Назорей נזיר (значит собственно — человек, который из-за религиозности избегает известных предметов; полнее — נזיר אלהים; Суд., 13, 5) — человек, по обету посвятивший себя Богу. Н., главным образом, должен был воздерживаться от вина (Ам., 2, 11 и сл.), не должен стричь волос, подходить к трупу. Если же Н. против воли очутится поблизости от мертвеца, его назорейство уничтожается; через семь дней после осквернения Н. должен сбрить волосы, а на 8-й день принести двух голубей в жертву и начать назорейство сызнова (Чис., 6, 2 и сл.). Обет бывает временным (ib.) или на всю жизнь (Суд., 13, 7; I Сам., 1, 11). Последнее, по-видимому, начиналось со дня рождения, так как обет давался матерью еще до рождения ребенка (ib.). При временном обете прекращение этого исключительного состояния сопровождалось жертвоприношением (Чис., 6, 13—21). Н. должен был при этом еще сбрить волосы и бросить их в огонь мирной жертвы (ib., ст. 18).
Мнение критической школы. — По мнению библейских критиков, в древнем Израиле существовал институт назореев по образцу Самсона и Самуила, т. е. пожизненных. Обет давался с целью смилостивить Бога и иметь потомство. Слово נזיר означает, по одним: коронованный (по длинным волосам, которые составляли, как бы корону Н.), по другим же — воздержанный (родств. корню נדר), или отличающийся от других. Воздержание от вина было в обычае у некоторых кочующих племен, например у рехабитов (Иер., 35), набатеев (Диодор, 19, 94). В этом отношении Н. приравнивается священникам, которым также запрещено употребление спиртных напитков во время службы (Лев., 10, 9), соприкасаться с умершими (ср. Лев., 21, 11). Отрывок Числ., 6, принадлежит, по мнению критиков, повавилонскому кодексу священников, и в нем предписания о Н., с одной стороны, ограничиваются только временными обетами, а с другой стороны, они заключают также запрет употребления даже винограда и изюма. — Ср.: РRЕ, XIII, 653 и сл.; Guthe, KBW., 463 и сл.
1.
Назорей в талмудической литературе. — В побиблейское время назорейство было сильно распространено в народе, что видно из многочисленных правил о Н., составляющих отдельный трактат Мишны (см. ст. Назир), а также из многих формул принятия на себя назорейского обета (ср. Назир, I, 1; II, 1). Во время первой маккавейской войны, когда храм был осквернен, созвали всех Н. в Масифу (Мицпу) и сказали: «Что нам делать с ними и куда отвести их?» (I Мак., III, 49). Расходы на покупку жертв для бедных Н. обыкновенно брали на себя состоятельные лица. Царь Агриппа приносил жертвы за некоторых Н.; источники по этому поводу выражаются: «Он их побрил» (Флавий, Иуд. Древн., XIX, 6, § 1; ср. Деяния, 21, 23—24; ib., 18, 18; M. Назир, II, 5—6). Во время р. Симона бен-Шетаха в Иерусалим прибыло 300 Н.; для 150 из них он нашел основание, чтобы освободить их от данного ими обета назорейства, но для остальных он не мог найти никакого повода. Тогда он пошел к своему зятю, царю Ал. Яннаю (103—76 до христианской эры), и сказал ему: «Здесь находятся 300 Н., которым нужны 900 животных для жертвоприношения, дай ты половину, а вторую половину я беру на себя», и царь прислал 450 животных (Иер. Берах., 11б и др. параллельные места). Назорейский обет давали и лица высшего класса, как мужчины, так и женщины. Царица Елена была назорейкой в течение четырнадцати (или 21) лет (Назир, III, 6; см. Елена); сестра Агриппы, Береника, прибыла в Иерусалим ввиду назорейского обета, данного ею еще до начала великой войны с римлянами (Флавий, Иуд. войны, II, 15, § 1). Флавий рассказывает: «У иудеев существует обычай, что те, которые перенесли болезнь или другое какое-либо несчастие, должны тридцать дней до принесения ими жертвы посвятить себя благочестию, воздерживаться от вина и стрижки волос» (Флавий, ib.). Давали обет также при исполнении желания или рождении ребенка (Наз., II, 7; ср. ib., 9 и 10). Древние хасидеи давали обет назорейства, чтобы иметь случай совершить жертвоприношение (Нед., 9б). Назорейство граничит с аскетизмом, однако иные воздерживались от вина и мяса, не приняв на себя такого обета (Б. Б., 60б; Шаб., 139а). Некоторые выдающиеся законоучители, принципиальные противники аскетизма, считают грехом поститься и давать обет назорейства (Нед., 9б, 10а; Наз., 19а; Таан., 11a). Женщины и рабы могли давать обет назорейства лишь с согласия мужей или господ; обет язычников не действителен (Наз., IV, 4; IX, 1 и сл.). Отец может посвятить в назорейство своего сына, но мать не может (Наз., 29б). Назорейство должно было продолжаться не менее 30 дней (ib., 1, 3; Сифре к Втор., 357). Пожизненный Н. (נזיר עולם) может стричь волосы раз в году; принявший на себя «самсоново назорейство», נזיר שמשון, не может этого делать; ему разрешается приближаться к человеческому трупу (Наз., 4а). Давали обеты назорейства и вне Палестины (Наз., III, 6; V, 4). Обычай назорейского обета существовал, вероятно, в течение нескольких столетий, но, наконец, назорейство перешло в аскетизм и мистицизм. В средние века нет следов Н. [как всего, связанного с жертвоприношением в храме].
Ср.: Bastian, Der Mensch, III; Benzinger, Archäol., index, s. v. Nasiräer; G.B. Gray, The Nazirite, in Journal of Theol. Studies, 1900, I, 201 и сл.; Hamburger, RE., I, 785 и сл.; W. Nowack, Handbuch der Hebräischen Archäologie, II, 134—138, Лейпциг, 1894; Schürer, Gesch., 3 изд., I, 116, 554, 592; III, 120; Fr. Schwally, Der Heilige Krieg in Israel, 1900. [J. E., IX, 195—196].
3.