Иудганиты יודגאנײם — еврейская религиозная секта, возникшая в Персии в 8 в. и получившая название «Аль-Иудгана», אל יודגאניה, דת אליודגנים, от имени основателя ее Иудгана, יודגאן, или Иегуды из Гамадана, ученика лжепророка Абу-Исы Исфагани (см.). Секта И., являясь продуктом национально-религиозного брожения, вызванного взаимодействием арабской и иранской культур в лице ислама, с одной стороны, и элементами недовольства обрядовым законодательством Талмуда — с другой, положила начало роковой религиозной борьбе, завершившейся распадением единого национального организма на караимов и раббанитов. Национальное самолюбие иранцев долго не могло примириться с подчинением религиозной культуре «презренных нищих», как они называли арабов; эта зависимость была тем более невыносима, что постигшее иранцев поражение разразилось совершенно неожиданно. Ислам стал известен иранцам с самого его возникновения. Богатый воображением и высокоразвитый философский ум иранцев, искони находившихся под влиянием индийской и греческой философии, в значительной степени еще проникнутый философско-социальными идеями Мани и Маздака, отрицательно и пренебрежительно относился к примитивной простоте Библии и Корана. Были в ходу полемические сочинения огнепоклонников против иудаизма и ислама. Многие возражения последних были впоследствии повторяемы евр. сектантами. Все это послужило толчком к появлению в Иране, как и в Ираке, множества сект рационалистического и мистического характера. В этих сектах проявился возродившийся дух персидского народа, хотя национальная основа последних была прикрыта философскими и социальными доктринами, как, напр., требованием наследственного халифата и законной легитимистической династии. Такова была общая картина положения Ирана при халифах Омайядской династии, начиная с Абд-аль-Мелика ибн-Мервана (685) до Езида II (724). Это одухотворенное выражение национальных отличий разных народов, скрещивавшихся в Ираке и Иране, дало толчок к неустанной работе мысли. Самые смелые религиозные воззрения парсийских и буддийских ересей мирно сочетались с мистическим аскетизмом. С другой стороны, аскетизм «зохд» был известен среди евреев Ирана искони под влиянием сочинений, приписываемых ессеям, которые были там широко распространены. Все это создало восприимчивую почву для возникновения секты исавитов, אלעיםוניה, אלעיסױה, а несколько десятилетий спустя и секты И. Основатель последней, Иудган, наученный трагической участью своего учителя Абу-Исы, не претендовал, подобно последнему, на роль Мессии и освободителя. Он объявил себя лишь пророком, предвестником грядущего Мессии и духовным руководителем евр. народа, почему и присвоил себе название «Аль-Раи» (пастырь). Это, однако, не мешало последователям Иудгана считать его Мессией, который вернет евреям политическую независимость. Иудган распространял своеобразное учение, якобы возвещенное ему, как пророку, высшим Откровением. Он утверждал, что рассказы Св. Писания о действиях и чувствах Бога должны быть понимаемы в высшем аллегорическом смысле. Божество нельзя представлять себе телесным и человекоподобным. Тора, кроме буквального, содержит в себе и скрытый, внутренний смысл. Человек обладает свободной волей, почему и ответствен за свои поступки. Подобно Абу-Исе, Иудган проповедовал строгий аскетизм; его последователи часто постились, не употребляли мяса и вина и придавали большое значение молитве. Он признавал, что заповеди о соблюдении субботы и праздников имели силу лишь при существовании евр. самостоятельности. С падением последней они утратили свою обязательность и остались лишь в виде символического воспоминания. Как известно, это мнение нашло себе впоследствии много приверженцев среди караимов. По словам Иефета бен-Али, караимы также не признавали в диаспоре обязательности ритуальной чистоты, טומאה וטהרה, и разрешали употреблять пищу иноверцев. Подобно Абу-Исе, Иудган признавал Иисуса и Магомета истинными пророками. Многочисленные последователи Иудгана настолько твердо верили в него, что после его смерти утверждали, будто он не умер, а снова явится для возвещения нового учения. После смерти Иудгана его ученик Мушка, по словам Шарастани, основал секту Аль-Мушканиа, учившую, что Магомет был лишь пророком для иноверцев, а не для евреев. См. Абу-Иса, Караимы.
— Ср.: Karkasani, Kitab al-Anwar, ed. Harkavy, I, XII; Schahrastani, Kitab al-Milal wal-Nachal, ed. Cureton, 1846, p. 168; I. Hadassi, אשכול הכפר, 79; Pinsker, לקוטי קדמוניות, Wien, 1860; Jost, Gesch. des Judent. u. seiner Sekten; Fürst, Gesch. d. Karäirthums; Graetz, Gesch., 4 ed., Bd. V; русск. пер. с примечаниями A. Гаркави, СПб., 1883; A. Гаркави, לקורות הכתות נישראל, в приложении к 3 т. еврейск. пер. «Истории» Греца, 503; id., «Исторические очерки караимства», в «Восходе», 1896—1898; id., «Известия караима аль-Каркасани», «Зап. Вост. Отд. Археолог. Общества», VIII, 1894; I. Broyde, в Jew. Enc. XII, 624—625; Merx, Ideen u. Grundlinien, 1893; Kremer, Kulturgesch. Streifzüge auf. d. Gebiete d. Islam, 1873; id., Gesch. d. herrschenden Ideen des Islam, 1868.
И. Берлин.4.