс был оставлен своей дружиной в борьбе с Бану-Асад, предпринятой для отмщения смерти отца, и, преследуемый Мансуром ибн-Массамою, странствовал от одного племени к другому, ища защиты и поддержки в стремлениях, вернуть свое наследие. Когда он прибыл к племени Бану-Фазара, вождь последнего посоветовал князю искать помощи у еврея Самуила ибн-Адии в его замке Алаблаке, прибавив, что, хотя он видел императора греков и посетил королевство Бира, но нигде не нашел места более приспособленного к спасению нуждающихся в защите, а также более верного защитника, как владетеля замка. Имрулькайс, сопровождаемый дочерью Гинд (Hind) и двоюродным братом и имея при себе пять драгоценных кольчуг, кроме другого оружия, отправился искать замок И.-А. с проводником, данным ему вождем Бану-Фазара. Проводник был также поэтом (Рабия ибн-Даба; Dhaba). По дороге они сочинили хвалебную поэму в честь своего будущего хозяина. И.-А. принял их гостеприимно, соорудил палатку из кожи для Гинд, а мужчин принял в своем собственном помещении. Пробыв здесь, «как Бог пожелал», Имрулькайс задумал отправиться к императору Юстиниану за помощью и просил И.-А. дать ему рекомендательное письмо к князю Гассанидов Хариту ибн-Абу-Шамиру, который должен был заботиться о его безопасности по пути в Византийскую империю. Уезжая, князь-поэт оставил И.-А. свою дочь, двоюродного брата и оружие, но не явился больше за нами. Арабская традиция передает, что на возвратном пути из Константинополя он был вероломно отравлен по приказанию самого императора Юстиниана. После того как он оставил замок Алаблак, князь Мансур — неизвестно, до или после смерти Имру — послал Харита к И.-A. с приказанием выдать оружие Имрулькайса. Когда И. отказался, Харит приступил к осаде замка. Осада не имела успеха, пока Харит не схватил однажды сына И.-А., возвращавшегося с охоты. Харит поставил И.-А. условием выдать собственность Имрулькайса или быть свидетелем смерти сына. И.-A. ответил, что сын его имеет еще братьев, но что свою честь он уже не получит обратно, раз он ее потеряет. Харит велел убить сына на глазах отца, но замком ему не удалось завладеть, и он должен был отступить. На возвратном пути он, желая, быть может, отмстить, напал на евреев Хайбара и увел в плен женщин и детей. И.-А. впоследствии вернул оружие законным наследникам Имрулькайса. — У арабских писателей сохранилось не много стихов, в которых И. говорит об этом подвиге. — Известность И. как поэта покоится на одной из первых поэм сборника «Хамаса». Она полна воинственности и смелости и обнаруживает высокое представление автора о чести. Она не отличается чем-либо от стихов других арабских поэтов, и было высказано сомнение в авторстве И.-А., так как шестой стих, на основании которого составитель «Хамасы» приписывает поэму И.-A., не вполне убедителен. Так как, однако, старые, заслуживающие доверия источники приписывают часть поэмы, в известной степени, И.-А., то, вероятно, большинство стихов было составлено им. Другое стихотворение, приписанное И.-A., было опубликовано по-арабски, по-евр. и в англ. переводе Гиршфельдом (Jew. Quart. Rev. V, 431—40). — О жизни И.-А. ничего больше не известно. По-видимому, он всегда вступался за беззащитных и боролся за свою честь, как видно из его стихов. Перед смертью (ок. 560) он сочинил стихи на эту тему. «Скажут ли после смерти, — спрашивает И.-А., — плакальщики: не уходи от нас, ты, который неоднократно помогал нам в беде! Ты никогда не допускал, чтобы у тебя отнимали твое право, и никогда не заставлял себя дарить право!». — Замок Алаблак был описан поэтом Ашой (Якут, I, 96), который смешал его с храмом Соломона. Об этом поэте рассказывают, что, попав в плен вместе с другими арабами, он был привезен в замок около Таимы, принадлежавший тогда сыну И.-A., Шурайху, который не знал, кто находится среди пленных. Тогда Аша начал петь гимн, восхваляющий подвиг отца Шурайха и обращенный к сыну с прось бой подражать его примеру и освободить его (Ашу). Щуряйх, тронутый стихами в честь отца, попросил победителя уступить ему пленника. Ашу, которому подарил позже быстроногого верблюда, дабы он мог бежать (около 580 г.). Сам Шурайх, его брат Ярид и внук И.-Саба были поэтами. — Ср.: Steinschn., Hebr. Bibl., VII; Caussin de Perceval, Essai sur l’histoire des arabes avant l’islamisme, 1847, II, 319 и сл.; Franz Delitzsch, Jüdisch-arabische Poesien aus vormuhammedanischer Zeit, 1874; Grätz, Gesch., 4-е изд., V, 92—96; также евр. перев. Рабиновича, III, 92 с примечаниями Гаркави и переводчика и указаниями на евр. литературу; Hamasa, изд. Freytag’ом, 49 и сл.; Kitab-al-Aghani, Index; Nöldeke, Beiträge zur Kenntnis d. Poesie d. alten Araber, 1864, 57—72; Rasmusen, Additamenta ad historiam Arabum (из Ибн-Нубата), 14; Rev. Et. Juiv. VII, 176; Baron MacGuckin de Slane, Diwan d. Amru’lkais, введение; D. Jelin в Sefer la-Mikrah, Schemuel b. Adija, Karmel, 1875; Steinschn., Arabische Literat, d. Jud., 1902, 4—5; Hajom, 1887, № 267. [J. E., XI, 14—15 с дополн.].
5.