Дамасское дело — знаменитый процесс по обвинению евреев в ритуальном убийстве в 1840 г. Характерным для дела является то, что в его судьбе приняли деятельное участие виднейшие представители западноевропейского еврейства, благодаря стараниям которых последовало вмешательство и европейских держав и Д. дело стало на время центром международного внимания. 5 февраля 1840 г. в Дамаске, в Сирии, незадолго до того отвоеванной у Typции египетским пашой Мехмедом-Али, — исчез настоятель капуцинского монастыря с острова Сардиния патер Томас, державший себя вызывающе по отношению к мусульманам. В Дамаске, кроме еврейского населения, число которого было очень значительно, и мусульман, жило довольно много католиков. Католические монахи и особенно французский консул Рати-Ментон, желая вызвать в стране общее возбуждение с тем, чтобы оправдать вмешательство Франции в сирийские дела, решили воспользоваться этим случаем, чтобы обвинить евреев в убийстве с ритуальной целью; им удалось привлечь на свою сторону также дамасского губернатора Шерифа-пашу. Арестовав и ложно обвинив еврея-парикмахера, они подвергли его жестокой пытке, во время которой арестованный оговорил семерых из наиболее уважаемых в городе евреев — Давида Арари с семьей, 80-летнего Иосифа Ланиадо, Моисея Абулафию и Моисея Салоники. Ни жесточайшие пытки, которым эти последние были подвергнуты, ни взятие заложников, ни истязание 60 еврейских младенцев, ни разгром в еврейском квартале не вынудили у этих лиц признания своей виновности. Тогда угрозами заставили одного турка, служившего у Давида Арари, дать ложные показания, будто он убил Томаса по приказанию и при содействии евреев, после чего (в марте) было арестовано по обвинению в участии в убийстве еще несколько самых видных еврейских жителей Дамаска, пользовавшихся уважением, во всем Востоке — Рафаил Мурад Фархи, Пейксото и позже Меир Фархи. Еще раньше были подвергнуты аресту и истязаниям три дамасских раввина — Яков Антери, Соломон и Азария Халфены. Эти обвинения сопровождались ужасными пытками, во время которых некоторые погибли. Положение в Д. осложнилось тем, что одновременно вспыхнуло подобное же обвинение против евреев на острове Родосе, где так же повторились подобные зверства по отношению к арестованным евреям. В возбуждении этих обвинений против евреев как в Родосе, так и в Д. принимали деятельнейшее участие европейские консулы, главным образом французский; в Дамаске этому последнему и его сподвижникам удалось различными путями вызвать возбуждение среди нееврейского населения, натравить нафанатизированную христианскую и мусульманскую чернь на евреев и вызвать ряд нападений. Единственный из всех европейских консулов, первым выступившим в защиту невинных евреев, был австрийский консул в Д. — Мерлато. Это, однако, не приостановило истязания евреев и готовившихся дальнейших обвинений; консул Рати-Ментон посылал во Францию лживые сведения о Д. деле, которые распространялись как клерикальной, так равно и либеральной печатью и оттуда переходили в Германию. Потрясающие известия о кровавых событиях в Дамаске и Родосе заинтересовали наконец западных евреев, переживавших в то время в Англии и Франции эпоху сравнительного гражданского благополучия. Первый отклик Д. события нашли во Франции у Адольфа Кремье (см.), тогда вице-президента центральной еврейской консистории; в Англии Моисеем Монтефиоре, Натаниелем Ротшильдом, Саломонсом и Гольдсмитами было созвано совещание (21 апреля 1840 г.), на которое приехал и Кремье, и было решено обратиться за содействием для прекращения ужасов в Д. к европейским державам. Такого содействия можно было ждать ввиду тех обстоятельств, что в политическом мире, где тогда разгорался «Восточный вопрос» и где происходила борьба за влияние на Востоке, некоторые державы, особенно Англия и Австрия, были недовольны усилением французов в Сирии и их влиянием на египетского хедива. Предпринятые Кремье во Франции хлопоты у Луи-Филиппа не только ничего не дали, но со стороны французского премьер-министра Тьера и действовавших по его указаниям французских консулов на Востоке началось противодействие попыткам других держав к прекращению еврейских гонений в Д. Зато в Англии Монтефиоре, хлопотавшему у лорда Пальмерстона, было определенно обещано содействие и были посланы соответствующие инструкции английскому послу в Константинополе; оказать содействие выразил готовность также князь Меттерних (см.) в Австрии, куда стали уже проникать правильные известия о Д. деле, и ряд других государств. Под их влиянием египетский хедив Мехмед-Али назначил суд для разбора Д. дела из консулов Англии, Австрии, России и Пруссии без участия французского консула. Но противодействие Франции (Тьера) задержало благоприятные для евреев решения этого суда. Действия Тьера вызвали у многих во Франции возмущение, и 2 июля ему был сделан в парламенте резкий запрос со стороны депутата-еврея Фульда, а также христиан — графа Делабора и Изамбера; последний представил документ католического миссионера, преемника убитого Томаса, возмущавшегося деятельностью французского консула в Дамаске; с другой стороны, клерикальные круги Франции, Италии и Бельгии объединились для сопротивления прекращению преследований дамасских евреев. Продолжавшиеся жестокости в Д. вызвали новые мольбы о помощи со стороны еврейства Востока — в Константинополе, Александрии, Бейруте и др., — обращенные к представителям западноевропейских евреев. Последние решили отправить виднейших членов из своей среды в Александрию к Мехмеду-Али, чтобы воздействовать на него для прекращения гонений в Дамаске. Во Франции для этой цели был избран Кремье; в Англии образовался специальный комитет, который постановил командировать Монтефиоре; комитет собрал также денежную сумму для раскрытия дела и объявил премию в 1000 фунтов стерлингов тому, кто откроет истинного виновника убийства в Д.; он позаботился также о том, чтобы обратить общественное внимание на это дело. Все европейские державы, кроме Франции, выразили готовность помочь прекращению Д. дела, Австрия, Испания, некоторые итальянские государства, Дания, Голландия и особенно американские Соединенные Штаты, где в пользу евреев происходил ряд митингов, из которых митинг в Нью-Йорке носил грандиозный характер. В России граф Нессельроде послал русскому посланнику в Лондоне (31 августа 1840 г.) извещение, что императорское правительство искренне разделяет общее сочувствие к евреям по поводу возмутительных жестокостей, причиняемых им в Д. Но больше всего сочувствия жертвам Д. было выражено в Англии; в парламенте в их пользу говорили Роберт Пиль и вождь ирландцев О’Коннель; их защищал Джон Россель и др. 3 июля был устроен в Лондоне под председательством Томпсона митинг-протест видных государственных и общественных деятелей Англии против Д. жестокостей; подобный же митинг состоялся и в Манчестере. Против ритуальных обвинений евреев выступили многие видные европейские богословы и ученые — Август Неандер, Франц Делич, Ветцштейн, Фейт и др. При таком настроении, которое вызывалось, без сомнения, недоброжелательным отношением к Франции и ее влиянию на Востоке, М. Монтефиоре, жена его Юдифь и Кремье выехали в Египет в сопровождении некоторых других лиц, между прочим знаменитого ученого Соломона Мунка (см.), на пароходе, предоставленном Монтефиоре королевой Викторией. По дороге их встречали с приветствиями еврейские общины Авиньона, Нима, Марселя, Ливорно и др. В Каире Монтефиоре добился ауденции у Мехмеда-Али (август 1840 г.), чтобы побудить его к защите евреев; но переговоры эти благодаря противодействию французского консула в Египте затянулись на 3 недели. Однако под влиянием настойчивых хлопот еврейских представителей и давления девяти европейских консулов Мехмед-Али вынужден был обнародовать 28 августа указ об освобождении дамасских жертв. Указ этот, в котором говорилось о «помиловании», принципиально не снимал с евреев обвинений в ритуальном убийстве и по настоянию Монтефиоре и Кремье был заменен другим. 6 сентября по новому указу девять оставшихся в живых Д. мучеников были освобождены (четверо умерли во время пыток), и 6 бежавших обвиняемых получили возможность вернуться в Д. Когда вскоре после этого английские и австрийские армии свергли Мехмеда-Али и вернули Сирию Турции, Монтефиоре отправился к султану и выхлопотал у него обнародование фирмана (6 ноября 1840 г.) о недопустимости в дальнейшем обвинения евреев в употреблении христианской крови. На обратном пути в Европу Монтефиоре и Кремье (ноябрь и декабрь 1840 г.) были встречены восторженными и единодушными приветствиями еврейских общин со всех концов света. — Д. дело, помимо своего выдающегося значения в истории ритуальных процессов, имело весьма важные косвенные последствия: будучи первым случаем выступления эмансипированного западноевропейского еврейства в защиту своих братьев, оно послужило решающим моментом для ознакомления еврейства Европы с положением евреев на Востоке. Во время своего пребывания в Египте Кремье занялся устройством школ для евреев в Каире и Александрии («школы Кремье»), а С. Мунк отдался изучению восточного еврейства. Д. дело явилось позже поводом к созданию в Европе постоянной организации помощи преследуемым восточным евреям, которая осуществилась только в 1860 г. в лице Alliance Israélite Universelle (см.). — Д. дело дало материал для нескольких парижских писем Г. Гейне о «преследовании евреев в Д.» и др., а также еврейскому писателю Эртеру для его неоконченного произведения «Megillat Damesek». — Ср.: Löwenstein, Damassia, 1840; Stimmen berühmter Christen, 1841; Persecution contre les juifs de Damas, 1840; Salomons, An account of the recent persecution of the Jews at Damasc, 1840; Грец, «История»; Jost, Gesch. der Israel.; М. А. Гинцбург, חמת דמשק.
ЕЭБЕ/Дамасское дело
< ЕЭБЕ
| ← Дамаск | Дамасское дело | Дамиани, Петр → |
 Словник: Грива — Данте. Источник: т. 6: Гадассий — Данте, стлб. 928—931 ( скан ) |