Акеда (עקידה; «связание» или жертвоприношение Исаака). Библейский рассказ о жертвоприношении Исаака является выдающимся моментом в еврейской литургии. Древнейший намек на него в молитве сохранился в Мишне (Таанит, II, 4), в литании постных дней: «Пусть Тот, который на горе Мории ответил Аврааму, внемлет и нашим мольбам». Употребление бараньего рога в день Нового года объясняется Гемарою (Рош га-Шана, 16а) как воспоминание о баране, который был принесен в жертву вместо Исаака. Этим объясняется, что в новогодний мусаф, введенный Равом в III в. (см. Zunz, Synag. Poes., p. 81; B. Beer, Leben Abrahams, 186), была вставлена следующая молитва (см. Береш. рабба, 56; Ваикра рабба, 36): «Господь Бог наш, вспомни в милости своей к нам о той клятве, которую Ты на горе Мории дал праотцу нашему Аврааму; вспомни о том, как он привязал сына своего Исаака к алтарю и как он подавил любовь свою во исполнение от полного сердца Твоей воли! Да осилит любовь Твоя гнев Твой на нас, и да отвратит Твое великое милосердие пыл гнева Твоего от народа, града и наследия Твоего!.. Вспомни днесь о связании Исаака во благо потомков Авраама». Отрывком из Торы для второго дня новогодней службы была избрана 22-я глава кн. Бытия (Мегилла, 31а; см. Раши к этому месту). С течением времени значение А. все более и более возрастало. Агадическая литература изобилует соответствующими указаниями. Просьба о прощении грехов, основанная на жертвоприношении Исаака, была включена в утреннюю молитву. Немецкие евреи читали в литургии каждого из покаянных дней особую молитву, получившую название «Акеда». Перед тем как раздаются первые звуки рога (шофара), в сефардской литургии поется гимн, содержанием которого служит Α.; автором этого песнопения является Иегуда бен-Самуил ибн-Аббас, который был раввином в Феце в XII веке.
To значение, которое придавалось попытке жертвоприношения Исаака, находится в несомненном противоречии с учением пророков. В Библии мы не встречаем нигде никаких указаний в этом смысле, и даже в Талмуде раздавались голоса против понимания этого эпизода в качестве призыва к покаянию. Протесты у Иеремии, 19, 5 и Михи, 6, 7 против принесения в жертву детей истолковывались как имеющие отношение к жертвоприношению Исаака (Таанит, 4а; Ялкут Миха, § 555). Подобные протесты, однако, умолкали, когда в период гонений еврейские родители бывали нередко принуждаемы умерщвлять собственных детей, чтобы спасти их от насильственного крещения. Подобная жертва считалась равносильною той, которую готов был принести Авраам (Zunz, Synag. Poes., pp. 136–138). Христианский догмат об искуплении грехов путем добровольного принятия на себя страданий и смерти оказал влияние и на евреев, которые усмотрели в готовности Исаака быть принесенным в жертву желание таким способом искупить все грехи потомства и обеспечить ему лучшую долю (Geiger, Jüd. Zeitsch., X, 170; Nachgelass. Schrift., V, 352). С точки зрения защитников реформированного иудаизма, великое значение библейского повествования о готовности Авраама принести в жертву Исаака заключается именно в том, что Бог отнюдь не желает подобной жертвы. Сообразно с этим некоторые американские реформированные общины исключили из своего ритуала молитвы А. В то же самое время даже реформированные евреи придают особенный вес тому, что в характерном предании об А. отразился дух мученичества, красною нитью проходящий по всей истории еврейского народа и поддерживающий его веру. — Ср.: L. Dukes, Zur Kenntniss d. neuhebr. Poesie, 1842, pp. 57, 145; A. Wiener, Die Opfer und Akedagebete, Breslau, 1869 [Статья M. Ландсберга в J. E., I, 303].
4.