Гаман (המן). — В Библии. Сын Гаммедаты, агагит; первый министр при дворе могущественного персидского царя Ахашвероша (Эсфирь, 3, 1—2). Название «агагит» указывает на его происхождение от амалекитского царя Агага (см.). За свою попытку уничтожить всех евреев в царстве Ахашвероша Г. часто называется «преследователем евреев», צדד היהודימ (Эсф., 3, 10; 8, 1; 9, 10, 24). История его козней, как и его падения, ежегодно публично читается в праздник Пурим (см.). Исполненный злобы и негодования за то, что еврей Мордехай не падает ниц перед ним, он добивается у царя разрешения уничтожить в пределах его царства в один день всех евреев. Разрешение получено, и Г. бросает жребий, на какой именно день назначить избиение; жребий падает на 13 Адара (Эсф., 3, 4—7). Тогда он рассылает во все концы персидского царства повеления в этот день произвести избиение евреев, не жалея ни женщин, ни детей (ibidem, 3, 8—15). Ho о его интригах узнает через своего дядю Мордехая царица Эсфирь. Она устраивает пир, на который приглашает царя и Г. Последний, видя в этом новое доказательство особой благосклонности к нему со стороны царя и царицы, радуется и повелевает заготовить виселицу для Мордехая (ibid., 5, 4). Ho за ночь до пира судьба Г. резко изменяется. Явившись в эту же ночь во дворец для получения разрешения на казнь Мордехая, он вместо ожидаемого удовольствия получает приказание облечь Мордехая, своего злейшего врага, в пышные царские одежды, посадить его на царского коня и, лично провожая его по всем улицам столицы Суз, кричать: «Так поступают с тем человеком, которого царь хочет отличить почестью» (ib., 6, 9); но этим только начинаются несчастья Г.: на пиру, устроенном Эсфирью, последняя указывает на Г. как на наиболее страшного врага того народа, из которого она происходит, что вызывает уже гнев царя; когда же благодаря неловкому движению Г. царю показалось, что он держится непристойно с Эсфирью, он приказывает слугам повесить Г. на той самой виселице, которую он изготовил для Мордехая (ibid., 7, 9). Дом Г. Ахашверош подарил Эсфири (8, 1), 10 сыновей его убили в 13-й день Адара, а тела их повесили (ibid., 9, 7—9; 14). [J. E., VI, 189]. 1.
Критическая точка зрения. — Некоторые библейские критики склонны думать, что в основании книги Эсфири лежит древневавилонский миф об Иштар и Мардуке, причем Гаман не кто иной, как главное божество эламитского пантеона, Гумман. В вавилонских и эламитских надписях оно встречается под разными начертаниями — Humban, Humba, Humma, Umman, Amman и т. п. Впервые этот взгляд высказал Иенсен, который отождествляет и Амонуса книги Юдифи с Гумманом. — Ср. Schrader, ΚΑΤ3 485 и сл.; 516 и сл. 1.
В агадической литературе Гаман отождествляется талмудистами с Мемуханом, последним из тех семи князей, «которые могли видеть лицо царево» (Эсф., 1, 14); они толкуют имя «Мемухан» в смысле «предназначенный для наказания» (Тарг. к Эсф. Мег., 12б). Г. в шестнадцатом поколении прямой потомок Агага (I Сам., 15, 8) и, следовательно, амалекитянин. Септуагинта переводит в Эсф., IX, 24 «га-Агаги» словом ό Μακεδών, тогда как во всех других случаях это слово совершенно не переводилось. Сделав попытку истребить персидских евреев и став таким образом их злейшим врагом, Г. естественно стал центральной фигурой многих талмудических легенд. Будучи некоторое время в очень бедственном положении, Г. продал себя в рабство Мордехаю (Мег., 15а). Он был в продолжение двадцати двух лет брадобреем в Кефар Карзуме (ibidem, 16a). Г. имел вышитое изображение идола на своих одеждах, так что преклонявшиеся перед ним по приказанию царя тем самым преклонялись перед изображением идола (Esther rab., VII). Γ. был также астрологом и, устанавливая день избиения евреев, принялся гадать, какой месяц наиболее подходит для его цели. Однако каждый месяц оказывался благоприятным для евреев; так, Нисан был благоприятен для евреев из-за пасхального жертвоприношения, Ияр — из-за малой Пасхи, Сиван — потому что в этом месяце дарована была Тора и т. д. Но когда Г. дошел до Адара, то нашел, что он находится под зодиакальным знаком Рыб, и сказал: «Теперь я буду в состоянии проглотить их, подобно рыбам, проглатывающим одна другую» (Esther rab.; VII; Тарг. Шени, III). У Γ. было 365 советников, но никто из них не дал ему такого хорошего совета, как его жена Зереш. Она и подговорила Г. построить виселицу для Мордехая. Все роды смерти, испытанные на евреях, оказались недействительными, и потому она утверждала, что только посредством виселицы ему удастся восторжествовать над своим врагом. Господь, предвидя, что Г. сам будет повешен на дереве, приготовленном для Мордехая, спросил, какое из деревьев желает удостоиться этой чести; все деревья наперерыв изъявили свою готовность служить орудием смерти Гамана, причем каждое указало на свои особые заслуги, ссылаясь на то, что им пользуются для какой-нибудь священной цели. Один только терновник, не сознавая за собою никаких заслуг, сказал: «Я самое негодное дерево, ибо только причиняю боль тем, которые прикасаются ко мне. Этот человек также причинил много боли людям; я поэтому более других подхожу для него» (Esth. rab., IX; Midr. Abba Gorion, VII, изд. Бубера, Вильна, 1866; в Targum Scheni несколько измененный вариант этой легенды). Г. выбрал терновник в царском саду, беззаботно напевая, перенес его к дверям своего дома и сказал про себя: «Завтра утром, когда евреи станут читать молитву «Шема», я повешу Мордехая». Затем он стал измерять дерево, сравнивая его величину со своим собственным ростом, чтобы убедиться, годится ли оно для виселицы. Тогда раздался «Бат-кол» (см.), промолвивший: «Дерево годится для тебя; оно уготовано для тебя с первого дня творения». Затем Гаман отправился в бет-гамидраш, где нашел Мордехая, окруженного учениками, число которых достигало тогда 22000; головы учеников были посыпаны прахом, и на всех были вретища. Г. заковал их в железные кандалы и окружил их стражею, решив про себя: «я сначала убью их, а затем уже повешу Мордехая». Достигший неба вопль этих учеников и их матерей привел к внезапной перемене в судьбе Г. (Esth. r., IX; Midr. Abba Gorion, V). Kогда царь велел повести Мордехая по улицам Суз, Г. всеми силами старался избегнуть этого унижения. Он умолял царя освободить его от подобного унижения и предлагал дать Мордехаю любое удовлетворение, но царь остался непреклонным (Targ. Scheni, VI). Перед тем как проводить Мордехая по улицам Суз, Г. пришлось исполнить функции трех различных ремесленников, цирюльника, банщика и конюха. Он должен был также нагнуться, дабы Мордехай, став на его спину, мог сесть на лошадь (Мег., 16а). Г. был повешен на второй день Пасхи (Esth. r. и Mer., ук. м.). Талмудисты не сходятся во мнениях относительно числа детей Г. Согласно Рабу, их было тридцать: десять умерли, десять повешены и десять сделались нищими. Согласно другим талмудистам, нищих было семьдесят, а пo мнению Рами бар-Аби, у Γ. было двести восемь детей (Мег., 15а). Пьетро Перро напечатал в Hebr. Bibl. Штейншнейдера (VII, 46—47) приписываемый агадистами Г-ну текст его послания об избиении евреев (ср. Midrasch Panim Acherim, первоначальный тект, изд. Бубера). Арабский писатель Бируни сообщает, что еще в юности Г. отличался мошенническими наклонностями; так, напр., он самовольно установил в свою пользу налог с покойников. См. Пурим. [J. E., VI, 189—190]. 3.