Иуда и Иудино колено יהודה и שנט יהודה. — В Библии. Имя четвертого сына Якова и родоначальника Иудина колена. Он играет значительную роль в истории Якова; среди же своих братьев он часто выступает в качестве защитника и советника. Когда братья замышляют убить Иосифа (см.), он убеждает их не делать этого и, зная, что они рано или поздно приведут свой замысел в исполнение, предлагает продать Иосифа исмаильтянам, чем спасает его от верной смерти (Быт., 37, 26 и сл.). Позже, когда Яков не желал отпустить Вениамина (см.) с братьями в Египет за хлебом, Иуда склонил его на согласие тем, что поручился за полную безопасность Вениамина. Он предложил братьям остаться рабами у Иосифа вместо Вениамина, когда в мешке последнего оказался драгоценный кубок. Когда же Иосиф отказался оставить их у себя заложниками, Иуда трогательно рассказал Иосифу, как он поручился за брата перед отцом. Своим искренним рассказом Иуда исторгает у Иосифа слезы и признание (Бытие, 44, 18 и сл. до конца). — Иуду же Яков посылает вперед, чтобы уведомить Иосифа о своем выступлении с семьей из Ханаана. Во всех вышеуказанных случаях Иуда действует то совместно со своими братьями, то как их представитель и защитник. Но в одном рассказе мы уже встречаем И. живущим, как видно, самостоятельно и отдельно от братьев. События этого рассказа разыгрываются в Адулламе, Кезибе, Тимнате и Энаиме. И. женится на дочери ханаанейца Шуи, от которой у него рождаются три сына — Эр, Онан и Шела. Старшего сына своего он женил на Тамари, а когда Эр умер, он заставил жениться на ней Онана, чтобы, согласно древнему израильскому обычаю, оставить потомство умершему сыну. Когда же и Онан умер, И. отправил Тамарь к ее отцу, где она должна была ждать, пока не вырастет его третий сын Шела. Но впоследствии И., по-видимому, забыл об этом и не вернул Тамари и тогда, когда Шела возмужал. Тогда она, воспользовавшись тем, что И. пришел в Тимнат стричь овец, села на дороге закутанная в покрывало. Иуда не узнал ее и вступил с нею в связь. Когда через три месяца ему сообщили, что его невестка забеременела, он, разгневанный, сначала приказал ее сжечь, но затем, узнав, что виновником ее греха является он сам, оставил ее в живых. От него Тамарь имела близнецов-сыновей — Пареца (Перец) и Зараха, явившихся впоследствии родоначальниками двух больших и славных родов. В благословении Якова, которое должно быть собственно отнесено ко всему колену Иудиному, Иуда, как представитель его, обрисован самыми яркими красками. За его могучую силу, проявляемую в преследовании врагов, И. будут восхвалять его братья; он подобен льву и леопарду, покой которых никто не смеет нарушать. Ему предсказана в будущем не только политическая власть над остальными его братьями («не отойдет скипетр от Иуды»), но и высокая и благородная деятельность в области религиозной литературы и наставления народа в путях Божиих. Он будет так богат, что будет мыть «в вине одежду свою и в соке гроздьев одеяние свое», довольство и счастье будут окружать его (Быт., 49, 8—13). — О последних годах жизни Иуды Библия ничего не сообщает; переселившись вместе со своим отцом в Египет, И. здесь, по-видимому, и умер. — Колено Иудино, как определенная группа, впервые выступает в Библии после исхода израильтян из Египта. В это время И. колено, широко разросшееся на египетской почве, считается самым многочисленным, как при первой переписи при князе Нахшане, так и при второй переписи при коленном начальнике Калебе (Числа, 1, 7; 2, 3—9; 7, 12; 10, 14; 26, 22; 34, 19); вместе с коленами Иссахаровым и Зебулуновым оно выступало в пустыне впереди прочих колен. Оно делилось по трем сыновьям Иудиным и двум его внукам, вместе с ним переселившимся в Египет, на пять родов — шелахитов, перецитов, зерахитов, хецронитов и хамулитов (последние два рода — ветви от Переца; Числ., 26, 19—22; I Хрон., 2, 1 и сл.). Позднее, по-видимому, эти роды еще более разветвляются, и к ним присоединяются роды: Карми (ветвь от Зераха), Хур и Шобал (ветви от Хецрон-Калеба; I Хрон., 4, 1 и сл.; ср. Иош., 7, 1 и сл.). По распределении между коленами завоеванного Ханаана, И. колену досталась обширная область, обнимавшая почти всю южную часть Палестины от северной пограничной линии (устье Иордана — Иерусалим — Эбнеель у Средиземного моря) до южных Ханаанейских пустынь. И тогда, да и несколько позже, в области, доставшейся Иудиному колену, оставались племена, еще им не покоренные (ср. Иош., 15, 63); это служит доказательством, что завоевание данной области шло постепенно, быть может, в течении нескольких столетий. Действительно, собственно завоевание южной части Палестины Иудиным коленом начинается только после смерти Иошуи. Для этого оно даже объединяется с Симоновым коленом, чтобы совместными действиями ускорить завоевание страны (Суд., 1, 1—21). В эту эпоху к Иудиному колену присоединяется кенитское племя, становясь, по-видимому, одним из его кланов (Суд., 1, 16). Кроме того, происходит еще присоединение к И. колену двух кенизитских кланов — Калеба и Атниеля, область которых с главным городом Хеброном, вероятно, послужила для И. колена центральным пунктом, откуда оно распространило свою власть на остальные ханаанейские племена (Суд., 1, 12—15, 20; ср. Иошуа, 14, 6—15; 15, 13—19). Возможно, что вместе с этими кланами присоединился к И. колену еще клан иерахмеелитов, родоначальник которых назван в Библии братом Калеба (I Хрон., 2, 42), что отчасти подтверждается тем, что в I Сам., 27, 10 и 30, 29, иерахмеелиты являются как бы частью И. колена. — После окончательного поселения израильтян в Ханаане И. колено как бы отступает на задний план и становится в стороне от прочих колен. Правда, один из его двух кланов — кенизитский, в лице своего родоначальника Атниеля, младшего брата Калеба, принимает участие в борьбе с притеснителем израильтян — Кушан-Ришатаимом, царем Арам-Нагараима, и даже является их освободителем. Но зато в великой освободительной войне под предводительстврм Деборы и Барака (см.) это колено участия не принимает и не упоминается в знаменитой песне Деборы (Суд. 5). Только в конце эпохи Судей во время войны с вениаминитами И. колено снова появляется на исторической арене, играя в этой войне роль главного предводительствующего колена (Суд., 20, 18 — יהודה נתחלה). Но после этого оно снова отделяется от остальных колен и в царствование Саула даже как будто противопоставляется этим коленам (I Сам., 11, 8; 17, 52; 18, 16). Причин этого Библия не объясняет (см. Изр. царство и Давид). После смерти Саула Давид превратил И. колено с его территориею в самостоятельное государство (II Сам., 2, 1 и сл.). В течении семи с половиною лет, пока прочие колена оставались верными Саулову сыну Иш-Бошету, И. колено продолжало жить обособленно от них и не принимало участия в общеизраильской жизни; но после гибели Иш-Бошета Давид присоединил свое колено к остальным, объединив их всех под своей властью. Это объединение продолжалось восемьдесят лет — в течение царствований Давида и Соломона, после чего оно было снова нарушено с тем, чтобы уже никогда больше не быть восстановленным. См. Иудейское царство.
1.
В агаде. — Согласно легендарным представлениям об И., он родился в 15 день 3-го месяца (Сивана) 2195 г. по сотворении мира, а умер 119 лет от роду, на восемнадцать лет раньше Леви (Кн. Юбил., XXVIII, 15; Seder Olam Zuta; ср. Завещ. Патр., Иуда, 12); конечно, имеются и другие исчисления (Sefer ha-Jaschar, Schemoth, 104б). Агадисты считают И. владыкой между братьями, которые повиновались ему во всем беспрекословно, титулуя его «царем» (Beresch. r., LXXXIV, 16; Зав. Патр., Иуда, 1). На него поэтому и падала вся ответственность за поступок братьев, когда они послали отцу окровавленную рубашку Иосифа (Бытие, 37, 31—32). Он, впрочем, и понес соответствующее наказание. Даже братья обвинили И., видя горе отца. Предание рисует И. богатырем, наделенным неимоверною силой; он — любимый герой пылкой фантазии еврейского Востока. Голос его был слышен на расстоянии 400 стадий. Железо у него во рту обращалось в пыль (Beresch. r., XCIII, 6). Он — выдающийся герой войны, вспыхнувшей между семьей Якова и хананеянами после разрушения Сихема. Война эта живо описана в «Sefer ha-Jaschar», отд. Wajischlach (ср. также кн. Юбил., 34, 1—9; Завещ. Патр., Иуда, 3—7). Его первым подвигом было единоборство с Яшубом, царем Татсуаха. Закованный в железо, верхом на коне, тот ринулся на И., меча стрелы обеими руками. На расстоянии 30 локтей И. бросил в него камень, весом в 60 сиклей, и свалил его с лошади. В рукопашной схватке И. убил его. Пока он снимал с убитого оружие, на него напали 9 человек из воинов Яшуба. И. убил одного и обратил в бегство остальных. При Хацаре и Гааше он оказал чудеса храбрости и первый взобрался на городской вал, распространяя кругом себя ужас. Мидраш Wajissa заключает в себе рассказ о битве между сыновьями Якова и Исава, где, конечно, первую роль играет И. Еще фантастичнее предание о свалке, происшедшей между братьями и слугами Иосифа. Последний пожелал задержать Вениамина. И. издает крик, и его слышит Хушим, сын Дана, в Ханаане. Он мчится в Египет и, вместе с И., выражает желание опустошить страну. И. бросает вверх камень весом в 400 сиклей, а затем ударом ноги обращает его в пыль. Нафтали поручается сосчитать провинции Египта. Он возвращается с ответом, что их 12. Тогда И. берет на себя три, остальные делятся по одной на брата. — Египту грозит гибель. Спасая страну, Иосиф открывается братьям. — Колено И. во всем первенствовало: Элишеба была праматерью всех священников, Атниель — первым судьей, Бецалель — строителем Скинии, Соломон воздвиг первый храм, и все благочестивые цари происходили из колена И., от него же произойдет и Мессия (Ялк. Бер., 159). И все это являлось наградой за усердие в служении Господу, которое проявило это колено. По некоторым сказаниям, И. колено отважилось вступить первым в Чермное море (Schemoth r., XXIV, 1; ср. Сота, 37а). Благодаря близости Моисея и Аарона, так как И. всегда располагался в восточной стороне лагеря во время странствований в пустыне, колено И. отличалось знанием закона («Бне-Тора»). [По Jew. Enc. VII, 327].
3.
Взгляд критической школы. — Среди библейских критиков считается общепринятым. что Иуда не кто иной, как эпонимный предок колена того же имени и что весь рассказ о нем в кн. Бытия является историей этого колена, представленной только в виде истории отдельного лица. Следует, однако, отметить, что в 38 гл. кн. Бытия, где, очевидно, речь идет о различных кланах, объединившихся вместе различными путями (в Библии — браком, внебрачной связью и т. д.), из которых составилось колено И. и его сыновей, нет никакого упоминания о кенитах и кенизитах, которые, однако, входили в состав этого колена (ср. выше) Можно было бы предположить, что калебитский или кенизитский клан во времена Давида еще не был инкорпорирован И. коленом (ср. I Самуила, 30, 14), но если принять во внимание, что указанная 38 глава принадлежит ягвисту (J) и, по общему мнению библейских критиков, могла быть написана не раньше 9 в. до хр. эры, то станет ясным, что в это время кенитские и кенизитские кланы уже тесно слились с И. коленом. — По мнению ассириолога Tiele, имя И. колена упоминается уже в Амарнских таблицах и, в частности, в письме Rib-Addi, царя Гебаиского (ср. Jastrow, в Journ. Bibl. Literat., XII, 61 и сл.; против — Винклер, который читает в указанном месте Jada). Исходя из всех рассказов библейских об этом колене, критики приходят к заключению, что клан И. был первоначально слабее кланов Реубенова, Симеонова и Левиина и что, вступив в Ханаан, он с самого начала утвердился в Адулламе и Тимне, местностях, находившихся, по-видимому, в восточной (а по Wildeboer’у — в западной) части Иудейского плоскогорья (Быт., 38, 1, 12); эту Тимну не следует смешивать с Тимной, находившейся в Шефеле, т. е. низменной части Иудеи (Суд., 14, 1). Обосновавшись здесь, клан И. заключил дружбу и союз с кланами зерахитов и переццитов, тотемом, или кланным гербом, которых служило пальмовое дерево, вследствие чего они и назывались детьми Тамари (Тамарь — תמר — пальма; Быт., 38, 13—30). «Рассматривая этот отрывок (38 главу) этнологически, — говорит Wildeboer, — мы приходим к заключению, что… И. колено соединилось уже в древности с ханаанейцами, но до тех пор вело неоседлый образ жизни, пока не соединилось с племенем Тамарь, жившим к югу от него» (Wildeboer, Theologische Studien, 1900, 259 и сл.). По мнению же Винклера, этот рассказ восстановляет в легендарной форме историю завоевания Давидом Баал-Тамара, где находилось святилище первоначального колена Вениаминова (Winckler, Gesch. Israels, II, 104). Позднее к И. колену, разросшемуся благодаря поглощению других соседних племен, присоединились еще кенизитские кланы Калеба и Атниеля, которые, по-видимому, были эдомитского происхождения, так как сам Кеназ упоминается в числе потомков Исава (Бытие, 36, 11). Эти оба клана занимали область вокруг Хеброна, Кармеля и Кирьят-Сефера, или Дебира. Далее были присоединены к И. колену иерахмеелиты, жившие в южной части Иудеи, известной под именем Негеб, נגכ (I Сам., 27, 10). Так как Иерахмеель был братом Калеба, то, по-видимому, и этот клан был эдомитского происхождения. Наконец, новый и специфический элемент вступает в колено И., когда с ним тесно сливается одна из кенитских ветвей, кочевавших по Синайскому полуострову Именно тем обстоятельством, что в И. колене уже весьма рано начинается приток чужеродной крови, повлиявший на создание особого характера в нем, объясняется, по мнению критиков, та слабая связь, которая всегда существовала между ним и остальными коленами израильскими. С той и с другой стороны существовала уверенность в том, что И. колено занимает особое место, как по своему происхождению, так и по своим чувствованиям.
— Ср.: Stade, Gesch. des Volkes Israel, I, стр. 157—160; Wildeboer, Theologische Studien, 261 и сл.; 1900; Luther, в Stades Zeitschrift, XXI, 55—60; Barton, Semitic origins, стр. 271—286, New York, 1902; Winckler, Gesch. Israels.
1.