День Божий יום יהוה — существенный фактор пророческой доктрины о божественном суде в конце времен (см. Эсхатология), который будет сопровождаться, хотя и не безусловно, наказанием для одних и блаженством для других. «Дню Божию» соответствуют также другие выражения, вроде, напр., «тот день», היום ההוא, «тο время», העת ההיא, или просто «день», «время» (Исаия, 17, 7; 30, 23; Иеремия, 30, 25; Иезек., 7, 10; Гош., 2, 18; Иоель, 4, 1; Миха, 2, 4; 5, 9; Цеф., 3, 19, 20; Захар., 9, 16; 14, 4, 6, 9). Первоначально под днем Божиим подразумевали тот день, когда Господь лично явится в громе и молнии и уничтожит все препятствия на Своем пути. В историческое время идея приняла более реальную форму и уже обозначала тот день, когда Бог уничтожит всех врагов Израиля (ср. Исаия, 13, 6; Иезек., 30, 3). Но в 8 веке до хр. эры пророк Амос выступает с решительной борьбой против той распространенной среди Израиля веры, будто день Божий принесет с собою воздаяние только врагам Израиля, последнего же он не коснется потому, что он «народ Божий». По мнению Амоса, «тот день» наступит безразлично, будет ли зло и преступление пребывать среди Израиля или среди других народов (Амос, 8, 9). «Горе вам, жаждущим дня Божия! на что вам день Божий? Он мрачен, а не светел» (ib., 5, 18). У этого пророка день Божий приносит с собою наказание, и эта идея красной нитью проходит через всю книгу его пророчеств. Ввиду этого некоторые комментаторы и критики утверждают, что конец книги Амоса (9, 8—15), совершенно противоречащий основной идее его о дне Божием, прибавлен позднее и его следует исключит из текста (Driver, Joеl and Amоs, 119—123). И пророк Исаия рисует Д. Б. мрачными красками: на весах божественного правосудия будут взвешены деяния и Иуды, и Израиля, и тяжкое наказание, которое их в тот день постигнет, будет вызвано их собственной неправедностью (Исаия, 2, 12—21). Тогда Господь проявит Свое могущество над всем существующим в мире в обстановке великой трагической красоты (ib., 2, 11—17). Таким образом, перспектива Исаии национальна, ибо «тот день» влечет за собою перемену только в нравственном состоянии его народа; прочие народы будут судимы лишь в связи с их отношением к Израилю (Ис., 34, 8). Правда, в 13-й главе Исаии термин Д. Б. применяется ко дню наказания Вавилона, и Д. Б. изображается теми же красками, что у Амоса: «Вот грянет Д. Б. жестокий и полон пламенного гнева, что превратит землю в пустыню, чтобы истребить всех грешников на ней. Ибо все звезды небесные и созвездия не будут и издавать своего света. Мрачно будет солнце при восходе его, а луна не будет сиять своим светом» (6, 9, 10). Но эта глава, по мнению многих критиков, принадлежит не Исаии, а другому, позднейшему пророку. — У пророка Михи, напротив, «тот день» — день суда над другими народами, враждебными иудеям, «день восстановления разрушенных оград» Иерусалима, хотя тот день весьма отдален (Миха, 7, 9—11). — Позднейший пророк Цефанья кладет в основание своих пророчеств идею всемирного суда, сопровождая его той интересной мыслью, что день суда переживет лишь часть Израиля, исполненная справедливости и богобоязненности. День Божий в изображении этого пророка принимает грозный, ужасающий характер. «Близок великий день Господа, близок и очень скоро наступит; уже слышен голос дня Господа; горько возопит тогда и храбрейший. День тот есть день гнева, день скорби и тесноты, день ужаса и опустошения, день тьмы и мрака, день облака и мглы, день трубы и бранного крика против укрепленных городов и высоких башен» (Цеф., 1, 14—16). В этот день все собранные народы будут погублены гневом Божиим (3, 8). Враги израильтян, которые, по концепции Цефании, должны будут подвергнуться каре, в его пророчествах не являются более определенными народами, чем в эпоху до Исаии (ср. выше); они у него носят общее название גויים, и средством в проявлении мстящего гнева Божия является какой-то мистический, если не мифический, народ, «приглашенные гости» Бога, קראיו (Цеф., 1, 7). — Одним из моментов пророчества Иезекиила о событиях «того дня» является всемирное восстание народов под предводительством Гога (см.) (Иезек., 38, 1 и сл. до конца; 39, 1 и сл. до конца; ср. Цеф., 1, 7), и этим заканчивается, очевидно, развитие идеи Божия дня. После этого она совершенно стушевывается и заменяется идеей универсального мессианического царства, которому будет предшествовать не день гнева и разрушения, но рвение к справедливости и ревность благочестия израильского народа и добровольное обращение на путь истины народов земли (см. Мессия). — Из пророков после изгнания только Малеахи придает в своих пророчествах большое значение элементу суда Божия. В его религиозной конструкции центральное место занимает храм. Господь хочет внезапно посетить его, но раньше посланник, מלאך, приготовит все, что необходимо для Его суда. Еще задолго до того, как «наступит день Божий, великий и страшный», явится пророк Илия, который «примирит сердца отцов с детьми и сердца детей с отцами их» (Мал., 3, 1, 23—24). Этот «суд», который у пророка Хаггая принесет гибель всему миру (Хаггаи, 2, 21—23), у Малеахи имеет отношение только к Израилю (Мал., 3, 5, 13 и сл.). О дальнейшем развитии идеи суда Божия см. Эсхатология.
ЕЭБЕ/День Божий
< ЕЭБЕ
| ← День | День Божий | День всепрощения → |
 Словник: Данциг — Дни покаяния. Источник: т. 7: Данциг — Ибн-Эзра, стлб. 87—89 ( скан ) |
- Википроекты