ЕЭБЕ/Лацарус, Мориц

Лацарус, Мориц — выдающийся немецкий ученый и писатель, сын раввина Аарона Левина Л., родился в 1824 г. в Филене (Познань), умер в 1903 г. в Меране (Тироль). Рос и воспитывался Л. в глухом местечке, где из двухсот домохозяев по меньшей мере сорок были учеными талмудистами; эти сорок человек «без всякой земной цели или практической выгоды с неутомимым рвением были заняты своей наукой, правда, очень узкой, но все же требующей чрезвычайного напряжения мысли и прилежания» («Aus einer jüdischen Gemeinde vor fünfzig Jahren»). В этой среде, отличавшейся удивительной одухотворенностью, Л. провел свою юность, изучая еврейскую науку и философию и готовясь к коммерческой деятельности.
Мориц Лацарус.
Однако вскоре Л. решительно стал отказываться от карьеры коммерсанта и по окончании брауншвейгской гимназии поступил в 1846 г. в Берлинский университет, где изучал как естественные науки, так и филологию и философию. В 1850 г. Л. получил степень доктора философии — он считал себя последователем Гербарта. К этому времени относится первая его литературная работа, «Ueber die sittliche Berechtigung Preussens in Deutschland»; Л. доказывал, что Пруссии принадлежит в Германии первое место ввиду ее успехов в научной, религиозной и философской областях. После этого политико-социального эскиза Л. всецело посвятил себя психологии, причем главное свое внимание обратил на сложные душевные явления. С 1856 г. стали появляться его превосходные монографии по психологии, составившие его главный научный труд, «Das Leben der Seele in Monographien über seine Erscheinungen und Gesetze» (3 тт., 3-е изд., 1897). Целый том этого труда занят работой о «духе и языке», которая создала Л. выдающееся место среди лингвистов и философов. В 1860 г. Бернский университет предложил ему кафедру психологии, и в том же году он вместе со своим другом и родственником, профессором Штейнталем (см.), стал издавать «Zeitschrift für Völkerpsychologie und Sprachwissenschaft» (1860—1890, 20 тт.). Целью этого журнала было создание новой отрасли знания, новой науки, которую Штейнталь назвал «психологией народов» и которая охватывала собою все то, что входит теперь в область антропологии, этнографии, фольклора, групповой и классовой психологии. В Берне Л. был ректором университета; в 1866 г. он по приглашению прусского правительства занял кафедру в Берлинской военной академии, где читал курс «Psychologie des Staatslebens» до 1873 г., когда Берлинский университет предложил ему кафедру психологии, которую он занимал до 1895 г. К 70-летнему юбилею Л. получил поздравление от императора Вильгельма II, Бернский университет преподнес ему звание почетного доктора юридических наук, а Hebrew Union College в Цинциннати — доктора теологии. За время своей преподавательской деятельности Л. написал целый ряд исследований по психологии, из которых «Ueber die Reize des Spieles, ein psychologischer Blick in unsere Zeit» и некоторые другие занимают очень видное место в психологической литературе Германии; он дал также ряд литературных портретов и характеристик Гербарта, Спинозы, Мендельсона, Ауэрбаха. В 1887 г. он выпустил свои речи и статьи, касающиеся еврейства, под названием «Treu und frei», куда, между прочим, вошли «Was heisst National?»; «Unser Standpunkt»; «An die deutschen Juden»; «Auf Moses Mendelssohn»; «Auf Michael Sachs»; «Aus einer jüdischen Gemeinde vor fünfzig Jahren», а также несколько публицистических статей против антисемитизма. С последним Л. энергично боролся, считая его временным явлением, продуктом реакции. Выступал он против антисемитизма, подчеркивая с особенной силой, что евреи «немцы, немцы и только немцы» и что их объединяет лишь религиозная связь, но зато крепко и прочно. Верность, говорил Л., есть корень евр. религии. «Провидение сотворило нас евреями; первое требование, обращенное ко всякому честному человеку, гласит: оставайся y знамени! У знамени, за которым идут уже три тысячи лет, на котором нет ни пятнышка — много крови, но не чужой, а собственной, нашей крови. Это то знамя, на котором начертаны слова: Adonai-nissi! Превечный — моя хоругвь! У этого знамени мы останемся во имя чести: эта связь и эта верность дают нравственному миру нечто такое, чего ему ничто иное дать не может». С 1894 г. Л. стал писать исключительно по еврейскому вопросу; за 8—9 лет им выпущены два значительных произведения: «Der Prophet Jeremias» (1894) и «Die Ethik des Judenthums» (1898, 2-е изд. 1899, английский перевод, 1900, русский с предисловием Ар. Горнфельда, 1903). Этика иудаизма распадается на две части: 1) Основоположение нравственного учения и 2) Цель нравственности: освящение жизни. Существенная задача изложения этики иудаизма, по мнению Л., состоит в том, чтобы раскрыть существующую связь между всеми рассеянными нравственными идеями и таким образом показать наличность объективной и имманентной системы в многообразном этическом творчестве. В нравственном миросозерцании особенности еврейской души сказались наиболее ярко и сохранились в своей самостоятельности наиболее прочно. Нередко форма, в которую облечена мысль первых творцов евр. жизни, нам не совсем понятна, и необходимо сначала освободить идею из оков чуждого нам склада мысли и речи. Недостаточно исследовать отдельные положения мыслителей, даже вся письменность не может дать точного представления о желаемом предмете, необходимо исследовать самый дух народа — и Л. здесь приходит к своей излюбленной области, к народной психологии. За источниками евр. учения о нравственности (§§ 1—74) следует глава о принципе этического учения иудаизма (§§ 75—139), где Лацарус подробно доказывает, что источник нравственного закона не в акте воли и повелении, а в самом существе Бога, что евр. этика признает полную автономию нравственности и что в ней согласно духу Канта отсутствуют всякие посторонние мотивы, помимо автономности нравственного принципа. Идея добра есть последняя и высшая цель; вознаграждение и кара являются только психологическими средствами исполнения, а не основами закона. Характер евр. учения о нравственности (§§ 140—174) является универсальным, а не национальным. Дальнейшая часть «Этики иудаизма» говорит о цели нравственности: она — священие жизни; священие есть этизирование; этизирование есть верность закону. Священие есть также объединение людей. Л. работал над своей «Этикой» 15 лет и предполагал в конце 2-го тома ее (не вышедшего) «дать историю своей книги». Одновременно со значительной эрудицией Л. она свидетельствует и о глубокой и искренней любви автора к прошлому еврейства. Личность Л. представляется в ней, как и во всех прочих его произведениях, так и в общественной деятельности, крайне симпатичной: его ровная, глубокая и самозабвенная любовь к истине, его духовный аристократизм, его необыкновенный такт и удивительное самообладание напоминают настоящего мудреца. Если многое в его филологических и психологических исследованиях было переработкой мыслей Штейнталя, то во всяком случае переработкой настолько блестящей и талантливой, что имя его должно быть внесено в историю психологии и филологии не только как прекрасного стилиста, но и крупного мыслителя. После его смерти остались отрывки нового исследования под названием «Die Humanität». — Л. принимал виднейшее участие в общественной жизни немецких евреев. С 1867 г. до 1892 г. он был членом Repräsentanten-Versammlung евр. общины в Берлине; с 1882 г. по 1894 г. он исполнял обязанности вице-председателя Deutsch-Israelitischer Gemeindebund, а с 1867 г. до 1874 г. был президентом немецкого отделения Alliance Israél. Univers. Л. был председателем обоих так назыв. синодов (1-й в Лейпциге в 1869 г., 2-й в Аугсбурге в 1871 г.). Интересуясь положением евреев на Востоке, Л. принимал участие (одно время в качестве вице-председателя) в комитете для оказания помощи как русским, так и румынским евреям. Он был одним из инициаторов и организаторов Lehranstalt für die Wissenschaft des Judenthums in Berlin и в течение многих лет был председателем комитета кураторов этого учреждения. Блестящий оратор и лектор, Л. пользовался большой популярностью как среди студенчества, так и среди широких слоев берлинского еврейства. В особую заслугу ему постоянно ставили его выступления против антисемитизма. В ассимилированных кругах западного еврейства нашел большое сочувствие его взгляд на нацию, в частности на евреев, как на совокупность людей, признающих себя за таковую: «человек принадлежит к той нации, к которой сам причисляет себя… У немецких евреев нет иной истории, кроме истории немецкого народа». — Ср.: E. Berliner, Prof. Dr. M. Lazarus und die öffentliche Meinung, Берлин, 1887; R. Brainin, в ha-Schiloach, V, 45 и след.; A. Горнфельд в «Хр. Восхода», 1903, № 15; Leicht, M. Lazarus, der Begründer der Völkerpsychologie, 1904; Morais, Eminent Israelites of the nineteenth century, 192 и след.; Когут, «Знаменитые евреи», II, 183—184; ср. также некрологи в Ha-Meliz, Ha-Zofeh, Ha-Zefirah., Ha-Zeman за апрель 1903; Jew. Enc., VII, 652—654.

С. Л.6.