Люблин — старинный польский город, один из важнейших исторических центров польского еврейства. К востоку, у подножья «старого города», некогда окруженного каменными стенами и башнями-воротами (Bramy Krakowska, Grodzka, Trynitarska и др.), при слиянии реки Быстрицы с Чеховкой, расположен «Еврейский город» («Żydy», «dolne miasto») с Подзамчем, имевшим свою особую юрисдикцию и отдельные привилегии для евреев. На правом берегу Быстрицы находится предместье Пяски (Piaski, Piaski Zydowskie), некогда Казимерж (Kazimerz), где образовалась и долго вынуждена была сосредоточиваться вся люблинская еврейская община. Кроме того, к Л. примыкает густо населенный евреями пос. Венява, основанный около 1400.г. и доныне сохранивший отдельную от города юрисдикцию. — Первые следы евреев в Л. относятся к 1316 г., когда евреи посещали этот город для ввоза и вывоза товаров. Около 1330 г. евреи уже чаще посещают Л., в котором имеются уже и постоянные жители-евреи. Начало любл. еврейской общины относится к 1336 г. (См. Wł. K. Zielinski. Monografia Lublina; Israelita, 1890 г., № 2; E. Б. Ниссенбаум в «לקודות היהודים בלובלין» указывает 1396 г., а вслед за ним и Jew. Encycl., VIII, но Казимир B. скончался в 1370 г.). В этом году король Казимир Великий отдал для поселения евреям предместье, названное в его честь Казимержом. — Ныне «Пяски» — место, где обыкновенно подвергали казни преступников. Торговля в древнем Л. находилась в руках немцев, греков и армян, наряду с ними стали действовать в качестве торгового элемента и любл. евреи. Антагонизм между христианским торговым населением города и евреями обнаружился очень скоро. В эпоху цехов и привилегий борьба была направлена против стремления евреев жить и торговать в пределах самого города (inter muros), она часто сводилась к лишению евреев права заниматься отдельными отраслями торговли или же торговлей вообще. Короли обыкновенно защищали евреев, укрепляли их положение привилегиями, но эта защита часто уступало место преследованиям в зависимости от личности короля, влияния на него духовенства и проч. В 1453 году король Казимир Ягеллончик дал евреям Л., Кракова и Сандомира привилегию продавать, покупать и обменивать товары, но эту привилегию стали оспаривать любл. староста Ян из Щекотчина и войт города Л., Николай Тесна, а потому она по настоянию евр. общины и была внесена в городские акты. В 1491 г. в Л. был большой пожар, и король освободил город от всяких податей на 14 лет, утвердив вместе с тем право города на получение «Striegeld’a», обременявшего евреев. Король Сигизмунд в 1518 г. запретил евреям жить в городе, заставив их ограничиться предместьем «Пяски». В 1535 г. Сигизмунд подтвердил привилегию города, разрешив жить и торговать «inter muros» только еврею Пинкусу и его жене, всем же остальным приказано было переселиться немедленно на Казимерж-Пяски. При этом же короле были, однако, в 1523 г. дарованы евреям Подзамча все права и привилегии за то, что они оказали услуги при работах по обведению города укреплениями (см. M. Bersohn, Dyplomataryusz; Metryka Koronna, apx. XXXVIII, 385). В 1540 г. Сигизмунд Август подтвердил все привилегии евреев Подзамча, но в 1595 г. Сигизмунд III запретил им продавать хлеб, вино, водку, пиво (свобода проживания в Подзамче дана в 1614 г.). Равным образом и люблинским евреям было запрещено (1552) продавать хлеб и съестные припасы. Новый пожар, случившийся при Сигизмунде Августе, вызвал появление акта 1568 г., коим были подтверждены все права и свободы любл. евреев, дарованные им его предшественником, и вместе с тем обеспечено право наследственного владения ранее приобретенными домами, хотя продажа их была запрещена. Этот же король освободил евреев от натуральной повинности являться на работы для надобностей города, кроме повинности спасения во время наводнения, так наз. «гвалта».
Начиная с середины 16 в., появляется уже ряд актов как королевских, так и воеводских, имеющих отношение непосредственно к внутренней культурно-религиозной жизни любл. евр. общины, которая тем временем развилась и окрепла во всех отношениях. Конец 16 в. был вообще периодом полного расцвета Л., ставшего крупным экономическим центром для торговых сношений между Западом и Boстоком. «Мытная книга или реестр мыта нового» от 1583 г. свидетельствует, что евреи отправляли из Л. на Брест разные заграничные и заморские товары, как то: сукна, немецкое полотно, бархат, сталь, ножи, косы, шапки фолдровые и метлевые и др.; вино, разные бакалейные товары, краски, бумагу и т. д. С другой стороны, Л. был складочным пунктом для товаров, идущих через Брест с Востока, и ввоз которых тоже находился, главным образом, в руках евреев (воск, дубленые шкуры, рукавицы московские и всевозможных сортов меха). Люстрация 1602 г. зарегистрировала на Подзамче 100 евр. домов, обложенных податями, кроме больницы, мясных рядов и синагоги. Число евреев к этому времени превышало 2000 чел.; евр. население Л. росло очень быстро благодаря притоку извне. Одновременно с внешним развитием общины идет развитие внутренней ее жизни. В 1475 г. прибыл в Л. раввин Яков из Тридента, который много содействовал росту значения общины. Ниссенбаум ошибочно отождествляет Якова из Тридента с раввином Яковом Копельманом (יעקב הלוי קאפלמן), который якобы тождествен с Яковом Поляком, יעםד פאלק, скончавшимся в 1541 г. в г. Л., что вряд ли подтверждается сопоставлением дат (см. также мнение А. Гаркави у Ниссенбаума, ib., стр. 161). В 1559 г. появляется первая типография для евр. книг; в 1550 г. король Сигизмунд Август дает евреям Лазарю и Иосифу право содержать типографию. В 1576 г. король Стефан разрешил еврею Калману (Kalonimus), сыну Мордехея, открыть типографию и продавать древнееврейские книги по всей стране. Эта типография Калонимоса бен-Мордехея Яффе существовала с 1600 г. до 1682 г. и перешла сначала к сыну его Аврааму (1611—1620), потом к внуку Леви. Вообще, в это время Л. играл большую роль в духовно-религиозной жизни польского еврейства. В Л. жили синдики (פדנםים) Ваада четырех стран, преимущественно собиравшегося в XVI в. в этом городе на любл. ярмаках (ידיד לובלין). Здесь жил отец польского раввинизма р. Шахна, учитель знаменитого Моисея Иссерлиса, игравший большую роль на ваадах четырех стран. Любл. раввин Иошуа-Фальк Коген был председателем Ваада 1607 г., а также автором его регламента. В Л. происходили периодические заседания Высшего суда, обсуждавшего религиозно-духовные вопросы, интересовавшие тогдашнее польское еврейство. Здесь же был напечатан одобренный Ваадом текст вавилонского Талмуда (в 1559—80 гг.) для потребностей школ и синагог (см. Ваад). Л. являлся центром ученой и умственной жизни, средоточием талмудистов и раввинов, к которому с большим благоговением относились авторитеты из разных стран (см. соч. Илии Эйбеншютца, יד אליהו). В 1567 году по ходатайству евреев король Сигизмунд Август разрешил им выстроить «гимназию» и синагогу на земле ученого раввина (доктора) Исаака Мая. Король при этом даровал выборному ректору гимназии полную независимость от раввина города. Этот автономный иешибот — «гимназия» и стал привлекать к себе слушателей из разных местностей Польши. — В 16 в. должность судьи для евр. дел одно время занимал известный польский философ и поэт Севастьян Кленович (1551—1608), отзывающийся о евреях в своих сочинениях (поэма Roxolania, Victoria Deorum) с явной ненавистью (см. Антисемитизм в Польше). Во внутренних своих отношениях евреи руководились нормами раввинского права и подлежали раввинскому суду. Воевода Александр Петр Тарло (умер в 1649 г.) подтвердил в 1631 г. право евреев самим производить суд между собой, обязав евреев платить 300 польских злотых воеводам за воеводский суд в качестве апелляционной инстанции. По ходатайству синдика общины Боруха Менделевича этот акт Тарло было вторично вписан в городские акты в 1635 г., очевидно, вследствие возникших из-за него споров (Acta relationum et oblatorum in Castr. Lublin, т. 60, № 729). В 1644 г. король Владислав IV установил независимость евреев Л. от иных судов, кроме судов воеводы и короля.
Разрушительные силы, подтачивавшие Речь Посполитую, губительно воздействовали и на Л. и привели в продолжение первой половины 17 в. как город, так и его евр. население к полному разорению и упадку. Католицизм вел тогда ярую борьбу со всеми противными ему элементами в Польше, пропитывая атмосферу фанатизмом и враждой. В 1598 г., по свидетельству Голятовского (см.), были в Л. четвертованы три еврея по ложному обвинению в убийстве христианского дитяти. Возбуждение фанатизированного населения выражалось в антиеврейских эксцессах, заставивших еврейскую общину в 1629 г. обратиться с манифестом против бесчинств уличной толпы (pospolstwo). Иезуиты открыли в Л. свою типографию (сущ. до 1670 г.), выпустившую ряд изданий против евреев. Благодаря их влиянию декретом 1650 года запрещено было еврейским аптекарям изготовлять медикаменты, а в 1654 г. еврейские музыканты лишились права публично играть без разрешения городских властей. В 1636 г. был казнен еврей за «убийство» послушника (лаика) ордена монахов-кармелитов, хотя тот потом оказался живым. Единственным свидетелем этого «преступления» был сам послушник, лично дававший показания по этому делу, тем не менее, еврея Марка жестоко пытали, а потом определили рассечь его живым, голову воткнуть на кол, а тело сжечь, чтобы «не осталось и следа от этого нечестивца». При этом суд не нашел возможным признать ответственными членов кагала, а также других лиц, обвинявшихся в соучастии в этом деле. В такой атмосфере и разразился «школьный» погром 1646 г., когда ученики иезуитской коллегии напали на евреев в Подзамче, разгромили 20 домов, убили 8 евреев и ранили 50. Королевская комиссия, расследовавшая этот случай, была уполномочена строго наказать виновных. Роковой удар нанесли Л. казацкие войны. В 1655 г. сподвижник Богдана Хмельницкого, Золотаренко, и московский воевода, Петр Иванович, после долгой осады заняли Л. Город уплатил казакам контрибуцию в 10.000 польских злотых, за что казаки обещали оставить население в покое. Тем не менее, они произвели полнейший разгром всего евр. квартала, вырезали свыше 10.000 евреев, разграбив и уничтожив огнем все еврейское имущество (Костомаров, «Богдан Хмельницкий», II I, 299; Wesp. Kochowski, Historja panowania Jana Kazimerza, 1859, Ι, 222; Jakob Michałowski, Księgi Pamiętnicze, Краков, 1904, 772). 2000 семейств были истреблены, кроме множества беглецов из окрестностей Л., искавших в нем спасения; погибло много раввинов и ученых. Группа евреев, одевшись в саваны и «талесы», решилась на добровольную смерть, приказав похоронить себя живыми в могилах на еврейск. кладбище, где на стене и имеются вырезанные имена этих жертв. Это кровавое побоище описано, между прочим, в книге «Ghesed Schemuel» (Амстердам, 1699), составленной рабби Самуилом б.-Давидом, который сообщает, что это событие произошло в праздник Суккот (15 октября 1656 г.), вследствие чего в памяти люблинск. евреев этот праздник долго являлся днем траура и плача. Казаки оставили после себя пепелище и развалины, и долгие годы прошли, пока отстроился разгромленный город и начала более нормально функционировать евр. община. Не только цветущая торговля пала совсем, но и число жителей даже в середине 19 в. не доходило до той цифры, которую застало начало 17 в., когда постоянное население Л. достигало 40.000 человек. После разгрома появляется несколько королевских и воеводских актов, проникнутых заботливостью об облегчении участи разоренных евреев. В таком духе составлен королевский рескрипт 1669 г., даровавший евреям право ввоза, вывоза и свободной торговли в самом Л., окруженном стенами, так и за стенами, в предместьях. Как общине, так и отдельным ее членам было дано право владеть лавками, домами, усадебными местами и т. д. В 1679 г. король Ян III ограничил запрет торговать «inter muros» только одними днями католических праздников, подтвердив актом от 12 февраля 1696 г., что любл. евреи пользуются всеми правами христианских купцов. К числу актов, имевших большое значение для евр. общины Л., относятся и «привилегии», данные ей старостой Яном Карлом Даниловичем 21 ноября 1675 г. и вошедшие в состав привилегий, утвержденных Яном Собеским 11 марта 1676 г. Данилович берет под свою защиту и покровительство как самих евреев, так и их убогое имущество (ubóstwo) для того, чтобы они могли беспрепятственно и спокойно пользоваться теми правами, которые представлены им. Начиная с 18 в., прекратившиеся на время (после разгрома евр. общины казаками) преследования люблинск. евреев опять возобновляются с новой силой и принимают в последние годы существования Речи Посполитой еще большие размеры. В 1720 г. король Август II издал декрет против евреев в связи с процессом между городом и еврейской общиной, вызванного, очевидно, стремлением христиан-купцов вытеснить евреев из занятых ими в городе торговых позиций. Кроме экономических мотивов, декрет выдвигает и другие — религиозные (евреи-де высмеивают католическое богослужение и т. п.) и юридические (евреи будто по истечении срока не возобновили соглашения), а в заключение запрещает евреям «вообще вести торговлю товарами и продажу каких бы то ни было напитков», приказав им «немедленно выселиться из арендованных у христиан помещений и лавок, несмотря на договоры и контракты». Король повелел христианам не принимать впредь евреев и не покровительствовать им в пивоварении, угрожая за ослушание карой в 1.000 злотых. Далее христианам дано было право искать с евреев возмещение убытков, причиненных им их «разными злоумышлениями» (podstępy); комиссарам было предоставлено с этой целью прибегать к экзекуции. 2 августа 1769 г. король Станислав Понятовский, по ходатайству любл. евреев, подтвердил ряд привилегий своих предшественников, но 17 апреля 1780 г. этот последний польский король декретом «окончательно и бесповоротно» запретил евреям жить в городе и предместье (Αрх. магистрата гор. Л., суммарий № 228). Декреты Августа II и Станислава Понятовского, свидетельствуя о крайне обострившихся отношениях в 18 в., дают наглядное представление как о шаткости и необеспеченности положения евреев Л. в этот период, так и о бесплодности усилий, направленных к «бесповоротному» вытеснению евреев, чего добивались и в 1720 и 1780 гг. В 1795 г. Л. вместе с другими польскими провинциями стал достоянием Австрии.
Внутренняя жизнь общины за 18 в. представляет мало замечательного, что объясняется упадком внешнего благосостояния. В среде евреев почти все столетие шла беспрерывная борьба. Отдельные евреи стремились порвать с общиной, обременявшей своих членов всякими тяготами, обедневшей и крайне задолженной. Средством для этого служил переход под власть помещиков, поселение на землях, принадлежавших им в городе. Это давало еврею и свободу от всяких (государственных, городских и евр.) податей и защиту более верную, чем заступничество за него обессиленного кагала (см. Бершадский, «Восход», 1895, IX). Община всеми силами боролась с такими непослушными ей евреями. В 1736 г. любл. община добилась у короля Августа III привилегии «налагать запрещения на вещи, товары, мясо» и «наказывать по своему усмотрению» (poenis arbitbrariis) таких лиц, которые, «приискав себе отдельных покровителей», занимаются различными искусствами (в особенности медициной), а также ведут торговлю, не неся никаких податей и повинностей «к убытку любл. евреев». Эта привилегия не могла, однако, воспрепятствовать распаду любл. общины. Характерным отголоском этого распада является публичное обращение любл. «погребального братства» (קדישא חבדה) ко всему евр. населению города, в котором названное братство доводит до всеобщего сведения, что оно будет бороться всеми мерами со зловредными и дезорганизующими общину элементами. Составленное в 1695 г. на своеобразном языке, это обращение констатирует, что зловредные люди совершают дела, неслыханные дотоле, появились доносчики, многие прибегают к покровительству шляхтичей и ксендзов, чтобы безнаказанно вредить интересам кагала. Братство поклялось вносить имена таких лиц на «черную доску», дабы их после смерти не хоронили, согласно обычаям еврейским. На рубеже 18 и 19 стол. Л. стал рассадником хасидизма в Польше и резиденцией «отца польских хасидов», цадика Исаака Якова га-Леви Гуревича (см.), известного под именем «החוזה מלובלין». Религиозно-идейный раскол был особенно силен в Л. общине, где жил авторитетный враг хасидизма Азриель Гуревич, «Железная Голова». Этот раскол еще больше ослабил силы Л. евреев. — У дороги, ведущей от «Соломенного рынка» к предместью Калиновщизне, находится старое евр. кладбище (Stary kirkut), расположенное на холме, некогда называвшемся «Гродзиск» (Grodzisk). К нему примыкало здание францисканских монахов, ныне представляющее собою груду развалин. Это необычное соседство создало легенду, что два брата-христианина поссорились при дележе наследства и, когда один отдал свой участок католическому духовенству под монастырь, другой из злобы пожертвовал свой надел евреям под кладбище. Холм «Гродзиск» был подарен в 1554 г. воеводой Станисл. Тенчинским вместе с землей для мясных рядов и евр. богадельни, и этот дар был утвержден актом Сигизмунда Августа от 1555 г. Год этот нельзя, однако, считать датой основания старого кладбища: на нем имеются памятники и до 1555 г. (из удобочитаемых наиболее старая дата — 1541 г. (ש״א) на памятнике р. Якова Копельмана; ד׳ יעקב הלוי ב״ד יהודא קאפלמן). Францисканский монастырь был сооружен бок о бок с Гродзиском гораздо позже, в 1619 г., но, действительно, между евр. кладбищем и соседней католической святыней велся длительный процесс. В 1623 г. ксендз Войцех жаловался на евреев, что они-де заградили дорогу к монастырю, костелу и городу; в 1631 г. еврейск. «школьники» Исаак и Израиль опротестовали действия монастырского духовенства, захватившего часть кладбища. Другая легенда (см. сборник рассказов Z jednego strumjenia, изд. в Варшаве) повествует, будто однажды во время похорон одного из раввинов (называют разные имена) монахи начали звонить в колокола, чтобы напутствовать еврейского «святого». Тогда покойник, привстав, произнес слова, превратившие монастырь в развалины. Из надгробных памятников на еврейском кладбище наиболее замечательны: 1) старейший — р. Якова Копельмана от 1541 года; 2) р. Шалома Шахны הגאון (שלום שבנא) от 1559 года; 3) знаменитого р. Соломона Лурье (см.), מהדש״ל; 4) медика Моисея бен-Илии Монтальто от 1637 г.; 5) отца польского хасидизма р. Ицхака Леви Гуревича (см.), известного под именем "הדבי מלובלין, «реб Ицекль», и мног. друг. — Имеются синагоги: 1) синагога р. Соломона Лурье — מהדש״ל, в которой молился этот великий раввин — вмещает несколько тысяч человек; 2) синагога знаменитого Меира бен-Гедалии Люблин (см.), מהד״ם (1558—1616); 3) синагога «Еленя Докторовича» (а не Долеторовича) — ראקטד ד׳ צדי הידד ב״ד משה, которому король Владислав IV за его заслуги в качестве «королевского фактора» разрешил в 1638 г. иметь свою синагогу, быть несменяемым ее старшиной, в полной независимости от еврейск. общины (Бершадский усматривает в этом борьбу влиятельных членов общины с любл. кагалом и его властью; см. «Восход», 1895 г.); 4) синагога Саула Валя (см.), основ. в 1617 году; ныне она называется לײפעדם׳ שול. Сохранился обычай вызывать в праздник שמחת תודה первым к шествию с Торой (הקפות) этого знаменитого прихожанина синагоги. 5) Бет-гамидраши: «кагальный», где yчил Самуил Эдельс, מהדש״א (осн. 1631 г.); Парнеса, основанный Авраамом Парнесом (1763 г.), портных, погребального братства, Моисея Илии Моргенштерна (משה אליהו), хасидский имени выше названного р. Ицхака Гуревича и др. При Сигизмунде III жил в Л. врач Аарон. Яков из Белжица написал в 1574 г. книгу против иезуитов. В 1659 г. генеральный синдик Марк Некель и королевский фактор Соломон (и Элиаш) получили ряд привилегий от Яна Казимира (Diplomatarjusz M. Берсона, № 269). В Л. жил знаменитый медик Хаим Виталь Феликс, рескриптом короля Михаила от 28 августа 1671 года принятый на королевскую службу. В 1680 г. умер д-р Мейер Гинцбург. Кроме памятника названного Монтальто, на евр. кладбище имеются и др. надгробные надписи на памятниках XVI, XVII и XVIII вв. с титулами «доктор» и «врач» (דופא). — Ср.: Архивный материал в Acta relationuin, óblatorum, manifestationum in Gastr. Lublin; Архив гор. Люблина; Metryka Koronna в Варшаве; Słownik geograficzny, т. Ι; Baliński-Lipiński, Starożytna Polska s. v.; WI. K. Zielinski, Opis Lublina, Люблин, 1876 г.; Monografia Lublina, ibidem, 1877; Sierpiński, Historyczny obraz miasta Lublina, 1849; Izraelita, 1889 г., № 46, 1890 г., №№ 2, 3, 8; M. Bersohn, Dyplomatarjus żydów w Polsce, Варшава, 1911, I, s. v.; Регесты I—II; Русск. евр. арх., III; Бершадский, «Восход», 1895, IX и 1894; А. Гаркави, Хроника Ваада 4-х стран, в VII т. евр. перев. Гретца; Дубнов, ib., 1895; Костомаров, Богдан Хмельницкий, III; Гумплович, Historja Zydów w Polsce; Дембицер, Michtebe Bikkoret, Краков 1892; Фридберг, Le-Toledot ha-Defus ha-ibri be Lublin, ibidem, 1901; Ниссенбаум, Le-Korot ha-Jehudim be-Lublin, Люблин, 1900; Lopaciński, Z czasów wojen kozackich, Przegląd historyczny, 1909, IX, 3, стр. 349—57; Graetz, евр. пер. VII и VIII; Ha-Maggid, 1852, № 52; Ha-Asif, 1886, 393; Jew. Enc. VIII, s. v.
Ныне — губернский гор. До 1862 г. здесь имели юридическую силу привилегии Августа II (26 ноября 1720 г.) и Станислава Августа (10 апр. 1780 г.), согласно которым евреи могли жит на Подзамче и в части, отделенной от местожительства христиан Гродзскими воротами. В 1856 г. насчитывалось христ. 6901, евр. 8588.
По данным губернского статистического комитета, население к 1 января 1908 г. состояло из 62.394 душ, в том числе евреев — 31.721, или 50,8%. Средний ежегодный прирост евр. населения за 15 лет составил 2,45 на 100 душ, тогда как средний прирост всего населения составил всего 2,10 на 100. Такая разница объясняется меньшей смертностью среди евр. населения и более значительным притоком евреев из окрестных городов и местечек. Хотя Л. является одним из крупнейших городов Царства Польского, занимая по численности населения пятое место, торгово-промышленное значение его, сравнительно с городами империи, невелико. Губерния чисто земледельческая, и торговля, находящаяся главным образом в руках евреев, связана по преимуществу с сельским хозяйством. Главным продуктом торговли является хлеб, и эта отрасль торговли находится почти исключительно в руках евреев, скупающих его на мелких ярмарках и базарах или у крупных помещиков для сбыта в ближайших районах или для вывоза за границу. Крупное торговое значение имеют также шерсть и лесной строительный материал, сбываемые преимущественно в Варшаву и за границу. Промышленность в последние 15 лет обнаруживает явные признаки быстрого роста. Участие евреев в местной заводской промышленности невелико; из 27 крупных предприятий евреям принадлежат всего три.
Более значительно участие евреев в ремесле. В помощь евр.-ремесленникам и мелким торговцам с 1900 г. функционирует III ссудосберегательное товарищество, насчитывающее свыше 1.200 членов и обладающее складочным капиталом в сумме около 94 тыс. руб. Аналогичную цель ставит себе также «Общество взаимопомощи служащих и мелких торговцев Моисеева закона». Из благотворит. учреждений важнейшим является евр. больница, учрежденная в 1886 г.; в больнице 90 кроватей, и в год ее услугами пользуется около 1200 стацион. больных; больница получает пособие (7.500 руб.) от гмины. Кроме того, существует евр. приют для детей и старцев. Хедеров 43 с 800 мальч. и 100 девочками; в 2-клас. евр. начальн. учил. учатся 170 дет. Синагог в городе 3, молитвенных домов 33. — Ср.: «Результаты первой всеобщей переписи, Люблинская губ.»; «Труды Варш. стат. ком.», вып. XXI, XXXII, XXXVIII; «Обзор Люблинской губ.», приложение по Всеподд. докладу Люблинской губ.; Список фабрик и заводов; С.; Na pogotowic ratunkowe; Kalendarz encyklopedycny, rok IX; «Памятная книжка Люблинской губернии».
А. Г—г.8.