Адней (вернее, Адоне-га-Саде, אדני השדה — «господин или властелин поля») — человекоподобное существо, о котором в Мишне приводится спор между законоучителями, считать ли его в ритуальном отношении животным или человеком; в последнем случае его труп обладает такой же высокой степенью «ритуальной нечистоты», как и труп человека (М. Килаим, VIII, 5). В другом месте (Koheleth rabba, VI, 11) А.-С. приводится в числе разных животных, напр. обезьян, кошек и пр., которых любители воспитывают без всякой для себя пользы. Маймонид, а за ним все новейшие комментаторы полагают, что в указанных местах речь идет о человекоподобной обезьяне, о шимпанзе (Pithecus troglodytes) или орангутанге (Pithecus satyrus), носящих также название «лесного человека» (см. коммент.: Маймонида, J. Lipschitza и D-r. Samter’a к цитированной Мишне). Однако палестинский Талмуд к этому же месту толкует слово А.-С. так: «Это — горный человек, בר נש דטור, который питается через свою пуповину; если же перерезать пуповину, он погибнет». Из этих слов Талмуда выросла впоследствии целая фантастическая легенда. Р. Шимшон из Шанца в своем комментарии к Мишне сообщает от имени р. Мейера из Шпейера, что и «А.-С. — животное, иначе называемое «Иидоа», ידוע, кости которого употребляются иидонами (ידעונים), т. е. знахарями, для некоторых родов колдовства (см. Левит, 19, 31 и Раши к месту). В отличие от всех прочих животных Иидоа растет на стебле, похожем на длинный шнур, прикрепленный корнями к почве, совершенно так, как растут тыквы и арбузы. Иидоа имеет образ человеческий во всех отношениях; оно похоже на человека как чертами лица, так и строением туловища и конечностей; только из пупка его выходит длинный шнур, посредством которого он прикреплен к земле. Получая соки из земли, он питается также травою, растущей вокруг места его прикрепления, насколько это позволяет длина его пуповины. Никакая тварь в мире не должна близко подходить к нему: Иидоа безжалостно растерзает все, что попадет в сферу его ограниченной подвижности. Убивать его можно только издали, выпуская стрелы по направлению к его пуповине, пока последняя не будет прервана; тогда Иидоа в страшных мучениях и с громкими криками быстро умирает. Маймонид, дав рациональное толкование А.-С., прибавляет: «Любители чудесных рассказов сообщают, что это животное изрекает разные непонятные вещи, хотя говорит настоящей человеческой речью. Вообще об этом животном, которое называется по-арабски «al-nasnas», сообщается в книгах очень много странных вещей».
Врач Тобия в своем сочинении «Maasse Tobia» (первое издание — Венеция, 1708) говорит по поводу А.-С., что в недавно вышедшем сочинении по географии (имя составителя и год издания не указаны) автор совершенно серьезно сообщает, будто африканцы (?), жители провинции «Самболлы» (?) в Великой Татарии, сильно богатеют от того, что обладают особенными зернами, похожими на тыквенное семя. Каждое такое зерно, опущенное в землю, дает длинный росток вроде пуповины, на конце которого вырастает небольшое животное, на туземном языке называемое «борамец», т. е. ягненок, так как это животное строением всех своих членов, с головы до ножек (последние с раздвоенными копытами), похоже на барашка. Кожа его мягкая, шерсть тонкая, белая и годная для приготовления из нее одежды, только нет у него рогов; вместо них на голове растут длинные волосы, сплетенные в виде рожков. Мясо его имеет вкус рыбы, а кровь сладка как мед. Живет «борамец» лишь до тех пор, пока имеется трава вокруг места его прикрепления; но когда вся трава кругом съедена или скошена, он умирает. Хищные звери и птицы не трогают его, но от волков его надо охранять (Maasse Tobia, Olam Katon, 10). Автор убежден в тождестве А.-С. и «борамеца»; относительно же противоречия между описанием р. Шимшона из Шанца (что это существо имеет образ человеческий) и данными географического сочинения (что оно имеет вид ягненка), он склонен больше верить последнему, так как в мирских науках, говорит он, христианские ученые сильнее наших раввинов (там же). — Д-ру L. Lewysohn’y (Zoologie des Talmud, 1858, p. 357) посчастливилось натолкнуться, по-видимому, на то самое географическое сочинение, которое было приведено выше; только речь там идет не об африканцах, а о русских, а вместо слова «борамец» там имеется «баранец» и поясняется, что это происходит от русского слова «баран». Интересно, что в бывшей Великой Татарии, т. е. в нынешней восточной части Оренбургской губернии, и теперь водится особый вид волосатых арбузов, называемых «барашками». Эти-то барашки, вероятно, и послужили исходной точкой для указанной легенды.