Руфь (מגלת רות)— одна из книг Св. Писания, относящаяся к отделу агиографов и описывающая судьбу моабитянки Руфи, присоединившейся к еврейскому народу и ставшей впоследствии праматерью царя Давида. Книга составляет один из так назыв. пяти свитков и читается в синагоге в праздник Пятидесятницы (во второй день; см. Мегиллот). Книга имеет всего 85 стихов и разделена в печатных изданиях Библии на 4 главы. О ее месте в библейском каноне см. Агиографы. В Септ. и Вульгате она следует за книгой «Судьи», образуя как бы продолжение ее (см. Канон библейский).
Содержание. Эта маленькая книга представляет прелестную идиллию из жизни предков царя Давида. В эпоху судей, во время свирепствовавшего в Иудее голода, один знатный житель Бет-Лехема, Элимелех, переселился со всем семейством — женой и двумя сыновьями — в Моаб. После смерти отца сыновья, Махлон и Килион, женились на моабитянках, после чего они прожили на чужбине еще десять лет. Когда и они умерли, не оставив потомства, мать-вдова, Нооми, отправилась обратно в Иудею. Сопровождавших ее снох она сама уговаривает оставить ее и вернуться в Моаб, где они еще могут выйти вторично замуж. Ho P. не покидает ее, признает ее Бога своим Богом, ее народ своим народом. В Бет-Лехеме P., чтобы прокормить себя и свою тещу, подбирает колосья на чужих полях. Случайно она попадает на поле богатого родственника покойного мужа, Боаза. Тот, узнав, кто она, хвалит ее за то, что она оставила своих родных и пришла к неведомому ей народу, чтобы успокоиться под крылом Бога Израиля; он разрешает ей во все время жатвы подбирать колосья в его поле. По совету Нооми Р. посещает Боаза ночью в гумне и напоминает ему ο его обязанности по отношению к ней как родственника ее бездетно умершего мужа. Боаз обещает жениться на ней в случае, если более близкий родственник ее мужа откажется от своих прав и обязанностей. Тот действительно отказался; Боаз женился на P., приобрел от Нооми удел главы семейства Элимелеха. У Р. рождается сын, нареченный соседками Обедом. Последний является дедом царя Давида.
Характеристика книги. Рассказ выдержан в трогательном, идиллическом тоне. Изложение свободное, бесхитростное. Книгу Р. можно назвать жанровой картиной деревенского быта; она богата самой искренней задушевностью. Автор с любовью останавливается на сцене, как Р. не хочет покинуть свою тещу, как Боаз ценит ее подвиг, как старейшины города благословляют их брак. От всей книги веет миром, благоуханием полей. Даже ночная сцена на гумне описана с трогательной наивностью, дышащей целомудрием. Самое эффектное автор сообщает в конце книги, a именно, что потомком этой четы был сам царь Давид; этим достигается главная цель рассказа: проникнутая любовью характеристика предков Давидовой династии. — Некоторые находят арамеизмы в книге только в слове הלהן вместо הלהם (1, 13) и לקים (4, 7). Текст сохранился в неприкосновенности; только в гл. 4, 5, по мнению критиков, вместо ומאת следует читать: גם את (ср. ib., 10).
Мнение критической школы. Начиная с рационалиста Leonh. Berthold’a (ум. в 1822 г.), критики склонны видеть в книге Р. чисто поэтическое произведение, лишенное исторического основания. Элементы искусственности они усматривают уже в подборе имен: глава семейства носит имя, составная часть которого значит «царь» (מלך); рано умершие его сыновья называются Махлон (от מחלה — «болезнь») и Килион (от כלה — «истребление»); отвернувшаяся от тещи сноха именуется Орпа (от ערף — «спина»); имя Р. будто бы происходит от רעות — «дружба». По мнению Berthold’a и Ferd. Bernary, книга Р. имеет целью — восхвалить левиратный брак; но в таком случае автор дал бы роль Боаза брату умершего мужа P. Reuss полагает, что книга Р. составлена вскоре после падения эфраимского царства и имеет политическую тенденцию доказать, что Давидова династия имеет права наследования не только на иудейское царство, но и на эфраимское, так как ее родоначальник Обед унаследовал права эфраимита Махлона (Руф., 1, 2). Но если это так, то автор так замаскировал свою мысль, что ее действительно никто не мог отгадать. Непонятно также, почему автор сделал прабабушку Давида моабитянкой. Kuenen и Geiger находят в книге тенденцию другого рода: автор хотел своим рассказом противодействовать строгим мерам Эзры и Нехемии против смешанных браков евреев с женщинами из окружавших их народов и хотел показать, что при известных условиях еврею можно жениться даже на моабитянке. Но иноплеменное происхождение Руфи в книге сообщается как бы мимоходом, не подчеркнуто, как следовало бы ожидать, если бы автор действительно имел подобную тенденцию. Вообще в книге Р. не чувствуется никакой полемики. Скорее можно предположить, что автор рассказывает предание ο происхождении Давидовой династии, возникшее, может быть, первоначально в кругах, враждебных иудейскому царствующему дому, но получившее в изложении нашего автора совершенно другую окраску; из злостного памфлета вышла чудная характеристика предков Давида, с глубоким нравственным содержанием. Как на остаток первоначального характера сюжета, можно указать на имя «Обед», что означает «работник»; имя это, может быть, гласило первоначально Эбед — «раб». О том, что это имя не первоначальное, сохранился, как кажется, намек и в самой книге P., где сказано: «и нарекли соседки ему имя [какое?], говоря: родился сын y Нооми и нарекли ему имя Обед» (4, 17); при подробном сообщении ο наречении имени особенное значение приобретает отсутствие объяснения имени «Обед»; к тому же само имя не соответствует обстановке, при которой оно было дано. Что касается датировки книги, то мнения критиков расходятся: Bertheau, Ewald и другие полагают, что книга составлена во время Вавилонского пленения или после него; на это будто бы указывает арамейский оттенок языка, использование более ранних произведений. Особенное значение критики придают тому факту, что автор говорит об обряде снимания обуви, как ο существовавшем в древности, a не в его время (4, 7: «так было раньше во Израиле, при выкупе и при мене, для подтверждения какого-либо дела; один снимал сапог свой и давал другому, и это было свидетельством во Израиле»). Этот обряд, впрочем, разнится от обряда, описанного во Втор., 25, 9, где предписывается, что отвергнутая деверем вдова должна в знак презрения снять y него сапог (см. Левират). Reuss, Oettli u Driver относят составление книги ко времени последних иудейских царей. Ed. König полагает, что составленная в пророческих кругах Северного царства история Р. подверглась переделке во время вавилонского пленения и получила тогда ту форму, в которой книга Р. дошла до нас. Последние пять стихов (4, 18—22), содержащие генеалогию Давида, считаются критиками позднейшей прибавкой, так как после предыдущего 17 стиха они кажутся лишними. — Ср.: Leonhard Berthold, Histor.-kritisch. Einleit. in d. sämtl. kanon. u. apokryph. Schriften d. Alt. u. N. Testaments, Эрланген, 2342 и сл.; Ferd. Bernary, De Hebraeorum Leviratu, Берлин, 30; Umbreit, Ueber Geist u. Zweck d. Buches Ruth, в Theolog. Studien u. Kritiken. 1834, 308 и сл.; Geiger, Urschrift etc., 1857, 49 и сл.; введения в Библию Keil’я, De-Wette-Schrader’a, Bleek-Wellhausen’a и др.; A. Jellinek, Kommentare d. Rabbi Menahem h. Chelbo, E. Tobia b. Elieser u. a. Rabbinen z. Esther, Ruth, Klagel., Leipzig, 1855; D. Hartmann, Das Buch Ruth in der Midrasch-Literatur, Франкфурт, 1901; S. Wessel, Das Targum z. Buche Ruth, Берн, 1899; L. Köhler, Der Zweck d. Büchleins Ruth, Teylers Theol. Tydschr., 1904; E. Brener, Ruth, Франкфурт, 1908; J. Ε. Χ, 576 и сл.; Enc. Bibl., IV, 4166 и сл.; ΡRΕ3, XVII, 265 и сл.
Руфь в агаде. Имя רות агада производит от корня רוה = насыщать, доставлять в изобилии, так как потомок P., псалмопевец Давид, составил обильное число гимнов Всевышнему (Бер., 7б). Р. происходит от моабитского царя Эглона, внука Балака. По отношению к моабитам, враждовавшим с евреями и причинявшим им много зла, сказано: «не вступай во вражду с Моабом и не начинай с ними войны» (Втор., 2, 9), a в отношении мидианитов, которые были лишь помощниками моабитов в их кознях против евреев, предписывается: «враждуйте с мидианитами и поражайте их» (Чис., 25, 17). Такое несоответствие агада объясняет тем, что из Моаба впоследствии должна была выйти «прекрасная голубка» פרידה טובה, Р. (Баба Кам., 38а). Когда Р. пожелала перейти в иудейство, ее свекровь Нооми старалась отговорить ее, указав на трудность исполнения евр. обрядов, на стеснительные правила о субботе, на суровые предписания воздержания, на большое число заповедей, которые евреи обязаны соблюдать, но все это не поколебало ее решения (Иеб., 47б). Когда она прибыла в Иудею, ей было сорок лет и она обращала на себя внимание своей красотою (Ruth r. IV, 6). Внимание же Боаза Р. обратила на себя исключительно своей скромностью. На его поле она работала только среди приличных (מהוגנין) жнецов, она не подражала поведению других жниц (Шаб., 113б, Ruth г. IV, 8). По преданию, Р. дожила до глубокой старости и присутствовала при том, как ее потомок царь Соломон судил двух блудниц (Ruth r., II, 2). — Ср. Nachalat Schimeoni, s. v.
3.