Астрология (אסטרולוגיה, איצטגנינות) — древняя лженаука, в основе которой лежало предположение, что то или другое расположение семи планет на небесном своде имеет неотразимое влияние на судьбу как отдельной личности, так и целого народа и даже всего человечества. Люди, претендовавшие на умение читать знамения небесные и верно истолковывать их, назывались астрологами — звездочетами; y пророков они носят название חוזים נכוכנים — звездонаблюдатели — или שמים הונרי — прорезывающие небо (т. е. делящие его на полосы); в талмудической литературе они называются астрологами, или ицтагнинами — איצטגנינים. Исходя из той наивной мысли, что расположение планет среди постоянных звезд в момент рождения человека определяет всю дальнейшую судьбу последнего — его здоровье, характер, его счастье и даже все поступки его, как хорошие, так и дурные, — исходя из этой мысли, астрологи воображали, что они в состоянии предсказывать будущее; для этого необходимо только с точностью определить группировку светил небесных в момент рождения данного человека, и, кроме того, надо еще уметь толковать эту группировку (техническое название — «ставить гороскоп»). Очевидно, что А. могла возникнуть исключительно y народов, стоявших уже на известной ступени умственного развития и обладавших некоторыми познаниями звездного неба; таковыми были в древности египтяне, a раньше их халдеи. Полагают, что долина Месопотамии с ее открытым вследствие отсутствия гор горизонтом и безоблачным небом именно и была колыбелью А. Халдейские пастухи, наблюдая в долгие ночи небо, не могли не обратить внимания на то, что солнце, луна и некоторые звезды (планеты) меняют свое положение по отношению к весьма многочисленным неподвижным звездам. Они сделали из этого вывод, что планеты — существа одухотворенные, обладающие волей и разумом; a так как в могущественном влиянии солнца и даже луны на земную жизнь они не могли сомневаться, то и стали приписывать такое же влияние прочим планетам. Отсюда возникновение астролатрии, от которой переход к астрологии весьма прост. — Уже во времена Геродота существовали в Египте т. наз. «книги Тот-Гермеса», заключавшие 36 гороскопов с довольно развитой системой А. В Британском музее хранятся отрывки египетского астрологического календаря с указанием, между прочим, тех дней в году, в которые не следует ничего предпринимать, так как в эти дни господствуют неблагоприятные звезды. Ассирийские цари не предпринимали походов без предварительного совещания с звездочетами, a одна надпись прямо сообщает, что царь Санхериб отказался однажды от похода только потому, что положение звезд не предвещало ему ничего хорошего.
Если положение звезд при рождении человека неотвратимо предопределяет не только внешнюю его судьбу, но и его характер и все будущие его поступки, то связь между А. и верой в фатум, в рок, очевидна. Уже по одной этой причине А. не могла получить развития y древних евреев, несмотря на близкое соприкосновение их сначала с Египтом, a потом и с Ассирией, несмотря также и на то, что древние евреи были достаточно знакомы с звездным небом, как можно заключить из рассеянных в Св. Писании многочисленных названий разных звезд и их групп (см. Звезды). Поклонение звездам никогда не развилось у них до Α., и во всяком случае А. должна была исчезнуть с утверждением культа Ягве в народе. Вера в фатум безусловно противна духу мозаизма, исповедующего абсолютную свободу воли человека. «Смотри, Я предлагаю тебе ныне жизнь и добро, смерть и зло… ты же избери жизнь» (Второз., 30, 15, 19). И действительно, y более древних пророков не находится никаких намеков на роль и значение светил небесных в судьбе Израиля, за исключением, может быть, одного места в речах Билеама: «Выступает звезда от Якова и поднимается ветвь (комета?) от Израиля, и поразит она края Моаба…» (Числ., 24, 17). Этот стих, быть может, представляет намек на народную веру в могущество звезд, но может быть также рассматриваем как поэтическая метафора. — У позднейших пророков, живших в эпоху ассиро-вавилонского влияния, отмечается уже прямо отрицательное, враждебное отношение к А. Так, напр., Иеремия (10, 2) говорит: «Путям язычников не учитесь и знамений небесных не страшитесь, как боятся их язычники, ибо уставы народов суетны»… A пророк изгнания, Исаия II, предсказывая гибель Вавилона, иронически восклицает: «Встань же теперь со своими чародействиями и множеством своих волхований, над которыми ты так трудилась с юности твоей; может быть, они пособят тебе, может быть, ты окрепнешь. Ты уже утомилась от множества своих совещаний; пусть же предстанут те, которые измеряют небо, наблюдают звезды и предсказывают по новолуниям, и пусть спасут тебя от того, что нагрянет на тебя» (Исаия, 47, 12, 13; ср. Rawlinson, Cuneiform inscriptions of Western Asia, III, 51). Иов считает веру в тο, будто счастие исходит от светил небесных, равносильной отрицанию Бога. «Когда я видел сияющее светило или луну, величественно выступающую, прельстилось ли втайне сердце мое, и целовал ли я устами руку свою? Ведь это было бы преступление наказуемое, ведь я отрекся бы (этим) от Бога вышнего» (Иов, 31, 26—28). — Что эти взгляды пророков проникли в сознание народа, видно из того, что в послевавилонский период литературы ни y Экклезиаста, ни в более древней апокрифической письменности мы не находим ни малейшего намека на А. ни в положительном, ни в отрицательном смысле. Чуждая еврейскому языку терминология этой лжемудрости — также ясное доказательство того, что «халдейская наука» проникла в Иудей не прямым путем, a пройдя через эклектический эллинизм, y которого она в течение многих веков пользовалась широким гостеприимством. Сивиллины книги отзываются с похвалой о еврейском народе, так как «он не задумывается над прорицаниями гадальщиков, магов и волшебников, не занимается астрологией и не ищет в звездах предсказаний халдейских» (III, 227). Даже во время последней борьбы против римлян предводители восстания были настолько трезвы в этом отношении, что нисколько не испугались появившейся тогда на небе «мечевидной звезды» (кометы), чтобы из-за этого сложить оружие. Иосиф Флавий, поддавшийся, очевидно, влиянию греко-римских воззрений, осуждает народ за то, что он не признавал явных знамений и указаний, предвещавших разрушение храма («Иуд. война», VI, 5, § 3). Несомненно, однако, что Флавий не был одинок в своих взглядах на Α.: втайне их разделяли очень многие. И хотя сама Α., равно как люди, занимавшиеся ею, осуждались, тем не менее ее истинность столь же мало подвергалась здесь сомнению, как и во всем остальном мире, вплоть до 17 столетия. А. приписывалось небесное происхождение: она была возвещена человечеству возмутившимися ангелами. Ракиель (от слова רקיע — твердь) преподал людям знание небесного свода; Кокабиель (от כוכנ — звезда) — астрологию; Шехакеель (от שחקים — облака) — науку об облаках; Аркиель (от ארקע — земля) открыл людям знамения земли; Самсиель (от שמש — солнце) — знамения солнца, a Сагариель (от סהר — луна) — знамения луны (Энох, VIII, 3). — Уважение к А. было следствием не столько важности ее для календарных вычислений (которая, впрочем, вполне признавалась), сколько приписывавшегося ей значения в предсказывании будущего. Энох установил юбилеи, «годовые недели», месяцы, субботы и дни, и «все, что было, что есть и что будет, он созерцал как бы в видении, даже судьбу детей каждого человека из поколения в поколение до дня Страшного суда; все он предвидел и все он постиг и написал он свои откровения на земле ко благу человечества и всего его потомства» (Юбил., IV, 19). Согласно той же книге (VIII, 3), такое предсказание начертано и на скалах. Нечто подобное, только с еврейским монотеистическим колоритом, находим в раввинской легенде, по которой Бог показал Адаму все будущие поколения и какие в каждом поколении будут книжники, ученые и вожди (Аб. Зара, 5а). — После окончательной потери евреями политической самостоятельности они как будто стали доступнее иноземному влиянию; с тех пор отмечается в палестинских школах какое-то двойственное отношение к Α.: галаха отвергает и запрещает ее, в агаде же она постоянно играет весьма почетную роль; так, напр., таннай II в. Элеазар из Модиина повествует, что Авраам всегда носил на груди большую астрологическую таблицу, по которой можно было прочесть судьбу любого человека; поэтому — все цари Востока и Запада собирались каждое утро y дверей Авраама, чтобы получить от него совет. На эту таблицу, говорит р. Элеазар, намекают слова Писания (Быт., 24, 1): «И Господь благословил Авраама всем» (Тосефта, Кид., V, 17; Баба Батра, 16б). Авраам сам предвидел по этой таблице, что y него не будет собственного сына, но Бог сказал ему: «Прочь с твоей астрологией, для Израиля нет предопределяющей планеты!» — אין מזל לישראל (Шаб., 156а). — В другом месте подчеркивается, что Авраам отнюдь не был астрологом, a пророком, так как влиянию звезд подчиняются только те, кто считает себя ниже их (т. е. поклоняются им как божеству), Авраам же был выше их (Beresch. rabba, XLIV, 14). Легенда утверждает, что Иоаб отказался принять участие в заговоре Авессалома, так как в свое время видел благоприятное расположение звезд на небе во время рождения Давида (Санг., 49а и в других местах).
Подобно ассиро-вавилонским монархам, римские императоры верили во всемогущее влияние звезд не только на судьбу человека, но и на самую природу. Особенно выделялся своим искусством в вычислении гороскопов император Тиберий, который решительно во всех делах сообразовался с астрологическими выкладками (Иосиф Флавий, «Древности», ХVIII, 6, § 9). Рим гордился обладанием полной систематизированной халдео-греческой литературой, которая ревностно разрабатывалась в особых астрологических школах; вся общественная и частная жизнь находилась под влиянием подвизавшихся в них лжепророков, звонкой монетой получавших воздаяние за свои труды. — Вся эта сторона тогдашней жизни отражается в талмудических притчах, которые ярко, с различных точек зрения, характеризуют веру других народов в А. Тот же р. Элеазар из Модинна говорит, что Иитро советовал Моисей (Мехилта Иитро, 2, р. 68) избрать людей, которых он желал бы иметь сотрудниками, при помощи гороскопа, на который обычно смотрят цари. — Был однажды поставлен вопрос: Почему Бог даровал Израилю закон при пламени во мраке (Втор., 5, 20), a не при дневном свете? Ответ на него дан в следующей притче: «Некий царь, бывший великим астрологом, женил своего сына и повесил в брачном покое сына черные занавеси, говоря при этом: «Я знаю, что мой сын не останется верен брачному обету долее чем 40 дней; нельзя допустить, чтобы в ближайшем будущем народ увидел, что астролог, подобный мне, не знает судьбы своего собственного сына». Астролог — это Бог, его сын — Израиль; невеста Тора, которой Израиль остался верен не более 40 дней (от дня откровения до создания золотого тельца)» (Пирке р. Эл., XLI). — «Один властитель приговорил некоего человека к смерти на костре; но когда с помощью астрологии он убедился в том, что y осужденного должна была родиться дочь, предназначенная быть царской супругой, он сказал: Этот человек должен быть пощажен ради своей дочери. Так и Господь спас Авраама из огненной печи ради Якова» (Левит. раб., XXXVI, 4). "Когда фараон сделал Иосифа своим заместителем (наместником государства), астрологи спросили его: «Хочешь ли ты возвысить этого раба, купленного за двадцать сребреников,чтобы он был властителем над нами?» — Фараон ответил: «Я вижу в нем цвет власти» (Сота, 36б). Здесь, как и в других местах, цвета играют значительную роль в А. У язычников существовал обычай, в силу которого тот, кто покупал себе раба, совещался по этому поводу с астрологом. Этот обычай послужил агадистам канвой для следующей легенды. «Когда Потифар купил Иосифа, астрологи пророчествовали его жене, что ей суждено иметь потомство от этого раба. Это предсказание и было той искрой, которая зажгла в ее душе любовь к Иосифу. Предсказание было верное, но не совсем точное. Она действительно получила потомство от Иосифа — но через свою дочь, на которой он впоследствии женился (Beresch r., 85, 3; 87, 4). Таких легенд в агадической литературе весьма много (напр. Pirke r. Elieser, VI; Иер. Аб. Зара, II, 41а; Kohelet г., 1, 14; Шабб., 119а и др.). Эти предания рисуют не столько верования самих евреев, сколько нравы и обычаи окружавших их народов; нет сомнения, что в позднейшее время большинство ученых в Палестине, a тем более в Вавилонии, серьезно верили в реальность А. В то время как, напр., Рав (Абба Арика) и р. Иоханан, допускавшие влияние планет на судьбу людей вообще, сделали в этом отношении исключение специально для Израиля, другие были более последовательны и утверждали, что евреи также подлежат влиянию планет. Р. Ханина, напр., говорил: «От планеты зависит мудрость, от планеты зависит богатство, и есть планета для Израиля», ויש מזל לישראל, מזל מעשיר, מזל מננים (Шаб., 156а). Даже выдающийся в свое время врач и астроном Мар Самуил верил в реальность А. и делал исключение только для евреев. В Талмуде приводится несколько рассказов о несбывшихся прорицаниях халдеев в доказательство того, что над евреями планеты не имеют власти. В одном из этих рассказов роль неудачного прорицателя играл друг Самуила, философ-язычник Аблат (см.). Интересен следующий рассказ: «Матери р. Нахмана бар-Ицхак халдеи говорили, что ее сын будет вором. Мать поэтому никогда не позволяла ему ходить с непокрытой головой (по поверью евреев, это предрасполагает к греховности) и постоянно твердила, чтобы он молил Бога избавить его от искушения. Р. Нахман не мог понять причину ее страха. Однажды он сидел под чужой пальмой, занимаясь наукой; случайно спала чалма с его головы, он поднял глаза и увидел сочную кисть фиников. Тут лукавый его осилил, он влез на дерево и откусил кисть плодов» (Шаббат, 156б). — Несмотря на то, что галаха под Моисеев запрет «не ворожите и не гадайте», לא תנחשו זלא תעזננו (Лев., 19, 26), подводит и астрологическую ворожбу (Сифра к месту), тем не менее в Вавилонии, в исконном гнезде этой лжемудрости, многие из законоучителей на практике должны были признавать ее авторитет. Р. Иосиф бен-Хия (IV в.) был избран главой академии в Пумбадите; он, однако, отказался от этого почетного места только потому, что халдеи предвещали ему, что он будет занимать указанное место только два года (Бер., 64а). Известный аморай Равва (IV век) учил: «Долголетие, хорошие дети и средства к жизни зависят не от заслуг человека, a от его звезды, מזלא» (Моэд Кат., 28а) — «Планета» (мазал), в которой родился человек, мало-помалу получила в народном представлении характер какого-то духовного существа, ангела или гения, который под тем же названием («Мазал») повсюду сопровождает человека со дня его рождения вплоть до часа его смерти; случается, что человек испытывает неопределенную тоску, как бы в ожидании какого-то несчастья, и это предчувствие иногда действительно оправдывается; такое предвидение, говорит Талмуд, надо приписать гению человека, его Мазалу, יחזי איהו *א הזי מזליה, «он сам нe видит, но его планета видит» (Мегилла, 3а). — В вавилонском Талмуде сохранились две таблицы, представляющие нечто вроде гороскопов; одна приписывается известному палестинскому амораю, герою разных легенд, р. Иешуе бен-Леви, другая — палестинскому же амораю р. Ханине бен-Хама. Первая определяет характер человека — в зависимости от того, в какой день недели он родился, причем для мотивировки разумеется, с большей или меньшей натяжкой, берутся те предметы, которые были созданы Богом в 6 дней миросотворения. «Кто родился в первый день недели, будет отличаться односторонностью характера, т. е. человек будет либо очень хороший, либо крайне дурной, потому что в этот день созданы свет и тьма» (Рав Аши иллюстрирует это положение примером: он сам и сверстник его, некий Дими бар-Какузата, родились в воскресенье; он стал главой академии, a Дими — предводителем шайки воров). Кто родился в понедельник, будет человеком раздражительным, неуживчивым; во вторник — будет богатым и влюбчивым; кто родился в среду — будет мудрым и просвещенным; кто родился в четверг — будет благотворителем; кто родился в пятницу — будет суетливым; кто, наконец, родился в субботу, тот и умрет в субботу и будет святым человеком». Когда ученики р. Ханины передали учителю содержание упомянутой астрологической таблицы, тот сказал им: «Идите, скажите сыну Леви, что не планета дня влияет, a планета часа, и что для предсказания необходимо знать, какая планета в какой час господствует. Кто родился под «солнцем», חמה, тот будет человеком светлым и ясным; в жизни он будет пользоваться только своим, ничего не заимствуя y других; его секреты будут открыты для всех; если будет воровать, то не будет иметь успеха. Кто родился под «Венерой», נוגה, будет богатым и влюбчивым. Кто родился под «Меркурием», נוסנ, будет мудрым и просвещенным («ибо, поясняется там, Меркурий состоит секретарем y солнца»). Кто родился под «луной», לננה, будет человеком болезненным, вечно будет строить и разрушать и снова строить; есть и пить он будет чужое; его тайны останутся скрытыми, a если будет заниматься воровством, то будет иметь успех. Кто родился под «Сатурном», שנתאי, будет человеком, все планы которого окажутся неустойчивыми. Кто родился под «Юпитером», צדק, будет человеком благочестивым. Кто родился под «Марсом», מאדים, будет человеком, проливающим кровь: либо хирургом, либо разбойником, или «шохетом», или, наконец, «могелем» (совершающим обряд обрезания)». Глава академии, Рабба, пытался было опровергнуть это положение указанием, что он сам родился под «Марсом» и ничего общего с приведенными профессиями не имеет. Но ему возразили, что, часто штрафуя слушателей академии, он их режет без ножа (Шабб., 156а). — К области А. относится и суеверие так называемых «избранных дней»; удивительно, что лучшие законоучители Вавилонии, в том числе врач Самуил, не были свободны от этого суеверия. Кровопускание, которое в эпоху Талмуда производилось в широких размерах, чуть ли не как гигиеническое средство, Самуил предписывает производить только по воскресениям, средам и пятницам. По понедельникам же и четвергам нельзя пускать кровь, потому что эти дни спокон века были y евреев днями судебного присутствия: надо полагать, что в эти дни и на небе производится суд над людьми. По вторникам же нельзя пускать кровь, потому что все четные часы этого дня находятся под господством планеты Марса (см. Раши к месту) и человек может истечь кровью. Самуил, кроме того, запрещает, впрочем без пояснения мотива, кровопускание в среду, если оно приходится на 4-й, на 14-й и на 24-й день месяца. Среда вообще считалась весьма опасным днем. В вавилонском Талмуде приводится такая Барайта: «Человек не должен пить воды (в темноте) ни в ночь на субботу, ни в ночь на среду; если же он пил воду, то сам виновен в могущей постигнуть его опасности» (Пес., 112а). Были также и месяцы «дурной планеты», особенно месяц «Аб» (см.), в котором столько бедствий обрушилось на еврейский народ в разные периоды его истории. Если еврею предстоит в этом месяце процесс с язычником, то он должен, по совету р. Папы, под разными предлогами оттянуть разбор дела, иначе наверно проиграет (Таан., 29б). — Между тем все это категорически запрещается законом. По поводу запрета Моисея «Не должны находиться среди вас… ни гадатель, מעונן, ни ворожея, ни чародей» (Второз., 18, 10) р. Акиба, согласно совершенно верной этимологии, так толкует слово «Меонон»: это — человек, который определяет дни и часы и говорит: в такой-то день хорошо выступить в путь; в такой-то день хорошо купить товар; в 6-й год семилетия бывает хороший урожай на пшеницу и плохой урожай на горох (Санг., 65б). Тосефта тр. Шаббат посвящает целых две главы (VI и VII) исчислению всевозможных суеверий, распространенных в то время (II в.) и отчасти сохранившихся до наших дней и запрещенных еврейским законом, как «обычаи аморитов» (דרסי אמורי), т. e. язычников. Между прочим, приводится также суеверие «избранных дней». Но галаха, как мы видели, оказалась бессильной против суеверия народной массы, которая заразила им даже своих руководителей. — Ср.: L. Löw, Gesammelte Schriften, Szegedin, 1890, Bd. II: Die Astrologie bei den Juden, pp. 115–131; Rubin, Maasse-Taatuim, Wien, 1887, pp. 39–51; J. E., II, 242—245.
Астрология в Средние века. — Α., которая в Средние века носила название «Хохмат га-Ниссаион» (искусство предсказания — в отличие от «Хохмат га-Хиpзаион», наблюдение над звездами или астрономия) была сильно распространена среди евреев, которые занимались ею как профессией и как наукой. Западный мир смотрел на евреев-пришельцев с Востока как на наследников и преемников халдеев и потому, вероятно, считал их искусными астрологами; вследствие предполагавшейся y евреев власти над судьбой народы относились к ним со страхом. Средневековая еврейская космология поэтому уделяет А. особое место, как видно из Sefer Jezirah, V, 4, VI, 2—4, где знаки зодиака представлены космическими факторами, и из астрологической Барайты Самуила начала 9 в. Далее, каббала (в Зогаре и в книге Разиель) обнаруживает прекрасное знание Α.; следы этого заметны и в литургической поэзии, y Калира и Ибн-Гебироля («Кетер Малхут»). В действительности евреи 8 и 9 столетий были чрезвычайно искусными астрологами. Ибн-Эзра называет Якова ибн-Тарика авторитетом в области А. и говорит, что он привез астрономические таблицы из Hindus’a в Багдад при халифе Алмансуре, в 777 году. Его современником был Машалла, знаменитый придворный астролог Алмансура и Мамуна (около 800 г.), некоторые из сочинений которого Ибн-Эзра перевел с арабского яз. на еврейский. Из других еврейских астрологов известен Сагл бен-Бишр аль-Исраэли (820), называемый также Раббан ат-Табари, «рабби Табаристана»; часть астрологических сочинений его по сие время сохранилась в оригинале и переведена на еврейский и латинский языки. Ибн-Эзра упоминает еще как крупного еврейского астролога Андрузагара бен-Цади Фарука, родом, вероятно, из Персии. Большинство сочинений в области Α., составленных мусульманскими учеными и приписываемых Птолемею, Абу Машаару, Аль-Кабизи и Абу ар-Риджалу, были переведены евреями на еврейский и частью на испанский яз. либо целиком, либо в сокращенном виде за их собственной подписью как «астрологов». Так, Саббатай Донноло (913—970) снискал славу одновременно как врач и астролог; комментарий его к «Sefer Jezirah» явился результатом его усиленных занятий и обширных познаний в области A. (Grätz, Geschich., III, 292 и сл.). Авраам бен-Хия, видный математик и астроном, живший в Барселоне в 12 столетии, также верил в А. и намеревался написать сочинение по этому вопросу, хотя вследствие гипотетического ее характера он и не считал возможным называть ее наукой (см. введения к «Zurath ha-Arez» и к «Hegjon ha-Nefesch» Фреймана). — Авраам ибн-Эзра был одним из самых восторженных поклонников и пропагандистов Α., которую он называет «возвышенной наукой». Кроме перевода с арабского на еврейский язык «Вопросов» Машаллы и другого его сочинения, «О затмении луны», он написал «Гороскоп», «Рассуждения о констелляциях», «Reschith Chochmah» («Начало мудрости»), «Книгу о мироздании», трактат о «планетах», трактат «о светилах», трактат «О причинах» («Ha-Theamim») и, наконец, составил свой особый гороскоп. В своих комментариях к Библии он часто обращается к А. Небо с его созвездиями предоставляется ему «книгой жизни», в которой начертана судьба человека; перемена судьбы зависит лишь от всемогущества Бога, управляющего ею (комментарий к Псалм., 69, 29; Быт., 17, 9; Исх., 6, 3 и 33, 21; Rosin, l. c., р. 251; Zunz, Gesamm. Schriften, III, 93). Авраам бен-Давид из Поскьера в критических заметках на «Jad Hachazakah» Маймонида (Hilch. Teschubah, V, 5) также говорит о влиянии звезд на судьбу людей; вера в Бога, однако, способствует устранению подобного влияния. Иегуда Галеви (Кузари, IV, 9), Авраам ибн-Дауд (Эмуна Рама, стр. 86) и Альбо (Иккарим, IV, 4) не были в состоянии совершенно освободиться от веры в «определения звезд»; также и Нахманид (Комментарий к Быт., 1, 16; Лев., 23, 24 и др.), Исаак Арама (Akedath Jizchak, 34, введение к Исх.), Соломон бен-Адрет (Респонсы, № 652) и др. Почти в каждом столетии пытались путем А. предсказать пришествие Мессии (см. Ибн-Эзра, коммент. к Дан., 11, 29; Абрабанель, «Maschmiah Jeschuah»; Азария де Росси «Meor Enajim», гл. XLII). Единственный авторитет, восставший против Α., был Маймонид. Запрещение заниматься А. он выводит из Лев., 19, 26 (см. предыдущую статью) и, употребляя талмудическое выражение, объявляет занятие астрологией идолопоклонством, называя ее «не наукой, a болезнью или деревом, под тенью которого укрываются всевозможные суеверия и которое поэтому должно быть вырвано с корнем, дабы очистить путь к древу познания и древу жизни, אגרת הרמנ״ם» — «Письмо к мужам Марсели». Однако вера в А. пустила слишком глубокие корни в умах большинства мыслителей и потому не могла быть совершенно оставлена ими. В числе последних выдающихся приверженцев А. необходимо упомянуть о Давиде Гансе, астрономе и историке, друге Тихо де Браге, современнике Валленштейна; его исторический труд «Zemach David» (см. введение к т. II) приписывает большое значение влиянию созвездий на судьбу людей. — Современная наука положила конец А. Пережитком старой веры в А. является поздравительная формула «Мазал Тоб» («Счастья!»; дословно — «хорошей планеты!»); сюда же относится неуместность свадеб в определенные дни недели или месяца и нежелание приступать в эти дни к каким-либо новым предприятиям. — Ср.: Bédarride, Les juifs en France, стр. 49, 454, примеч. 21; Basnage, Histoire des juifs, IV, 1212; P. Cassel, «Juden», в Энциклопедии Эрша и Грубера, стр. 16, 17, 52, прим. 78; 67, прим. 50 и 51; 115, 171, 224; S. Sachs, Ha-Jonah, I, 59, 93; M. Sachs, Die religiöse Poesie, 1845, стр. 250; Zeitschrift Deutsch. Morgenländischen Gesellschaft, ХXIV, 332—354; Steinschneider, в Monatsschrift, 1884, стр. 479; idem, Cat. hehr. MSS, Berlin, стр. 136—150; idem, Kaufmann, Geschichte der Attributenlehre in der jüdischen Religionsphilosophie des Mittelalters, стр. 247; Steinschneider, Jüdische Literatur, в Энциклопедии Эрша и Грубера, стр. 441—442; его же, Die hebräischen Uebersetzungen des Mittelalters, стр. 186, 501—649, 666, 684 856—858, 931; его же, статья в Jew. Quart. Rev., XIII, 107—109; Zunz, Gesammelte Schriften, III, 93—95; Schmiedl, Studien über jüdische Religionsphilosophie, стр. 299—316, 1869; L. Löw, Die Astrologie in der biblischen, talmudischen and nachtalmudischen Zeit, Gesammelte Schriften, II; Rosin, Die Ethik des Maimonides, 1876, стр. 65 и сл.; его же, статья в Monatsschrift, 1898, стр. 447 и сл.; А. Леман, «История суеверий и волшебства», 1900. [Статья Ludwig’a Blau, в J. E., II, 243].
4.