Пособничество и подстрекательство — В библейском праве мы не находим никаких определенных указаний относительно наказуемости соучастия и его видов. У древних евреев уголовная ответственность, по-видимому, часто переходила на весь род, принимавший нередко своего члена-преступника под свою защиту (ср. Суд., 19—21). Обыкновенно же вместе с преступником и за него подвергались наказанию члены его семи и его дети. Иошуа наказывает смертью всех членов семьи Ахана, похитившего заклятую добычу (חרם), и сжигает все его имущество (Иош., 7, 24—25; ср. также I Цар., 21, 1 и сл., и II Цар., 9, 26). Однако по предположению некоторых (Michaelis), в этом случае, быть может, члены семьи Ахана были наказаны за пособничество и сокрытие совершенного преступления. Допустив правильность такого предположения, можно было бы заключить о наказуемости соучастия, по крайней мере, для наиболее тяжких преступлений. — Вавилонский закон карает смертью (сажанием на кол) жену, подстрекавшую к убийству мужа (код. Хаммураби, § 153). Моисеево право устанавливает лишь в одном случае наказуемость подстрекательства, а именно: если кто попытается склонить другого (своего друга, брата или супруга) к идолопоклонству, то соблазнитель должен быть всенародно побит камнями (Втор., 13, 7 и сл.). Однако по этому примеру нельзя еще судить о том, что подстрекательство вообще подлежит наказанию, и еще менее — о степени его наказуемости, ибо склонение кого-либо к идолопоклонству рассматривается как самостоятельное преступление, наказуемое само по себе, независимо от вызванных им последствий. Так же мало можно заключить по этому вопросу из библейских рассказов об убийстве Урии хеттеянина по воле Давида, о несправедливой казни судом Набота из Изрееля по приказанию Ахаба (II Сам., 11; I Цар., 21); в обоих этих случаях мы имеем дело с царями, злоупотребившими своей властью над своими подчиненными. Во всяком случае, в нравственном отношении подстрекатель к убийству рассматривался как действительный убийца (ср. II Сам., 12, 9, слова: «ты его убил мечом аммонитян», и I Цар., 21, 19, слова: «ты убил и еще наследуешь?»). В талмудическом уголовном праве соучастие в преступлении считается наказуемым лишь в весьма ограниченном числе случаев. Это логически вытекает из общего начала Талмуда о вменении в вину, по которому преступление вменяется судом в вину только тогда, когда преступный результат непосредственно произведен действием преступника или же непосредственно им вызванной силой. Отсюда следует, что соучастник подлежит наказанию лишь тогда, когда он участвует в главном действии. На этом основании не наказуемо соучастие, выражающееся в устранении какого-либо препятствия для осуществления преступного результата (Санг., 77б). Но ложные свидетели, обличенные посредством их собственного alibi (см.) и обвинявшие кого-либо в преступлении (так называемые «злоумышленные свидетели» — עדים זוממים), являются совиновниками, ибо все они дали ложное показание и этим совершили вместе главное, виновническое действие, — и они подлежат поэтому одинаковому наказанию. Однако, при убийстве даже совиновничество не наказывается судом, а требуется, чтобы смерть убитого являлась результатом действия только одного лица; по образному выражению Талмуда (толкующего в этом смысле слова Библии, Лев., 24, 17), необходимо, чтобы один убийца убил «всего» человека (כל נפש עד דאיכא, Санг., 78а; Маймонид, Jad, Rozeach, 4, § 6). Вследствие этого, если несколько человек убили кого-либо посредством нанесения ему ударов (одновременно или последовательно), то все они свободны по закону от судебного наказания, хотя они и совершили смертный грех, влекущий за собой небесную кару (Маймонид, Jad, Hilch. Rozeach, c. 4, § 6; Санг., 78а). Впрочем, по мнению р. Иуды, при последовательном нанесении несколькими лицами ударов, вызвавших смерть кого-либо, наказанию подлежит последний из совиновников убийства, хотя бы и каждый из предыдущих ударов был сам по себе смертельным, — ибо фактически последний удар вызвал смерть, «приблизив ее момент» (Санг., там же: מפני שקרב את מתתו); воззрение р. Иуды соответствует и взгляду современного уголовного права. — Пособничество, по Талмуду, никогда не подлежит наказанию. Подстрекательство к преступлению также не наказывается судом. Здесь имеет силу общее правило, что с уголовно-юридической точки зрения поручение совершить преступление не имеет для поручающего никаких юридических последствий (Кид., 42б: לדכּר עבירה אין שליחות), так как выполняющий преступное поручение виновен в том, что он согласился на это, и его обязанность состояла в том, чтобы не принять такого поручения; это начало сохраняет свое значение даже тогда, когда между подстрекателем и подстрекаемым существует отношение властвующего к своему подвластному (господина к рабу, начальника к подчиненному, домохозяина к членам семьи и т. д.) и подстрекатель пользуется своей властью приказывать; ибо «при альтернативе между Божьим повелением и человеческим подчиняться нужно первому» (Кид., 42б; Санг., 29а: דברי מי שומעין דברי הרב ובּרי התלמיד). Положение о ненаказуемости подстрекательства находит себе естественное ограничение в тех случаях, когда подстрекатель вводит в обман или пользуется заблуждением подстрекаемого, благодаря чему последний совершает преступное деяние, считая его дозволенным. Например: лицо A предлагает Β присвоить себе вещь, принадлежащую лицу С, причем Β предполагает, что это — вещь бесхозная или что она принадлежит самому А; в данном случае нет вины на стороне В, и вором считается подстрекатель Α (о другом исключении из общего правила ср. Б. Кам., 79а). — Весьма тяжким преступлением считается в Талмуде подстрекательство к идолопоклонству. Вопреки общей мягкости и снисходительности процессуальных правил по отношению к обвиняемым, относительно подстрекателей к идолопоклонству судьям предписывается быть непреклонными и немилосердными, так как, по объяснению Маймонида, в строгом преследовании подобных преступников и заключается милосердие по отношению ко всему обществу (Санг., 29а; Маймонид, Jad, Hilch. Sanhedrin, 11, § 5).
Ср.: Mayer, Geschichte der Strafrechte, 1876; D. H. Müller, Die Gesetze Hammurabis.
И. Геллер.3.