Исав עשו. — В Библии. Старший сын Исаака и Ребекки, брат Якова. Библия рисует И. человеком необузданным и диким, любившим охоту и жизнь на лоне природы, в противоположность Якову, предпочитавшему мир и сень шатра. О детстве И. Библия ничего не сообщает, кроме того, что он родился одновременно с Яковом, но первым вышел из утробы матери. И. был особенно любим отцом, которому всегда приносил с поля свежую дичь, причем изготовлял ее по его вкусу. Различные по своим характерам, братья, как рассказывает Библия, вскоре враждебно разошлись по следующему поводу. Однажды И., голодный и усталый, возвратился с охоты, и, не найдя, по-видимому, под рукою ничего съестного, обратился к своему брату с просьбой накормить его чечевичной похлебкой, которую тот варил. Яков потребовал, чтобы Исав уступил ему право первородства, ננרה, и за это согласился накормить его. И., считаясь только с мучившим его голодом и предпочитая минутное удовлетворение плоти всем будущим благам первородства, уступил Якову свое право (Бытие, 25, 25 и сл.). Между прочим, в связи с этой красной чечевичной похлебкой Библия объясняет второе имя Исава — «Эдом», אדום, буквально означающее «красный», хотя, по другому библейскому толкованию, Исав назван так потому, что родился весь красный, אדמוני (Бытие, 25, 25). По-видимому, вскоре Исав пожалел об этом, однако наружно не проявлял своего нерасположения к брату. Когда же последний коварным путем получил от Исаака благословение, предназначенное Исаву, безудержный гнев охватил последнего и он замыслил убить Якова. Ребекка, узнав об этом и боясь за жизнь своего любимца, тайно услала его в Месопотамию к своим родным, надеясь на всеисцеляющее время, в течение которого гнев И. на брата утихнет. Действительно, когда братья через много времени снова встретились (по возвращении Якова из Месопотамии), неприятное прошлое было совершенно забыто (Быт., 32, 4—33, 18). И. даже проявил известное благородство характера: он не только не обидел своего младшего и слабого брата, но еще дал ему людей для сопровождения его в пути. В это время И. принадлежала область Сеир в стране Эдома, и благословение Исаака в отношении него, по-видимому, исполнилось, так как он был богат и могуществен и, по собственному признанию, у него всего было вдоволь (Быт., 33, 9; ср. 36, 6—7). Дальнейшая жизнь И. после этой встречи неизвестна. — И. имел четырех жен — трех ханаанитянок и одну исмаильтянку (Быт., 26, 34; 36, 2; 28, 9, чтение в первых двух местах, по-видимому, неправильно) и стал родоначальником большого потомства. От И. ведет свое происхождение родственный израильтянам народ эдомитян.
Взгляд критической школы. — Из многочисленных объяснений имени «Исав», предлагаемых новейшими библейскими критиками (Будде, Чейн и др.), наиболее приемлемым критикой считается то, по которому имя «Исав» представляет собою название какого-то божества охоты. В частности, его отождествляют с героем Usöos’oм, который, согласно Филону Библосскому, был богом-покровителем охоты, тогда как его брат Samemrumos, считался покровителем культуры и оседлой жизни. В финикийской мифологии этот герой был известен в качестве зверолова и первого мореплавателя. — Что касается текстов, посвященных рассказам об И. (Быт., 25, 25—34; 27, 1—45; 32, 4—22; 33, 1—17), то они считаются принадлежащими смешанному источнику JE. По мнению критиков, автор этого источника приложил все старания, чтобы выбрать наилучшие части из источников J и E и из них составить один рассказ об И. В начале он черпает сведения исключительно из ягвистского источника, хотя Дилльманн и Бэкон (Bacon) полагают, будто название «красный», אדמוני, он заимствовал из элогистского источника, которому, однако, было известно и настоящее имя «Исав». Те предсказания, которые составитель JE дает относительно различия в судьбе и национальном характере (ср. Малеахи, 1, 2 и сл.) племен обоих родоначальников, нашли себе подтверждение в последующей истории этих племен. Недружелюбие братьев еще во время их пребывания в утробе матери является, по мнению критиков, аллегорией, не имеющей никакого отношения к действительной первоначальной истории этих народов, так как Эдом является уже самостоятельным и независимым племенем, когда предание впервые приводит его в соприкосновение с Израилем. Но что более древний Эдом мог с течением времени окончательно подчиниться более молодому государству Израильскому с тем, чтобы потом уже никогда больше не подняться, — это факт, вполне подтвердившийся историей. — Женитьба И. на представительницах различных ханаанейских и неханаанейских племен рассматривается критиками, как историческое воспоминание о смешении эдомитов с хиттейцами, ханаанейцами, исмаилитскими арабами и хоритами, жившими в горной области Сеир (см. Иов).
— Ср.: Budde, Die biblische Urgeschichte, 217 и сл. с примеч.; Prasék, Forschung. zur Gesch. d. Alt. II, 33 и сл.; Dillmann, Handkommentar z. Genesis; Wellhausen, Prolegomena; Riehm, HBA., I, 414—415.
1.
И. в агадической литературе. — Будучи еще в утробе матери, И. проявил злые наклонности и несправедливое отношение к своему брату-близнецу. Рассказ Библии о том, что Ребекка чувствовала движения детей во чреве, агада объясняет тем, что когда мать проходила мимо Божьего храма, Яков порывался наружу, когда же она проходила мимо языческого капища, это делал Исав (Ber. r., LXIII). В течение раннего детства он и Яков были схожи, так что невозможно было различить их. Но когда они еще не достигли тринадцатилетнего возраста, их радикально противоположные склонности начали проявляться (Тан. Толедот, 2). Яков состоял учеником в школе Эбера (Targ. Pseudo-Jonathan к Быт., 25, 27), между тем, как И. был «человеком полей», который оскорблял женщин, организовывал убийства и своим постыдным поведением причинил смерть своему деду Аврааму (Pesik, r., XII). В тот самый день, когда умер Авраам, И. пришел с поля, где он имел стычку с охотником Нимродом, с которым у него были старые счеты. И., выслеживая царя, не знавшего о его близости, напал на него и отрубил ему голову. Та же судьба постигла и его спутников. И. пошел своей дорогой, захватив с собою одежду Нимрода, которая, по традиции, перешла к нему от Адама (Targ. Pseudo-Jonathan к Быт., 27, 15), и спрятал ее в доме отца своего. Устав с дороги, И. пришел к Якову, который заставил его продать ему первородство, равно как и свою долю в пещере Махпеле, оформив таковую сделку подписанным договором (Sefer ha-Jaschar, VI). Согласно Targ. Pseudo-Jonathan к Быт., 25, 29 и Pirke r. Elieser, XXXV, продажа первородства состоялась тогда, когда Яков приготовил для своего отца чечевичную похлебку, блюдо, которое, по обычаю, преподносилось лицам, находящимся в трауре и над которым принято говорить утешительное слово (ср. N. Brüll, в Jeschurun Kobak’а, ХШ, 30; Б. Б., 16б). И. ради этого блюда продал свое первородство, произнеся при этом богохульную речь (Beresch, r., LХIII), отрицая всякую нравственность, Бога и воскресение мертвых, так что И. представляется в агаде одним из трех крайних атеистов (Танх. Толедот, 24; Санг., 101б). Исав снискал благорасположение отца своего любезными словами (Targ. Pseudo-Jonath. к Быт., 25, 28). Будучи льстивым, он играл роль доброго сына и никогда не услуживал отцу без того, чтобы не нарядиться в платье Нимрода; он предлагал отцу мнимо-религиозные вопросы, напр., надо ли бедным давать десятину от соломы (Pesikta, 199). Вежливый внешне с людьми, он внутренне, однако, остался дик (Ber. r., LXIII). Ребекка, зная характер И. и сознавая, какие могут быть у него потомки (Midr. Teh. к Пс. 9, 16), прибегла к известной хитрости с целью помешать И. получить благословение отца. Накануне Пасхи Исаак иопросил своего сына приготовить ему блюдо из любимой дичи (Pirke r. El., XXXII; Targ. Pseudo-Jonath. к Быт., 27, 1). И. не посчастливилось на охоте: когда он связывал пойманное животное, посланный Богом ангел его развязывал (Ber. r., LXVII) с тем, чтобы дать Ребекке время выполнить ее план. Ввиду угроз И. отмстить за обман, Яков бежал из дома и нашел убежище у Эбера, сына Шема, у которого пробыл четырнадцать лет. Злоба Исава возросла после удаления Якова из дома, и он оставил Хеброн и пошел в Сеир, где взял себе многих жен, одну из которых, по имени Башмат, он назвал «Ада». По прошествии шести месяцев И. вернулся в Хеброн и привез с собою всех своих жен-язычниц. За это время у него родился сын Элифаз (Sefer ha-Jaschar, l. с.). Согласно Танх. (к 27, 1), Иcaaк ослеп от горя при виде идолопоклонства жен И. — И. знал скверный характер своих жен и не доверял им своих одежд, а оставлял их у Ребекки (Ber. r., l. с.); поэтому она имела возможность отдать их Якову. И. проводил время в посещении алтарей для идолов, что огорчало его отца гораздо больше, чем Ребекку, так как последняя не воспитывалась в доме Авраама (Ber. r., LXV) и потому не настолько возмущалась идолопоклонством. По истечении четырнадцати лет Яков вернулся в Хеброн. Это еще более разожгло страсти И., и он решил убить Якова именно в то время, когда Ребекка отправила его к Лабану. И. послал своего сына Элифаза, поручив ему подстеречь Якова на дороге и убить его. Элифаз и десять человек из клана его матери встретили Якова, который подкупил их, отдав им все, что имел с собою, и они пощадили его жизнь. И. был очень огорчен поступком сына, однако присвоил себе все серебро и золото, которое было отнято у Якова (Sefer ha-Jaschar, l. с.). Узнав, что родители запретили Якову взять себе в жены одну из «дочерей Ханаана», Иcaв, желая вернуть расположение родителей, женился на Махлат (ср. Ber. rab., LXVII, где, пользуясь игрою слов, отмечается, что это имя — указание на то, что Бог простил И. все грехи).
Живя в роскоши, И. и его дети ссорились с жителями Ханаана, что и было причиною переселения И. в Сеир (Sefer ha-Jaschar, l. с.). Лабан, огорченный уходом Якова, подстрекнул И. изменнически напасть на своего брата по дороге домой. Но Ребекка предупредила Якова об опасности и послала ему на помощь семьдесят двух человек из слуг ее отца в Маханаим вместе с предложением войти в миролюбивые сношения с И. Посланцы были отправлены также к И., но он их отогнал и поклялся отмстить. Яков молил Бога о помощи. Бог послал четырех ангелов, дабы каждый предстал пред И. «в виде 2.000 всадников, разделенных на четыре отряда под предводительством четырех начальников и снабженных разного рода оружием. И. и его люди бежали и просили о милосердии». И. решил выйти навстречу Якову, который боялся приближения своего брата, но, заметив беспокойство И., принял его по-братски (Sefer ha-Jaschar, l. с.). Они расцеловались. Слово זישצהו (Бытие, 33, 4) снабжено по Масоре пунктиром, что указывает, по мнению одних, что Исав действительно во всем раскаялся, а по мнению других, именно в этой сцене Исав также действовал неискренно и весма льстиво (Сифра, Числа, 9, 10; Ber. r., LXXVIII; Абот р. Натан, 34; Schem. r., V). Последнее мнение следующ. образом развито в Targ. Pseudo-Jonathan к данному стиху: Яков плакал вследствие боли в шее, которую ему причинил И. укусом, а И. плакал оттого, что у него сломались чуть ли не все зубы, так как шея Якова превратилась в мрамор (ср. Раши, ad loc.; Ber. r., LXXVIII). Яков был предупрежден о неискренности И. (Pirke r. El., XXXVII). И. имел в виду умертвить Якова «не луком и не камнем, а ртом» (Pirke r. El., l. c.), «высосав его кровь»; но шея Якова превратилась в мрамор, что и разрушило его намерения. Несмотря на это, Яков и И. снова мирно встречались в доме отца (Pirke r. El., XXXVIII), и во время смерти Иcaaкa оба сына, видимо, жили в братской дружбе (ib.). При дележе наследства Иcaaкa И. потребовал себе, как первородный, двойной доли. По совету Иcмаила, он присвоил себе все движимое имущество Иcaaкa и согласился, чтобы Яков взял землю Изpaиля (Ханаан) и пещеру Махпелу. Это было оформлено письменно, и тогда Яков потребовал, чтобы И. оставил страну. И. удалился (Быт., 36) и получил за это почти всю область Сеир (Pirke rabbi EL, XXXVIII). — В «Sefer ha-Jaschar» рассказывается, что И. вернулся в Ханаан из Сеира, когда услышал, что Иcaaк умирает. Яков также приехал из Хеброна. Яков и И. с детьми похоронили отца в Махпеле. Наследство было разделено, согласно предложению Якова, который предоставил И. выбрать движимое имущество или землю. Небайот, сын Иcмаила, советовал Исаву взять движимость, потому что земля находится еще в руках сынов Ханаана. Так и было сделано и Якову ничего не осталось. Все это было записано в запродажной книге, и И. со всем добром своим вернулся в Сеир. В Bereschit r., LXXXII и LXXXIV Иcaв изображен эмигрировавшим из Ханаана из-за стыда за свое прежнее поведение. — О смерти И. упомянуто в Библии. Агадисты рассказывают, что И. вступил в спор с сыновьями Якова относительно их права похоронить своего отца в Махпеле. Иосиф указал на запродажный документ, подписанный Яковом и И. после смерти Иcaaкa, и послал быстроногого Нафтали в Египет за документом. Но еще до возвращения Нафтали И. вступил в борьбу с детьми Якова и был убит глухонемым сыном Дана, Хушимом, который, увидя глумления И., поднял свой меч и отрубил ему голову. Тогда Якова похоронили в Махпеле; таким образом, исполнились пророческие слова Ребекки (Бытие, 27, 45): «Для чего мне лишиться вас обоих в один день» (Сота, 13а). В «Sefer ha-Jaschar» приводится в подробности спор между братьями. Агадисты отмечают что «косматость» И. говорит о его греховности (Ber. r., LXV), а красный (edom) цвет кожи указывает на его кровожадный характер (dam — кровь; Ber. r., LXIII). И. представляется низкорослым, диким (Bereschit rabba, LXVIII, 13; Agadat Bereschit, XL), типа разбойника, который, однако, хвастает, что делает святое дело (Midrasch Tehillim к 80, 6). Агадистами высоко ценится его любовь к отцу (Tanch. Kedosch., 15, где описывается его бурная жизнь; ib., Toledoth, 24). В позднейшее время «Исав» (= Эдом) символизирует Рим. [По Jew. Enc. V, 206—208].
3.