Молех מלך (всегда с определ. ה; в Септуагинте и Вульгате Молох) — бог аммонитян и ханаанеян. Ханаанейское произношение было, судя по ассирийской и греческой транскрипции, Милк, «царь» (= мелек по-евр.), например, в названии бога Baal-milk (ср. Bloch, Phönizisches Glossar, 1890, 22). Также название тирийского Геркулеса — Melkart составлено из Melk (= Milk) и Kart (царь города). М. был богом природы, в частности — тепла. Свойственные финикийской религии человеческие жертвоприношения совершались в честь М. путем всесожжения, причем ему, как верховному богу, приносилось самое дорогое, собственные дети. Самой приятной жертвой считались дети знатных фамилий, особенно первенцы царей (например, при осаде главного города Моаба; II Цар., 3, 27). Такие жертвы приносились в случаях всенародной опасности; в обычное же время они были приурочены к определенному дню (см. Movers, Die Phönicier, I, 301). Что касается ритуала, то техническое выражение, употребляемое в Библии, различно толкуется исследователями. Полностью оно гласит: «Провести сына своего или дочь свою через огонь М.» (להעביר איש את בנו ואת בתו באש למלך; II Цар., 23, 10), но иногда опускаются слова «через огонь» (Лев., 18, 21; Иерем., 32, 35; Иезек., 16, 21; 23, 37; ср. выражение: והעברת כל פטר רחם לה׳, Исх., 13, 12; ср. Иезек., 20, 26) или же опускается слово «Молеху», למלך (Втор., 18, 10; II Цар., 16, 3; 21, 6; Иезек., 20, 31), и в таком случае этому выражению аналогично выражение: провести добытые у неприятеля металлические сосуды «через огонь» (Чис., 31, 23), чтобы сделать их ритуально чистыми. На основании этого некоторые экзегеты полагали, что дети не сжигались, а только проводились по огню или между двумя кострами. Но параллельное выражение: «Сжигать сыновей своих и дочерей своих в огне» (Иер., 7, 31; 19, 5; II Цар., 17, 31) ясно показывает, что дети действительно сжигались. Так как это были жертвы всесожжения (см. II Цар., 3, 27), то дети, по-видимому, не сжигались живыми, а предварительно умерщвлялись; об этом имеются определенные указания (Исаия, 57, 5; Иезек., 16, 21; 23, 39; Псал., 106, 37). Позднейшая народная фантазия нарисовала другую картину этого ритуала, будто живые дети клались на распростертые руки металлического идола с бычьей головой, который нагревался изнутри, а плач детей заглушался грохотом барабанов (последнее, очевидно, заимствовано из слова תפת, место приношения детей в жертву близ Иерусалима, причем народная этимология скомбинировала это слово со словом תף — барабан). Но библейские указания, как мы видели, говорят против этого.
Жестокие, связанные с человеческим жертвоприношением, культы господствовали в древнем мире везде. У греков и римлян они были довольно поздно устранены. У африканских пунов они сохранились до времени Тиберия (Тертулл. Apolog., 9), хотя пунам нельзя отказать в высокоразвитой в известном направлении культуре. Древние евреи, отпавшие от чистой религии, временно увлекались этими варварскими культами. Что склонность к ним была очень развита, вытекает из того обстоятельства, что Моисеев закон неоднократно запрещает их под угрозой смертной казни (Лев., 18, 21; 20, 2). О Соломоне рассказывается, что он построил капище (במה) Кемошу и М. на горе к востоку от Иерусалима (так называемая гора Соблазна; I Цар., II, 7). Надо полагать, что человеческих жертвоприношений М. Соломон не приносил, иначе Библия упомянула бы об этом, как она не замолчала грехов и преступлений Давида и Соломона. Но другие иудейские цари, как Ахаз, Менаше и Амон, были приверженцами культа М., которому позже Иошия положил конец. Главное место этого культа было в долине Гинном (см.). В Северном царстве также приносились жертвы М. (II Цар., 17, 17; Иезек., 23, 37).
Ср.: Riehm, HBA., II, 1025 и сл.; J. E., VIII, 653 и сл.; Enc. Bibl., III, 3183 и сл. См. Адраммелех.
А. С. К.1.