Дипломатия у древних евреев — искусство представительства и сношения с другими народами возникло у евреев в силу их международного положения уже в глубокой древности. Сначала, при слабом развитии графического искусства, сношения с другими народами происходили, вероятно, устно, через послов, מלאכים, и в таком виде эта деятельность, по-видимому, мало оправдывала название Д. (от греческого δίπλωμα — государственный документ), но по целям и содержанию своим она вполне ему соответствовала, и в Библии сохранился ряд памятников, свидетельствующих о высоком развитии дипломатии. Первым дипломатическим актом надо считать посылку Моисеем послов к Сихону, царю аморрейскому, «со словами мирными» и с просьбой о свободном пропуске через его страну. «Я желал бы пройти землею твоей, только по дороге (царской) пойду я, не сойду ни направо, ни налево; пищу за серебро ты продашь мне, и я буду есть, и воду за серебро продашь мне, и я буду пить; так разрешили мне и сыны Исава, живущие в Сеире, и моабитяне, живущие в Аре». — Миссия послов на этот раз не имела успеха: Сихон не только не дал просимого разрешения, но даже объявил израильтянам войну, которая имела гибельные для него последствия (Второз., 2, 26—29; Числ., 21, 21—23; ср. Судьи, 11, 17, где Иифтах, ссылаясь на эти факты, утверждает, что Исав и Моаб вовсе не разрешили израильтянам пройти через их владения). — Интересен в истории международного права дипломатический спор между Иифтахом (Иеффаем) и царем аммонитским. Последний заявил претензию на одну заиорданскую провинцию к северу от реки Арнон (см.), которую израильтяне еще при Моисее завоевали у Сихона и которую последний, в свою очередь, отнял у родственного аммонитянам племени моаб (Числа, 21, 26). Возражение Иифтаха представляет законченный образец дипломатич. ноты. После исторического введения, где излагаются обстоятельства, сопровождавшие завоевания Моисеем спорной области, и где подчеркивается лояльность израильтян по отношению к аммонитянам, Иифтах указывает на то, что сами моабитские цари никогда не думали оспаривать право израильтян на эту область и не предприняли войны против них; затем он ссылается на трехвековую давность владения израильтянами этою областью. В заключение Иифтах, указывая на свое миролюбие, призывает Бога в судьи между израильтянами и аммонитянами. С этими же аммонитянами вышло впоследствии дипломатич. недоразумение у царя Давида. Умер аммонитский царь, и Давид отправил к преемнику его Хануну посольство для выражения ему соболезнования. Вельможи Хануна уговорили царя, что Давид прислал посольство вовсе не из уважения к памяти покойного, а для осмотра города с целью разорить его; Ханун, обрив по половине бороды у послов и обрезав по половине их одежды до бедер, отослал их назад. Послам стыдно было вернуться в Иерусалим, и им пришлось высидеть в Иерихоне, пока не отросли их бороды. Такое отношение к послам другого государства и тогда уже считалось неслыханной дерзостью: личность послов спокон века считалась неприкосновенной, как находящаяся под специальной защитой богов (personae sanctae), и оскорбление посла признавалось всеми народами достаточным casus belli (ср. Энциклопедический словарь Брокгауза-Ефрона, III, под сл. Дипломатические агенты). И Давид действительно жестоко покарал за это аммонитян (II кн. Сам., гл. 10). — Обычай отправления посольств одним государством в другое не ради деловых целей, а исключительно как акт международной вежливости был, по-видимому, довольно распространен уже в это древнее время. Хирам, царь тирский, давнишний друг Давида, послал такое посольство к Соломону поздравить его с восшествием на престол отца своего (I Цар., 5, 15). Этот факт дал повод к дипл. переписке между обоими монархами, которая завершилась взаимными обязательствами: финикийский царь обязался доставлять Соломону кедры и кипарисы с гор Ливанских для задуманного им иерусалимского храма, а Соломон, в свою очередь, обязался доставлять ежегодно этому союзнику известное количество продуктов своей плодородной страны (I кн. Цар., 5, 16—29; 9, 11—14). — Надо отметить, что у соседних Израильскому царству сирийцев (Арам), достигших в 9 в. до хр. эры значительного могущества, дипломатический стиль был еще совершенно не обработан. Полководец сирийский Наэман заболел «проказой» (цараат), а бывшая у него в услужении маленькая еврейская девочка уверяла, что если бы он обратился к самарянскому пророку (Элише), то тот наверное вылечил бы его. Сирийский царь послал Наэмана к царю израильскому с письмом, написанным исто лапидарным слогом: «Как только письмо это прибудет к тебе вместе с моим слугою Наэманом, ты сними с него проказу его». Царь израильский пришел в ужас от этого письма, усмотрев в требовании сирийского царя предлог для объявления войны. — Однако не только монархи соседних стран обменивались письмами для поддерживания дружественных отношений, но и цари стран отдаленных. Так, вавилонский царь Меродах бен-Баладан, услыхав о выздоровлении царя Иезекии от опасной болезни, послал ему через особых послов письма и подарки (IІ Цар., 20, 12). Впрочем, это был уже последний знак внимания, оказанный еврейскому царю. После Иезекии политическое положение Иудеи начинает быстро клониться к упадку.
Л. К.1.
Возрождение еврейской Д. начинается непосредственно после первых побед хасмонеев. Уже Иуда Маккавей, одержав верх над Никатором, нашел полезным войти в сношения с сенатом и отправил в Рим посольство с предложением союза. В I Макк., 8, 27 и сл. приведена копия договора, выгравированного на медной таблице, посланной сенатом в Иерусалим. Ионатан и Симон Маккавеи умело пользовались всяким колебанием в политике для укрепления своей независимости. В кн. Маккавеев и у Иосифа Флавия имеется ряд дипломатических актов высокого интереса. Так, наприм., в I кн. Макк., 12, 6—12 и в Древн., XII, 4, § 10 сообщается документ о союзе спартанца Арета (309—265) с Ониею: «Лакедемонский царь Арет приветствует Онию. В какой-то книге мы нашли указание на то, что иудеи и лакедемоняне одного происхождения и ведут род свой в одинаковой мере от Авраама. Поэтому, раз вы нам братья, будет справедливо, если вы станете обращаться к нам в случае какого-нибудь желания. Так будем поступать и мы и смотреть на вам принадлежащее как на свое, причем и вам предоставляем смотреть на наше имущество как на свою собственность. Письмо это вручит вам Димотел, который обыкновенно составляет у нас послания. Письмо четырехугольного формата и снабжено печатью, представляющею орла, держащего змею». В I Макк., 13 приведено послание Димитрия Никатора к Симону Маккавею, а в III Макк., 7 послание Птолемея Филопатора египетским начальникам. Особенный интерес представляют разрешение Цезарем первосвященнику Гиркану восстановить стены Иерусалима и договор афинян с Гирканом («Древн.», ХІV, 8, § 5). O посольстве евреев к Цезарю по поводу притеснения киренских единоверцев ср. ib., ХVІ, 6, §§ 1—7. Дипломатическая миссия Филона к Гаю Калигуле в Рим и столкновение с Апионом рассказаны там же, ХVIIІ, 8, § 1. Наконец, в «Древн.», XX, 1, §§ 1—2 подробно сообщается о послании Клавдия к Агриппе по вопросу об облачении евр. первосвященника.
Г. Г.2.
— Д. у евреев в Средние века и новое время. — В Средние века Д. находилась исключительно в руках высшего духовенства, единственно образованного тогда класса, и отчасти в руках еврейских финансистов и лейб-медиков, несмотря на канонические правила, строго запрещавшие предоставлять евреям общественные и государственные должности. Знание евреями многих языков, тесные связи, соединявшие евреев разных стран, их грандиозные торговые предприятия, простиравшиеся, по словам арабских путешественников, от Испании до Индии, Китая и Каспийского моря, — таковы качества, дававшие евреям возможность успешно занимать посты дипломатов и дипломатических агентов не только в мусульманских, но нередко и в христианских странах. Чаще всего в роли дипломатов выступают евр. финансисты, лейб-медики и астрологи. Таковы: врач и министр финансов халифа Абдуррахмана III, Хисдаи бен-Исаак ибн-Шапрут (900—970); визирь гренадского царя Габуса и сына его Бадиса, Самуил га-Леви б.-Иосиф ибн-Нагдила (ум. в 1055 г.); астроном Исаак, единственный участник посольства, отправленного императором Карлом Великим к халифу Гаруну ар-Рашиду, успешно исполнивший свою миссию; Абуфадль Хасдай (1066), визирь сарагосского царя Алмуктадира, и выдающийся арабский поэт Амрам ибн-Шаалбиб, врач и личный секретарь кастильского короля Альфонса VІ. При последнем, несмотря на послание папы Григория VII, который сурово порицал предоставление евреям высших государственных должностей, был, тем не менее, в качестве доверенного лица и исполнителя дипл. поручений ученый еврей Циделл. Из других дипломатов следует отметить Соломона Альмуаллема из Севильи, лейб-медика и визиря халифа Али из династии Алморавидов (1106—43), и Шешета Бенвенисте, врача и дипломата при дворе арагонского короля (ок. 1181—1210). — Положение резко изменилось в конце 12 в. Победы фанатичных Алмогадов в Африке и Испании и постановления папы Иннокентия III, а также четвертого Латеранского собора 1215 г., положили конец дипломатической деятельности евреев. Лишь в Испании в силу необходимости держать евреев-финансистов эти постановления долгое время не соблюдались, пока наконец папа Евгений ІV, подстрекаемый Альфонсом де Картагена, сыном бывшего талмудиста Соломона Галеви, на Базельском соборе (1434) не возобновил канонические законы против евреев. — На Востоке в конце 13 в. короткое время играли выдающуюся роль лейб-медик монгольского царя Аргуна Саад-Абдалла, мученически убитый в 1291 г., а также нек. другие. — В новое время дипл. деятельность евреев начинается с возрождением на развалинах Византии обширного турко-османского царства. Уже при Селиме I и его преемнике Сулеймане Великолепном пользовались большим влиянием лейб-медик Иосиф и сын его Моисей Гамоны, но наиболее выдающимся дипломатом является близкий советник Сулеймана Великолепного и Селима II Иосиф Наси (см.), оказавший громадное влияние на международную политику второй половины 16 в. После смерти Иосифа Наси выдавался бывший лейб-медик польского короля Сигизмунда-Августа и венецианский подданный Соломон Ашкенази, с которым поддерживали Д. сношения венецианское правительство, Екатерина Медичи и Стефан Баторий. Сын его, Натан Ашкенази, пользовался доверием султана Мурада ІV (1595—1603). В 17 веке обладали крупным политическим влиянием основатели банкирского дома Тексейров в Гамбурге, Авраам Тексейра и сын его Мануил-Исаак, Яков Бассеви фон Трейенберг, игравший значительную роль в Тридцатилетнюю войну, при дворе германского императора Фердинанда ІІ, испанский резидент в Голландии Мануил де Бельмонте (см. Евр. Энцикл.) и Тобия Козен, врач и влиятельный дипломат в Турции. — Из дипломат. агентов 18 в. назовем Иссахара Галеви Бермана (см.), резидента польского короля в Ганновере, и придворного агента Берлинского двора Баруха Явана. Дипломатический агент польского короля Августа III Диего Даголяр пользовался значительным влиянием и в австрийских политических сферах при Марии-Терезии. — В 19 веке находим ряд дипломатов-евреев: в Англии — Бенджемина Дизраэли-Биконсфильда (см.) и Исаака-Айсакса, премьер-министра в Австралии; в Соед. Штатах были — Маркус Отербург, бывший посланником в Мексике, известный знаток международного права Оскар Штраус; в Голландии — Тобиас Михаил Карл Ассер (см.), занимающий видное положение в Гаагском международном трибунале; в Италии — бывший первым секретарем итальянского посольства в Лондоне граф Гершель Даниэль Манин, de Minerbi, бывший секретарь посольства в Лондоне Уго Пиза, назначенный в 1910 г. посланником в Китай Барзилаи (см.) и др. Много было сделано на дипломатическом поприще и Исааком Артомом (см.), секретарем Кавура, назначенным послом в Копенгаген, а также назначенным в 1910 г. итальянским премьером Луиджи Луццати, весьма способствовавшим сближению Италии с Францией; в Германии — Отто Арендт (см.), известный колониальный политик Яков-Соломон Бартольди (см.), Пауль Кайзер, директор колоний при германском министерстве иностранных дел; во Франции — Ашиль Фульд, Адольф Кремье, Гандле и др.; наконец, Авраам де Кастро, бывший министр иностранных дел в Египте, Риаз-паша, известный государственный деятель и премьер-министр там же и Киамиль-паша, бывший великим визирем в Турции. — В Румынии начиная с 17 в. Д. находилась в руках придворных врачей. Наиболее выдающимися из них были лейб-медик молдаванского господаря Василия Лупу (1634—53) доктор Коген, бывший в сношениях с Турцией и Венецией, и потомок маранов, лейб-медик турецкого султана Ахмеда III Фонсека, о котором Вольтер (Histoire de Charles, XII, III, 87), между прочим, говорит как о единственном философе у евреев; его диплом. значение очерчено подробно в мемуарах маркиза D’Argens’a, London, 1735. В борьбе славянских государств за освобождение до отставки Мидхата-паши и начала русско-турецкой войны 1877—8 гг. значительную роль играл спаньольский еврей в Болгарии Ефраим Моисей Алклаи. — Ср.: Graetz, Gesch.; Güdemann, Geschichte des Erziehungswesens etc., евр. перев., Варшава, 1896; Carmoly, Histoire des médecins juifs, Bruxelles, 1884; статья S. Саssеl’я, «Энциклоп.» Эрша-Грубера, II, 27; Vergé, Diplomates et publicistes, Paris, 1856; Revue d’hist. diplomat.; Archiv diplomat.; Staatsarchiv; Когут, «Знаменитые евреи», II, 275—300.
И. Б.6.