Возраст, в еврейской литературе — У Иеремии (6, 11) перечисляются представители всех возрастных периодов в следующ. последовательном порядке: дитя (עולל), юноша (נחור), муж (איש), старец (זקן), дряхлый (מלא ימים); в другом месте речь идет y него лишь ο четырех возрастах (נער נחור איש וקן; ср. Второзаконие, 32, 25; Псал., 148, 12). С таким разделением возрастов на пять категорий уже издревле считалось еврейское законодательство; по Лев., 27, 2—7, при обете внести в храмовую кассу стоимость человека, оценка последнего варьирует, смотря по возрасту посвящаемого. Отдельных характеристик разных возрастов в Библии не имеется, за исключением в высшей степени образного описания старости y Экклезиаста (12, 1—7), где в символических чертах рисуются как телесные, так и душевные изменения, претерпеваемые человеком при наступлении лет, ο которых в книге сказано: «Они не желанны мне». В Талмуде слово פרק (буквально означающее сочленение, поворотный пункт, a в переносном смысле — отдел или главу в книге) служит и для обозначения «возраста» вообще, aetas. В Мишне под этим термином разумеется поворотный момент в жизни человека, в частности наступление зрелого возраста, pubertas (Тосеф. Эд., 1; Нидда, 48б; Шаб., 80б и т. д.). В смысле «преклонного возраста» его впервые употребляет Мар Самуил, пользовавшийся славою ученого врача и правоведа; он говорит: «Кровопускание следует производить каждые тридцать дней, в пожилом же возрасте, ני הפרקים, реже» (Шаб., 129б). В Талмуде обыкновенно различаются лишь три возрастных периода: детство, юношество, старость (Иома, 75б), в которые, как наблюдается, наступает особенно резкая перемена в физических и умственных особенностях людей (см. выше — Возраст в законе). Однако древнейшие Мидраши придерживаются библейского деления возрастных периодов и различают: младенцев — יונקים, детей — קטנים, отроков — נערים, юношей — נחורים, стариков — זקנים (Tanchuma к Исходу, изд. Штейн, 180); некоторые делят В. на 12 периодов, соответственно знакам Зодиака (ibid., введение к Гаазину; Pesikta rabbati, 20). Особой популярностью пользовалось деление, приводимое в Мишне (Абот, V, 21) и гласящее: «Пятилетний возраст назначен для изучения Св. Писания, десятилетний для изучения Мишны, тринадцатилетний для исполнения религиозных обязанностей, пятнадцатилетний для изучения Талмуда, восемнадцатилетний для женитьбы, двадцатилетний для избрания себе рода занятий, тридцатилетний для полного развития сил, сорокалетний для зрелости ума, пятидесятилетний для совета другим, шестидесятилетний для старости, семидесятилетний для глубокой старости, восьмидесятилетний для богатырской старости, девяностолетний для согбенности; достигший же ста лет подобен умершему, давно ушедшему от мира сего». Впрочем, этот параграф в 5-й главе тракт. Абот является, по-видимому, позднейшею вставкою (ср. Тоса-фот, Иом-Тоб, причем во многих рукописях Мишны этого параграфа нет вовсе). Другой таннай, р. Симон бен-Элеазар по поводу семикратного повторения слов «суета сует» y Экклезиаста, замечает: «Это соответствует семи периодам, которые человек переживает на своем веку: в младенчестве он подобен царю, покоящемуся под балдахином; все ласкают и целуют его; в детстве он подобен свинье, которая сует свои ноги в грязные водосточные каналы; десяти лет от роду он прыгает, как коза; двадцати лет — он, подобно коню, ржет и охорашивается, чтобы понравиться женщинам; в тридцать лет он женат и подобен вьючному ослу, с появлением же y него детей становится дерзким, как собака, чтобы доставить им пропитание; когда же наступает старость, он становится подобным обезьяне» (Kohel. r., 1, 3). В Мидраше Tanchuma эта сатира изложена более подробно и в более поэтической форме. — Ср.: A. Wünsche, Der Midrasch Kohelet, 3, Лейпциг, 1880, и J. Dessauer, Spruchlexicon des Talmud und Midrasch, стр. 12, 126, № 948, Будапешт, 1876). Затем, Мидраш Тадше, перечисляя некоторые предметы и понятия, которые делятся на семь частей, между прочим, перечисляет семь В., ז״קומות: младенец — ילד, дитя — נער, отрок — רונה, юноша — עלם, зрелый человек — איש, пожилой — שנ и старец — זקן, что вполне совпадает с известными семью В. Гиппократа (см. Jellinek, Beth ha-Midrasch, III, 168, Лейпциг, 1855). — Средневековые еврейские писатели долгое время не были знакомы с делением возрастов y греческих классиков (Гиппократ, Платон и др.). Правда, уже Филон сообщает ο принятом y греков делении человеческой жизни на семь периодов, но евреи очень поздно познакомились с Филоном и то лишь благодаря Азарии де Росси. Некоторые средневековые писатели различают вместе с Пифагором четыре возрастных периода. Саадия-Гаон, считающий, что счастье прогрессивно убывает по мере приближения к старости, различает детство, юношество, зрелость и старость (Emunoth we-Deoth, 10, 3, 8). Бахия ибн-Пакуда (см.) признает шесть возрастов — נענות נחנות, ילדות, ינקות, זקנות, ישישות (Choboth ha-Lebaboth, VIII, 3). Моисей Яков Антоли (см.) по поводу стиха (Исход, 15, 22, 23) «И шли они (израильтяне) три дня по пустыне, и не нашли воды», дает этому следующее аллегорическое толкование: «Человек достигает истинного значения лишь в третьем периоде его жизни, после того как он получил надлежащую подготовку, изучив в детском и юном возрасте математику и естественные науки» (Malmed ha-Talmidim, 57б; זמן נערות זמן נחרות). Бахья бен-Ашер, подобно Аристотелю, определяет юность как период прироста, зрелый возраст как состояние покоя и неизменяемости, a старость — как время обратного развития и убыли (коммент. к Пятикнижию, Хаие-Сара, 38с). В другом месте тот же Бахья (Kad ha-Kemach, 51a) заявляет, что юность соответствует восходящему солнцу, зрелость — полуденному, старость же — заходящему. Дон Исаак Абрабанель в комментарии своем к Пятикнижию говорит: «Уже естествоиспытатели учат, что жизнь человека делится на четыре периода, соответствующие четырем временам года. Детство и юношество — это та же весна, время прироста и произрастания; зрелый В. — лето; бодрая старость — осень, a дряхлость — зима. Освобождение евреев из египетского рабства, знаменующее начало нашей национальной жизни, произошло поэтому весною… Четыре бокала вина, выпиваемых за пасхальной трапезой, символизируют четыре возраста». Алшех знает лишь два В.: прогресса и регресса (Комментар. к Псалм., 89, 16), взгляд, разделяемый также некоторыми современными физиологами, не допускающими состояния покоя организма. Иосиф Альбо (Ikkarim, III, 35) полагает, что период прироста (זמ התוםפות) продолжается до 30 лет, состояние неизменяемости (זמ כהיותה) до 50 лет, a затем уже начинается время полной убыли сил и упадка (זמן החםרון זהירידה). Талмудическое изречение «Ночь разделяется на три стражи (периода): в первую — осел ржет, во вторую — собаки лают, в третью — ребенок сосет грудь матери и жена беседует с мужем» (Берахот, 3а) Иосиф Мускато аллегоризирует так: «Три ночных стража — это три человеческих возраста; в первую стражу — ржет осел, т. е. юноша предается чувственным наслаждениям, во вторую — лает собака, т. е. человек гонится за богатством и почестями, в третью — ребенок сосет грудь матери и супруги ведут между собою дружескую беседу, т. е. старец пьет из источника мудрости и устанавливается полная гармония между материальным и духовным мирами» (Nefegoth Jehuda, 10). Первый еврейский ученый, упоминающий ο гиппократовом делении возрастов, был Соломон га-Леви (16 в.). Он сравнивает семь возрастных периодов Гиппократа с семью названиями «злого помысла» (иецер гара) в Талмуде «Dibre Schelomoh», 161с, 297d; Löw, l. c., 31, 32, 36). Врач Товий Коген (1652—1729) делит человеческую жизнь на: младенчество, детство, зрелость, юношество, цветущий возраст, старость и глубокую старость, נערות, ילדותּ, שינה, עמידה זקנה, עלמות נחרות (Löw, l. c., стр. 36, 372). Впрочем, уже в Мидраше мы встречаем деление В. на семь периодов. — Ср. Kohut, в Jew. Encycl., I, 233; Wackernagel, Die Lebensalter, ein Beitrag zur vergleichenden Sitten- und Rechtsgeschickte, Базель, 1862; Löw, Die Lebensalter in der jüd. Literatur; Steinschneider, Hebr. Bibliographie, 13, 92, 93; 16, 16—18; idem, Hebr. Uebersetzungen, 257, 874.
А. Драбкин.3.