Общая собственность — право собственности, принадлежащее нескольким лицам одновременно на одну и ту же вещь, причем каждому причитается определенная доля в пользовании и доходах с вещи, взятой в целом. Если же каждому лицу принадлежит право на определенную материальную часть вещи [например, одному принадлежит нижний этаж здания, а другому — верхний (Б. Мец., X, I,), или же одному принадлежит одна часть двора, другому — остальная], то нет О., а каждый является единым собственником своей части. Ввиду тесной связи между частями, возможны коллизии интересов собственников, и они разрешаются по принципам права соседства. Для общей же собственности характерным признаком является то обстоятельство, что вся вещь в целом составляет объект права каждого из собственников, а лишь пользование и доходы распределяются между ними в определенных долях. Это разграничение между О. и правом собственности на материальные части вещи, намеченное уже в Талмуде, проведено лишь у Маймонида (Hilch. Schechenim, I, 1). О. может возникнуть из купли-продажи, дарения, захвата бесхозяйственной вещи, наследования и т. д. При возникновении О. между участниками может быть заключен договор товарищества, תופתוש, который и определяет взаимные отношения собственников. Если же такого соглашения нет, тогда эти отношения регулируются законами. Сущность этих законов сводится к следующему: Каждый собственник может распорядиться своим правом как угодно: продать, заложить, подарить и т. п. При этом, по римскому праву, собственники не имеют даже права преимущественной покупки. Здесь проявляется строгая последовательность римского юридического мышления. Принцип безграничной свободы распоряжения своим правом и абстрактная полнота прав собственника ставились выше жизненных интересов соучастников в О., для которых лишний и притом чуждый собственник представляет большое стеснение. Такой ригоризм в проведении отвлеченных юридических принципов неизвестен Талмуду. Не принципиальные соображения являются основным моментом при разрешении жизненных коллизий, а сравнительная оценка интересов спорящих сторон. В данном именно случае отчуждающему собственнику безразлично, кому он продает свою долю в О., другому ли соучастнику той же собственности, или же лицу постороннему. Для других же соучастников приобретение данной доли представляет большую выгоду, так как они получают большую свободу в пользовании вещью. И вот, Талмуд предоставляет собственникам право преимущественной покупки и даже выкупа у постороннего покупателя (Б. Мец., 108а). Это положение представляется общепризнанным в современном праве. — Как в Талмуде, так и в римском праве трактуется вопрос о рабе, составлявшем О. двух лиц, причем один из совладельцев отпустил его на волю. Об участи такого "полураба-полусвободного" спорили две древнейшие школы талмудического права, Шаммая и Гиллеля. Школа Гиллеля была того мнения, что он должен поочередно один день работать на хозяина, а другой — на себя, т. е. быть свободным. Школа Шаммая же находила такое разрешение вопроса неудовлетворительным, ибо оно обрекало "полураба-полусвободного" на безбрачие (ему, как рабу, воспрещен брак на свободной, а как свободный — он не мог жениться на рабыне). Шаммаиты по этой причине принуждали оставшегося владельца раба совершить акт отпущения на волю, возложив на вольноотпущенного обязанность позже уплатить господину половину своей стоимости. Впоследствии гиллелиты в данном вопросе примкнули к мнению шаммаитов (Эдуиот, I, 13). Римские юристы в своей последовательности не могли допустить такой аномалии, как "полурабского-полусвободного" состояния; они первоначально признавали, что раб делается полной собственностью оставшегося господина. Позже, при императорах, такой раб получал свободу немедленно по отпущении на волю, хотя бы одним из собственников. На этом примере, служившем предметом обсуждения как Талмуда, так и римских юристов, видно, как самостоятельно и независимо друг от друга развивались рядом эти два правовых организма. Собственники имеют право на определенную долю в пользовании и доходах с вещи. В Талмуде встречаются следующие примеры. Два брата получили в наследство баню или давильню. Если эти строения предназначены для сдачи в наем, наемная плата распределяется между братьями. Если же предназначены лишь для собственного пользования, оба брата пользуются лишь одновременно, по мере надобности. То обстоятельство, что у одного брата больше надобности в этих строениях, а у другого — меньше или даже вовсе нет надобности, не изменяет дела (Б. Батра, 172а). Если объектом О. является раб или рабочий скот, то собственники пользуются им поочередно по дням (ibid., 13а). Если таким объектом является двор, то очередь устанавливается по годам (каждый занимает двор не менее года непрерывно). [Ср. Maimon, Hilch. Schechenim, I, 2]. Затем, расходы на предметы, необходимые для О., тратятся и помимо согласия всех соучастников. Таковыми считаются, например, расходы на устройство ворот и караулки для общего двора. Расходы же на украшения можно сделать лишь с общего согласия (Б. Батра, I, 5; Хошен га-Мишп., 161, § 1). Стеснительность О. заставляет соучастников стремиться к прекращению этой общности. Римское право допускает всегда судебный раздел по желанию одного из собственников, причем, если вещь физически или экономически неделима, суд присуждает вещь одному из соучастников по своему усмотрению, обязывая его деньгами вознаградить других за их доли. По Талмуду же, безусловное право каждого соучастника О. требовать раздела существует лишь относительно вещей раздельных. По вопросу о том, какую же вещь считать раздельной, Мишна (Б. Батра, I, 6) выставляет следующее правило: וילע ומשו קלחיש לכ ללכה הז יקלוח — "Если вещь по разделении сохраняет свое название, она подлежит разделу". [Даются и подробные казуистические указания. Минимальный двор по разделе должен занимать 16 кв. локтей; минимальное поле должно требовать для своего вспахивания не менее рабочего дня; минимальный виноградник должен содержать 36 лоз (Б. Батра, 11a, 12а).] Если же имущество нераздельно, то каждый из соучастников может требовать прекращения общности лишь при наличности известных условий, по формуле וא דוג דוגא — "Возьми себе всю вещь и вознагради меня за мою долю; или если ты отказываешься от этого, то я возьму вещь и уплачу тебе за твою долю" (Б. Батра, 13а). Таким образом, лицо, требующее прекращения общности, должно согласиться на две альтернативы. Лицо, требующее раздела, при этом назначает и размер вознаграждения, которое должно быть одинаковым для обеих альтернатив (так толкуют закон "Gud o-Agud" Маймонид, а за ним все другие кодификаторы; иначе толкуют это Тосафисты и Раши, ad locum). Тогда другому собственнику остается лишь выбор между двумя предложенными альтернативами; одну из них он принять обязан и тем самым прекратить общность. Если же лицо, желающее прекращения общности, не согласно на обе альтернативы, а останавливается лишь на одной из них, то общность может быть прекращена только при согласии других соучастников на ту же альтернативу. — Ср.: Шулхан-Арух, Хошен га-Мишпат, 171, 173, 175; לארשי רצוא, т. III, стр. 253.
Ф. Дикштейн.3.