Поручительство קבלנות, ערבות — представляет собой договор, в силу которого третье лицо (поручитель) для обеспечения кредитора принимает на себя обязательство наряду с должником. В Пятикнижии Моисеевом П., как институт гражданского права, не упоминается. Соответствующее слово, однако, встречается в смысле принятия на себя нравственной ответственности. А именно Иуда при отправлении в Египет ручается перед своим отцом Яковом в том, что его брат Вениамин вернется оттуда к отцу целым и невредимым; если бы Иуде не удалось, согласно своему обещанию, привести Вениамина обратно, то Иуда должен всю жизнь считаться виновным перед отцом (Быт., 43, 9; 44, 32). Другим примером служат слова, сказанные Реубеном Якову: «Моих двух сыновей ты умертвишь, если я не приведу его (Вениамина) к тебе; отдай его мне на руки, и я возвращу его тебе» (Быт., 42, 37). Талмуд, впрочем, не считает это настоящим П. (Баба Батра, 173б). Позже, однако, поручительство стало весьма распространенным явлением еврейской жизни, и автор Притчей Соломоновых неоднократно возвращается в своих сентенциях к вопросу о поручительстве и о тех пагубных последствиях, которые влечет за собой легкомысленное принятие на себя ответственности по чужим долгам (Пр. Солом., 22, 26, 27; ср. 20, 16; 6, 1—5). — В Талмуде институт П. разработан с достаточной полнотой; некоторые более второстепенные вопросы разрешены уже поталмудической юриспруденцией. Конструкция П. представляла для Талмуда известные трудности. Так как обязательство поручителя является условным и безвозмездным, то некоторые предлагали считать поручительство «асмахтой», т. е. договором недействительным или получающим силу лишь при особо формальном способе совершения (см. Задаток; Пари). Но в окончательном выводе Талмуд приходит к заключению, что поручительство не «асмахта». Воля поручителя признается вполне сознательной и зрелой, потому что возможные невыгодные последствия уравновешиваются тем ценным для его самолюбия фактом, каким является доверие, оказываемое кредитором. Но все же, ввиду того что П. до некоторой степени подходит под понятие «асмахты», поталмудическая юриспруденция установила следующие ограничения: 1) Несовершеннолетний, хотя бы и достигший возраста, в который он может заключать всевозможные гражданские сделки и даже совершать дарения за отсутствием опекуна, не может быть поручителем. Для этого обязательства его воля признается еще недостаточно зрелой. Родственным этой норме по духу является римский Senatus-consultum Velleianum, который, уже после предоставления женщинам полной имущественной самостоятельности, ограничил их, однако, в праве быть поручительницами. — 2) Если поручительство заключается условно («я ручаюсь на тот случай, если наступит определенное событие»), то оно недействительно; этот случай рассматривается как ближе подходящий под понятие «асмахты» (Хошен га-Мишпат, 131, §§ 9, 10; 132, § 1).
Виды П. По характеру ответственности поручителя в Талмуде можно различить 4 вида П.: 1) Простое П. без всяких оговорок. В этом случае поручитель отвечает лишь при обнаружившейся совершенной невозможности взыскать с главного должника. — 2) П. с оговоркой кредитора такого содержания: я имею право взыскать с кого захочу (как с поручителя, так и с главного должника) — על מנת שאפרע ממי שארצה. И в данном случае, однако, с поручителя можно взыскать лишь при том условии, если у должника нет определенного недвижимого имущества в данной местности. Или же кредитор заявляет, что он вправе приступить первоначально ко взысканию, с кого захочет (с поручителя или должника), על מנת שאפרע ממי שארצה תחלה. — 3) ערב קבלן — поручитель принимает на себя долг, т. е. отвечает совершенно безотносительно к имущественному положению должника, и притом, по желанию кредитора, в первую голову. Такой вид П. возникает лишь при употреблении контрагентами специальных, для этой цели предназначенных формул, а именно: если поручитель заявляет кредитору: ואני אתן תן לו — «дай ему (главному должнику), а я отдам тебе» или תן לו ואני קבלן — «дай ему, а долг я принимаю на себя». — 4) Наконец, если поручитель лично берет деньги у кредитора для передачи должнику либо сам ведет переговоры об основной сделке с кредитором, то отвечает только поручитель, а должник, не состоящий в договорных отношениях с кредитором, вовсе не обязан ему платить. Этот последний случай не может быть даже назван П., так как в нем поручитель есть главный должник, а должник является третьим лицом, посторонним договору (Б. Батра, 173, 174; Хошен га-Мишп., 129). — Таким образом, при отсутствии особых соглашений простое П. предполагает ответственность поручителя лишь после выяснения в судебном порядке невозможности взыскать с главного должника. Эта норма, получившая господство в современных законодательствах, является оригинальной для талмудической эпохи. Как в Греции, так и в Риме господствовал противоположный взгляд. При отсутствии особых соглашений, кредитор мог обратить взыскание на имущество поручителя, не обращаясь раньше к должнику. Лишь в VI в. по Р. Х., после кодификации римского права, Юстинианом введено beneficium excussionis, т. е. вышеприведенное талмудическое положение. По свидетельству Талмуда, древнеперсидское право, т. е. право страны, где жили творцы вавилонского Талмуда, так же не признавало этого принципа (т. е. и у персов поручитель отвечал независимо от должника; Б. Батра, 173б). Между тем у евреев данная норма, по-видимому, существует издавна, так как уже в Мишне она приводится в качестве бесспорной. Таким образом, эта норма не могла быть заимствована ни с Запада (Греции и Рима), ни с Востока (Персии); не имеет она за собой также никакой опоры в библейском тексте, и потому ее следует считать нормой обычного права (см. Обычай в праве).
Права поручителя. Уплативши кредитору по обязательству, поручитель может обратиться с регрессом к должнику и требовать ту сумму, которую за него уплатил. Право регресса бывает лишь в том случае, когда уплата поручителя последовала с согласия должника, либо же самое П. установлено с его согласия, а затем поручитель уже был вынужден выполнить свое обязательство. Для взыскания с должника поручитель должен доказать факт своей уплаты свидетельскими показаниями либо распиской кредитора на самом долговом акте и во всяком случае предъявить долговой акт, если таковой был. Он не вступает — в силу самого закона — во все права кредитора. Например, если он желает сохранить право ипотеки на недвижимости должника, вытекающее из долгового акта, то должен совершить необходимые при передаче актов формальности, т. е. требовать, чтобы кредитор сделал передаточную надпись. — При нескольких поручителях ответственность, по мнению Маймонида, солидарная, т. е. каждый платит всю долговую сумму независимо от других; по мнению других авторитетов средневекового периода, ответственность проративная, долевая, причем несостоятельные поручители не принимаются в расчет, т. е. вся сумма делится на равные доли между всеми поручителями (кроме несостоятельных) и каждый платит только свою долю. Но и, по Маймониду, уплативший весь долг поручитель может требовать от своих сопоручителей причитающейся на их счет доли (Maimonides, Maiweh, XXV, 10, и Maggid Mischne a. l.).
Ср.: Шулхан-Арух, Хошен га-Мишпат, 129, 130, 131, 132; Fassei, Mosaisch-rabbinisches Civilrecht, т. II, §§ 1338—1364; Mayer, Rechte d. Israeliten, Athener und Römer, т. II, §§ 191, 192, 193.
Ф. Дикштейн.3.