Нимрод (в Септ. Νεμβρωδ; у Флавия Ναβρωδης, Нимврод) — сын Куша и внук Хама. Имя его стало нарицательным для страстного охотника. «Царство» Н. обнимало Вавилон, Эрек, Аккад, Калне и страну Шинеар (Синаар), известную также, как «страна Н.» (Быт., 10, 8—10; I Хрон., 1, 10; Миха, 5, 5; см. Ниневия).
1.
Н. в агаде служит прототипом беспокойных и мятежных людей, а имя его толкуется (נמרוד): «возмутивший весь народ против Господа» (Пес., 94б; ср. Тарг. псевдо-Ионатана и Тарг. Иер. к Быт., 10, 9). Талмуд отожествляет его с Кушем и Амрафелом, обозначая имя последнего: «тот, чьи слова туманны» (אמר אפל). Агада считает его первым охотником, а следовательно, и первым, который стал употреблять в пищу мясо. Он же первый стал воевать с другими народами (Midr. Agada к Быт., 10, 9). Своим счастьем на охоте он был обязан тем рубашкам из кожи, которые были сшиты Господом для Адама и Евы (Быт., 3, 21); животные опускались перед ним на землю, и ему не стоило труда убивать их. Народ же, видя это, решил, что Н. непобедимый герой, и провозгласил его своим царем (Pirke r. Eliez., XXIV; Sefer ha-Jaschar, l. c.; ср. Ber. r., LXV, 12). Согласно другому сказанию, между хамитами и яфетитами вспыхнула война. Счастье склонялось на сторону последних, и только маленький отряд кушитов, во главе которого стоял Н., решил победу в пользу хамитов. Благодарный народ возвел 18-летнего юношу на престол. Своим соправителем Н. назначил Тераха (отца Авраама). С течением времени Н. обратился в самого ярого идолопоклонника. В вавилонском столпотворении Н. принимал очень видное участие, руководя работами по постройке; Господь сказал: «Я возвеличил H., а он строит башню, чтобы возмутить против меня народ» (Хул., 89а). Агада так и называет эту башню «домом Н.». Когда строители ее рассеялись по всей земле, Н. вернулся в «Синаар», где и восстановил свое царство. «Sefer ha-Jaschar» к этому времени и приурочивает другое имя Н. — «Амрафель», находя в нем намек на гибель сановников его (אמר נפל). По другому сказанию, Н. ушел до рассеяния народов в Ассирию, где и основал четыре города: Ниневию, Рехобот, Калах и Ресен (ср. Нахманид, l. с.). Н. преследовал поклонников истинного Бога, а патриарха Авраама велел бросить в раскаленную печь; тогда его и прозвали אמר פל. Толкуют это имя, как אמר פו («Он сказал: ввергните!»; Тарг. псевдо-Ионатана к Быт., 14, 1; Ber. r., XLII, 5; Schir. r., VIII, 8). H. дали знать, что Авраам спасся. В это время Н. видел сон, который он истолковал как предупреждение о грозящей ему со стороны Авраама опасности, почему и велел тайно убить его. Тогда патриарх и отправился в Ханаан. Прошло десять лет, и Н. пошел войной на Кедорлаомера, царя эламского, который раньше был полководцем у H., а по рассеянии народов основал свое собственное царство в Эламе. Н. был разбит и, в свою очередь, стал вассалом Кедорлаомера, почему и должен был принять участие в войне своего сюзерена с царями Содома и Гоморры. Вместе с другими царями был затем разбит Авраамом и H. (Sefer ha-Jaschar, l. c.; ср. Быт., 14, 1—17). Смерть H. агада приписывает Исаву. Как охотники они завидовали друг другу (Тарг. псевдо-Ионатана к Быт., 25, 27; «Sefer ha-Jaschar», отд. «Toledot»; Pirke r. El., l. c.; ср. Ber. r., LXV, 12), и взаимная ненависть кончилась убийством. [По J. E., IX, 309].
3.
Мнение критической школы. В современной критике господствуют два взгляда относительно личности Н. Выразителями первого являются G. Smith и Jeremias, которые видят в нем халдейского героя Издубара или Гишдубара. Sayce, Pinches и некоторые другие того мнения, что библейский Н. не кто иной, как Мардук, т. е. Меркурий вавилонян. В основу первого мнения легло представление вавилонян об Издубаре, который в эпосе играет роль страстного охотника. Точное чтение слова «Издубар» еще не установлено, а по некоторым данным Jeremias находит возможным прочесть «Namra Udu» (яркий свет), гипотеза эта имеет некоторое основание: Namra Udu = נמרד. Однако читающие вместо «Издубар» — «Гилгамеш», указывают на то, что фонетически Мардук следует произносить «Amar-Ud», идеографически же можно читать «Namr-Ud», что близко к еврейскому Нимрод. В свою очередь, Мардук также изображается охотником.
Ср.: Cheyne and Black, Encycl. Bibl.; Joseph Grivel, в Transactions Soc. Bibl. Arch., III, 136 и сл.; Sayce, ib., II, 243 и сл.; Jeremias, Izdubar Nimrod, введение, Лейпциг, 1891; Pinches, The Old Testament, pp. 127—131; Rubin, Birusi ha-Kasdi, pp. 71—72, Вена, 1882; PRE., ХIV, 102 и сл. [J. E., IX, 309—310].
1.
H. в арабской литературе. — В арабской литературе Н. является олицетворением насильника (al-jabbar). Генеалогия Н. в арабской легенде очень сбивчива: некоторые называют его семитом, другие признают его потомком Хама. Предание считает его создателем вавилонской башни, строителем моста через Евфрат. Царствование его будто бы продолжалось 500 лет. Другая легенда утверждает, что существовали два Н., из которых один и был известным тираном и современником Авраама. Masudi (Muruj al-Dhahad, II, 96) считает H. первым вавилонским царем, приписывая ему прорытие многих каналов в Ираке. Другие видят в нем царя Персии, причем его столицей является нынешний Багдад. Начало его царствования отличалось, согласно другому преданию, справедливым отношением к подданным, его «великим визирем» был Азар (Терах — отец Авраама). Арабская легенда передает буквально все, что нам известно из Талмуда о рождении Авраама и его отношениях к Н. Упоминает о Н. и Коран (XXI, сура, 68—69), где приведены следующие легенды. Видя, что Авраам вышел невредимым из «пещи огненной», Н. признал силу Бога Авраама и предложил ему свое гостеприимство. Напрасно патриарх доказывал ему, что Господь не нуждается в нем. Целые стада волов и овец были пригнаны и зарезаны, привезены горы дичи, рыбы и т. п., но Господь не принял жертвоприношения Н., и последний постыдно скрылся в своем дворце. Другая легенда рассказывает, что Н. вызвал патриарха на битву. С огромными полчищами явился он в назначенный день и был поражен, увидев Авраама, который вышел один ему навстречу. Тогда огромное количество комаров напало на войска Н. и обратило их в бегство. Желая во что бы то ни стало добраться до Бога Авраама, Н. строит высокую башню, но башня рухнула со страшным грохотом к ужасу всего народа, причем многие лишились употребления языка (намек на смешение языков). Но H. не оставляет своего намерения проникнуть на небеса. Он устраивает ящик, к четырем концам его привязывает четырех орлов, вскормленных на мясе. К четырем краям его повыше было привязано мясо, и в погоне за ним птицы поднялись ввысь, унося на себе ящик вместе с Н. и близким к нему лицом. Глядя то в верхнее, то в нижнее отверстие ящика, Н. определял, насколько он приблизился к небу. Потеряв из вида землю, Н. натянул свой лук и пустил в небо несколько стрел. Архангел Гавриил вернул эти стрелы, окрасив их кровью. По простоте душевной Н. полагал, что ранил Бога Авраама. Наконец Н. спустился на землю, его летательный аппарат ударился с такой силой о землю, что она задрожала, а горы поколебались. «Козни и выдумки нечестивых заставляют дрожать горы» — говорит по этому поводу Коран (ХIV, 47). Но прошло еще 400 лет, Н. продолжал свой нечестивый образ жизни. Тогда явился перед ним ангел и велел ему покаяться в своих деяниях. Н. отвечал вызовом Бога на бой, прося только 3 дня срока, чтобы собрать свои войска. Тучи комаров рассеяли его полчища. Один комар проник в нос H., а затем и в мозг его. Только тогда, когда ударяли молотом о наковальню, Н. чувствовал некоторое облегчение. Эти муки продолжались 40 лет (ср. Гит., 56б, легенду о Тите). [J. E., IX, 310—311].
4.