Арабский язык и его распространение среди евреев. — Время древнейшего поселения евреев в Аравии (см.), неизвестно, почему и невозможно определить, когда евреи стали впервые пользоваться арабским языком. Исторические даты, касающиеся евреев в Аравии, не заходят далее первого века обычной эры; однако, судя по тем значительным поселениям, которые тогда занимали евреи в Аравии (ср. Якут, «Географический словарь», изд. Вюстенфельда, IV, 461 и сл.), и тем чисто арабским именам, которые были распространены среди евреев, можно заключить, что последние поселились в этой стране еще за несколько веков до наступления христианской эры. — Среди доисламских поэтов мы находим целый ряд евреев; некая Сара, еврейка, составила несколько арабских стихотворений, в которых излила свою печаль по поводу избиения ее племени Курайдза (Nöldeke, Beiträge zur Kenntniss der Poesie der alten Araber, p. 54). Еврей Аль-Самауаль прославился как своею честностью, так и большим поэтическим даром, и до сих пор еще арабы, чтобы выразить чью-либо нерушимую верность, говорят: «Столь же честен, как Аль-Самауаль» (Freytag, Proverbia arabum, II, 828). Сын этого Аль-Самауаля, Шурайк, также занимает почетное место среди поэтов доисламского периода. — Приняв арабский язык, евреи внесли в него множество еврейских слов и выражений, которые в некоторых частях Аравии, где жило много евреев и где они пользовались влиянием, напр. в Йемене, вошли даже в обиход арабской речи. Этим объясняется и то обстоятельство, что гимьяритские надписи изобилуют гебраизмами и такими оборотами речи, которые были непонятны арабам других местностей. — Со времени тех завоеваний, которые начались непосредственно после смерти Магомета, арабский язык распространился за пределами Аравии и быстро был усвоен евреями других стран. В Египте, Сирии, Палестине и Персии, которые были завоеваны при втором халифе, Омаре, евреи были принуждены изучить язык завоевателей и усвоили его, как родную речь. Не позже, чем в начале VIII века, т. е. едва пятьдесят лет спустя после арабского завоевания, еврей Явайи из Басры перевел с сирийского языка на арабский одно медицинское сочинение; из этого видно, что в то время вавилонские евреи уже вполне освоились с арабскою речью. Так как Вавилонии в то время принадлежала религиозная гегемония над всем еврейским миром, то и для евреев других стран — по крайней мере для ученых — оказалось необходимым понимать официальный язык Вавилонии. Таким образом, когда Валид I завоевал Африку и Испанию, евреям не трудно было поддерживать сношения и общаться с арабами. — Усвоение арабского языка евреями, жившими в мусульманских странах, оказало благотворное влияние и на еврейскую речь. Арабы прилагали значительные усилия к сохранению правильного употребления своего родного языка; равным образом и евреи, всегда питавшие глубокую любовь к языку еврейскому, были тогда принуждены обратить внимание на то печальное состояние, в котором находилась их родная речь. Они принялись очищать ее и приводить в состояние первоначальное и даже создали еврейскую грамматику по образцу арабской. Еврейская поэзия, в VII веке напоминавшая собою лиру с порванными струнами (она не имела ни рифмы, ни определенного размера), под влиянием изучения арабской поэзии начала принимать изящные рифмованные формы и вскоре превзошла арабскую поэзию звучностью и отделанностью стихов. — С другой стороны, и евреи, в свою очередь, оказали на литературный арабский язык специфическое, но далеко не столь благотворное влияние. Еврейские писатели, занимавшиеся вопросами религиозными и касавшимися сущности иудаизма, были принуждены в известном смысле приспособляться к культурному уровню тех народных масс, для которых они писали; между тем большинство простонародья, говоря по-арабски, как на своем родном языке, не было в состоянии читать их, будучи не в силах справиться с точностью их стиля и сложностью их грамматических оборотов. Поэтому еврейские авторы были принуждены писать по-арабски еврейскими буквами и упростить грамматику. Система подобной транслитерации заключалась в том, чтобы заменить каждую арабскую букву соответствующим еврейским знаком. Те арабские буквы, которые не имеют еврейских эквивалентов, заменялись еврейскими литерами с надстрочною или подстрочною точкою. Гласные диакритические знаки передавались либо соответствующими арабскими знаками, либо буквами אזי. Что касается грамматических оборотов, то евреи избегали всего того, что могло бы составить затруднение для читателя, недостаточно знакомого с арабскою литературою; так, напр., т. наз. ломаные формы множественного числа, которых столь много в арабском литературном языке, были сведены к minimum’y, причем сохранены были лишь те из них, которые были вполне понятны всем. Чисто орфографические знаки, вроде алефа в 3-м лице множественного числа, обыкновенно опускались. Вопреки грамматическому обычаю вторая или третья коренные согласные слабого глагола обыкновенно удерживались в формах условного и повелительного наклонений для того, чтобы показать читателю все три основных согласных, из которых состоит глагол. Синтаксические правила часто соблюдались не особенно строго, и тот стиль, который принято называть «иудео-арабским», характеризуется нередко той же беспорядочностью и той же запутанностью, что и слог специфически еврейских средневековых произведений. С падением династии Алмогадов в конце XIII в. западные евреи перестали говорить на арабском языке; однако в продолжение еще нескольких веков его изучали еврейские ученые всех стран ради чтения массы прекрасных литературных памятников, составленных еврейскими же писателями на этом языке. До сих пор на нем говорят евреи Алжира, Марокко, Туниса, Египта, Триполи, Йемена и Сирии. — Ср. Steinschnei der, в Jew. Quart. Rev., XIII, 303—311. [Статья J. Broydé, в J. E., II, 49—50].
4.