Медицина У древних евреев. — I. Источники. Ни в библейской литературе, ни в талмудической нет специальных трактатов, посвященных медицинской науке, подобных тем, какие дошли до нас от древних египтян (напр. Папирус Эберса) или от древних греков (сборники Гиппократа). Как Библия, так и Талмуд касаются М. лишь настолько, насколько эта последняя имеет отношение к ритуальному законодательству. Напр. 13-я глава кн. Левит вся посвящена описанию целого ряда кожных болезней, причем излагается дифференциальная диагностика между болезнями, которые в силу их заразительности считаются законодателем ритуально нечистыми и поэтому требующими изоляции, и такими, которые признаются им ритуально чистыми (см. Болезни, Цараат). Сюда же относятся описываемые в 15-й гл. той же книги некоторые болезни половой сферы (см. Гонорея). Затем в 21-й гл. исчисляется ряд недугов и телесных пороков, делающих одержимых ими священников негодными к отправлению храмовой службы. Во всех этих случаях законодатель не касается ни этиологии описываемых им болезней, ни способов их лечения; и то, и другое выходит из рамок его задачи. То же самое относится к весьма интересным сведениям по М., рассеянным в обширной талмудической литературе. Эти сведения в большинстве случаев являются не самоцелью, а лишь в качестве вспомогательных сведений при установлении ритуальной галахи. Напр. при изложении законов о субботнем отдыхе устанавливается правило, что к опасному больному разрешается применять всевозможные способы лечения, хотя бы для этого приходилось совершать запрещенные в субботу работы; при неопасной же болезни допустимы только некоторые способы лечения, но не все (Шабб., 30а). Таким образом, мы как бы мимоходом знакомимся с теми терапевтическими приемами, какие применялись евреями талмудической эпохи при лечении той или другой болезни. К сожалению, Талмуд в этих случаях обыкновенно дает одни только названия болезней без описания их клинических картин, что, впрочем, и не входит в состав его специальной задачи. Еще более любопытный пример представляют в этом отношении законы о «Терефе», по поводу которых Мишна и Гемара излагают целую систему патологической анатомии, науки совершенно незнакомой древним грекам (см. Анатомия). Из этих немногих примеров видно, что, несмотря на отсутствие специальных сочинений по древнееврейской М., мы можем, однако, косвенным образом получить довольно ясное представление о степени знания древних евреев по разным отраслям этой науки. Все это относится только к галахической части Талмуда. Ревниво относясь к своим национальным законам, во всех вопросах, соприкасающихся с медициной, законоучители старались обосновать свои положения научными исследованиями, насколько это было доступно в их время. В агадической части вавилонского Талмуда приводятся очень много названий разных болезней и способов их лечений, особенно от имени известного Абайи (см.). Эти данные из народной М. научного значения, конечно, не имеют, а лишь некоторый интерес в качестве древнего фольклора. Из указанного характера источников видно, что наши сведения о древнеевр. М. должны неизбежно страдать неполнотою и фрагментарностью; и в то время, как относительно древних греков мы по сочинениям Гиппократа и Галена получаем ясное представление о пределах знаний их по М. в разные исторические эпохи, мы не можем этого сказать относительно древнееврейской М., так как источники сохранили нам лишь те сведения, которые имели какое-нибудь отношение к ритуальным вопросам; знали ли они что-нибудь, кроме этого, — неизвестно. Не выяснен и вопрос, существовала ли вообще М-ая литература у древних евреев, хотя из того, что никаких памятников ее не сохранилось, нельзя судить о ее отсутствии. [Впрочем, из того факта, что древняя барайта (Вавил. Талмуд, Бер., 10б и парал. место) считает заслугой царя Езекии, что он скрыл медицинскую книгу (גנז םפד דפואות) с той целью, чтоб люди не полагались на данные этой книги, а молились бы Богу об исцелении болезней, — можно заключить, что целебники существовали у евреев, и врачи, присутствие которых, по Талмуду (Сангед., 17б), обязательно для городов, руководствовались ими, только в народе они не были распространены, оттого они не сохранились для нас. На это указывает также то обстоятельство, что основатель караимства Анан в противодействие раввинистам запретил пользоваться помощью медиков. — Ред.]. При страшных катастрофах, пережитых народом, он едва успевал спасти от истребления наиболее дорогие ему памятники религиозной литературы, другие культурные ценности могли погибнуть. Во всяком случае, особенной обширной М-ая литература не могла быть у древних евреев, особенно в побиблейское время; и это не от недостатка уважения к писаному слову, а скорее из страха перед преувеличенным почитанием, которым оно пользовалось на Востоке. Всякая мысль, принявшая форму писаного слова, становится мало-помалу народной святыней, не подлежащей изменению и потому неспособной к дальнейшему развитию и прогрессу. Пример рабского поклонения перед писаным словом в области М. мы видим у древних египтян. Существовавшие у них М-ие книги приписывались богу Тоту; врачи должны были строго держаться предписанных там правил, и всякое отступление от них наказывалось даже смертью (Ebers, в Riehms H. W. B. d. B. A. s. v. Aegypten). Именно поэтому в школах древней Иудеи всякое учение было устное, а не книжное; если ученики и записывали иногда со слов учителя, то это делалось украдкой и не одобрялось. Однако в палестинских академиях, в особенности в ямнинской — рядом с галахами ритуальными и юридическими преподавались также и медицинские галахи, דופאים הלבות, на это имеется прямое указание (Сифре к Второз., 23, 2); кроме того, в Талмуде весьма часто цитируются медицинские «барайты» с теми же самыми вводными словами: תני דבנן, תנא, תניא, какие употребляются при цитировании барайт богословского или юридического содержания (напр. Аб. Зара, 29а; Недар., 54б и много др.).
II. Представители М. Хотя по библейскому миросозерцанию сам Бог является врачом еврейского народа (Исх., 15, 26), тем не менее, уже в «Книге завета» светская М. предполагается существующей, она и санкционируется законом. «Если кто ударит своего ближнего камнем или кулаком… и тот сляжет в постель, то обязан заплатить ему за остановку в его работе и вылечить его» (Иcx., 21, 18—19). Талмуд по этому поводу замечает: «отсюда следует, что врачу дано право лечить» (Бер., 60а; Б. Камма, 85а), т. е. что Библия не разделяет фаталистических воззрений Востока, что болезнь от Бога и человек не имеет права вмешиваться в Его дела. Вопреки распространенному мнению, что в теократическом еврейском государстве М. была наследственным достоянием жрецов и левитов (Ковнер, «История древн. мед.», 23; ср. Schenkel, Bibellex., s. v. Arzneikunde), надо принять во внимание, что в эпоху царей священники вообще играли весьма ничтожную роль в жизни народа и что, несмотря на то, что древний закон предоставляет священникам осмотр прокаженных и решение их судьбы, мы во всей Библии не находим ни одного факта лечения, произведенного лицом, принадлежащим к жреческому сословию. По возвращении из Вавилона иудейское государство стало действительно теократическим, но знание вообще и в том числе М. стало в это время достоянием книжников, םופדים, которые были все из народа, и история опять не сохранила ни одного факта, который указывал бы на роль священников в качестве врачей. Некоторые местности в Палестине издавна славились своими врачами, и больные отправлялись туда за медиц. помощью (II Цар., 8, 29), но эти лечебные места никогда не были центрами религиозной жизни. Громкой славой пользовалась Гилеадская возвышенность благодаря ее здоровому климату и целебному бальзаму. Пророк Иеремия, горюя о нравственных недугах своего народа метафорически восклицает: «Иль бальзама нет в Гилеаде, иль врача там не стало, отчего же не удается исцеление моего народа» (8, 22). В другом месте, предвещая близкое падение Египта, пророк иронически взывает: «Ступай в Гилеад и возьми бальзам, дщерь Египта; но напрасно прибегнешь ты ко множеству лекарств, исцеления нет для тебя» (46, 11). Были, конечно, и плохие врачи, и многострадальный Иов называет своих друзей, которые вместо ожидаемого утешения доставили ему огорчения, — «бессильными врачами», דופאיאלל (Иов, 13, 4). М-ной охотно занимались также и пророки, и случаи удачного лечения, вероятно, и возвысили престиж их в глазах народа. Библия повествует о чудесных лечениях пророка Илии из Гилеада (I Цар., 17, 17—22) и ученика его Элишы (II Цар., 3; 4, 18—35); слава последнего распространилась потом и за пределы родной страны, и иноземные цари и полководцы стали обращаться к нему за медицинскими советами (ibid., 5, 1—14; 8, 7—8). Несколько позже мы встречаем красноречивого пророка Исаию в роли врача царя Хизкии, которого он вылечил от воспалительной опухоли припарками из винных ягод (ib., 20, 7). Впрочем, рядом с пророками, у которых врачевание было случайным занятием, существовали и профессиональные врачи, и летописец не совсем одобрительно отмечает, что благочестивый царь Аса (см.) по поводу какой-то болезни в ногах обращался не к пророкам, а к обыкновенным врачам (II Хрон., 16, 12). — С возвращением евреев из Вавилонского пленения власть царей и влияние пророков перешли к священникам, М. же осталась свободной профессией. О высоком уважении, которым пользовались врачи в это время, свидетельствуют следующие стихи Иисуса Сираха: «Почитай врача и уважай его, он поможет тебе в час нужды… Мудрость врача возвышает его, и князья ему удивляются… Травы произрастил Бог из земли, и разумный не пренебрегает ими. Мудрость уделил Он женорожденному, дабы прославиться множеством чудес Своих. Напиток изготовляет муровар, но он бессилен излечить, если Бог жизни не дает. И так, если ты заболел сын мой, помолись Богу, чтобы Он излечил тебя. A затем вручай в руки врача жизнь твою, ибо он от Бога, и не отошли его, пока не излечишься» (Бен-Сира, ХХХVIII, 1]. Кроме профессиональных врачей, находившихся, по всей вероятности, под влиянием гиппократовской М. (см. ниже), ко времени уже первых хасмонеев в Иудее выделилась особая секта «есеев», или «терапевтов», состоявшая из людей созерцательного направления, глубоко преданных Моисееву закону и недовольных установившимися в стране социальными условиями и потому удалившихся в пустыню. По скудным сведениям, сохранившимся о них у Иосифа Флавия («Иуд. войны», II, 8, 2) и в сочинении, приписываемому Филону Александрийскому (II Liber quod omnis probus sit), видно, что, между прочим, они занимались также и М-ой; некоторые исследователи даже полагают, что само название секты, этимология которого до сих пор остается спорной, происходит от арамейского слова «assia», אםיא — врач. Хотя Флавий с большой похвалой отзывается об их умении лечить болезни разными собираемыми в пустыне травами, надо полагать, что главное их орудие были мистические заклинания, проникшие в Иудею из Вавилона и Персии, конечно, в очищенной от языческих элементов форме, — преимущественно посредством произношения святых имен Бога и ангелов. Созерцательная жизнь в пустыне вряд ли располагала к изысканиям в области реальных наук. Вероятно, от них-то и берут начало те бесчисленные «симпатические» средства, упоминаемые в позднейшей талмудической литературе и та вера в действие амулетов, от которой не были свободны и многие из просвещенных людей того времени (М. Шабб., VI, 2). [Имея, однако, в виду, что ессеи ревностно занимались земледелием, причем легко могли наблюдать свойства растительного царства, равно и фармакологические качества растений — приходится признать достоверность показания Флавия. — Ред.]. С развитием академической учености в Палестине в первые два века хр. эры совпадает и расцвет самостоятельной евр. М., освободившейся как от мистицизма Востока, так и от умозрительной М. греков, и опиравшейся исключительно на данных опыта и наблюдения. Представителем этого направления был часто цитируемый в Мишне врач Тодос, обладавший, по-видимому, солидными познаниями по анатомии и патологии. «Этого Тодоса вместе со всеми врачами», תודום הדופא ובל הדופאים עמו, часто призывали в качестве экспертов при решении галахических вопросов, соприкасавшихся с М. (Тосеф. Огол., IV, § 2; Назир, 52а; ер. Toc. Нида, IV, 3—4), и весьма вероятно, что известная нозологическая таблица опасных и неопасных для жизни болезней (М. Хул., III, § 1—3) была окончательно установлена при участии Тодоса (М. Бехор., IV, 4). Этот Тодос, по мнению, Вундербара (Biblischtalmud. Medicin, I, стр. 25), тождествен с Theudos из Ладокии, против сочинения которого Гален часто полемизирует (ср. Galen, De Subfigur. empir. II, 62; III, 63; IV, 63; XIII, 69; ejusd. De lib. propr. b. 366 и пр.). Однако в мюнхенской версии и в приведенной Тосефте сказано Теодорос, תיאודודום. [В сущности имена Тодос, Teyдoc = Theodosios и Theodoros пo значению тождественны и посему легко могут быть заменяемы. — Ред.]. — Официальное признание М. нашло себе выражение в том, что в иерусалимском храме была особенная должность храмового врача, обязанность которого была лечить священников, часто простуживавшихся вследствие хождения босыми ногами по мраморному полу храма. Сохранилось имя одного такого врача — Бен-Ахия (Шекалим, V, § 1). Весьма вероятно также, что при всех судебных местах состояли врачи в качестве экспертов. При нанесении, напр., побоев они давали заключение, אומדנא, о степени их опасности для жизни потерпевшего (Санг., 78а-б). Приговоры к телесным наказаниям за нарушение закона произносились, вероятно, при участии врача, который определял степень выносливости осужденного (Мак., 22б). — Число вольных врачей было, по-видимому, значительно; в каждом городе должен был быть по крайней мере хоть один врач, и жить в городе, где нет врача, прямо запрещается ученым (Санг., 17б). Операцию рит. обрезания поручали исключительно врачам (Аб. Зара, 26б) или фельдшерам, אומן (Шаб., 133б). О большом спросе на врачебную помощь можно заключить из существования особого закона, пο которому во дворе, принадлежащем нескольким владельцам, ни один из них не имеет права без согласия других отдавать квартиру в наем врачу или фельдшеру ввиду постоянного шума от пациентов (Б. Батра, 21а). Известный Рав (Абба Арика) советует своему другу р. Аси никогда не жить в городе, в котором должность городского головы занимает врач; занятый своей практикой, он не может заботиться о благосостоянии города (Пес., 113а). Материальное положение врачей было довольно сносное; в Талмуде часто упоминается о приличном гонораре, а в народе сложилась тогда поговорка: «врач, который ничего не берет, ничего не стоит» (Б. Камма, 85а); однако источники с особенной похвалой отзываются о бескорыстии одного благочестивого фельдшера Абба, который не брал гонорара непосредственно из рук; он прибил кружку у дверей, в которую пациенты опускали гонорар, каждый сколько мог (Таан., 21б). Что касается способа изучения М., то в большинстве случаев он был поликлинический. Врачи, посещая больных, брали часто своих учеников с собой (Debar. r., X). Обыкновенно искусство передавалось от родителей к детям (Иер. Рош га-Шана, I, 57б). Но, как указано было выше, в Ямнинской академии и, вероятно, также в частных школах ямнинских деятелей М. составляла особую дисциплину. Имеется известие, что ученики p. Иcмаила (см.) производили исследование трупа одной проститутки с целью проверить традиционное число костей в человеческом теле: это было небывалое для того времени событие; великий Гален ни разу не исследовал человеческого трупа. Сам р. Исмаил, как ааронид, не мог участвовать в этом исследовании; и когда ученики сообщили ему, что они нашли на три косточки больше традиционного числа, он дал им чисто спекулятивное объяснение этого противоречия. На самом же деле при том способе исследования, которым пользовались в то время, число получаемых костей вообще не постоянно и зависит от возраста исследуемого трупа (см. Анатомия). Из отдельных лиц, отличавшихся медицинскими познаниями, приведем еще следующие имена: а) Врач Тобия, טובאה הדופא; в Мишне (Рош-Гашона 1, § 7) он упоминается случайно, по поводу его свидетельского показания перед иерусалимским синедрионом; Вундербар (ср. cit., 26) отождествляет его с цитируемым в афоризмах Диоскорида иудейским врачом Тобой из Модаим, написавшим книгу о функциях мозга. b) Мар-Самуил, знаменитый врач, астроном и законоучитель, учен. патриарха р. Иуды I, впоследствии глава академии в его родном городе, в Негардее; подробно о нем см. Самуил. с) Аббая (см.), глава академии в Пумбедите в Вавилонии. Он не был врачом по профессии, но любил медицину, как дилетант. От имени своей няни он сообщает массу народно-медицинских афоризмов, представляющих удивительную смесь здоровых мыслей и фантастических и суеверных идей. d) Р. Папа, вавилонский амора IV в. Нигде не сказано, чтобы он был врачом, но по многочисленным его замечаниям по вопросам, касающимся М., видно, что он обладал основательными сведениями по анатомии и хирургии. Из одного его замечания о надпяточной кости (Astragalus, איםתוידא) явствует, что он видел скелет человеческой стопы (Иеб., 103а).
III. Общая характеристика др.-евр. М. — О научном содержании библейской М. трудно что-нибудь сказать ввиду случайности и отрывочности данных о ней в Библии. Косвенным доказательством достигнутого ею значительного развития может служить то, что на библейском языке успела выработаться однообразная грамматичная форма для терминологии болезней; а именно форма «paeelet, בעלת» (см. Болезни). Но несомненную научную ценность, и весьма высокую, представляют некоторые законы ритуальной чистоты, особенно законы о «цараат», צדעת, и гноеточивости, זב, с очевидностью доказывающие, что древними евреями была ясно осознана идея об инфекции болезней. Вряд ли эта идея была заимствована ими у других народов древности. В папирусе Эберса, напр., трактующем о болезнях вообще и поражениях кожи в частности, нет и намека на заразительность. Там, правда, иногда встречается термин Sechen, соответствующий библейскому שחין в смысле воспаления кожи, но это слово несомненно общее египетскому и семитским языкам. Можно еще найти сходство с египетской М. в том факте, что в очистительном от проказы ритуале Моисеевым законом предписывается смазывание некоторых частей тела голубиной кровью; между тем, в папирусе Эберса голубиная кровь также рекомендуется как целебное средство против болезней кожи. — О заимствовании идеи заразительности у парсизма также не может быть речи, хотя в Вендидаде (см. Авеста) имеются законы ритуальной чистоты, сходные отчасти с Моисеевыми, но, не говоря уже о том, что персидские религиозные источники гораздо моложе Пятикнижия, у персов человеческие болезни никогда не служили источниками «нечистоты» и о них не приходилось там упоминать. — Интересно то, что факт заразительности болезней ускользнул также от внимания гиппократиков, вообще отличавшихся удивительной наблюдательностью. В сборниках Гиппократа имеются, правда, две книги об «эпидемиях», но школа Гиппократа понимала под этим словом вовсе не то, что мы теперь. Это сезонные болезни, периодически повторяющиеся в известные времена года и ничего общего с инфекцией не имеющие.
С распространением греческого образования в Палестине в эпоху Селевкидов евр. М. подпала под влияние эллинской М. Некоторые отрицательные следы этого влияния сохранились и в галахе. Напр. существует в Талмуде положение, что ребенок, родившийся на 7 месяце беременности, — жизнеспособен; родившийся же на 8 месяце абсолютно нежизнеспособен, так что даже не разрешается нарушить для него субботний отдых (Шабб., 135а; ср. Шулх. Арух Орах-Хаим, 130, §§ 7, 8). Это неверное положение целиком взято у Гиппократа (De Septimestri partu liber, cap. I; De Octimestri partu liber, cap. 1). Утверждение гиппократиков, что эмбрион женского пола позже созревает, чем мужской, и что это находится в связи с длительностью послеродового периода, который после рождения девочки будто бы продолжается гораздо дольше, чем после рождения мальчика (Нурросr., De naturo pueri liber, V, VI), — это утверждение горячо защищалось законоучителем I-го века p. Исмаилом, но справедливо опровергалось другими мудрецами, довольно точно установившими срок созревания зародыша, שפיד מדוקם, одинаковый для обоих полов (Нидда, 30б). Вообще эмбриология достигла в талмудической М. довольно высокой степени развития не только в сравнении с гиппократовой, но даже в сравнении с галеновой М. Эта отрасль М-кой науки, имевшая весьма важное значение для ритуальной Галахи, с особенной любовью культивировалась законоучителями, тем более, что это занятие не сопряжено с тягостным состоянием ритуальной нечистоты (ср. М., Оголот, §§ 4—6). Сочувственное отношение к этому занятию видно также из талмудического сказания, влагающего в уста царя Давида следующие слова: «Я ли не праведен? Ведь в то время, как все цари востока и запада величественно сидят, окруженные своими царедворцами, я сижу с запачканными руками и разбираю зародыши и их оболочки, שפיד ושליא» (Бер., 4а). Из отдельных отраслей талмудической М. исторический интерес представляют следующие:
По анатомии. — Сведения о скелете получены на основании исследования человеческого трупа, между тем как остеология Галена составлена на основании изучения скелета обезьяны (Simia Similia), как это доказано было уже Везалием в 17 столетии. Анатомия внутренних органов хотя изучена была талмудистами лишь над домашними животными, отличается точностью, доступной тогдашнему времени. Зато учение о мышцах (миология) и учение о нервах (Neurolologia), достигшие у Галена очень высокой степени развития, в Талмуде вовсе не представлены. — Совершенно оригинальной является талмудическая М. в области патологической анатомии, особенно дыхательных органов, которые всегда особенно тщательно исследовались. Подробно описываются и прогностически оцениваются разные процессы на плевре: ложные перепонки (גילדי גילדי), сращения (םידבות) легких с грудной клеткой, разные вегетации на легких или так назыв. жемчужная болезнь (צימחי צימחי), затем разные процессы в самом веществе легких и т. д., и т. д. (см. Анатомия). И надо считать большим несчастьем для развития древней и средневековой М., что не было вовремя обращено внимание на те научные сокровища, которые в примитивной, правда, форме заключались в фолиантах Талмуда под видом ритуальных предписаний. Греческая М. видела сущность болезней не в материальном изменении внутренних органов, а в неправильном распределении 4-х кардинальных соков организма: крови, желчи, черной желчи и флегмы. И великий Гален, развивший это воззрение в стройную патологическую систему, своим авторитетом задержал развитие М. на целых 17 веков. К сожалению, его авторитету подчинялись также и еврейские средневековые врачи, не сумевшие использовать тот ценный материал, который был в их распоряжении, так что творцам новейшей медицины пришлось заново начать то здание, фундамент для которого заложен был в Талмуде много веков тому назад.
В этиологии болезней талмудическая М. также проявила самостоятельность, ясно и отчетливо установив два этиологических принципа: заразительность и наследственность (см. Болезни). Идея о заразительности болезней ясно и отчетливо уже отмечена в самой Библии в законе о «цараат» и в законе о «гноеточивом», זב; эта же идея проглядывает в Талмуде в описаниях дифтерита, אםבדה, где подчеркивается его эпидемический и инфекционный характер (напр. Иер. Таан., III, 66д). Между тем, этот факт ускользнул от внимания такого выдающегося наблюдателя, каким был Аретей Каппадокийский, который в своем прекрасном описании дифтерита (Artuäus de Causis morborum acut., IX) ни единым словом не обмолвился о прилипчивости этой болезни. Талмудистам была, далее, известна роль насекомых в распространении заразительных болезней. Относительно наследственности особенно поразительны сведения, имеющиеся в Талмуде о гемофилии и о способах наследственной ее передачи, которая благодаря ее крайней запутанности стала известной европейской медицине лишь с конца 18 столетия. О наследственности эпилепсии знали уже гиппократики (De Morbo Sacro liber), но эта мысль была забыта, и на эпилептиков смотрели в талмудическую эпоху и даже гораздо позднее как на людей, одержимых бесами, над изгнанием которых упражнялись разные кудесники и чудотворцы; Талмуд же считает эпилепсию болезнью наследственной (Иеб., 64б). Позже, однако, в евр. М. проникла также греческая гуморальная теория, и в позднейшей мидрашитской литературе мы иногда встречаемся с четырьмя кардинальными жидкостями как главными производителями всяких болезней (Midrasch Temura).
По хирургии сохранилось в Талмуде слишком мало сведений, чтобы можно было судить о развитии этой отрасли М. у древних евреев. По понятной причине очень много посвящается внимания операции обрезания (см.) и способам последовательного лечения. Мимоходом мы узнаем, что эта операция производилась врачами иногда и над взрослыми язычниками вследствие фагеденической язвы νομη, נומי, на известном органе, чем, по рассказу Мидраша, Елена, царица адиабенская, оправдала перед мужем производство ритуального обрезания над ее детьми (Ber. r., XLVI, 8). Из больших операций известна только ампутация конечностей, пораженных старческой гангреной (νομη, נומי). И в бытовом отношении весьма характерен рассказ о некоем праведнике Иосифе б.-Пиксас (פבםם), который во время произведенной ему амиутации ноги настолько сохранил самообладание, что перед самым концом операции просил врачей на время остановиться, чгобы сын его, помогавший при операции, успел удалиться и таким образом не подвергся ритуальной нечистоте от соприкосновения с удаляемой мертвой конечностью (Иер. Наз., VI, 55d). — Известна была древним евреям и операция exarticulatio членов, техника которой подробно описывается (Пес., 45а). О массовой операции excirpatio lienis uteri см. статью Анатомия в Талмуде. — Большой интерес представляет многократно упоминаемая в Талмуде операция «Кесарского сечения». Родившийся этим неестественным путем ребенок носит в Талмуде характерное название «Иоце-Дофан», דופן יוצא (букв. = вышедший из стены — т. е. брюшной стенки); Талмуд обсуждает некоторые ритуальные и правовые законы, касающиеся не только Иоце-Дофана, но и матери его, а также родившегося после него ребенка; другими словами, предполагается, что мать может после этой операции оставаться в живых и даже быть способной к деторождению. Независимо от этого в случае смерти роженицы subpartus Мар-Самуил прямо предписывает раскрыть моментально живот ножом и извлечь ребенка, и эту операцию следует производить даже в субботу, в расчете, что ею, может быть, удастся спасти жизнь ребенку (Арах., 7а). Это, собственно, и есть настоящее кесарское сечение, так как благодаря этой операции над умирающей матерью и появился на свет, как известно, Юлий Цезарь, по имени которого она называется. Согласно римскому закону Numi Pompilii неисполнение этой операции присутствующим при смерти роженицы влечет за собой наказание смертью, как за совершение убийства. Хотя предписание Мар-Самуила вошло в кодексы Маймонида и Шулхан-Аруха (Иад, Шаб., II; Orach Chajim, 303, § 5) но, по мнению Леопольда Лева (Gesammelte Schriften, т. III), оно вряд ли когда-либо практиковалось, а Иссерлис в своих глоссах (Шулх. Ар., ibid.) прямо отвергает ее, справедливо указывая на то, что в первый момент у нас нет уверенности, что смерть матери действительно наступила, а когда смерть матери станет очевидной, то операция окажется абсолютно бесполезной. Что же касается кесарского сечения над живой женщиной, предпринимаемого теперь врачами в случаях, когда нормальные роды совершенно невозможны, то, по мнению Л. Лева, эта в высшей степени трудная и рискованная операция вряд ли кем-либо предпринималась в древности, по крайней мере, за исключением Талмуда, нигде о ней не упоминается. Понятно недоумение Маймонида, который по этому поводу выражается: איני יודע לו טעם והוא ענין זד מאד (Ком. к М. Бехор., VIII, 2). В новейшее время этот вопрос послужил предметом обширной полемики между исследователями. Вундербар полагает, что Иоце-Дофан вовсе не означает ребенка, родившегося от кесарского сечения со вскрытием матки. По его мнению, речь идет о внематочной беременности, причем созревший плод удален операцией «laparotomia» (y него ошибочно — gasrotomia). Этим объяснением Вундербар не только не устранил затруднения, а усугубил его. Плоды внематочной беременности крайне редко доживают до конца срока беременности, а погибают обыкновенно гораздо раньше, а если бы и случилось, что плод доживал до срока, то вряд ли древние врачи сумели бы диагностировать внематочную беременность и предпринять для этого лапаротомию. Л.. Лев полагает, что Иоце-Дофан реально никогда не существовал, а представляет плод фантазии казуистов. Однако если верно то, что некоторые амораи (напр. р. Иеремия) позволяли себе иногда забавляться беспочвенной казуистикой о предметах реально невозможных, то этого нельзя сказать о таннаях, творцах Мишны. Странно также, что их фантастическая казуистика оказалась столь пророческой, что превратилась в наше время в полную реальность. Надо поэтому допустить, что случаи Иоце-Дофан имели действительно место если не в Палестине, то в Александрии. О смелости и высокоразвитой технике александрийских хирургов свидетельствуют уже произведенные ими массовые операции удаления Uterus у животных с чисто коммерческой целью (см. Анатомия в Талмуде). — К области хирургии относятся также попытки заменить недостающие члены искусственными. В Талмуде неоднократно упоминается об искусственных ногах קב קיטע и искусственных зубах, שן תותבת (см. Косметика). Интересно сообщение Талмуда об овце, у которой омертвела נקרד, часть дыхательного горла, и ей приделали искусственное горло. Такими опытами особенно отличился танна p. Симон б.-Халафта, прозванный за это עםקן בדבדים, т. е. экспериментатор (Хулин, 57б).
В области терапии талмудическая М. не представляет ничего оригинального. Палестинские способы лечения отличаются рационализмом и простотой гиппократовой школы, под влиянием которой, вероятно, находилась еврейская терапия. В отличие от древнеегипетской М. еврейская materia medica состояла преимущественно из домашних средств, из находящихся всегда под рукой в саду и огороде растений, и лишь весьма редко прибегали к сложным фармакологическим смесям. В стране, часто посещаемой инфекционными лихорадками, большой смысл имел афоризм: «во главе всех целебных средств стою я — вино, а там, где нет вина, ищите лекарств», באתד דלית, חמד תמן מתבעי םממנין בדיש בלאםװןאנא חמד (Б. Батра, 58б). Но и флора Палестины давала достаточно материала для лечебных средств, в особенности иерихонский или гилеадский бальзам и разные богатые эфирными маслами овощи: чеснок, שום; тмин, במון; черница, קצח; укроп и т. д. — Другой характер носит терапия вавилонского Талмуда. Это настоящая народная М., где некоторые действительные средства, годность которых подтверждается если не логическими посылками, то вековым народным опытом, переплетаются с фантастическими действиями, заклинаниями и прочими продуктами восточной мистики (ср. Шабб., 69; Гит., 109, 110). Необходимо, однако, отметить, что и палестинские законоучители, с такой последовательностью запрещавшие все народные суеверные действия, клеймя их названием «языческих обычаев», רדבי האמודי, признали, однако, пользу амулетов (см.), если целебное их действие оправдывалось троекратным опытом, קמועא מומחא (Шаб., 61б) — люди всегда остаются детьми своего века.
IV. Хирургическое лечение. — В Талмуде не говорится нигде о специалистах-хирургах. Из инструментов упоминаются: трепан (מקדח, Ohol., II, 3) для вскрытия черепа; нож (םבין, Арах., 7а) для обрезания и для кесарского сечения после смерти матери (см. выше) и обыкновенный операционный нож (איזמל, Шабб., 130а). Кроме того, специально для кровопускания: ланцет (בוםילתא; Моэд Кат., 28а; Мак., 21а и Шаб., 129а); скальпель для вскрытия вены (מםמד, собственно гвоздь; всякий острый инструмент вообще; Майм., Kel., XII, 4). В некоторых случаях, напр. при удалении омертвелых костей, советуют употреблять костяные инструменты (Хул., 77а), а края фистулы мужского члена освежаются при помощи ячменного зерна (Иеб., 76а). — Травматические и другие повреждения разделяются на: 1) Рубленые или колотые раны (פדעא или פצע). Раны, нанесенные персидским копьем, абсолютно смертельны, по словам Самуила (Гит., 70а; отравленные?); 2) Ожоги (מבוה בויה) углем или горячей золой (Heг., VI, 8); 3) Кровоподтеки (חבודה, Toc. Шаб., VIII, 23); 4) Шебер (שבד = מבה, Mid. Teh., к 51, 3). Значение этого слова в Библии (Левит, 21, 19) сомнительно: подразумевается ли свежий перелом кости или же неправильно сросшийся перелом рук и ног. Говорится также (Шаб., XXII, 6) о «вправлении шебера» (מחזידיןאת השבד)-вправление перелома или вывиха, Мишна уже знает разные формы вывихов (М. Бехор., VI, 7). 5) Гнойник (מודםא) или вскрывают, чтобы выпустить гной (Эдуиот, II, 5; Шаббат, 107а = περὶαίρεσις), или снимают верхнюю кожицу (לקולפה, Toc. Эдуиот, I, 8, 1), или же делают и то и другое, «как обыкновенно поступают врачи» (ib.). Что же касается карбункула, םימטא [Аб. Зара, 28а], то прибегают к крестообразному разрезу. 6) Язвы (מבות в узком смысле слова) бывают гранулирующиеся (טדיה; Ис., 1, 6) или атонические מודדת (Негаим, VI, 8; см. Бертиноро ad loc.). Раны заживают у детей быстрее, чем у взрослых (Шаб., 134б). 7) Укушенные раны. Они причиняются: а) Бешеными собаками (בלב שוטה); в Талмуде описывается их внешний вид, подчеркивается их хриплый лай, указывается на опасность от непосредственного соприкосновения с таким животным и рекомендуется убить его издали стрелой (Иом., 83б). Маттиа бен-Хараш рекомендует как целебное средство покрывающую печень диафрагму (חצד הבבד) бешеной собаки, но другие ученые считают укушение бешеной собакой абсолютно смертельным (Иер. Бер., VIII, 12б, и Иом., 84а), особенно потому, что патриарх Иуда I лично убедился на одном германце-невольнике в недействительности такой органотерапии (Иер. Иом., VIII, 45в). в) Мулом-самкой (פדדה или בודנײתא), особенно белой, также смертельно (Хул., 76; Иер. Бер., VIII, 12б; Иом., 49а). с) Змеями. Самуил считает всех пресмыкающихся ядовитыми, но только один змеиный яд угрожает жизни (Аб. Зара, 31б). Из боязни отравления этим ядом запрещается пить холодную воду, стоявшую в открытой посуде; если по ошибке сделали это, нужно выпить немедленно стакан крепкого вина (Иер. Тер., VIII, 45д; Гит., 69б). Даже вареное мясо укушенного змеей или бешеной собакой животного запрещается к употреблению в пищу (Тосефта, Хул., III, 19; Тер., VIII, 6). Смерть наступает немедленно или только после опухания (Sehem, r., XXXI, 6); врач «лечит языком» (Ваm. r., XX, 12), т. e. высасывает кровь из раны. d) Насекомыми (осами, пчелами). е) Пиявками (ניםא של מאם и עלוקה) — они считались опасными. Проглотившему пиявку предписывают пить уксус (Аб. Зара, 12б) или проглотить клопа (פשפש, м. б, чтобы вызвать рвоту; Иер. Бер., IX, 13с). — Наконец, в Тосефте (Огол., II, 6) приводится случай удачной трепанации: получившийся дефект прикрыли скорлупой тыквы. — О ранах внутренних органов см. Анатомию. При больших операциях давали сонный напиток, םמא דשינתא, как это делали при операции лапаротомии, произведенной над Р. Элеазаром: ему вскрыли живот и вырезали большие куски жира [вероятно, удалили часть comenti majoris dégraissement; Баб. Мец., 83б]. При лечении раны предписывается не оставлять ее открытой; рекомендуются масло, взбитое с вином, и теплая вода или присыпка порошком растертого тмина (раз; М. Шаб., XIX, 2; Иер. Шаб., IX, 12а), вата или марля и губка и только новые тряпки (Шаб., 134б); говорится также о повязке, אגד (Шаб. 53а) и деревянных шипах, קשישין (Шаб., ib.) при переломе ноги. Для лечения ушных болей няня Абаи (см. выше) советовала употреблять подогретый сок от почки козы, жаренной на углях (Аб. Зара, 28б). По Талмуду травматическая глухота происходит от внутриушного кровоизлияния, «капля крови падает в ухо» (Баб. Кама, 98а). — «Полип» (פוליפום), o котором много раз говорится в Талмуде (Шаб., 109а, Кет., VII, 10), понимается в Тосефте (Кет., VII, 11) как «зловоние изо рта» (Foetor ex ore), а Caмуил полагает, что дело идет здесь о зловонном насморке (ozenna, דיח החוטם; Кет., 77а). Прикосновение грязными руками может вызвать эту болезнь (Шаб., 109а). Против кровотечения из носа рекомендуются разные народные средства и пришептывания (Гит., 69а).
V. Болезни зубов. — Селезенка хороша для зубов, а лук вреден; но так как первая неблагоприятно влияет на пищеварение, то нужно разжевывать ее и потом выплюнуть (Бер., 44б); неспелый виноград наводит оскомину на зубы (Иер., 31, 29). Уксус вреден зубам, как дым глазам (Пр., 10, 26); впрочем, когда есть раны (зубов или десен), он полезен (Шаб., 111a), значит, он хорош, когда зуб плохой, и не годится, когда зуб хороший (Иер. Шаб., XIV, 14с); кислый же сок плодов всегда хорош, и он успокаивает зубную боль (Шаб., 111a). Для чистки зубов пользовались щепкой (קיםם, Беца, IV, 6; Toc. Бец., III, 18; Иер. Дем., III, 23в); ее вставляли также между зубами, чтобы выпрямить их (Toc. Шаб., V(IV), 1; Б. Б., 15б; Арах., 16б). Из болезней зубов упоминаются зубные боли, кариозные и шатающиеся зубы (ср. Ber. r., LXXVIII). Кроме уксуса и кислого сока плодов, против зубной боли употребляли также чеснок, растертый вместе с солью и маслом (Гит., 69а). Процедура выдергивания зубив была тогда такая варварская, что Рав советует своему сыну никогда не прибегать к этой операции (Пес., 113а). О сверлении зубов, חתד, говорится один раз (Баб. Кам., 26б; некоторые комментаторы толкуют это слово в смысле удаления с поверхности зуба винно-каменной соли).
VI. Неврология. — Всего более говорится о неврозах, а именно об эпилепсии и об истерии. Эпилепсия — наследственная болезнь: вот почему не следует жениться на девушке, в семействе которой имеются эпилептики (Иеб., 64б); неправильные положения при coitus’е могут также вызывать эту болезнь у детей (Кал. раба, I, при конце). В Библии упоминаются два эпилептика: Билеам (Валаам) (Числа, 24, 4; ср. Preuss, стр. 342) и Саул (I Сам., 19, 24). Для лечения нужно обратиться к дельному врачу (Wajik. r., XXVI, 5), а нe к заклинателю. Свидетельство эпилептика недействительно (Хош. Мишн., 35, 9; ср. Р. Гаш., 28а). Неправильные положения при coitus’е могут причинить и другие конвульсивные явления: конвульсивную зевоту (אלדיא; Гит., 70а) и обыкновенные конвульсии (עוית или עועות; ib.). Приводимые случаи истерии относятся все к моносимптоматической форме этой болезни. Поразительный и типичный случай истерической контрактуры изложен в Библии (I Цар., 13, 4—7; царь Иеробеам); в Мидраше приводится один случай истерической немоты, излеченной испугом (Schir. r., II, 30), а в Талмуде (Хаг., 3а) другой случай: у двух соседей р. Иуды I немота исчезла благодаря молитве этого ученого. К неврозам надо причислить также старческое дрожание (Хул., 24б). В Талмуде (Хул., 45б) приводится также случай дрожания головы, которое р. Леви приписал размягчению спинного мозга. Против головной боли рекомендуются втирания вином, уксусом или маслом (Toc. Шаб., XII, 11 и Иер. Маасер-шени, II, 53в). Любопытен случай, рассказанный Иудой из Сихнина; головная боль у одного из двойников вызывала обыкновенно симпатическую головную боль у его товарища (Pes. d. R. Kah., ed. Buber. Parsch. ha-Chodesch, 47a). Возможно, что Талмуд говорит также о мигрени (צלחתא [?], Гит., 68б). Укажем, наконец, на воспаление седалищного нерва (שבדונא). Крайне интересен случай с овцой, таскавшей задние лапы. Р. Иемар поставил диагноз шагроны, Рабина же утверждал, что имеется болезнь спинного мозга (חוט השרדה). Исследование убитой овцы подтвердило диагноз Рабины (Хул., 51а). Но Талмуд обращает все-таки внимание на то, что этот симптом чаще вызывается воспалением седалищного нерва и потому раньше всего надо подумать о нем. Против lumbago предписываются втирания смесью вина и уксуса (Шаб., XIV, 4).
VI. Психиатрия. — В Библии приводятся два случая сумасшествия (Навуходоносор, Дан., 4, 29 и след. паранойя; Саул — status epilepticus; I Сам., 18) и один случай симулированного умопомешательства (Давид у царя Ахиша; I Сам., 21,14). Мишна очень часто говорит о сумасшедших (שוטה; см., напр., Хаг., I, 1; Мег., II, 4 и др.). Их свидетельство не имеет силы; если же они выздоравливают, то оно действительно только по отношению к событиям до их болезни (Toc. Санг., V, 4). В случае периодического умопомешательства человек считается абсолютно здоровым в период прояснения сознания и абсолютно больным в период умопомрачения (Toc. Тер., I, 3). Острые болезни могут вызывать временное yмопомешательство (Нид., II, 1), и вообще страдания тела действуют на психику: «нельзя разбить сосуд, не пролив вина» (Баб. Батр., 15а). В Библии упоминаются также старческое слабоумие (Барзилай, II Сам., 19, 36: да разве я способен отличить добро от зла?) и врожденное слабоумие (טפש как антоним חבם). Интересно отметить, что Реш Лакиш считает всех преступников более или менее анормальными в психическом отношении (предвестник Ломброзо!), אין אדם עובד עבידה אלא אם בן נבנמ בו בוח שטות (Сот., 3а). Случай массовых слуховых галлюцинаций произошел в войске арамейского царя (II Цар., 7, 6 и сл.). Наконец, в III кн. Маккавеев (5, 27) приводится случай алкогольной амнезии (у египетского царя Филопатра).
VII. Фармакотерапия u другие способы лечения. — Большинство лекарств, как указано было выше, берется из растительного царства. В Талмуде упоминаются очень многие растения (Wunderbar, Biblisch-talmudische Medizin, насчитывает их более ста), которым приписываются разнообразные терапевтические свойства. Укажем здесь на некоторые из них: 1) Мыльники (мыльная трава, Saponari’a offic., אהלא) предписываются против так назыв. дикого мяса (Баба Кам., 85а), а смешанные с персидским фиником — против желтухи и геморроев, в последнем случае только как подготовление к более сложному лечению (Шаб., 110б). 2) Вонючая смола (חלתית, asa foetida) употреблялась как вкусовое вещество и также против желудочных болей (Шаб., 140а; Аб. Зара, 39б). 3) Мангольд (תדדין) — против болезней желудка и глаз (Бер., 39а; Эруб., 29а). 4) Опий (אופיון) в чистом виде ни разу не предписывается в вавилонском Талмуде, а иерусалимский (Аб. Зар., II, 40d) считает его очень опасным лекарством; но опий входит составной частью в териак (см. ниже), содержавший до 70 веществ (главным образом опий, железный купорос и ароматические вещества). 5) Касторовое масло (שמן קיק) — о его действии как слабительного нигде не упоминается: оно употреблялось только для освещения (Шаб., II, 1; ib., 21a). — Вообще всякое снадобье дается целиком, иногда только листья, редко корень или кора. Употребляют также растительные масла, напр. оливковое для полоскания против боли в горле (Бер., 36а). В большинстве случаев прописывают внутрь прокипяченными одно или несколько лекарств, смешанных вместе: такую жидкую смесь (שקײא) всего удобнее принимать весной, между Пасхой и Пятидесятницей (Шаб., 147б). Некоторые порошкообразные лекарства принимаются взвешенными в воде, напр. средство для выкидыша (םמא דתפצא Нид., 30б); если во рту имеются нарывы, порошок вдувается через соломинку (Гит., 69а; ср. Иом., VIII, 6). Сухой порошок не производит никакого действия на здоровую кожу (Сот., 7б), но если она повреждена, то порошок проникает вглубь и действует как едкое вещество (Toc. Сот., Ι, 6). Упомянем о двух лекарствах неизвестного состава: 1) афиктефизин (אפיקטפיוין или אפיקטויזין — אפוקטביזין, αποκοτταβισμός) — рвотное (Шаб., 147в); р. Нехемия запрещает вызывать искусственно рвоту (очевидно, он имеет в виду обычай римлян), так как даром тратится пища (ib.); 2) чудодейственная трава самтар (םמתד), приводящая в жизнь уже обреченных на смерть (Иев., 114б). Кроме того, имеются мази (основа: жир и воск; Шаб., 133б) и пластыри. Последние разделяются на 1) ретиа (דטיה); их накладывают на раны (для предохранения; Иер. Шаб., VI, 8в), но никогда не на здоровую кожу (Midr. Tanch., Mischpatim). Гладкая резаная рана, сделанная хирургическим ножом, вылечивается под этим пластырем (Мех. к Исх., 14, 24). Испланит (אםפלנית) или сифлени (םפליני Toc. Шаб., V, 6), тоже мазь или пластырь, отличается ли она чем-нибудь от ретии, трудно сказать. Для приготовления этого пластыря, אםפלנית, употребляли 7 частей говяжьего жира и 1 часть воска (и белой камеди) и эту смесь намазывали на полотно или кожу. Им пользовались для перевязки всевозможных ран, даже раны от обрезания. 2) Мелугма (מלוגמא), не что иное, как катаплазм, приготовленный из растительных веществ (пшеницы, смоквы; Шебиит, VIII, 1). Большой славой пользовался в древности териак (תידיקא или תידיקי; Шаб., 109б и Иер. Аб. Зара, 40d). — Из лекарств животного происхождения назовем мед (при волчьем голоде; Tanch. beschalach, 18), козье молоко прямо из вымени (Toc., Баба Кама, VIII, 13) и мускус (מושקון, מושק משק), который рекомендуется против пота (Кет., 75а, по версии Аруха s. v.; cp. также Бер., 43а). Любопытно отметить, что так называемая каловая аптека (Dreckapotheke), к которой столь часто прибегали в древности и Средние века (ср., напр., Strack, Blutaberglaube bei Christen und Juden, гл. XIV), крайне бедно представлена в Талмуде: моча (מי הדגלים) в одном лекарстве (Шаб., 109б [и еще как усиливающая запах «צפודן», Кер., 6а]), сухой детский кал как составная часть лекарства против цинги, рекомендованного р. Иоханану одной римлянкой (Иер. Шаб., ΧIV, 14в); кал голубей входит в лекарство против рушшахты (דושחתא; по Раши — תחוניות = геморрой); против этой болезни предписывается также אםפדבא, пo Раши, בםף חי — ртуть (Гит., 69б). Против колик употребляют теплые обертывания (Шаб., 40б) или сухие банки на пупок (ib., 66б), или же нагретую чечевицеобразную бутыль (עדשה; Toc. Шаб., III, 7). Вода, поднятая сифоном и по каплям истекающая из узкой трубки, служит для усыпления (ib., II, 8). Музыка почиталась успокоит. средством (Саул; I Сам., 16, 16 и 23). Дается также рецепт приготовления усыпляющего напитка, םמא דשינתא, весьма сложный (Б. Мец., 836). Наконец, солнечные ванны (Нед., 8б и Ber. r., LXXVIII, 8), ванны из вина для детей (Toc. Шаб., XII, 13) [по сказанию Мидраша и Таргума, фараон лечился от проказы ваннами из крови евр. детей] и климатотерапия (Рабби; Кет., 103в). Относительно диетического лечения врач должен подробно указывать больному, что он может есть и что запрещено, обращая его внимание на вред, который приносит употребление запрещенной пищи (Сифра к Лев., 16, 1). Полезными считаются: свежее яйцо (в самый день кладки; Санг., 64а), рыба (98а), арсан (עדםן; Нед., 49б — напиток, который приготовляется для больных; Мидр. Танх., schemot, XXII). Весьма вредна тыква (קדא; но очень нежные породы, היטדויות דבות, употребляются как приправа для больных; Нед., 49а). Укажем еще на следующее изречение (Бер., 57в): шесть вещей исцеляют больного от болезни (и излечение бывает действительное): капуста (בדוב), мангольд (תדדין), сухой шалфей (םםין יבש), телячий желудок (קיבה), матка (הדת; по Bergell, Die Medizin der Talmudisten, 65 — это слово значит пахтанье — ορο?) и поджелудочная железа (יותדת הבבד, по Каценельсону); некоторые прибавляют: и мелкая рыба. Кроме того, мелкая рыба делает плодовитым и оздоровляет тело человека (см. ib., 40a и Аб. Зара, 29а).
VIII. Гигиена. — Важное значение чистоты для сохранения здоровья хорошо было понято евреями. Для чистоты тела самое главное средство — это вода. Отсылая к статье «Бани» (см.) и Косметика (см.), отметим только некоторые другие ее употребления. [Для детей весьма важны теплые ванны (Иома, 78б: דביתיה דונוקא מיא חמימי). — Ред.]. Руки умываются до (религ. обряд) и после еды, чтобы уберечься от вредного действия на глаза так назыв. содомской соли, מלח םדומית, приставшей, может быть, к пальцам, для этого пользуются холодной водой (Хул., 105а и б). Вода из реки Силоа, принятая внутрь, хорошо действует на священников, страдающих от излишнего употребления мяса (Аб. р. Нат., ΧΧΧV, 5). Имелись также целебные общественные ванны (דיומים), продолжительность лечения — три недели; сезон — между Пасхой и Шебуот (Шаб., 147б), — и горячие воды в Тивериаде. Вода, принятая внутрь, вызывает поносы (Махш., VI, 7). Интересно указать, что евреи подметили уже этиологическое значение воды. Когда евреи были принуждены пить в Вавилоне, помимо воды из источников и цистерн, и воду из Евфрата, многие умерли от этого (Midr. Teh., 137, 3). Всего чаще в Палестине пользовались цистернами, где собирают дождевую воду. Цистерны закрываются камнем (Быт., 29, 2); в городах имеются и общественные цистерны. Иерусалим в древности имел и водопровод (см. Иерусалим). Иерусалим отличался от прочих городов в Палестине и в другом отношении. Навозные кучи лежали обыкновенно около домов, на улицах (Б. М., 118б) и распространяли зловоние, в Иерусалиме же их вывозили немедленно (Toc. Heг., VI, 2) через специальные ворота (שעד האשפות, Шаб., 15а), а улицы чистили ежедневно (Баб. Мец., 26а); улицы, распланированные, может быть, уже при Нехемии, были вымощены при Клавдии белым мрамором (Иос. Флав., «Древн.», XX, гл. 9, 7) и освещались маслом, ставшим ритуально нечистым (שמן שדיפה; Tep., XI, 10). Для этой же цели употребляли в других местах факелы (Сот., 21а). — Евреи заботились также об устройстве отхожих мест (בית הבםא). — К области гигиены относится также устройство кладбищ и уход за мертвыми. Их обмывали и обтирали благовонными маслами (Шаб., ХХIII, 5; см. Бальзамирование). Хоронили в день смерти, за исключением случаев, когда приготовления требовали больше времени (Санг., VI, 7). Гроб (арон) из досок (Моэд Кат., 8б) или камня (Иер., ib., I, 80d, 2) ставился в пещерную нишу. Кладбища были на расстоянии 50 локтей от городов (Баба Бат., II, 9), вне стен крепости (Кел., I, 7); см. Археология в Талмуде и Кладбища. О больницах нигде не упоминается в Талмуде, вероятно потому, что считалось грехом удалять больного от семейного очага, где за ним ухаживали родные и знакомые. [Д. Кассель в брошюре под заглавием: Offener Brief eines Juden an Prof. Dr. Virchow, Berlin, 1869, старается доказать существование больниц у древних евреев; название больницы в библейское время: בית החפשית (II кн. Цар, XV, 5, и параллел. в Хронике). — Ред.]. Как известно, посещение больных (בקוד חולאם) и уход ценились очень высоко (Шаб., 127а и Нед., 40а). — Укажем еще на некоторые предписания, относящиеся к частной гигиене. Не следует лежать лицом вверх (Бер., 136), сидеть слишком долго (геморроиды), стоять много (вредно действует на сердце или желудок, לב), ни слишком скоро ходить (вредное действие на глаза; Кет., 111a; Бер., 43б). Лучше всего одна главная трапеза в день, предпочтительнее между 4 и 6 ч. пополудни, позже вредно (Шаб., 10а), но если закусывают что-нибудь утром, то поздняя трапеза не повредит. После еды следует совершать умеренную прогулку (по крайней мере, 4 локтя; Шаб., 41а). Удерживание большой нужды (עמוד החוזד) вызывает водянку (הדדוקן), а удерживание малой (םילון החוזד) — желтуху, ידקון (Бер., 62а).
IX. Диета. — Талмудисты многократно настаивают на необходимости придерживаться известных правил при приеме пищи; общие положения формулированы в следующих выражениях: 1) кушай умеренно! больше людей умирает при полной чаше, чем от голода (Шаб., 33а); 2) кушай простую пищу — грешит тот, кто употребляет пшеничный хлеб, когда переносит хорошо ячменный (Шаб., 140б), кто требует приправы, у того следует отнять и хлеб (Санг., 100б); 3) кушай медленно; «разжевывая тщательно зубами, ты снова найдешь это в ногах» (Шаб., 152а); долгое сидение за столом удлиняет жизнь (Бер., 54б); 4) кушай равномерно. Самуил утверждает, что всякое изменение в образе жизни, напр. лучшая пища в субботу, уже есть начало болезни пищеварительного аппарата (Санг., 101а), и 5) кушай днем, при хорошем освещении, если хочешь, чтоб пища шла тебе вполне впрок. Вот почему слепые не насыщаются (Иом., 74б), наслаждение их не полное. — Хлеб был или пшеничный (белый), или ячменный с отрубями, בת קיבד (Шаб., 76б). Впрочем, хлеб приготовлялся также из риса, проса и чечевицы (Иезек., 4, 9; Эруб., 81а). Все вещи, полезные для одной части тела, иногда оказывают вредное действие на другие части, за исключением сочного имбиря, זנגבילא דמיבי, длинного перца (פילפליאדיבתא), чистого хлеба, жирного мяса и старого вина, которые приносят пользу всему организму (Пес., 42а и б). Хлеб ели с солью, מלח (Бер., 26), или же обмакивали в уксус, חומץ (Руфь, 2, 14). Соль абсолютно необходима, и трапеза без соли не трапеза (Бер., 44а); без перца, который стоит дорого, можно обойтись, а без соли нельзя существовать (Иер. Гор., III, 48с); чтобы ты ни ел, заедай солью, чтобы ты ни пил, запивай водой и тогда не пострадаешь (Бер., 40а). [По мнению Самуила (Шаб. 78а), все напитки, или помазания (Раши), хотя исцеляют, но вредны для глаз; вода же и исцеляет и безвредна. — Ред.]. Кроме соли, употребляли как вкусовое вещество перец, редьку, хрен и горчицу, последнюю раз в 30 дней, так как, употребляемая ежедневно, она ослабляет сердце (Бер., 40а). — Как питье особенно славилась вода из галилейских источников и вода, вытекающая из источника между двумя пальмами (מי דקלים; Шаб., 110а). Смачивающий еду свою водой защищен от заболевания кишок (Бер., 40а). Кто не пьет при еде, съедает свою кровь, питается на счет составных частей своего тела (Шаб., 41а). — (См. Вино). Вообще следует употреблять больше твердую пищу, чем жидкую (Мег., 12а). Из всех пищевых веществ самое главное — мясо, но только не в большом количестве (запрещено съесть зараз ок. 370 грам.; Санг., VIII, 2) и не ежедневно, а обязательно в субботу. Жирное мясо вредно больным (Бер., 57б), а у здоровых действует возбуждающим образом на половые функции (Toc. Заб., II, 5). Рыба употреблялась соленая, жареная, вареная, тушеная (שלוק; Нед., 20б), также и поджаренная на угольях (Кал. раб., I, 52а); полезно давать ее больным (Бер., 57б и Санг., 98а). Яйца очень питательны (Бер., 44б). Яйцо всмятку, скушанное без соли, принадлежит к тем пяти вещам, благодаря которым оживают в памяти забытые познания (Гор., 13б). Подлежит сомнению, ели ли также сырые яйца (ср. Toc. Сот., I, 2). Молоко было в большом употреблении (Палестина, как известно, славилась как земля, текущая млеком и медом, особенно любили козье молоко; Пр., 27, 27). Молодые девушки, пьющие молоко и кушающие птицу, приобретают свежий цвет лица (Кет., 59б). По мнению талмудистов, молоко чистых животных — белое и свертывается, а молоко нечистых животных — желтое и не свертывается (Аб. Зара, 356; ср. Плиний, Hist. Natur., XI, 96). Возможно, что употребляли молоко в виде кефира или кумыса, так как Маймонид (Jad, Hilchot Biat ha-mikd., I, 3) говорит о его опьяняющем действии (Ср. Суд., 5, 25) — поэтому, м. б., молоко считалось возбуждающим половую деятельность (Toc. Заб., II, 5). Как известно, масло довольно поздно начинает входить в употребление в Европе, и Плиний (h. n., XI, 98) еще считает нужным описать способ его приготовления. Означает ли слово хема (חמאה) в Библии масло (см. Пр., 30, 33), сливки или кислое молоко (см. Суд., 5, 25 и Иов., 29, 6) — ответить на этот вопрос трудно. [Хотя ассириологи обыкновенно переводят ассир. слово химету — «масло», но, по-видимому, это на основании обыкновенного перевода евр. חמאה, и, следовательно, это не может служить доказательством. — Pед.]. В Талмуде об употреблении масла ничего не говорится. Что касается сыра (גבינה), то его приготовляли, подвергая молоко действию сычуга (Аб. Зара, II, 5) или прямо свертывая молоко в телячьем желудке (Хул., VΙΠ, 5). Сыр из сладкого молока трудно переваривается (Бер., 57б) и действует возбуждающим образом на половую деятельность (Иом., 18а). Пахтанье מי חלב (Махш., VI, 5, или נםובי דחלבא, Пес., 42а, Баб. Мец., 68б и т. д.) входит в состав одной пикантной кисловатой приправы (בותח הבבלי), которая засоряет желудок (сердце? לב) вследствие содержащейся в ней сыворотки молока (נם׳ דה׳), ослепляет глаза вследствие примешанной к ней соли и ослабляет все тело благодаря содержимой плесени (בומניתא) (Пес., 42а). Мед, замещавший в древности сахар, считался очень полезным (Бен Сир., 39, 32); он и масло — очень хорошие пищевые вещества для детей (Ис., 7, 15); принятый после еды, он насыщает, а до еды возбуждает аппетит (Иом., 83б). Ячменная мука с медом предписывалась против желудочных болей (ib.) и против сердечной (желуд.?) слабости (Гит., 69б). Масло, особенно оливковое, питательно, но не подкрепляет, между тем как вино подкрепляет и веселит (Бер., 35б). Оно употребляется обыкновенно как приправа, а выпитое одно оно вредно; примешанное в большом количестве к ойногарону (אניגדון — настой мангольда — מיא דםלקא (ib.), содержащий также вино; Иер. Эруб., VI, 23с), оно с пользой прописывается при болезнях горла (Бер., 36а; Toc. Tep., IX, 12 и Toc. Шеб., XIII, 10). Бобы и чечевица упоминаются уже в Библии (Быт., 25, 34; II Сам., 17, 28; Иез., 4, 9). Чечевица раз в 30 дней полезна, а если есть ее ежедневно, появляется запах изо рта (Бер., 40а). Чечевичная похлебка подавалась при трауре (Баба Бат., 16б). Бобы действуют возбуждающим образом на половую деятельность (Иома, 18). Овощи употреблялись и сырыми, как салат; ученый не должен поселяться в городе, где нет овощей (Эруб., 55в). Чеснок (שום) ели очень охотно; он обладает пятью качествами: насыщает, согревает, просветляет лицо, увеличивает сперму и убивает червей (бацилл?) в кишечнике (Баб. Кам., 82а). Что же касается лука, то за исключением породы «деревенский лук» [בצל בובדי; некоторые ученые толкуют лук из местности בופדא, см. שבע חבמות, 138—139] действует вредно на желудок (Нед., 26б); он усиливает слюнотечение (Иеб., 106б); его нельзя есть после кровопускания (Аб. Зара, 29а). Тыква (דלעת) трудно переваривается (Нед., 49б). Из плодов очень ценили яблоки (П. Песн., 2, 5); вишни принадлежат (גגגדניות; см. Löw, Aram. Pflanzennamen, 95) к трем вещам, которые входят в тело, но тело от них пользы не имеет (другие две: пальмовые венчики и недозрелые финики — בפניות ופגי תמדה), а орехи вредно действуют на больных (Бер., 57б). Самые полезные фрукты — это финики (תמדה) и смоквы (תאנה). Финики и гранатовые яблоки подавались как особые блюда, а смоквы и виноград — в виде десерта (Бер., 41б). Утром и вечером финики прекрасны, после полудня они действуют плохо, а в полдень они бесподобны; они прогоняют недобрые мысли, болезни кишечника и геморроиды (Кет., 10б). Отвар из их ядер вызывает бесплодие (Гит., 69б). Черные финики могут заменить вино после кровопускания (Шаб., 129а). Прессованные смоквы составляли обычную пищу (I Сам., 30, 12; Кел., VIII, 10). Муж должен еженедельно доставлять живущей раздельно жене по крайней мере 2 каба пшеницы или 4 каба ячменя, 1/2 каба стручковых растений, 1/2 лога масла, 1 каб сушеной смоквы или 1 мину смоквенных пластов; если у него последних нет, он должен давать взамен другие плоды (Кет., V, 8). Смоквенные пласты употреблялись также как катаплазм (II Цар., 20, 7). Египетский зитос, זיתום המצדי (Пес. III, 1), универсальное лекарство (Шаб., 156а, он действителен как против запора, так и против поноса (ib., 110а). Из плодов и злаков приготовлялись различные крепкие напитки; для этой же цели пользовались и фруктовыми соками (מי פדות). — Несколько слов о постах. Обязательным считался только пост в День Всепрощения (Лев., 16, 29 и 23, 37). Всенародные добровольные посты (полное воздержание от еды и питья) налагались при общественных несчастьях (неурожай, эпидемия и т. п.; Иоэль, 14, 4; Таан., I, 5); что же касается добровольного поста, который налагает на себя отдельное лицо, то Самуил считает это грехом (Таан., 11a; см. также мнение Иосе в Toc., Таан., II, 12). Средняя продолжительность поста — 24 ч. (Лев., 16, 29), а при более продолжительных постах ежедневно только от восхода до заката солнца (Таан., 12а). Пост уменьшает жир и кровь человека (Бер., 17а) и вызывает запах изо рта (Аб. р. Нат., VI), а при более продолжительном посте зубы чернеют (Наз., 52б), живот раздувается (Санг., 63б), появляются бредовые представления (Таан., 25а; ср. Иер. Кил., IX, 32в) и наконец наступает смерть от истощения. Вообще же количество необходимой пищи вполне индивидуально; к голоду можно привыкнуть и не ощущать его (Мег., 7б). См. также статьи: Анатомия, Болезни, Кастрация, Косметика, Кровопускание, Обрезание, Роды (где будет разобрано все, относящееся к акушерству), Цараат (где будут изложены все кожные болезни) и Эмбриология. Подробную библиографию всех работ, посвященных медицине Библии и Талмуда и вспомогательным наукам (зоологии, ботанике и т. д.), дает I. Preuss, «Biblischtalmudische Medizin, Beiträge zur Geschichte der Heilkunde u. der Kultur überhaupt», 1911, стр. 688—704. Перечислим только главнейшие работы: Ι. Β. Friedreich, Zur Bibel. Naturhistorische, anthropologische u. medizinische Fragmente, I и II, 1848; R. I. Wunderbar, Biblischtalmudische Medizin, I—VIII, 1850—60; I. M. Rabbinowicz, La médecine du Talmud, 1880; I. Bergel, Die Medizin der Talmudisten, 1885; W. Ebstein, Die Medizin im alten Testament, 1901, и Die Medizin im neuen Testament und im Talmud, 1903; А. А. Пяссецкий, «Медицина в Библии и Талмуде», I и II, 1902 и 1903 (медицина Библии); E. Seuffert, Welche Krankheitszustände kennt die Bibel und was berichtet sie über deren Bekämpfung, 1905; A. Stern, Die Medizin im Talmud, 1909; L. Kazenelson, Die normale und pathologische Anatomie des Talmud (Koberts historische Studien, V, 1896); его же, בבתבי הקודש שמות הנגעים в сборнике Ha-Jekeb, 1896 г.; H. Bumm, Spuren griechischer Psychiatrie im Talmud, 1902; Wulfing, Pathologie nerveuse et mentale chez les anciens hébreux et dans la race juive, 1907; Lellio della Torre, Die ärztliche Hilfe vom Standpunkte des Rabbinismus, в Ben Chananja, 1865; S. Krauss, Talmudische Archäologie, I, 1910, 208—267; A. Nossig, Die Sozialhygiene der Juden und des altorientalischen Völkerkreises; Hagemann, Zur Hygiene der alten Israeliten, Janus XII, 1907; M. Steinschneider, Schriften über Medizin, in Bibel und Talmud; I. Preuss, Schriften über Medizin in Bibel und Talmud. Nachtragen; C. D. S. Spivak, Medicine in Bible and Talmud, Jewish Enc. VIII, 409—414. См. также I. Löw, Aram. Pflanzennamen, 1881; L. Lewysohn, Zoologie d. Talmuds, 1885.
А. Загельман.3.
Медицина в средние века. — Ha Востоке в 5 и 6 столетиях наступил полный застой наук благодаря политическим условиям времени и суеверию. Преследования евреев в царствование Гонория (409—410), Феодосия Великого (493) и Кобада в Персии выразились, между прочим, в запрещении заниматься М. В 7 веке вместе с распространением ислама наступило возрождение наук. Халифы учреждали хорошо оборудованные школы для изучения М. (Багдад, Куфа, Бассора), и среди преподавателей и воспитанников их мы находим много еврейских имен. Но уже в 853 году в Багдаде был издан закон, по которому евреям запрещалось изучать и преподавать М. на каком-нибудь другом языке, кроме еврейского и сирийского: магометане уже не нуждались в чьей-либо помощи. Из наиболее выдающихся врачей-евреев золотого века арабской науки следует отметить следующие имена: Абу-Хафса Язид, придворный врач калифа Омара; Масарджавай (Messer Jawait), вpaч Moaвии I, который по желанию калифа давал переводить с чужих языков и сам перевел с сирийского на арабский пандекты Аарона Архидиакона о лечебных травах и о питании; Исхак б.-Амрам, ум. 729 г. (не смешивать с кайруанским однофамильцем), которому принадлежит трактат о яде; Сагль, он же Раббан аль-Табари, живший приблизительно в 900 г. в Таберистане на Каспийском море, знаменитый врач и математик, перевел на арабский Альмагест Птолемея; его сын Али ибн-Сагль аль-Табари, придворный врач халифов Аль-Мутасима и Аль-Мутавакиля, перешел в магометанство. Гарун аль-Рашид основал академию в Багдаде — самое блестящее учреждение своего времени, где изучалась и М. В числе ее профессоров были Иошуа б.-Нун (ок. 880 г.), знаменитый врач и переводчик; одним из его учеников был Абу-Юсуф Якуб ибн-Исхак (ок. 850 г.). Позже встречаются ок. 1150 г. Гибат Алла Абу аль-Баракат б.-Али б.-Малка, ибн-Захария (ум. в Алеппо, 1190); Саад аль-Даула — придворный врач монгольского хана Аргуна (казнен в Багдаде за то, что не вылечил его). Приблизительно в 900 г. мы встречаем в Алжире Исхака ибн-Имран, придворного врача эмира ЗиядатАлла II, и Исхака ибн-Имрана Младшего в том же звании у эмира Зиядат Алла III. Преемник Имрана, Исаак бен-Соломон Израэли (ок. 832—932), впоследствии известный окулист, врач калифа Убайд Алла аль-Махди в Кайруане. Его труды переведены на латинский яз. (1087) монахом Константином из Карфагена, который и приписал их себе. В 1515 г. в Лейдене труды эти были вновь напечатаны по-латыни под названием «Opera Omnia Isaci Judaei». Одна часть (о питательных веществах) появилась по-еврейски — «Сефер га-Мисадим». В лейденском издании имеются и ложно ему приписываемые труды (Штейншнейдер сомневается в существовании его вообще). Учеником его был Дунаш ибн-Тамим (Абу Сагль), также придворный врач (ок. 950), о котором говорят, будто он перешел в ислам. Из врачей-евреев того времени в Египте следует отметить: Эфраима ибн-аль-Зафарана (ум. в 1068 г.), известного своей богатой библиотекой; Абу Саида ибн-Хусейна (Аль-Табиб), ок. 1050 г.; Абу Мансура (ок. 1125 г.) — один из врачей калифа аль-Хафиса; Нетанееля Израэли (Египтянин) — врач последнего Фатимида и великого Саладина, Абу аль-Бараката (ок. 1150), и др. В 1166 г. в Египет прибыл Маймонид (см. Маймонид); он был придворным врачом Саладина. Из его потомков были врачами: его сын Авраам (1185—1254), внук Давид (1212—1300) и два сына последнего: Авраам Маймонид II (1246—1310) и Соломон. Все они вместе с тем носили титул «нагида». В начале 14 века отметим фармаколога Абу аль-Муна аль-Кугин аль-Аттар и энциклопедиста Абу Мансура аль-Гаруни. Приблизительно в конце 15 века жил Соломон бен-Иосиф «нагид» Египта и врач султана Аль-Малика аль-Ашраф и многие другие.
Испания. Арабы переправились через Гибралтарский пролив и вместе с ними в Испании на Пиренейском полуострове водворилась арабская культура. Халифы учредили университеты в Кордове, Севилье и Толедо. Евреи-врачи стали встречаться все чаще и чаще. Среди них следует отметить Хасдая Абу Иусуфа ибн-Шапрута (915—970), который жил в Кордове придворным врачом Абд аль-Рахмана III, великого визиря халифа, для которого он перевел произведения Диоскорида. Утверждают, что знаменитый Абу Мерван, первый врач своего времени, был еврей; он — противник Авиценны (980—1037), давшего в своем «Каноне» «законы М.», делавшие излишними труды Гиппократа и Галена, хотя он сам пользовался ими. Из других евреев-врачей следует отметить: Иуду га-Леви (род. 1085 г.; см.), Сулеймана ибн-аль-Муаллима, придворного врача халифа Али в Севилье (1106—1145), Авраама ибн-Эзру (1092—1167) в Толедо, Маймонида (см.) и др. В 14 веке жили: Самуил ибн-Вакар, врач короля Альфонса XI (ум. прибл. 1333 г.), Авраам бен-Давид Каслари (ум. 1349 г.), Иосиф ибн-Vives (Joseph al-Lorqui). В 15 веке: Авраам из Лериды, окулист Иоанна II Арагонского (ок. 1470 г.). Когда арабы потеряли Испанию, многие евреи-врачи вынуждены были покинуть страну в силу декретов новых правителей — христиан. В 1335 г. совет Саламанки объявил, будто евреи-врачи дают клятву убивать как можно более христиан (Döllinger, Die Juden in Europa в Akademische Vorträge). В 1412 году Иоанн II запретил евреям заниматься медициной в пределах Испании. Многие врачи выселились во Францию, напр. Иуда ибн-Тиббон, Иосиф бен-Исаак бен-Кимхи, Исаак бен-Шем Тоб; другие в Алжир, как Симон б.-Цемах Дуран, и, наконец, в Италию.
Португалия. Из португальских врачей упомянем Гедалию ибн-Иахью Старшего (около 1300), придворного врача короля Диниса, Моисея, врача Фердинанда I и Иоанна I, Гедалию ибн-Иахью Младшего, лейб-медика Альфонса V (около 1476 г. эмигрировал в Турцию), Иосифа де Родригеса, врача Иоанна II (1481—90), вошедшего в комиссию по исследованию планов Колумба. В то же время врачи-евреи арабских школ были и на острове Сицилии, напр. Саббатай бен-Авраам бен-Иоель Донноло (913—982), автор сочинения по фармакологии (изд. Штейншнейдером). Из Сицилии они проникли в южную Италию и Салерно. По традиции знаменитый Салернский университет был основан монахами-бенедиктинцами из Монте-Кассино в 6-м веке. Монахи были одновременно священнослужителями и врачами, как некогда раввины. Слава этого университета достигла своего апогея в 9 веке, когда Салерно стал для Запада тем же, чем Багдад для Востока. Среди преподавателей М. отметим двух евреев: Иосифа (848) и Иошую (855). По сохранившимся сведениям в 11 веке лекции в Салерно читались на греческом, латинском, арабском и еврейском (преп. Элинус) языках. Медицинская школа Салерно была известна под именем «Civitas Hippocratica». Кафедру Элинуса занял после него Cophos, редакт. «Compendium Salernitianum», первой медицинской энциклопедии. Были ли эти преподаватели евреи — вопрос нерешенный, по крайней мере, Штейншнейдер сомневается в этом, как и относительно Cophos’a II, автора Anatomica Porci. Преемником его явился Гиллель бен-Самуил из Вероны (1220—95), переводчик сочинения Бруно по хирургии, известного только по названию «Chirurgia Bruni ex Latina in Hehraeam translata». Из учеников салернской школы упомянем Фараджа ибн-Салима (Фарагут), врача Карла Анжуйского, короля Сицилии, первого, переводившего не на еврейский, а на латинский язык. Из других отметим в Риме Натана га-Меати (см.), известного переводчика «Канона» Авиценны на еврейский язык в 1279; Исаака, лейб-медика папы Бонифация VIII; несколько членов семьи Анав, Мануила и Ангелуса Мануиля, придворных врачей папы Бонифация IX, Самуила бен-Якова из Капуи, врача Карла II, и Исаака, лейб-медика короля Роберта Анжуйского, и мног. др. В Салерно повторилось то же, что было в Багдаде; когда университет не нуждался больше в евреях, он отказался от них. Еврейское влияние на дальнейшее развитие М. в Италии было низведено до нуля.
Франция. Утверждают, что в одно время с Салернским университетом на юге Франции существовали еврейские школы, где преподавали и М. Приблизительно в 1000 г. р. Абон, стоял во главе такой школы в Нарбонне, а один из его учеников основал еврейскую медицинскую школу в Монпелье (около 1025 г.). Независимо от них развивались большие университеты Парижа, Нарбонны и Монпелье, которые стали скоро соперничать с Салерно. В Париже, оплоте христианской теологии, евреев можно было встретить очень редко. В 1301 г. школа была для евреев совсем закрыта. В Монпелье, где, как говорят, сначала преподавали только по-арабски и по-еврейски, латинский язык был введен лишь в 12 веке, когда университет достиг своей высшей славы. Из числа преподавателей и питомцев его отметим: Якова га-Катона, декана медицинского факультета; знаменитого переводчика Самуила ибн-Тиббона; Якова бен-Абба Мари, впоследствии придворного врача германского императора Фридриха II; Иуду бен-Самуил ибн-Тиббона (1120—1190); Моисея ибн-Тиббона (1230—85) и Якова бен-Махир ибн-Тиббона, иначе Profatius Judaeus, декана медицинского факультета около 1306 (семья ибн-Тиббона дала три поколения знаменитых врачей; см. Ибн-Тиббон) и др. Но и в Монпелье законы, ограничивающие право практики и преподавания М., не заставили себя долго ждать; так, напр., известны: эдикт графа Вильгельма от 1180 г., собора в Béziers от 1264 г. и в Альби от 1254 г. По закону 1293 г. трехмесячное заключение угрожало христианину, обратившемуся за помощью к врачу-еврею, а в 1306 г. Филипп из Arlois изгнал всех врачей из Монпелье. В марсельской школе отметим: отца и сына Шем-Тоб; в Нарбонне — Давида Каслари (около 1275); в Авиньоне — Израиля Каслари (около 1325). Против еврейских врачей высказались Советы, Авиньонский и Руэргский (Rouergue). В 1350 г. евреям разрешили вернуться во Францию. Снова появляется целый ряд врачей в Монпелье, Валенции (Valence), Каркассонне, Тарасконе, Арле и в других городах Южной Франции. Из Франции евреи-врачи перебрались в соседнюю Бельгию. Были они и в Англии, где жил, между прочим, и Исаак Медикус и Авраам Мотун (1260—90).
Германия. Мало заметно влияние евреев-медиков в Германии во времена Карла Великого, хотя некий Цидкия и был придворным врачом Людовика Лысого. Туда явились медики-евреи с Востока, некоторые из Испании и Италии. Немецкие университеты были основаны позже и были недоступны для евреев, которые усиленно занимались Талмудом и каббалой, не принимая участия в возрождении наук. Горовиц утверждает, что до 1241 г. нет никаких сведений даже во франкфуртской общине. Доказательством существования евреев-врачей может служить Венский декрет 1267 г., запрещающий евреям лечить христиан, и обвинения против евреев-врачей во время господства чумы в 1348—1349, из которых Баланигнус служил в Страсбурге в 1348 году. В 1394 г. в Регенсбурге служил городским врачом Соломон Плетш, получая жалование 36 флоринов и 6 ярдов полотна; на обязанности его лежало лечить служащих в городском совете и больных евреев; его преемник, Исаак Фридрих; городской врач Базеля — Иосель и его преемник, Гутлебен Зелигман из Вюрцбюрга, врач епископа Иоанна I. Преемник последнего, Иоанн II, разрешил некоей Сарре заниматься медицинской практикой в пределах епископства; другая еврейка, Церлин (около 1475 г.), была окулисткой во Франкфурте-на-М. Приблизительно в то же время жил Иаков бен-Иехиель Лоанс, врач императора Фридриха III (около 1450), дававший вместе с Обадией Сфорно уроки еврейского языка Рейхлину; Михаил, придворный хирург Фридриха III, и др. С началом 16 века совпали гонения на евреев-врачей. В 1509 году появилось произведение Виктора из Карбена «Opus Aureum ac Novum», вся третья часть которого посвящена врачам-евреям. В 1505 г. Лоренц де Бибра издал эдикт, запрещавший им практиковать в Вюрцбурге (возобновлен в 1549 г.). В 1517 г. врачи, практиковавшие в Вене, должны были присягнуть в том, что они верят в беспорочное зачатие. Папская булла Мартина V в 1422 г. призывала христиан к добрым отношениям к евреям и разрешала последним заниматься М., но в конце 15-го века евреи-врачи были крайне стеснены в практической работе. Против них высказывались папские декреты и Базельский собор (1434). Вплоть до 13-го века в медицине безгранично царствовали Гиппократ и Гален, и только произведения Авиценны (980—1037), его «Канон» стал наряду с древнейшими авторитетами. Все эти классики имелись только на арабском языке, который в Европе знали одни лишь евреи; они-то перевели все эти произведения на еврейские и латинский языки. Евреи-врачи и преподаватели М. писали также собственные труды. Евреи более всего выделялись в области внутренней М., хирургии, офтальмологии, токсикологии и фармакологии. Через них и вошло много чисто еврейских названий в медицинскую терминологию Запада, особенно в анатомию (ср. Hyrtl, Das Arabische u. das Hebräische in der Anatomie). Известная связь евреев с москательной торговлей Запада дала им возможность внести известную крупицу в фармакологию, так как в те темные времена каждый торговец целебными травами являлся ео ipse и врачом. Тесно связанными с М. первых 10 веков новой эры были астрология и каббала, против которой так вооружался Маймонид.
Медицина в новое время. — Папы Евгений IV Николай V, Каликст III и другие, издавая эдикты против евреев-врачей, сами же пользовались их услугами. Впрочем, многие из таких лейб-медиков приняли христианство, как, например, «Hieronymus de Santa Fé», который сам стал преследовать своих коллег, евреев-аптекарей. Тем не менее, в Италии выдвинулся целый ряд выдающихся врачей: Илия Дельмедиго (1460—97), профессор Падуанского и Флорентийского университета; Иуда (Laudadedus) де Бланш в Перуджии (ок. 1520 г.); Авраам де Бальмес в Падуе; Алатино в Сполето; Теодоро де Сацердоти, при дворе Юлия III. Покровительствовали евреям-врачам папы Павел II и Александр VI; Климент VII также пользовался услугами еврея. Много знаменитых врачей своего времени дала семья Порталеоне. Интересно отметить, что, запрещая евреям практиковать на востоке Европы, они не мешали им в Италии. Изгнанный из Прованса, Боне де Латтес переехал в Рим, в качестве врача папы Льва X; он известен своим участием в гонениях, стоящих в связи с именем Пфеферкорна. Из Испании в Мантую прибыл и Иуда Абрабанель (Leo Hebraeus), сын Исаака, министра Фердинанда и Изабеллы, оттуда же перебрался и Яков Мантино, придворный врач папы Павла III, бывший одно время послом Карла V в Венеции. Сильное гонение возводит против евреев Павел IV (1558), некоторые его эдикты были отменены лишь в 19 веке; благодаря ему многие евреи-врачи выселились в Турцию. Из врачей того времени следует отметить: Juan Rodrigo dé Castel-Branco (Amatus Lusitanus, 1511—68), жившего в Анконе и Салониках; Давида д’Асколи, издавшего сочинение в защиту евреев-врачей (Страсбург, 1559); Давида де Помиса (род. в 1525 г. в Сполето, ум. в Венеции, 1588), выдающегося защитника своих коллег (De Medico Hebrraeo Enarratio Apologica, Вена, 1588); Калонимоса бен-Иуды (ок. 1575); Якова Ломброзо, Якова бен-Исаака Цагалон в Ферраре, автора известного «Ozar Chajim» (Thesaurus Vitae), и Манюлэ ди Чезена, врача папы Сикста V. В 18-м веке жили Исаак Лампронти, автор талмудической энциклопедии פחד יצחק (умер 1756); Исаак Луццатто (1730—1803); его брат Эфраим Луццатто (род. 1729, ум. 1799) и Грациадо Непи (1759—1836), раввин в Ченто, член Великого французского синедриона (1806), и многие другие.
Франция. Мало евреев мы встречаем в это время во Франции, так как евреям позволяли практиковать только в Авиньоне, хотя в то же время придворным врачом Марии Медичи был Илия Монтальто (ум. 1615). Жан Батист де Силва, самый знаменитый врач своего времени (1686—1742), был придворным врачом Людовика XIV, который возвел его в рыцарское достоинство. Франциск I (1515—47) просил германского императора прислать еврея-врача, но, не поверив в еврейское происхождение присланного, он отослал его обратно и обратился с той же просьбой к султану (Cabanis, Revolution de la Médecine, p. 128, Брюссель, 1844).
Турция. С падением Константинополя (1453) евреям-врачам был открыт доступ в Турецкую империю, и многие из них переселились сюда из Италии, Испании и Португалии. Среди них отметим: Иосифа Гамона и его сына Моисея (1490—1567), лейб-медика Сулеймана Великолепного; Давида ибн-Шошана, главу сефардского иешибота в 1522 году и Якова Хаима Цемаха, главного раввина, 1645. — Нидерланды и Англия. — В Нидерландах во время господства испанцев было очень мало евреев-врачей — это были большей частью эмигранты из Португалии. То же самое следует сказать об Англии. С тех пор, как Кромвель разрешил евреям свободно селиться в пределах Англии, целый ряд еврейских имен заполняет ряды здешних врачей. Германия. — Начиная с 1500 г. число евреев-врачей в немецких странах быстро возрастает. Как на самых выдающихся из них следует указать: Иосифа Соломона дель-Медиго, практиковавшего в Кандии, Каиро, Литве, Гамбурге, Амстердаме, Франкфурте-на-М., Вормсе и Праге, где он умер в 1655 г.; знаменитого в свое время гинеколога Родриго де Кастро (Гамбург) и его сына Бенедикта де Кастро, придворного врача королевы Христины Шведской; Даниила де Кастро, лейб-медика Христиана IV Датского. Позже выступили Аарон Самуил Гумперц (1723—69); Маркус Герц, муж знаменитой Генриетты Герц, и многие другие. Вообще отношение к евреям-медикам сильно изменилось в Германии к середине и концу 18-го века, и большинство евреев-врачей, практиковавших в то время, имело дипломы немецких университетов, но еще в 1700 г. университеты Рош(с)тока и Виттенберга объявили евреев-врачей некомпетентными и не советовали христианам лечиться у них.
Польша. Как только евреям разрешили селиться в Польше, сейчас же явились туда и евреи-врачи. В 1510 г. мы находим в звании придворного врача Сигизмунда I — Исаака Якови (ум. ок. 1510); Соломона бен-Натана Ашкеназа (1520—1602), врачом Сигизмунда II и султана Сулеймана II; Тобиаша Когена (1562—1729), придворного врача 5-ти султанов; Ионаса Казаля (1675), врача Иоанна Собеского. — Ср.: Carmoly, Histoire des Médicins Juifs (Брюссель, 1844); Hyrtl, Das Arabische und Hebräische in der Anatomie (Вена, 1879); Münz, Ueber die Jüdischen Aerzte im Mittlalter (Берлин, 1887); M. Horovitz, Jüdische Aerzte in Frankfurt a. M. (Франкфурт-на-M., 1886); Landau, Geschichte der jüdischen Aerzte (Берлин, 1895); Hirsch, Biogr. Lexic.; Pagel, Biogr. Lexic.; Steinschneider, Wissenschaft und Charlatanerie unter den Arabern im neunten Jahrhundert, в Virchow’s Archiv, XXXVI; idem, Constantinus Africanus und seine arabischen Quellen, ib., XXXVII; idem, Die Texicologischen Schriften der Araber bis Ende des XII Jahrhunderts, ib., III; idem, Ueber Medicin in Bibel und Talmud und ueber judische Aerzte, в Wiener Klinische Rundschau, 1896; idem., Hebr. Uebers.; idem., Donnolo, Berlin, 1868; idem., Die Arabische Literatur der Juden, (Франкф.-на-M., 1902); Wüstenfeld, Die Academien der Araber und ihre Lehrer (Геттинген, 1837); idem, Die Uebersetzungen arabischer Werke in das Lateinische seit den XI Jahrhundert, ib., 1877; idem, Die Geschichtsschreiber der Araber und ihre Werke, ib., 1882; Haeser, Lehrbuch der Geschichte der Medizin und der epidemischen Krankheiten, Иена, 1882; A. Friedenwald, Jewish physicians and the contribution of the Jews to the science of Medecine, в Publ. of the Graetz College, 1897 (Филадельфия, 1897); Vogelstein und Rieger, Geschichte der Juden in Rom, Берлин, 1895—96; Berliner, Gesch. der Juden in Rom (Франкфурт-нa-M., 1893); Joseph Jakobs, The Jews pf Angevin England, pp. 114, 340, Лондон, 1893; idem., Jewish Year-Book; Kayserling, Zur Gesch. der jüdischen Aerzte в Monatsschrift, VII, 165; Kaufmann, Un Siecle de l’Existence d’une Famille de Juifs devienne et de Posen, в REJ., XX, 275; Döllinger, Die Juden in Europa, в Akademische Vortrage, vol. I, Нердлинген, 1890; REJ., XII, 77—97; XLVII, 221— 54; XLVIII, 48—81; XCVI, 265—272. [J. E., VIII, 414—422].
3.
Медицина в новейшее время. — Сильно изменилось положение евреев-врачей после Великой французской революции. Они были допущены к свободному отправлению своей профессии, допустили их и к доцентуре. И целая плеяда блестящих имен явилась следствием изменившихся условий. Нет теперь такой области медицины в Западной Европе и в Америке, где бы не проявился еврейский гений. В нижеследующий список вошли лишь те из них, которые пользовались широкой известностью в медицинском мире. Мы распределяем их по тем специальностям, к которым относятся самые значительные их работы.
Анатомия. — Фридрих-Густав-Яков Генле (1809—1885, проф. в Цюрихе, Гейдельберге и до конца жизни в Геттингене), оставил след почти во всех отделах анатомии (напр. Генлевы петли в почках, Генлевская оболочка мякотных нервов и т. д.). Его трехтомное руководство по систематической анатомии до сих пор считается классическим. Он занимался также биологией, гистологией и патологией. Уже в 1840 г. он подчеркивал, что инфекционные болезни причиняются проникающими в организм микробами и указал на общепринятые теперь требования, которым должен удовлетворить всякий патогенный микроорганизм. — Людовик Маврикий Гиршфельд (1816—1876, сперва доцент в Париже, а затем проф. в Варшаве) издал атлас нервной системы, который и теперь признается образцовым. — Зигмунд Шнитцер (1839—1894, проф., а затем директор основанной благодаря его стараниям медицинской школы в Константинополе) составил богатый анатомический музей. — Густав Швальбе (род. в 1844 г., с 1883 г. проф. в Страсбурге) известен своими работами по анатомии нервной системы и органов чувств (распределение нервных клеток в центральной нервной системе и их отношение к нервным волокнам; закон о вступлении нерва в мышцу и т. д.). Помимо руководства по анатомии нервов и органов чувств, он издает с 1873 г. «Jahresbericht über die Fortschritte der Anatomie und Physiologie». — Назовем также Марка Сэя в Париже, хирурга и анатома, соредактора знаменитого руководства по анатомии Крювелье, и Цукеркандля, проф. в Вене.
Гистология и патологическая анатомия. — Готтлиб Глуге (1812—1898, проф. в Брюсселе) издал известный атлас патологической анатомии. Он один из первых применил микроскоп, как и Людовик Мандль (1812—1881, Париж), который ввел его употребление во Франции. — Давид Груби (1810—1898; проф. микроскопической анатомии в Париже) читал лекции в Collége de France. — Юлий Конгейм (1839—1884, проф. патологии и анатомии в Киле, Бреславле и до конца жизни в Лейпциге) первый применил замораживание и золочение в гистологии. Особенно знамениты его исследования о воспалении (первичное изменение сосудистой стенки и диапедез лейкоцитов), о туберкулезе (значение гигантской клетки), об инфарктах и его теория патогенезиса опухолей (все его работы изложены в двухтомной Allgemeine Pathologie). — Феликс Бирх-Гирхшфельд (1842—1899; проф. в Лейпциге, преемник Конгейма) занимался много туберкулезом и издал учебник патологической анатомии. — Симон Самуэль (1835—1899, проф. общ. патологии и тер. в Кенигсберге) исследовал трофические нервы и воспаление (особ. ожоги). — Соломон Штриккер (1834—1898; проф. общ. и экс. пат. в Вене) изобрел микротом; под его редакцией был издан в 1871 г. Handbuch der Lehre von den Geweben des Menschen und der Thiere; он исследовал сократительность стенки волосных сосудов, строение и размножение клеток, происхождение клеток при экссудате; имеются также работы по физиологической химии. — Карл Вейгерт (1845—1904; проф. пат. анат. в Франкфурте-на-Майне) далеко продвинул вперед изучение гистологии, патологической анатомии, эмбриологии и бактериологии благодаря изобретению новых способов окраски (невроглии, миелиновой оболочки, фибрина и т. д.). Он хорошо изучил коагуляционный некроз. — Густав Яков Борн (род. в 1851 г.; доц. гистологии в Бреславле) занимался также развитием сердца и генезисом двойных уродств. — Укажем также на Филиппа Иосифа Пика и на Альфреди Прибрама в Праге.
Эмбриология. — Роберт Ремак (1815—1865) первый еврей приват-доцент в Берлине в 1847 г., проф. с 1859 г., занимался также электротерапией (применение гальванического тока) и невропатологией (паралич, вызванный невритом). Назовем главные из его открытий по эмбриологии: три зародышевых листка, осевой цилиндр (вместе с Пуркинье), безмякотные нервы (назван. в его честь ремаковскими), непрямое деление клеток и мн. др. — Самуил Леопольд Шенк (1840—1892; проф. в Вене) стал особенно известен благодаря своей теории о влиянии, которое режим матери оказывает на определение рода зародыша. — Упомянем здесь о Жаке Лёбе (проф. физиологии в Берклее, Калифорнии), которому удалось достигнуть искусственного оплодотворения при помощи химических изменений окружающей яйцо среды; происшедшие таким образом зародыши иногда вполне развивались, но в большинстве случаев они останавливаются на известной, более или менее совершенной ступени развития и скоро погибают.
Физиология. — Габриель Густав Валентин (1810—1883; проф. в Берне; занимался также эмбриологией). Он открыл в 1834 г. (вместе с Пуркинье) мерцательное движение и в 1844 г. диастатическое действие поджелудочного сока; он первый применил поляризованный свет к изучению микроскопического строения. Он исследовал действие разных ядов на животный организм — изменения, перетерпеваемые жизнедеятельностью животных во время зимней спячки, — электричество нервов и мускулов, дыхание, количество, состав и движение крови, — действие желудочного сока и мн. др. — Мориц Шифф (1823—1898; проф. во Флоренции, Берне и до конца жизни в Женеве) занимался также зоологией и сравнительной анатомией). Главные его работы посвящены центральной нервной системе (спинной мозг, мозжечок и основание головного мозга), пищеварению, печени и зобной железе. — Симон Фубини (1841—1898; проф. в Палермо) занимался также фармакологией). Многие его исследования сделаны совместно с Молешоттом. — Юлий Бернштейн (род. в 1839 г.; с 1872 г. проф. в Галле) определил при помощи изобретенного им дифференциального реотома негативное изменение в мускуле и нерве при прохождении электрического тока и первый указал на относительную неутомляемость нервных волокон. — Исидор Розенталь (род. в 1836 г., с 1872 г. проф. в Эрлангене, редактор Biologisches Centralblatt) доказал исключительно инспираторное влияние, оказываемое искусственным возбуждением блуждающего нерва и занимался исследованием баланса энергии. — Натан Цунц (род. в 1847 г.; с 1882 г. проф. в Берлине) почти всецело посвятил себя изучению обмена веществ. Из его лаборатории вышли классические работы о газовом обмене (в сотрудничестве с Леви при поднятии на Альпы и с Лео Цунцом при езде на велосипеде). Герман Мунк (род. в 1839 г.; с 1876 г. проф. в Берлине) благодаря систематическим экстирпациям строго локализованных частей коры головного мозга доказал существование чувствительных корковых полей и определил точно те места, уничтожение которых вызывает так наз. «душевную» слепоту и глухоту; имеются также другие ценные работы по электрофизиологии. — Иммануил Мунк (брат предыдущего; род. в 1852 г., проф. в Берлине с 1899 г.) известен особенно своими работами о питании (в частности всасывание жиров). — Илья Цион (род. в 1843 г., 1872—1878 г. профессор при Военно-медицинской академии в Петербурге, после жил около Женевы и в Париже) открыл (вместе с Людвигом) ускоряющие нервы сердца (антагонисты блуждающего нерва) и депрессорный нерв, установил физиологическое значение полукружных каналов внутреннего уха и в противовес так наз. миогенной теории автоматического ритмического движения сердца продолжает настаивать на главной роли вне- и внутрисердечного нервного аппарата сердца (т. наз. неврогенная теория). Кроме того, Цион издал крайне важную технику и методику физиологии с прекрасным атласом (до самого последнего времени единственное сочинение по этому предмету). — Николай Игнатьевич (Исаакович) Бакст (1842—1904) — проф. университета и женских мед. курсов в Петербурге до их закрытия. Его работы относятся к измерению скорости прохождения раздражения по двигательным и чувствительным нервам и к функциям ускоряющего нерва сердца; кроме того, исследования крови и напечатанный курс физиологии органов чувств.
Фармакология u фармакогнозия. — Ионатан Перейра (1804—1853; проф. фармакогнозии в Лондоне) основал в Англии научное микроскопическое исследование лекарственных веществ (перуанский бальзам в его честь назван Муrospaermum Pereirae). Оскар Маттиас Евгений Либрейх (1839—1900; проф. фармакологии в Берлине) открыл наркотическое действие хлоралгидрата и хлорэтила, как и дезинфицирующее действие формалина, ввел в употребление ланолин, основал Therapetische Monatshefte и состоял редактором (вместе с Ланггаардом) 3-томной Encyclopädie der Therapie. — Людвиг Левин (род. в 1850 г.; доц. фармакологии в Берлине) изд. известные работы о побочных действиях лекарств и об отравлениях. — Макс Иаффе (род. в 1841 г.; с 1873 г. проф. фармакологии в Кенигсберге) занимался специально химией и фармакологией мочи (реакция Иаффе на индикан и т. д.).
Экспериментальная патология. — Людвиг Траубе (1816—1876 г.) — проф. мед. клиники, знаменит. клиницист; первый еврей-ордин. проф. в Берлине; после него были назначены еще Гирш и недавно умерший Сенатор (все остальные до конца жизни остались экстраордин. проф.). Основатель экспериментальной патологии в Германии. Исследование о влиянии перерезки блуждающего нерва на паренхиму легких (так наз. Schluckpneumonie), о лихорадке, о действии наперстянки, об отношениях между сердцем и почками при болезнях последних (гипертрофия левого желудка при Брайтовой болезни), о происхождении сердечных тонов, о влиянии двусторонней перерезки блуждающего нерва на дыхательный ритм, о тромбозе и эмболии, об инфекции и мн. др. — Людвиг Бригер (род. в 1849 г.; с 1890 г. проф. общей патологии в Берлине) выдвинулся своими знаменитыми работами о птомаинах; занимается гидротерапией; редактирует «Zeitschrift für experimentelle Pathologie und Therapie». — Герман Леберт (Леви, 1813—1878 г.) — проф. терапии в Цюрихе и Бреславле. Первый применил микроскоп к изучению патологической анатомии. Он работал над прививкой туберкулеза, над раком (лебертовые раковые клетки), над влиянием пыли на болезни легких, над Базедовой болезнью. — Павел Эрлих (род. в 1854 г.) — дир. института для проверки сывороток и проф. во Франкфурте-на-Майне. Его деятельность крайне разнообразная и плодотворная. Помимо многочисленных работ по окраске тканей и микробов (между прочим, прижизненная окраска метиленовой синькой; он и Вейгерт главные основатели теории красок и окрашивания), он исследовал кровь (открытие эозинофильных грануляций в лейкоцитах, классификация и генезис последних; вместе с Лацарусом издал самую лучшую работу об анемии и хлорозе (в руководстве Нотнагеля), всесторонне изучил явления иммунитета и построил теорию (так наз. теорию боковых цепей), наиболее принятую теперь и всего удовлетворительнее объясняющую все сложные явления невосприимчивости, как врожденной, так и приобретенной (Эрлих открыл также, что невосприимчивость кормилицы передается молоком грудному ребенку). Кроме того, он разрабатывает хемотерапию, которая, после многократных неудачных попыток, привела его к предложению препарата 606 (сальварсана, органического соединения мышьяка) для лечения сифилиса. Наконец, он работает теперь над добыванием сыворотки против рака (ему удалось экспериментально привить рак мышам). Е. С. Лондон (см.) — экспериментальные работы о радии, физиологической химии пищеварения и об иммунитете.
Частная патология u терапия. — Герман Сенатор (1834—1911; проф. в Берлине), первый, предложивший салициловый натр при лечении ревматизма; известны его работы о сахарном мочеизнурении и о болезнях почек. — Людвиг Лихтгейм (род. в 1845 г., с 1888 г. проф. в Кенигсберге); экспериментальные работы об ателектазе легких и доказательство присутствия туберкулезной палочки в моче. — Оскар Минковский (род, в 1858 г.; с 1891 г. проф. в Страсбурге); замечательные исследования о наступлении сахарного мочеизнурения после удаления поджелудочной железы. — Вильгельм Эбштейн (род. в 1836; с 1874 до 1910 года проф. в Геттинтене) особенно занимался подагрой и артритизмом вообще; написал также две книги: о медицине в Ветхом Завете и о медицине в Новом Завете и Талмуде; вместе с Швалбе редактировал «Handbuch der praktischen Medizin». — Имар Боас (род. в 1858 г., в Берлине) — специалист по болезням пищеварительного аппарата; издает «Archiv für Verdauungskrankheiten». — Оттомар Эрнст Феликс Розенбах (род. в 1851 г.; с 1888 по 1896 г.) — проф. в Бреславле; теперь живет в Берлине. Главная его работа посвящена болезням сердца; крайне парадоксален и ярый противник бактериологии. — Мориц Гейтлер (род. в 1847 г.; проф. в Вене), специалист по болезням сердца. — Самуил Зигфрид Карл фон Баш (1837—1905) — проф. экспериментальной медицины в Вене. Помимо клинических работ, замечателен его сфигманометр. — Леопольд Озер (род. в 1839 г.; с 1885 г. проф. в Вене) издал распространенный учебник частной патологии и терапии. — Жорж Гайем (род. в 1841 г.; в 1879 г. проф. в Париже), открыл так называемые кровяные пластинки; замечательные работы о физиологии и патологии крови и о желудочных болезнях. — Жермен Сэй (1816—1896; проф. в Париже); клинические и экспериментальные исследования о наперстянке, хлорале, спартеине и мн. др. — Фернанд Жорж Видаль (род. в 1862 г.; с 1910 г. проф. в Париже) открыл склеивающие свойства сыворотки тифозных по отношению к палочке Эберта (т. наз. Видалевское явление) и изучил лейкоцитарную формулу при разных болезнях. — Упомянем также Макса Эйнгорна (в Нью-Йорке), специалиста по желудочным болезням; Бениамино Луццато (1850—1893; проф. в Падуе), — Фридриха Кораньи (род. в 1828 г.; проф. в Будапеште, особенно болезни легких), — Генриха Шапиро (1853—1901), проф. в Клинич. институте вел. кн. Елены Павловны в СПб. и A. M. Левина (проф. Женск. медиц. инст. в С.-Петербурге). Иоганн Якоби (1805—1877; в Кенигсберге; первый познакомился с холерой в 1831 г.) более известен как политич. деятель. Невропатология и психиатрия. — Мориц Генрих Ромберг (1795—1873; проф. в Берлине). Считается вместе с Эрбом основателем невропатологии в Германии. Его исследования обнимают многие нервные болезни (невралгия ресничной ветви лобного нерва, хорея и т. д.), но особенно важны его работы о сухотке спинного мозга (явление Ромберга). — Эмануэль Мендель (род. в 1839 г.; проф. психиатрии в Берлине); главные работы о прогрессивном параличе и о мании. — Альберт Молл (род. в 1862 г.; в Берлине), занимается особенно гипнотизмом и половой психопатологией. — Герман Оппенгейм (род. в 1858 г.; проф. в Берлине с 1893 г. по 1902 г.); работы о травматических неврозах, опухолях головного мозга и т. д. Альберт Эйленбург (род. в 1840 г.; 1872—1884, проф. в Грейфсвальде) исследовал вазомоторные центры в мозговой коре и написал (вместе с Павлом Руттманом) сочинение о болезнях симпатического нерва; редактор, между прочим, известной «Realencyclopädie der gesammten Heilkunde». — Упомянем еще Людвига Мейера (1827—1900; проф. психиатрии в Геттингене; общий паралич помешанных). — Л. С. Минора (прив.-доц. в Москве; многочисленные работы; особенно интересна одна работа, где он приводит в доказательство парасифилитического происхождения табеса крайнюю его редкость между набожными евреями, несмотря на то, что другие нервные болезни часто встречаются у них), Эрнеста Юлия Ремака, Мартина Бернгардта (оба в Берлине); известны также как электротерапевты, Бернгард Закс (в Нью-Йорке; так называемая Заксовая болезнь, почти исключительно присущая еврейским детям), Ипполит Бернгейм (проф. в Нанси; психологическая теория истерии и лечение внушением), И. Оршанский (проф, в Харькове).
Электротерапия. — Мориц Мейер (1821—1893) изобрел прерыватель для исследования реакции мускулов и нервов; первый изложил применение электричества как к мед., так и к хирургии и акушерству. — Мориц Бенедикт (род. в 1835 г.), с 1868 по 1907 г. — проф. по нервным болезням и электротерапии; занимался также краниометрией. Его курс по электротерапии пользуется большой известностью.
Детские болезни. — Эдуард Генрих Генох (род. в 1820 г.; проф. в Берлине с 1858 г., теперь в Дрездене) указал на так назыв. электрическую хорею; его лекции о детских болезнях пользуются заслуженной известностью. — Макс Кассовиц (род. в 1842 г.; проф. в Вене с 1891 г.) особенно известен работами об английской болезни. — Укажем еще на Адольфа (Арона) Багинского (проф. в Берлине), Алоиза Эпштейна (проф. в Вене), Генри Коплика (в Нью-Йорке; Копликовы пятна при кори), Моизе Рафаеле Леви (проф. в Флоренции), Абраама Якоби (в Нью-Йорке) и Кеттера (в Париже).
Хирургия. — Юлий Вольф (1836—1902; проф. в Берлине) особенно известен своими работами о костной системе. — Павел Гютербок (1844—1897; профессор в Берлине) специально занимался мочеполовыми болезнями. — Джемс-Адольф Израэль (род. в 1848 г.; директор еврейской больницы в Берлине с 1880 г.) — особенно операцией почек. — Яков-Эдуард Поляк основал в Персии хирургическую клинику и поликлинику и написал по-персидски анатомию. — Укажем еще на Якова Герца (1816—1871; проф. в Эрлангене, где ему воздвигнут памятник), Микеланджело Ассона (1802—1877; проф. в Венеции) и Леопольда фон Диттеля (1815—1898; проф. в Вене; более 800 операций камней).
Офтальмология. — Исаак Гайз (1796—1879; в Филадельфии) был также редактором «American Journal of medical Science». — Игнац Гиршлер (1823—1891; в Будапеште), первый офтальмолог в Венгрии. — Людвиг Маутнер (1840—1894; проф. в Вене) хорошо выяснил влияние болезней головного мозга на глаза. — Юлий Гиршберг (род. в 1843 г.; проф. в Берлине с 1879 г.) усовершенствовал сидерископ Асмуса и указал на неврит оптического нерва как на причину слепоты после кровяной рвоты; много статистических и исторических работ; редактирует «Centralblatt für praktische Augenheilkynde». — Исидор Шнабель (род. в 1842 г.; проф. в Вене с 1896 г.) о причинах близорукости (потеря эластичности склеры) и о сифилитических заболеваниях глаз. — Герман Лиодвиг Кон (1838—1906; проф. в Бреславле); главные работы относятся к причинам глазных болезней и близорукости (школьная близорукость). — Упомянем еще Рихарда Либрейха (доц.-офтальм. в Лондоне; изобрел офтальмоскоп). Юлия Якобсона (проф. в Кенигсберге), Макса-Эммануэля Мандельштама (в Киеве) и Людвига Лакера (род. в 1839 г.; с 1877 г. проф. в Страсбурге).
Ушные, носовые и горловые болезни. — Иосиф Грубер (1826—1900), первый ординарный профессор отиологии в Вене. — Соломон Моос (1831—1895), проф. ушных болезней в Гейдельберге, занимался отношением ушных нагноений к болезням головного мозга и изучил анатомию Евстахиевой трубы. — Авраам Кун (1838—1900; проф. ушных болезней в Страсбурге) написал сравнительную микроскопическую анатомию перепончатого внутреннего уха костных рыб, земноводных и пресмыкающихся. — Адам Политцер (род. в 1853; проф. ушных болезней в Вене с 1895 г.) изучил анатомию и гистологию слухового органа и устроил очень богатый анатомический и анатомо-патологический музей. — Иоганн Шнитцлер (1835—1893; проф. ларингологии в Вене) описал туберкулез дыхательного горла. — Карл Штёрк (1832—1899; проф. ларингологии в Вене), первый (вместе с Тюрком) ввел при помощи ларингоскопа едкие вещества в дыхательное горло и применил гальванокаутеризацию. — Яков Готтштейн (1832—1895; проф. ушных и горловых болезней в Бреславле) изучил тончайшее строение лабиринта, исследовал Меньерову болезнь и пробовал анестезию перекисью азота. — Назовем еще ларингологов: Люсьена Дрейфус-Бризака (в Париже), Павла Геймана, Б. Френкеля (оба в Берлине) и Феликса Семона (в Лондоне, ред. Jntern. Journal of Laryng. and Rhinology).
Акушерство и гинекология. — Карл Эдвард Марий Леви (1808—1856; проф. акушерства в Копенгагене). — Павл Цвейфель (род. в 1848 г.; с 1887 г. проф. в Лейпциге) писал о paхитизме и симфизотомии, издал учебник оперативной гинекологии. — Назовем также Давида Гауссмана (в Берлине, 1839—1895), Леопольда и Теодора Ландау (оба в Берлине), Эрнеста Френкеля (проф. в Бреславле) и Юлия Шоттлендера (в Гейделберге).
Ортопедия, врачебная гимнастика u массаж. — Мориц Михаэль Эйленбург (1811—1887), первый ввел в Германии лечебную гимнастику и шведский массаж; его книга о сколиозе считается классической; основал ортопедический институт. — Израиль (Исидор) Заблудовский (1850—1908; адъюнкт — проф. в Берлине) изобрел аппарат для лечения судорог пальцев.
Гидротерапия. — Вильгельм Винтерниц (род. в 1835 г.; проф. в Вене с 1899 г., самый компетентный представитель гидротерапии. Главное его сочинение занимается исследованием физиологического и терапевтического действия холодной воды.
Бальнеология. — Иосиф Сееген (род. в 1822 г.; проф. в Вене с 1859 г.). Помимо работ по своей специальности, Сееген исследовал также обмен веществ и образование сахара в животном организме и написал очень добросовестное сочинение о сахарном мочеизнурении. — Назовем также Э. Киша (род. в 1841 г.; проф. в Праге) и Готтфрида Шмелькеса (1807—1870, в Теплице).
Дерматология u сифилидология. — Мориц Капози (Кон, 1837—1902; проф. дермат. в Вене, преемник Гебры) обосновал анатомическую классификацию кожных болезней и установил много новых нозологических типов. — Павел Герсон Унна (род. в 1850 г.; в Гамбурге) самый разносторонне образованный и видный представитель дерматологии. Его анатомо-гистологическое исследование кожи считается классическим. Он стремится установить рациональный диагноз и лечение на основе микроскопического анализа кожных болезней. Занимался также бактериологией дерматоз (экземы и др.). — Альберт Нейссер (род. в 1855 г.; проф. дермат. и сифилид. в Бреславле) открыл гонококк, тщательно исследовал проказу (особенно с бактериологической стороны) и теперь много работает над изучением экспериментального сифилиса на обезьянах (громадная лаборатория с тысячами обезьян на о. Яве). — Герман фон Цейссль (1817—1884; проф. сифилид. в Вене), один из главных противников перехода мягкого шанкра в твердый (так назыв. дуалистическая теория). — Назовем еще Оскара Симона (1845—1882; проф. дерм. в Бреславле), дермат. Оскара Лассара (нед. умерш.) и Георга Рихарда Левина (1820—1896; оба доц. в Берлине) и Люстгартена в Америке.
Гигиена u бактериология. — Антон Вейксельбаум (род. в 1845 г.; с 1894 г. проф. в Вене) открыл патогенный микроорганизм цереброспинального эпидемического менингита (менингококк В.) и, вместе с Френкелем, диплококк крупозного воспаления легких (диплококк Β. — Φр.); кроме того, занимался много эпидемиологией. — Симон Флекснер (род. в 1863 г.; проф. при Пенсильванском университете) открыл палочку дизентерии. — Яков Юльевич Бардах (род. в 1857 г.; прив.-доц. в Одессе) долго заведовал бактериологической станцией в Одессе и занимался исследованием дифтерии. — Безредько (ассистент Мечникова при Пастеровском институте в Париже) очень много занимался туберкулезом, брюшным тифом и раком; в последнее время работает усиленно над анафилаксией и антианафилаксией. — Владимир Мордехай Хавкин (род. в 1866 г., с 1893 г. в Индии) открыл противохолерные и противочумные прививки ослабленными микробами. Упомянем также Мишеля Леви (1809—1872; проф. гигиены в Париже), П. О. Смоленского (ум. 1907 г., прив.-доц. Военно-медицин. акад.), Элиаса Геймана (1829—1889), профессор гигиены в Стокгольме и основателя так назыв. Гётерборгской системы, Лидию Рабинович Кемпнер (род. 1871 г.; бакт. туберкулеза птиц и пресмык.), и Николая Генриха Юлиуса Геймана (1783—1863), много занимавшегося улучшением тюрем и домов для умалишенных.
Судебная медицина. — Иоганн Людвиг Каспер (1796—1864) — проф. в Берлине, первый поставил изучение судебной медицины на научную почву и привел ее в связь с остальной медициной; его руководство, переработанное и дополненное его преемником Лиманом, не потеряло значения и теперь. Чезаре Ломброзо (род. в 1835 г.; проф. психиатрии и судебн. мед. в Турине), выдвинувший теорию родства гения с сумасшествием и прирожденный антропологический тип преступника. — Укажем еще на Сальваторе Оттоленги (род. в 1861 г.; проф. суд. мед. в Сиенне) и Адольфа Лессера в Берлине.
История медицины. — Август Гирш (1817—1894) — проф. в Берлине, выдвинулся особенно своими географическо-историческими исследованиями болезней, в особенности по отношению к их этиологии. Он был соредактором биографического словаря врачей и ежегодника успехов всей медицины. — Израиль Михаил Рабинович (1818—1893) — авт. «La medicine du Talmud.» — Франц Ромео Зелигман (1808—1879) — проф. истор. мед. и эпидемиологии в Вене). Авраам Гартог Израельс (1822—1883) — проф. в Амстердаме, напечатал в 1882 г. исследование о Кесаревом лечении на живой по вавилонскому Талмуду. — Юлий Леопольд Пагель (род. в 1851 г.); с 1898 г. — проф. в Берлине. Написал историю медицины в 2 томах, биографический словарь врачей XIX ст. и редактировал (вместе с Нейбургером) «Handbuch der Geschichte der Medizin» в 3 т. — Назовем также Савелия Григорьевича Ковнера (1837—1896, в Киеве; история древн. и средневек. медицины) и Юлия Прейсса (в Берлине), издавшего в 1911 году ценную книгу о библейско-талмудической медицине.
Болезни зубов. Людвиг Генрих Голлендер (1833—1897); — проф. в Бреславле.
Гомеопатия — Эмиль Альтшуль (1812—1865) в Праге.