Дочь народа
правитьКАРЛЪ VII, Король Французскій.
ІОЛАНДА, мать МАРІИ АНЖУЙСКОЙ, жены КАРЛА VII.
Ла-ТРЕМУЛЬ, совѣтникъ французскаго короля.
РЕНЬО ШАРТРЪ, канцлеръ.
РАУЛЬ ДЕ ГОНКУРЪ, гофмейстеръ.
ЭТЬЕНЪ ДЕ ВИНЬОЛЬ
ЛА ГИРЪ, ДЮНУА, КСЕНТРАИЛЬ АМБРУАЗЪ, ДЕ БУСАКЪ, полководцы.
МЕЦЪ, молодой рыцарь.
ПЕЛЕТЬЕ, БОНКЮВЬЕ, ДЮПРЕ, ЛЮВЕТЪ, БРОВАРЪ, СЕКУРЪ, Придворные кавалеры.
АЛИСА (ЛЮСИ) ЛЮВЕТЪ, жена ЛЮВЕТА.
М-мъ БРОВАРЪ, жена Бровара.
ГЕРЦОГЪ ЛЮКСЕМБУРГСКІЙ.
ГЕРЦОГИНЯ ГОРТЕНЗІЯ, его жена.
Ж. ГАЛЛОТЪ, Совѣтникъ англійскаго короля.
КОШОНЪ, эпископъ Бове.
ЖАНЪ д’Естиве, бывшій викарій.
ЖАНЪ БОПЕРЪ, докторъ богословія.
ДЕ ТУРЕНЬ, НИКОЛАЙ МИДИ, ѲОМА КУРСЕЛЬ, Аббаты
НИКОЛАЙ ЛУАЗЕЛЕРЪ, монахъ.
СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЬ.
ИЗОМБАРЪ, доминиканецъ.
Д’ОВЕРНЬ, посолъ изъ Орлеана.
МАНШОНЪ, секретарь судилища.
НАЧАЛЬНИКЪ ПОЛИЦІИ.
СТОРОЖЪ (тюремщикъ).
АНГЛІЙСКІЙ СОЛДАТЪ.
КУПЕЦЪ.
ФРАНЦУЗЪ РУАНЕЦЪ.
1-й, 2-й, изъ Орлеана.
СТАРУХА.
ЖАКЪ Д’АРКЪ, крестьянинъ деревни Домреми.
ИЗАБЕЛЛА, его жена.
ЖАННА, ЖАНЪ, ПЬЕРЪ, ихъ дѣти.
ЛАКЗАРЪ, братъ Изабеллы.
ЖОРЖЕТТА, ее дочь.
СЕВОСТЬЯНЪ, сосѣдъ Лакзара, крестьянинъ.
ОМЕТТА, подруга Жанны.
Дѣвочка изъ деревни.
НИЩІЙ-КАЛѢКА.
СТРАННИКЪ.
1-я, 2-я, Дѣвушки въ Домреми.
ВОИНЪ.
ЖЕНЩИНА.
1-я, 2-я, Дѣвушки въ Руанѣ.
1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, Изъ народа.
1, 2, 3, 4, Мальчики въ Орлеанѣ.
СТАРИКЪ.
РУАНСКАЯ ЖЕНЩИНА.
ЮНОША.
ПОЭТЪ.
ПАЖЪ КОРОЛЯ.
ПАЖЪ ГЕРЦОГА.
ПАЛАЧЪ.
РЫЦАРЬ.
КУПЕЦЪ.
ПАСТУХЪ.
ВРЕМЯ
ТОЛСТАЯ ДАМА (Расходъ).
ДѢЙСТВІЕ I.
правитьЖАКЪ Д’АРКЪ, крестьянинъ.
ИЗАБЕЛЛА, жена его.
ЖАННА, ЖАНЪ, ПЬЕРЪ ихъ дѣти.
ЛАКЗАРЪ, братъ Изабеллы.
ЖОРЖЕТТА, его дочь.
СЕВОСТЬЯНЪ, сосѣдъ Лакзара.
ДѢВОЧКА изъ деревни.
НИЩІЙ-калѣка.
Жоржетта! Жоржетта!
А?
Ты слышала: новое чудо?
Чудо?
Да вотъ… Священникъ пріѣхалъ изъ города, такъ разсказывалъ, а я слышала: будто бы въ одномъ городѣ, не знаю въ какомъ, я не поняла, а только въ одномъ городѣ жила благочестивая женщина….
Ну, ну!
Она молилась — эта благочестивая — страшно молилась… и день и ночь. И вдругъ, въ недѣлю страстей Господнихъ у нея открылись раны — на рукахъ и на ногахъ — какъ отъ гвоздей и потекла кровь!… Священникъ говоритъ, что это чудо, и что она будетъ святая… А то еще, говорятъ, чудо: въ одной деревнѣ, не помню какъ ее называли, появилась блаженная и предсказываетъ; а въ этой деревнѣ ночью, вдругъ на небѣ показался огненный столбъ, а блаженная сказала, что это знаменье и скоро конецъ міра.
Ой, я не хочу, чтобы конецъ міра.
И еще говорятъ, что тамъ гдѣ война, каждую ночь летаетъ драконъ по небу и вылетаетъ онъ изъ лагеря англичанъ — это тоже знаменье.
Иди — тебя мать зоветъ.
Сейчасъ… Ахъ, отецъ, вотъ Жюли разсказываетъ такъ страшно, такъ страшно… (уходитъ).
Ну, какіе же ты ужасы тутъ болтаешь? а?
Да, дядя Лакзаръ, говорятъ конецъ свѣта скоро… Вонъ священникъ разсказывалъ драконы летаютъ по небу. Священникъ говоритъ: молитесь, молитесь, пришелъ вѣрно послѣдній часъ.
Не мало и вздора болтаютъ… Ты не пугайся такъ, дѣвочка.
Я побѣгу разскажу въ деревнѣ! (убѣгаетъ):
Эге!.. Кролики то мои безъ пойла. (Наливаетъ въ черепокъ воду и ставитъ въ клѣтку).
Ну вотъ и доплелись… Здравствуй братъ! Съ новорожденнымъ тебя.
Благодарю (цѣлуются съ сестрой). Присаживайтесь, устали? (садятся). Да что это у тебя, братъ Жакъ, лицо такое озабоченное? А? Что случилось?
И не смотрѣлъ бы ни на что!.. Жанна меня сокрушила… Бить жалко… Не знаю, что и дѣлать!.. (Сердито указывая на жену): А все бабье! И моя баба такая же: охъ да ахъ! да дѣва спасетъ Францію… Ну и полѣзла дѣвчонкѣ блажь въ голову… Нѣтъ, сыновья много лучше — съ ними куда, меньше заботъ.
Ты напрасно грѣшишь отецъ, что жалуешься на Жанну… И говоришь все напраслину.
Какъ напраслину? Какъ? Что жъ я худого ей хочу?
Не худого, а только…
Что только?.. Хочу, чтобы она выкинула дурь изъ головы, да вышла бы поскорѣй замужъ, какъ подобаетъ честной поселянкѣ. (Послѣ минутнаго молчанія). Лакзаръ! Братъ милый! Она тебя любитъ — помоги уговорить ее.
И правда, братъ, помоги. Парень хорошій за нее сватается. Она будетъ съ нимъ счастлива, да и отецъ успокоится. Онъ даже сна совсѣмъ лишился.
Съ вами, бабьемъ, и жизни лишишься. Сегодня такой страшный сонъ видѣлъ — думалъ, что ума рехнулся.
Ну! что ты?
Да, да!.. Вдругъ вижу: будто проходятъ мимо нашей деревни войско, а угорѣлая Жанна вскочила на коня и удрала за войскомъ. Я проснулся и говорю женѣ: непремѣнно сегодня просить Лакзара, слезно просить, чтобы уговорить дѣвченку скорѣе выйдти замужъ.
Вотъ ты не вѣришь въ чудеса, а если вѣрить — все можетъ случиться.
Чудеса! Чудеса… Ну я повѣрю — такъ пусть это и будетъ чудо!.. А не могу же я повѣрить, чтобы моя Жанна, которую я преспокойно угощаю тумаками, въ случаѣ чего — стала такой дѣвой!.. Я себѣ представляю, что это какая нибудь принцесса, въ золотомъ платьѣ, съ короной на головѣ… Э, да что съ тобой толковать!.. Баба и останешься бабой!.. (Лакзару) Помоги Лакзаръ! Слышишь: помоги!
Что-жъ… это надо… какъ ея сердце…
Что тамъ сердце — былъ бы парень добрый.
Ну я пойду къ родильницѣ, на новорожденнаго посмотрю. (Идетъ къ двери налѣво).
Ничего, парнишка славный.
Собирай обѣдать — пора.
Жанна (цѣлуетъ ее и ласкаетъ, гладя по головѣ). А здѣсь отецъ и мать.
Здравствуй Жанна! (цѣлуются). Ахъ, Жанна!.. Вотъ отецъ тоже слышалъ — Жюли разсказывала, вотъ такъ ужасы! (Жанна смотритъ на нее съ испугомъ).
Да, да! знаменія… и у одной благочестивой женщины раны открылись на рукахъ и ногахъ, въ недѣлю страстей Господнихъ, какъ отъ гвоздей… и кровь. (Жанна вздрагиваетъ).
Ну, ну или — дѣлай свое дѣло — всего не переслушаешь, всего не перескажешь.
Дядя, дядя наша Жанна здѣсь?
Да вотъ она!
А-а-а, думала одна удрать, потихоньку, а вотъ мы тебя и догнали… догнали! Что взяла?
Сосѣдъ, поздравляю съ рожденіемъ сына.
Да Богъ послалъ… Слава Богу!
А ты не взыщи — я къ тебѣ съ просьбой.
Муки что ли?
Угадать не трудно — у всѣхъ одна бѣда. Круто пришлось — въ домѣ ни крошки.
Я сейчасъ…
А новость слышалъ?
Какую?
А какъ же… къ присягѣ будутъ опять звать… чтобы присягали англійскому королю. Посылаютъ такихъ людей, что говорятъ, что Франція все равно погибла — Короля у насъ нѣтъ настоящаго и страна наша все одно, что англійская…
Ну, посмѣлъ бы мнѣ кто нибудь сказать это.
Да… да… вотъ деревня Мази ужъ присягнула.
Мерзавцы! совѣсти нѣтъ! Что за люди?.. Вотъ сынъ у меня родился… Въ такое время страшно и за сына: какъ подумаешь, что если и онъ когда нибудь также… (махнувъ рукой). Эхъ!.. лучше не говорить… Была бы моя воля… Ну да что ужъ!.. (Жоржеттѣ) Жоржетта, отсыпь муки сосѣду. Ключъ на правой полкѣ.
Ой, ногу совсѣмъ стеръ! (Хватается за правую ногу).
А ты не сражайся, коли нѣженка!
Да у меня не отъ сраженія, а оттого, что теперь шибко бѣжалъ… Самъ ты нѣженка… и трусъ!
А вотъ тебѣ и трусъ!..
Ну, коли такъ! я… (хочетъ броситься на Пьера).
Да полно, полно!.. Что вы?
Да это наши ребята… Черти, чего вы орете? (Изабеллѣ тихо). Вотъ это отлично, что Жанна пришла… Понимаешь?
Да. Да.
Ну, сядемъ за столъ (кричитъ въ дверь, куда ушла Жоржетта съ Севостьяномъ) Жоржетта, обѣдать!
А ты что же Жанна? Иди къ намъ.
Нѣтъ, я здѣсь.
Наша Жанна любитъ сидѣть около звѣрей. Смотри, дядя Лакзаръ, она еще выпуститъ твоихъ кроликовъ.
Ну что-жъ, пускай.
Какъ нынче хлѣбъ у тебя?
Плохо. Да еще четыре овцы пало.
А сегодня у насъ, дядя Лакзаръ, вотъ такъ стычка была. Такъ мы ихъ отжаривали, такъ отжаривали бургундскихъ прихвостней — только держись! Они говорятъ: «И вашъ Домреми пойдетъ скоро за бургундцевъ!» Вотъ мы имъ и задали.
Слѣдующее сраженіе черезъ недѣлю — тогда, пожалуй они насъ отжарятъ.
Ну ты дурень и сдавайся! (отцу). Понимаешь, отецъ, сегодня мы засѣли въ рощѣ, да сразу на нихъ приступомъ. Они ошалѣли — бѣжать, а мы на нихъ, да въ схватку… разъ! разъ!.. всѣхъ какъ щенковъ расшвыряли…
Молодцы!.. Стойте за дофина — лупите ихъ, измѣнниковъ!
Ты вотъ ихъ подзадориваешь, а они и останутся безъ головы.
Не останутся — не бабы (Лакзару) А славный, у тебя родился мальчишка — я завидую!
Чего тебѣ? И твои ребята всѣ хороши.
Ну не очень — есть и непослушные…
Оставь отецъ, не надо.
Да не очень то весело когда въ грошъ не ставятъ дѣти родителей…
Все бываетъ и чего не бываетъ…. и все пустяки!.. (входитъ человѣкъ въ лохмотьяхъ безъ руки).
Ну, ну, ступай своей дорогой!…
Вотъ ты всегда такъ Жакъ. А можетъ быть онъ бѣдный, несчастный…
Чего тамъ бѣдный! Сами всѣ съ голоду скоро помремъ.
А Спаситель велѣлъ каждаго накормить.
Меня никто чужой не накормитъ, а кормятъ руки, да спина… А голоденъ — самъ виноватъ.
А въ чемъ по твоему, вина этого человѣка?
Да воровалъ, а теперь скитается да посматриваетъ, гдѣ что плохо лежитъ… Ну, ну ступай!… ступай!…
Я не воръ. Я также, какъ и ты — честный человѣкъ.
Да, ври еще!
А какъ по твоему если онъ воровалъ, чѣмъ онъ придумывалъ свои воровства?
Головою, конечно.
Желудокъ, стало быть тутъ не при чемъ?
Ну, не при чемъ.
Значитъ и наказывай голову, а не желудокъ.
Какъ такъ?
А такъ; нужна помощь головѣ — откажи. Скажи: а-а! ты умѣла воровать, подлая башка, ну и ступай прочь, убирайся къ чорту!… А теперь проситъ тебя желудокъ… А чѣмъ онъ виноватъ, что голова придумывала воровства?… Вотъ и разсуди.
И правда! Ай да Лакзаръ! Ай да братъ!
Значитъ твое дѣло накормить этотъ желудокъ.
Правда, дядя Лакзаръ, правда!
А такъ какъ самъ ты живешь по божески, то и скажи: благодарю тебя Господи, что я не прошу, а даю. Такъ то братъ!
Вѣрно! Молодецъ Лакзаръ!
Голова у тебя ахъ, хороша! Жанна, возьмика-ка, дай этому бѣднягѣ (протягиваетъ ей кусокъ, хлѣба). Э-э!… да она уже ему… и чашка у него пустая! (смѣется).
Ишь — поѣлъ человѣкъ и улыбается. Много ли ему нужно? Ну разскажи намъ, другъ, о своихъ несчастьяхъ.. Присаживайся.
Горе… горе…
Ты дальній?
Дальній!… Бились, бились долго — теперь погибли… Я изъ воиновъ тоже… Вотъ, при Азенкурѣ, руку оторвало. Родные померли… Отецъ и братъ убиты… я одинъ… Вотъ по свѣту теперь и брожу… скитальцемъ, то здѣсь, то тамъ… Накормятъ — хорошо, прогонятъ — тоже хорошо…
Ну, прогонятъ — тогда не очень хорошо.
Э, все равно… День, другой, третій… а тамъ и смерть.
На смерть не очень надѣйся, а ѣсть-то каждый день кишки просятъ.
Ты говоришь: при Азенкурѣ бился?
Разскажи, разскажи!
Да какъ-же тебя не убили? Ухъ, какъ тамъ было жарко…
Да бой горячій былъ, горячій!… Всѣхъ восемь тысячъ легло… А что теперь?… Конецъ, всему конецъ. Перевелись храбрые… Была Франція — не станетъ Франціи!… Пословица сложилась: Пять англичанъ станьте противъ пятидесяти французовъ — и французы побѣгутъ какъ зайцы… (громко). Эй, вы, люди! Французскіе люди! гдѣ вы?…
Ну чего тебѣ? Вотъ тебѣ и храбрые! (;указываетъ со смѣхомъ на Жана). Видишь — башку перевязалъ — раненый!
Не храбрые перевелись, а подлые развелись!… А ты отецъ, меня не тронь!…
Ну, ну, не скаль зубы, волченокъ… Охъ, ты… волченокъ!
Эй, всѣ вы! Народъ французскій!… Ужасы… ужасы: въ Парижѣ трупы лежатъ по улицамъ чума!… Мертвыхъ не поднимаютъ — смрадъ!… Собаки, кошки, бродятъ какъ дикія и жрутъ человѣческое мясо! Франція молчитъ! Англійскій щенокъ правитъ Франціей! Эхъ, мертвыхъ не разбудишь! Пропала Франція!
Нѣтъ, лжешь! Она не пропала! Мы живы французы живы — жива и Франція!… А что же дѣлать?… Молчатъ! Молчатъ! Да коли глотку тебѣ заткнутъ будешь молчать? да коли руки прикрутятъ веревками, пойдешь ты воевать?… Ну и бейся головой, бей стѣну, бей! Голову расшибешь, а стѣна все останется!…
Все оттого, что подлые развелись… И надо ихъ колотить!
Да ужъ и я скажу: пока еще не трогали нашего Домреми, я кое какъ мирился; а какъ нагрянули Бургундцы, я, мирный человѣкъ, а готовъ былъ раскроить башку любому!… А подати, подати. Охъ, спина кряхтитъ… Проклятые бургундскіе черти!…
Если бы я была славной и могучей — я сказала бы королю: сними подати съ нашей деревни!
Эхъ, дѣвочка! Король-то нашъ безъ королевства… Придворныхъ за то много… Веселые, говорятъ, вино есть музыка, танцы и бабы… Чего же нужно придворнымъ? Веселье! Веселье!… Сдыхай французскій народъ…
Нѣтъ, врешь. Пусть лучше сдыхаетъ кто нибудь другой — а мы еще поживемъ!…
Жизнь будетъ… Скоро жизнь! Вѣчная Франція!… Англичане бѣгутъ!…
Жанна, не надо… здѣсь чужой человѣкъ…
Вотъ онъ — французскій народъ: голодные шакалы рыщутъ по пустынѣ, братъ побиваетъ брата!… Ничтожныя, разслабленныя твари, овцы безшерстныя, падаль, а не народъ!
Ну, будетъ ругаться — молчи!… Я накормилъ тебя и убирайся!
Ты накормилъ — такъ вотъ, хозяинъ, и я тебя потѣшу — пѣсню спою (поетъ):
Увы, увы, увы, увы!
Сеньеры, принцы и прелаты,
Купцы, мѣщане, адвокаты,
Цехи мастеровъ, и вы солдаты и всякій кто привыкъ
Сидѣть себѣ на нашей шеѣ
Жить хочетъ также и мужикъ,
А онъ часъ отъ часу бѣднѣе,
Жизнь наша радостью бѣдна,
Въ конецъ мы право погибаемъ:
У насъ ни хлѣба ни вина,
А помощи мы и не чаемъ.
Пшеницы мы совсѣмъ не ѣли,
Овсяный хлѣбъ лишь иногда,
Мы сыты только разъ въ недѣлю,
Хоть полонъ каждый день труда.
Не знаемъ мы, чего намъ ждать,
И въ мысляхъ каждаго бѣжать *).
- ) Переводъ этой пѣсни принадлежитъ профессору Н. И. Карѣеву (См. «Очеркъ исторіи французскихъ крестьянъ съ древнѣйшихъ временъ» Карѣевъ). При желаніи исполнитель можетъ замѣнитъ эту пѣсню слѣдующей:
"Сражается могучій графъ Роландъ,
Глотая пыль, отъ жару задыхаясь,
Съ лица его катится градомъ потъ,
Струится кровь изъ ранъ его на землю,
Но все назадъ не подается онъ,
Все добрый мечъ изъ рукъ не выпускаетъ…
И тысяча пернатыхъ, острыхъ стрѣлъ
Какъ частый дождь спустилась на Роланда,
Разрушился его тяжелый щитъ,
Изсѣклася броня его стальная,
И былъ убитъ подъ нимъ любимый конь!
Полуживой, въ предсмертномъ забытьѣ,
Разслабленный, въ оцѣпенѣньи хладномъ
Лежалъ Роландъ, на полѣ распростертый…
Ужъ близокъ былъ послѣдній мигъ Роланда —
И вспомнилъ онъ всѣ битвы и походы,
И Францію родную вспомнилъ онъ!
Едва дыша простеръ онъ руки къ небу
И отошелъ…
Въ тотъ самый часъ надъ родиной Роланда —
Надъ Франціей сдвигались грозно тучи
И черный мракъ всю Францію покрылъ,
И черной мглой покрылося все небо,
И вѣтеръ вылъ и разливались рѣки И плакала французская земля,
Какъ сирая вдовица о Роландѣ!
Пѣснь о Роландѣ. Перев. Б. Н. Алмазова.
Эхъ!… За самое сердце… за сердце схватилъ ты меня!
Славная пѣсня! Ну хоть ты и калѣка, а поешь хорошо!
Пойдемъ воевать! Пойдемъ всѣ воевать!
Вотъ вы смѣетесь, что бабы плачутъ, а какъ не плакать?
Ты… Божій!
Ну, прощай хозяинъ — будь здоровъ!
Нѣтъ, нѣтъ! Постой, добрый человѣкъ, переночуй — ночлегъ есть!
Нѣтъ, я пойду… далеко мнѣ еще идти. Прощайте люди. (къ Жаннѣ) Прощай дѣвочка! Душа у тебя хорошая! (уходитъ).
Пора и намъ… Когда еще попадешь домой… Жанъ, Пьеръ — пойдемте!
Жанна пусть останется — за женой походитъ.
Да, да… Ну прощайте!.. Слушайся дяди, Жанна.
Дядя!
Что родная?
Что нужно, чтобы спасти?
Кого?
Народъ.
Король нуженъ, король!.. Король! чтобы здѣшній — французскій…
А что-же будетъ?
Народъ соединится. Теперь всѣ въ разбродѣ. Не знаютъ куда, къ кому прибѣгнуть. Вонъ французы противъ своихъ бьются, французскіе Герцоги — въ союзѣ съ Англіей. Когда всѣ вмѣстѣ, за одно, всякаго врага осилишь! а такъ — погибать надо. — Вѣрно сказалъ калѣка… Эхъ, такъ бы и разорвалъ свое сердце. Жить не охота!
А что если бы нашелся такой человѣкъ, что пришелъ бы спасти?
Нѣтъ такого человѣка и не будетъ… Одно — погибать!
А если бы нашелся?
Я бы пошелъ къ нему, да и сказалъ: Вынь изъ меня душу, но если можешь спасти народъ — спасай!
Дядя!
Что милая?
А если бы человѣкъ понялъ.
Что понялъ?
Понялъ, что онъ можетъ спасти… Что ему дѣлать?
Идти!.. Кабы я зналъ, что могу сдѣлать дѣло, развѣ бы я остановился!.. Да не могу я ничѣмъ помочь! (Поникнулъ головой).
Правда!.. Если кто понялъ — долженъ идти! А устанутъ ноги — упасть на колѣни — и ползкомъ, — а все идти! (порывисто). Дядя, пойдемъ спасать!
Что ты! что ты!.. Вотъ отецъ и мать приходили жало- вались, просили… Нѣтъ, нѣтъ, дѣвочка нѣтъ! И не говори!..
Дядя, душа у меня болитъ… мнѣ нѣтъ покоя!
Вотъ отецъ и мать просили. Онъ славный парень… что-бы ты замужъ… Они за судьбу твою печалятся… Каково-же подумай! Эхъ, дѣвочка, зачѣмъ ты выросла?… Когда маленькая была — такъ хорошо… Звѣрьки разные… Бывало всѣхъ соберешь… и въ завтракъ, и въ обѣдъ — кормишь… Отецъ сердится, а ты все свое, (смѣется) Эхъ, смѣшная, смѣшная была… мудреная!
Отецъ и мать… и все родное… жалко…
А еще сумасшедшій Бенуа — помнишь? Изъ за рѣшетки хваталъ прохожихъ. Ему отрубили два пальца, чтобы онъ не хваталъ; а ты приходила перевязывать ему раны… А онъ тебя любилъ… А еще — помнишь? изъ клѣтки онъ убѣжалъ, да на холмъ, тамъ ребятишки играли…
Дядя!
Постой! Дай мнѣ докончить: ребятишки играли, а онъ на тебя да съ топоромъ… А ты не испугалась — вырвала топоръ и привела Бенуа въ деревню. Вотъ, вотъ какъ всѣ дивились!.. и прозвали тебя: храбрая!… Эхъ, дѣти, выростите вы — бѣда съ вами!.. (молчаніе).
Дядя!
Ну?
И вотъ… если бы двѣ мои подруги… Одна скажетъ: не уходи — мнѣ тоскливо безъ тебя… и заплачетъ; а другая — не скажетъ ничего, но рана у нея въ груди и сочится кровь и она умираетъ… Она не говоритъ, она ждетъ, когда придутъ, чтобы унять кровь изъ раны… Что дѣлать тогда?..
Да… да… правда!
И вотъ отецъ и мать, и все родное… и сто отцовъ, и сто матерей… а тамъ, гдѣ битва, воинъ одинъ… и онъ смираетъ, а ты можешь спасти… Дядя, что дѣлать?
Да… да… что-жъ… это такъ!
Если бы твоя Жоржетта пришла и спросила бы идти-ли. Ты… ты чтобы сказалъ?
Я бы сказалъ… я бы сказалъ… (въ раздумьѣ опускаетъ голову, потомъ встряхиваетъ ею, и говоритъ дрогнувшимъ голосомъ) Я бы сказалъ: Ступай! Сотня больше чѣмъ одинъ, тысяча больше сотни… И если сердце вмѣстило такую любовь — ступай! Иди — не оглядывайся назадъ! Солнце освѣтитъ… Богъ поможетъ! А если… если… людская злоба, неправда, встанутъ на дорогѣ. Эхъ! Отбрось ихъ въ сторону и или Иди куда зоветъ сердце! (Молчаніе).
Жанна
Ометта, ея подруга.
1, 2 Дѣвушки
Старикъ
Странникъ
Воинъ
Дѣвицы, народъ.
1-й, 2-й, 3-й изъ народа.
1.
правитьВолшебное дерево наше
Отрада ты намъ и пріютъ!
Нѣжнѣе, тѣнистѣе, краше
И птицы нигдѣ не найдутъ.
2.
правитьМы дѣти полей и приволья —
Мы радостно славимъ тебя!
И пѣсни звенятъ на раздольѣ
Какъ птицы, свободу любя.
3.
правитьНастанетъ пора — стариками
Придемъ мы подъ кровъ тишины,
Шумя, какъ и прежде, вѣтвями
Напомни намъ юные сны.
4.
правитьНапомни намъ время былое,
Игривый дѣвическій смѣхъ,
И чувство души молодое,
И пору веселыхъ утѣхъ!
Цецилію украшать теперь цвѣтами! (Надѣваютъ вѣнокъ на голову одной изъ дѣвушекъ).
Пойте громче — тогда веселье!
Мы дѣти полей и приволья —
Мы радостно славимъ тебя
И пѣсни звенятъ на раздольѣ,
Какъ птицы, свободу любя!
Безумныя, по-что веселитесь!…. И развернется земля и появятся языки огненные, и поползутъ до седьмого неба, и пожретъ пламя всѣхъ и вся, (Обращаясь къ толпѣ): Вырвите глаза ваши, изсушите плоть вашу нечестивые — ибо нѣтъ спасенія!…. Горы обрушатся и засыпятъ васъ пескомъ своимъ, рѣки выйдутъ изъ береговъ и затопятъ жилища ваши!… Отецъ, возьми дѣтей своихъ и выведи ихъ за ограду!… Братъ бѣги, бѣги съ сестрой своей! (Поднимаетъ руку, съ угрожающимъ жестомъ). Солнце потухнетъ, и дьявольское око засвѣтитъ на небѣ, и появится чудище страшное, и смрадъ дыханія его пойдетъ по землѣ, струпьями покроются тѣла ваши, и гной потечетъ изъ вашихъ ранъ… Опомнитесь, безумцы. Дѣвственницы стали блудницами. Въ блуднѣ и пьянствѣ погрязли вы…. Опомнитесь.
Да, хорошо ему разговаривать — дѣти не попросятъ у него ѣсть.
Ходятъ по землѣ да людей смущаютъ.
Молчи. Правду онъ говоритъ — погрязли мы.
Пусть тебя и тащитъ онъ изъ грязи… дурака.
Чтоо?. Такъ вотъ тебѣ…
"Такъ — такъ, " подбавь еще. «Вотъ хорошо.» и проч…
Ну, ну, ребятки — постыдитесь… (Къ страннику)-. Иди, не смущай народъ.
«Иди… иди… Иди своей дорогой…»
Безумцы. Вы на краю погибели. Опомнитесь! (уходитъ, сопровождаемый шумящей толпой)
Только нашъ кружокъ разстроилъ… И чего приходятъ не во время… Ну, ну давайте становиться.
Жанна, или скорѣе… Ну чего стоишь тамъ?
Это ее старикъ… такъ напугалъ. (Окликаетъ) Жанна.
Нѣтъ, я знаю, это не старикъ… а она думала о пѣтухѣ, который, говорятъ, кричалъ на крышѣ ихъ дома, когда она родилась.
Жанна! Жанна, брось думать о пѣтухѣ!..
Не дразните ее!.. Жанна, мы всѣ тебя любимъ — иди къ намъ!..
Жанна!.. Жанна!.. Жанна, иди… или скорѣй!
А-а!.. Пришла!.. (Общее веселье).
Давайте украшать ее цвѣтами… давайте…
Ахъ, оставьте меня всѣ… всѣ! (Сдергиваетъ вѣнокъ съ головы, и, держа ею въ рукѣ, убѣгаетъ въ часовню. Нѣкоторое время на сценѣ молчаніе. Дѣвушки стоятъ въ недоумѣніи).
А, ну ее! Только всегда разстроитъ… полумная! Недаромъ старики разсказываютъ про нее басни.
Все это бредни! Она умная и добрая и богомольная!… Довольно болтать — станемъ въ кружекъ!.. Кого теперь украшать цвѣтами…
Тебя!…. Тебя!..
Нѣтъ, нѣтъ — Цецилію!
Настанетъ пора — стариками
Придемъ мы подъ кровъ тишины…
Шумя, какъ и прежде вѣтвями
Напомни намъ юные сны!..
Ай-ай-ай… Никакъ гроза идетъ? Будетъ рѣзвиться — побѣжимъ домой!
Напомни намъ время былое,
Игривый дѣвическій смѣхъ,
И чувство души молодое
И пору веселыхъ утѣхъ!..
Какъ хорошо!.. Всѣ ушли… Тихо такъ… Я положила свой вѣнокъ къ ногамъ Св. Екатерины… Она посмотрѣла на меня такъ ласково… Ахъ, какъ хорошо!.. (Идетъ медленно къ дереву).
Жанна!
Ахъ, это ты, Ометта… а мнѣ почудилось… Нѣтъ, впрочемъ, ничего… не бойся… (Обнимаетъ Ометту) Ахъ еслибъ ты знала… (Порывисто) Ометта, знаешь-ли?.. (Внезапно останавливается, точно испуганная, съ широко раскрытыми глазами) Нѣтъ!.. нѣтъ!.. Не надо говорить!.. Не буду!..
Да что съ тобой?.. Говорятъ — если поговоришь съ подругой — легче бываетъ… Скажи! (Жанна молчитъ) Можетъ быть сердце стало шибче биться? (Лукаво) Ты о комъ нибудь мечтаешь?..
О, нѣтъ!..
Вотъ ты какая недобрая, я всей душой, а ты брыкаешься, точно дикая коза.
Страшно мнѣ…
Ну такъ прощай!.. (Хочетъ идти).
Нѣтъ, нѣтъ — постой!.. Я все скажу… Я… я хочу сказать… давно, давно хочу!
Ну!
Но только никому… Ты слышишь — никому!
Хорошо.
Я ужъ давно хочу сказать кому нибудь… спросить… Но вдругъ засмѣются, забранятъ. Нѣтъ это страшно!.. Лучше молчать… всегда молчать… А ты — моя подруга… ты добрая… ты не будешь смѣяться.
Да нѣтъ, разумѣется… Говори!
Да вотъ… бываютъ дни… и. часто… а вотъ теперь все чаще, чаще… Я слышу голоса…
Ну? Богъ съ тобой!
Нѣтъ, нѣтъ! Ты не пугайся. То голоса хорошіе, святые. И если я когда въ часовнѣ — я люблю туда ходить — и рано утромъ, когда заря, и вечеромъ… Вернусь со стадомъ и туда… Солнце садится, вездѣ прохлада… Я нарву цвѣтовъ… темно въ часовнѣ, а мнѣ не страшно… Я покрою цвѣтами полъ, потомъ молюсь.-И вотъ разъ…
Ой-ой — боюсь!..
Нѣтъ, нѣтъ — ты слушай… Я стояла, долго стояла вотъ здѣсь, подъ деревомъ… Я думала о Франціи… и о людяхъ… и молилась… И вдругъ слышу голосъ, — точно во мнѣ, и точно снаружи — а словъ не разберу… Точно поетъ — а словъ нѣтъ. Я вся замерла — боюсь пошевельнуться… а голосъ громче, громче… и еще другой голосъ… И вдругъ я явственно услышала слова… Я взглянула на дерево и вижу: колышатся листья, а между вѣтвями свѣтъ… бѣлый свѣтъ, и тамъ — прозрачныя, какъ ангелы — я узнала ихъ сейчасъ — Св. Маргарита и Св. Екатерина… Я поняла тогда откуда голоса… Я упала на колѣни, и плакала, и смѣялась… и хотѣлось мнѣ летѣть высоко-высоко, и было такъ радостно, какъ праведнымъ въ раю…
А что-же онѣ говорили?
Онѣ говорили: «Господь поможетъ въ дѣлахъ твоихъ — жди!» Но я не понимаю къ чему это?.. И вотъ разъ., я долго стояла и молилась… И позади меня раздался голосъ: "Иди — пора! Ты дѣва — ты спасешь. Я оглянулась Архангелъ Михаилъ летѣлъ по небу, и мечъ его сверкалъ, какъ огненный! Ометта, вотъ!.. ты видишь, видишь?.. вотъ и теперь… Онъ!.. Онъ!!, раздвинулъ тучу… летитъ!!. (Падаетъ на колѣни). Я здѣсь, здѣсь, святой!.. я здѣсь прекрасный!.. Я здѣсь раба твоя! Я здѣсь, ты слышишь (кричитъ, какъ въ безуміи) Спасенье Франціи? Идти?.. Уже пора?.. Нѣтъ, нѣтъ, безъ колебанья, иду! Хотя-бъ на смерть Иду!.. Иду!.. (Громъ. Ометта вскрикиваетъ и убѣгаетъ въ испугѣ).
Иду святой… иду…
Укрыться поскорѣй въ часовнѣ… Экій дождь!.. (прячется въ нишу).
Ометта!.. Ометта!.. (Встаетъ то оглядывается). Ушла. (Тихими шагами направляется въ часовню, всходитъ по ступенямъ, но увидавъ въ нишѣ воина, вскрикиваетъ и прислоняется къ стѣнѣ).
Врагъ Франціи?
Нѣтъ.
Правда?
Чего мнѣ врать.
Что я тебя спрошу — отвѣтишь?
Спрашивай.
Зачѣмъ ты ушелъ съ битвы?
Рану… рану пришелъ я омыть, у вашего цѣлебнаго источника — вотъ и вся причина.
Правду?..
Конечно… правду… чего еще?
Ну что-жъ!.. Значитъ такъ ты хотѣлъ; а только нехорошее ты сдѣлалъ… Рана твоя не опасна, а тамъ… тамъ умираютъ люди… (поникаетъ головой).
Дѣвушка… дѣвушка… прости!
Я… Я… совралъ тебѣ.
Ты врагъ?
Нѣтъ! нѣтъ, про это я не совралъ… а… что про рану… ты такъ сказала… Стыдно мнѣ дѣвушка… Я… домой пробираюсь — бѣжалъ изъ Орлеана…
Изъ Орлеана?.. Ахъ, скажи, скажи мнѣ все!
А у тебя тамъ отецъ или братъ?.. а то, можетъ быть — женихъ?
Скажи, скажи… Они сражаются съ врагомъ? Какъ?.. Онъ ихъ не осилитъ?
Ой, да какая же ты горячая, дѣвушка!
Ахъ, разскажи мнѣ все!
Да что… (Опустивъ голову). Тяжело тамъ…
Тяжело?
Охъ, какъ тяжело. Врагъ построилъ форты со всѣхъ сторонъ. Мостъ, по которому возятъ припасы, того гляди будетъ въ рукахъ врага, у города запасовъ хватитъ не на долго… Помрутъ всѣ съ голоду!..
Ай!..
Да, погибель вѣрная — войско упало духомъ!..
А что-жъ дофинъ?
Дофину горя мало!..
Нѣтъ, нѣтъ — неправда. Онъ не знаетъ!.. Надо чтобы узналъ. Часъ пришелъ — нельзя уже больше медлить.
Эхъ, дѣвушка, легко говорить сказки, а дѣло дѣлать трудно.
Нѣтъ, все легко! но нужно вѣрить!.. Надо идти — войско собрать!.. Они не могутъ не послушать того, кто имъ велитъ пойти.
Ну, кто тамъ велитъ!..
Дофинъ!.. Я… я пойду къ дофину, и я ему скажу!..
Ты?
Я! Войска сберутся пода знамена — всѣ будутъ храбры, какъ одинъ солдатъ… Мостъ надо отстоять — и Орлеанъ спасенъ!.
Ну дѣвушка. Ты точно, вправду, молодой солдатъ!
Скажи: ты слышалъ-ли о Дѣвѣ, что спасетъ Францію?..
Болтаютъ много, а правда-ли кто разберетъ?
Вѣрь! Вѣрь!.. И если я приду, скажу пойдемъ — иди!..
Господь съ тобой!.. Эта дѣва — ты что-ли?
Вѣрь мнѣ воинъ!.. Пусть всѣ повѣрятъ — будетъ благо!.. Пойдешь?
Пойду!
Чужое это мнѣ теперь, чужое… Часъ мой пробилъ (Надаетъ на колѣни) Воинъ молись и ты!
ДѢЙСТВІЕ II.
правитьКАРЛЪ дофинъ Франціи.
ІОЛАНДА АРРАГОНСКАЯ, мать Маріи Анжуйской, жены дофина.
ЛА-ТРЕМУЛЬ, Главный Королевскій Совѣтникъ.
РЕНЬО ШАРТРЪ, канцлеръ.
РАУЛЬ де-ГОКУРЪ, гофмейстеръ.
ЭТЬЕНЪ де-ВИНЬОЛЬ Ла-ГИРЪ, одинъ изъ предводителей войскъ стоящихъ въ Орлеанѣ.
МЕЦЪ, рыцарь.
д’ОВЕРНЬ, посолъ изъ Орлеана.
ПЕЛЕТЬЕ, БОНКЮВЬЕ, ДЮПРЕ, ЛЮВЕТЪ, СЕКУРЪ, БРОВАРЪ, Придворные кавалеры.
ЛЮСИ ЛЮВЕТЪ, жена Левета. М-me БРОВАРЪ жена Бровара. Придворныядамы.
Взято!
Нѣтъ, мое!
Нѣтъ, взято!
Конечно взято!
Я знаю — дамы покровительствуютъ этому шалопаю.
А съ ними не спорятъ — онѣ всегда правы. И такъ — вы игралъ Пелетье!
Выигралъ!.. выигралъ!.. выигралъ!
А кто слышалъ, что новаго объ этой полуумной?
Ахъ, изъ Вокулера?
Она сегодня вернулась изъ Пуатье. Судъ ученыхъ надъ ней оконченъ. Толпы народа стоятъ подъ ея окнами… Уморительно!
Да, смѣйся, — а она прехитрая!
Хитрости я въ ней не вижу.
Ну какъ же… Какъ-же ты назовешь эту исторію: Изъ какой-то деревушки является въ Вокулеръ, къ начальнику войскъ крестьянка, и требуетъ — ни больше ни меньше — чтобы отправили ее къ королю. Ее, разумѣется, прогоняютъ. Она опять является, живетъ въ городѣ, ходитъ каждый день въ церковь, молится и упорно всѣхъ увѣряетъ, что необходимо ее отправить сюда, и что ее посылаетъ Богъ. Жители Вокулера повѣрили — и вотъ подарили намъ это сокровище.
Все это очень забавно, ну а какъ вы объясните, что она узнала короля когда ее привели въ первый разъ сюда, и подошла прямо къ нему, ни къ кому другому, а къ нему, хотя онъ спрятался за придворныхъ.
Чудакъ, нашелъ чему дивиться, вѣдь на монетахъ видѣла она его изображеніе.
Правда, правда, здѣсь чуда никакого нѣтъ. Притомъ король былъ блѣденъ и смущенъ. Колдунья проницательна, а вотъ друзья скажите: зачѣмъ надъ нею теперь созванъ судъ въ Пуатье, по моему это нелѣпо.
Ха, Ха, Ха! бѣдняга. Какъ недальновиденъ.
А что?
Тутъ дѣло Ла-Тремуля.
Ну для чего это ему?
Ты совсѣмъ бродишь въ потемкахъ, дружище! Она приставала къ королю, чтобы онъ послалъ ее, и немедленно, къ войскамъ — побуждала воевать, обѣщая побѣды. Ну а главному совѣтнику это — ха-ха-ха! не совсѣмъ по душѣ.
Ха, ха, ха! Отлично онъ устроился съ англичанами!
Говорятъ — отъ мѣшковъ съ англійскимъ золотомъ скоро будутъ лопаться стѣны его замковъ, а драгоцѣнными камнями онъ станетъ откармливать своихъ пѣтуховъ и свиней.
Одобряю! (смѣется) Не теряетъ времени — ловитъ удачу.
Хоть подѣлился бы съ кѣмъ нибудь изъ насъ… Жаденъ старая крыса.
Судъ ученыхъ долженъ разобрать: не отъ дьявола-ли явилась чудачка, или попросту: не колдунья-ли она?
Рѣшеніе Суда должно придти сегодня-же; вотъ и узнаемъ, сколькихъ бѣсовъ отыскали въ ней ученые ха, ха, ха!..
Ловля чертей не всегда безопасна.
Черти имъ не страшны, притомъ у каждаго ученаго сидитъ свой собственный въ головѣ. При томъ она хорошенькая- Ученыя забудутъ о чертяхъ — растаютъ.
Мужичка!..
Для женщинъ званія не существуетъ. Мы бѣгаемъ за ними, а онѣ обращаютъ насъ въ козловъ.
Не остроумно.
Фу! надоѣла война… Чортъ съ нею!… Взяли бы что-ли всѣхъ насъ въ плѣнъ поскорѣе! Все-таки разнообразіе.
Пусть васъ забираютъ, а я не хочу!
Не бойтесь, прелестнѣйшая. Замки у англичанъ роскошнѣе нашихъ, вина и золота вдоволь, влюбляться и ухаживать можно, сколько угодно!..
Хотите новую пѣсенку? (напѣваетъ):
Я король безъ королевства,
Я игрушечный король!..
Обращаюсь часто въ бѣгство
И въ карманѣ ноль! (bis).
Шш… ш… ты слишкомъ громко выражаешь свое мнѣніе!..
Ха, ха, ха!… Хорошая пѣсня!..
ЯВЛЕНІЕ 2.
правитьНадъ чѣмъ вы такъ весело хохочете.
Мы говоримъ, что бѣгать за женщинами опасно. Онѣ обращаютъ своихъ поклонниковъ въ козловъ или ословъ.
Вамъ молодымъ, это не страшно — въ долгу вы не останетесь. Вотъ наше дѣло — охъ, охъ!.. плохое дѣло!.. (смѣхъ).
Ахъ, я вспомнилъ!.. Я разскажу вамъ одну исторію про чудачку… (Отходитъ въ глубину, съ двумя придворными; къ нимъ присоединяются еще и еще, и образуется группа. Слышенъ смѣхъ. У стола остаются, Люси Жюветъ и Ла-Тремуль. M-me Броваръ вмѣстѣ съ другими дамами прогуливаются въ глубинѣ сцены, по противоположной сторонѣ отъ группы придворныхъ).
Вы мнѣ нравитесь.
Такъ что-же?
А если вы не будете слушаться меня — я разскажу вашему мужу о шашняхъ съ дофиномъ.
Разсказывайте.
Ахъ, онъ, впрочемъ, даже обрадуется — вашъ мужъ… Онъ самъ вѣдь тоже… Я кое-что знаю о немъ… Ну я разскажу М-me Броваръ, и посмотримъ какъ вы поцарапаетесь съ нею. У нея когти цѣпкіе, какъ у кошки.
У меня тоже острые.
Ну-ну-ну, успокойтесь — успѣхъ на вашей сторонѣ. M-me Броваръ порядочно понадоѣла. Вы мнѣ повѣрьте. И если вы меня будете слушаться… Дофинъ, вѣдь, щедръ на подарки… Можетъ быть и мнѣ прелестная, перепадетъ отъ васъ когда нибудь. Ну не смотрите такъ сердито — я вѣдь не жадный — не то, что молодые… Такъ, изрѣдка погладить ручку… бѣглый поцѣлуй… Вотъ бѣдный Ла-Тремульи сытъ… да, да. (Въ группѣ придворныхъ взрывы и смѣхъ).
Такъ она такая — эта Вокулерская полуумная… Ахъ Пелетье… Охъ, уморилъ! Ха, ха, ха!..
Да… да! Это презабавно — не правда ли?
Ла-Тремуль!.. Ла-Тремуль! (Ла-Тремуль почтительно подходитъ) Вотъ… вотъ досада — никакъ не выходитъ!..
Позвольте Государь… Сейчасъ!.. (Карлъ отдаетъ ему свирель — Секуръ насвистываетъ).
Вотъ… вотъ, а я не умѣю! Вчера было отлично, а сегодня отвратительно.
Не смѣй! Ты не смѣешь свистать лучше меня! Бросается въ кресло) Ахъ, скука, скука, скука!.. (Молчаніе).
Государь… (Карлъ не отвѣчаетъ — сидитъ отвернувшись) Г осударь.
Отстань!
Можно бы завтра охоту…
Охоться самъ на дикобразовъ и кротовъ съ ослиными ушами.
А то можно заняться приготовленіями къ маскараду. Я придумалъ для васъ, Государь, костюмъ у-д-и-ви-тельный.
А-а-а-а! Надоѣлъ, надоѣлъ, на-д-о-ѣлъ!.. (Быстро оборачивается къ Ла-Тремулю и стучитъ кулаками по ручкѣ кресла). Долго ты будешь приставать ко мнѣ? долго? долго?
Я вѣдь не для себя — я хотѣлъ доставить удовольствіе дамамъ… Вотъ М-me Люветъ любитъ маскарады…
Ахъ, въ самомъ дѣлѣ? Да? Ну, ну придумай что нибудь…
Вы знаете, Государь, мое рвеніе и преданность…
Пелетье (Пелетье отдѣляется отъ группы придворныхъ) Пелетье — какъ дѣло съ этой вокулерской чудачкой?
Да говорятъ — она преумная.
Ахъ, ахъ я радъ!.. я радъ!.. Хочу, чтобы она перехитрила этихъ ученыхъ ословъ.. хочу!
Ученые собраны по вашему приказу, Государь.
Ну да, я ихъ собралъ, а теперь хочу, чтобы она оставила ихъ въ дуракахъ. И это такъ и будетъ! будетъ! Хочешь пари? (Придворнымъ) Слышите? Я держу пари съ Ла-Тремулемъ, что ученые останутся не при чемъ (обращаясь къ Пелетье) Пелетье, у тебя есть новая каррикатура? Покажи! (Пелетье подноситъ каррикатуру).
Ла-Тремуль. Ла-Тремуль! Смотри старый кротъ… (Ла-Тремуль подходитъ) Видишь: это — я, это — Орлеанъ, это — англійская корона, а это — моя мать Изабо! Ха, ха, ха!.. Остроумно? Правда?..
Мой сынъ, вотъ рыцарь просилъ у меня аудіенціи, и выслушавъ его, я поспѣшила сюда вмѣстѣ съ нимъ.
Я къ вамъ съ недобрыми вѣстями, Государь.
Ахъ, эти недобрыя вѣсти… Вѣчно, вѣчно недобрыя вѣсти!.. Лучше давайте, рыцарь смѣяться… Вотъ, вотъ смотрите: (показываетъ каррикатуру) Ха-ха-ха. Вотъ — это я, это — Орлеанъ, вотъ — поросенокъ съ англійской короной на головѣ, а это моя мать — Изабо! Ха, ха, ха! Нѣтъ, Пелетье просто геніаленъ! Ха, ха, ха!
Я вижу мой приходъ некстати.
Напротивъ — очень, очень кстати… Я очень радъ… Вотъ завтра мы предполагаемъ что-то вродѣ… Ахъ я не знаю… Ла-Тремуль, что мы предполагаемъ: маскарадъ или охоту?
У насъ, подъ Орлеаномъ, тоже охота, и такая жаркая, что каждый день можно лишиться города, а съ потерей Орлеана вамъ Государь, грозитъ…
Нѣтъ, нѣтъ! Не надо, ради, Бога, не надо! (Послѣ паузы) Что за охота отравлять мнѣ жизнь? Однимъ городомъ больше — меньше… Ахъ, да совсѣмъ даже безъ Государства… Жить весело можно всегда!..
Да, правда. Я думаю, съ сотворенія міра, ни одинъ король такъ весело не терялъ своего Государства… Что-же остается одно: оставить войско и уйти.
Нѣтъ, нѣтъ! Зачѣмъ уйти? Я цѣню вашу храбрость, очень цѣню…
Войска голодаютъ — нужно кормить… платить надо, а денегъ нѣтъ.
Платить… платить?.. Я… я не знаю… а? Ла-Тремуль!.. Вотъ и канцлеръ… какъ… какъ… вотъ… денегъ… деньги?..
Казна истощена — платить невозможно.
Конечно! На маскарады нужно много, очень много денегъ.
На то воля короля. Особѣ королевской крови не подобаетъ жить, какъ простому солдату.
Славно, славно вы царапаетесь!… Ну, ну… еще… еще! (Придворнымъ). Пари — кто побѣдитъ?
Я не привыкъ къ такимъ турнирамъ. Я не придворный, я солдатъ… Впрочемъ колпакъ шута теперь почетнѣе. Такъ можно передать и войску. Я, Государь, сказалъ все и могу считать себя свободнымъ (кланяется и идетъ).
Постойте? Постойте, рыцарь! Постойте ради Бога!
У меня… у меня есть немного денегъ… У Королевы, моей дочери, есть брилліанты, есть цѣнныя вещи… Можно… можно продать и мы поддержимъ войско… Не покидайте вашъ постъ… ради народнаго блага… Король разстроенъ… Вы понимаете — жизнь наша, вѣдь такъ ужасна… (Быстро подходитъ къ Карлу и беретъ ею за руку). Вы разстроены, дорогой мой, вы теряете голову, но Государство не должно погибнуть… У васъ есть сынъ, мой внукъ, подумайте о немъ! (Лагиру) рыцарь, пойдемте къ Королевѣ. (Уходятъ).
Какъ странно: моя родная мать — Изабо — такая злющая, я мать моей жены такая добрая и мудрая… (Переходитъ на другую сторону) Ла-Тремуль! (Ла-Тремуль подходитъ). Пошли за вокулерской чудачкой, если она уже вернулась изъ Пуатье.
Она уже вернулась.
Чего вы суетесь, когда васъ не спрашиваютъ.
Послать за ней!
Но-о…
Не смѣй противорѣчить — я хочу!
Придите сегодня, попозже, къ старой башнѣ возлѣ фонтана.
Но я… придворная дама Королевы…
Ахъ, вы хотите казаться благородной!… Успокойтесь королева слишкомъ любитъ своихъ дѣтей! Если бы вы знали какъ скучны женщины, любящія своихъ дѣтей!… Онѣ ужъ очень добродѣтельны… Ну что-же дѣти у нея есть, и вѣроятно будутъ еще… Такъ придете?
А мужъ?
Мы придумаемъ ему тоже какое-нибудь развлеченіе… Можно послать его на войну… (Разговаривая въ полголоса отходятъ въ сторону.
Ты видишь какъ король безсовѣстно бѣгаетъ за Алисой?
Ты думаешь я огорчаюсь? Мнѣ все равно. (Подходитъ къ Лювету), Вы бы лучше приглядывали за своей женой.
Что?… за женой? Не стоитъ, у нея слишкомъ длинныя ноги — не углядишь.
Мнѣ жаль, что вы такъ глупы.
Польщенъ весьма.
Привели.
Она здѣсь, государь.
Ахъ, отлично! Сюда ее скорѣе! (пажъ уходитъ). Когда она говоритъ, какъ странно загараются ее красивые глаза. Мнѣ это нравится и немного страшно.
Ну, глаза у нея совсѣмъ не красивые — вытаращенные, какъ у кошки.
Дамы не могутъ судить о женской красотѣ.
Здравствуй Жанна.
Здравствуй, добрый дофинъ.
Какъ ты себя чувствуешь, послѣ войны съ учеными?
Съ тобою говоритъ государь.
Ты можетъ быть воображаешь, что ты среди своихъ коровъ?
Ну-ну, Ла-Тремуль!.. Отвѣчай Жанна.
Этотъ… этотъ… — злой рыцарь!
Онъ хочетъ научить тебя вѣжливости. Дѣвушка должна быть вѣжливой.
Я не дѣвушка — я солдатъ. (Взрывъ хохота. Карлъ тоже смѣется).
Отпусти меня, добрый дофинъ; мнѣ здѣсь тѣсно. Они смѣются, а я могу заплакать…
Ты ихъ не бойся. Они не злые — они всѣ добрые… и я самъ хочу говорить съ тобою… Или ты меня тоже боишься?
Нѣтъ, нѣтъ! Ты добрый… добрый!.. Если въ горахъ пастухъ одинъ… вдругъ злыя огромныя тучи… а ему негдѣ укрыться… Тогда страшно… а пастухъ добрый… и овцы тѣснятся къ нему близко — близко… а онъ не можетъ ихъ защитить… Нѣтъ, нѣтъ! не можетъ…
Она что-то въ родѣ пророчицы.
И ловко представляется.
Послушай, прекрасная дѣва полей! Ты бы говорила проще, безъ загадокъ.
Кто хочетъ понять — понимаетъ. Слова мои не для васъ.
Ай-ай, какъ ты больно кусаешь!..
Скажи, какъ ты ушла отъ родныхъ?.. Если бы всѣ дѣвушки бросили пряжу и стали солдатами — чтобы было тогда?
Мнѣ было велѣніе, а какъ другіе не знаю.
Ну, а если бы тебѣ дали много-много денегъ, ты отказалась бы быть солдатомъ?
Я пришла спасать гдѣ горе и душа болитъ… А съ вами говорить мнѣ трудно… Я не хочу!
Она предерзкая!
Еще бы, она такъ увѣрилась въ своей власти и силѣ, что никого не боится.
Не мои власть и сила! Не мои!
А чьи же?
Божьи!
А въ Бога то ты вѣруешь?
Больше, чѣмъ ты!
Ого! Ловко! (Среди придворныхъ опятъ смѣхъ).
Я думаю, Государь, ее можно уже отпустить.
Нѣтъ, нѣтъ! (Не отрывая отъ Жанны взгляда). Жанна, такъ ты совѣтуешь идти въ Реймсъ — короноваться?
Я умоляю…
Но какъ же мнѣ повѣрить?
Вѣрь! Вѣрь!.. То будетъ шествіе великое! Всѣ города откроютъ двери, вручатъ тебѣ ключи… Мы побѣдимъ безъ крови!
Что-же… это тебѣ твои голоса вѣщаютъ? Голоса безумной, или безумные голоса?
Не тронь! Не тронь! Они святые!.. Ты говоришь отъ дьявола!.. Ты служишь дьяволу… и ты молчи!..
Ты забываешься мужичка! (въ толпѣ придворныхъ движеніе).
Да, дьяволъ… дьяволъ. овладѣлъ тутъ всѣми!.. Вамъ весело… вы веселитесь… а тамъ… а тамъ… Слышите: по полямъ, по рѣкамъ, по лѣсамъ гуломъ несется стонъ!.. Это стонетъ народъ Франціи… И я пришла… и говорю… А вы… а вы… вамъ стыдно!.. О, Боже мой, вездѣ погибель… На помощь надо!.. Я слышу, а меня пытаютъ!.. (падаетъ снова на колѣни) Дофинъ! Къ тебѣ взываю я, какъ къ Богу: услышь, дофинъ!.. Родина твоя въ цѣпяхъ… родина умираетъ… Нѣтъ, нѣтъ — она должна воскреснуть!.. Разбей ея оковы… дѣйствуй! Отправь, отправь меня къ войскамъ! Вѣрь!.. вѣрь!.. такъ надо… Смотри ты видишь правду въ моихъ глазахъ?.. ты видишь… И сердце твое вѣдь говоритъ сейчасъ: повѣрь… Не слушай никого, а только сердце… сердце!..
Я вѣрю!..
Государь… Государь…
Я вѣрю ей!.. Иди, Жанна, я пришлю тебѣ мое рѣшеніе!
Богъ, Богъ внушилъ его тебѣ!
Ступай!
Добрый дофинъ… добрый дофинъ — молю тебя: не передумай!.. (быстро уходитъ въ ту дверь откуда вошла).
Рискуя навлечь на себя вашъ гнѣвъ Государь, но неустанно заботясь о вашемъ благѣ, я все-таки осмѣлюсь…
Оставь!.. Не нарушай покоя моей души! (быстро уходитъ).
Фью-ю-ю!.. Ну теперь подулъ другой вѣтеръ — строй, Пелетье, грустныя рожи!
Довольно паясничать! Или у всѣхъ насъ сердца заледенѣли?
Я отвѣчаю за свое: мое мягко, какъ воскъ.
Довольно! Сейчасъ вотъ дѣвушка, простая поселянка, взывала къ помощи — не для себя — для родины! и мы молчали… О стыдъ! Къ спасенію, къ спасенію!.. (Среди придворныхъ волненіе).
«Да, да!..» «Конечно!..» «Кому не дорога родина…» «Мы всѣ готовы…» «Всѣ!»
Вотъ безумцы, вотъ безумцы!.. Удивительно пріятно, чтобы оторвали голову! Нѣтъ, я подальше отъ войны.
Пляски, хохотъ, пѣсни — долой! Мы пляшемъ надъ могилами… Долой лицемѣріе и тунеядство! Долой эти гнусныя цѣпи! Прочь все! Насъ женщины благословятъ… А если нѣтъ, если веселая пляска дороже имъ доблестей сердца — не нужно намъ такихъ женщинъ!
Когда молишься — легче.
Государь! Я вѣрный слуга Франціи и короля, я радъ сложить голову за спасеніе родины: Я вѣрю въ чудную силу, небомъ посланной дѣвушки — я вѣрю и готовъ идти за ней — Отпустите меня!
Да, да, ступай!
Да, правда!.. Она чудесная!..
Оставьте меня съ королемъ наединѣ: важная аудіенція. (Мецъ подходитъ къ придворнымъ, въ глубинѣ. Всѣ раздѣляются на двѣ группы, спорятъ и расходятся во время начала слѣдующаго разговора Карла съ ла-Тремулемъ).
Я боюсь, Государь, вы слишкомъ возбуждены и можете быть… неосторожны… Но вѣрный слуга, какъ вѣрный песъ, оберегаетъ ваше благополучіе.
Оставь, не мучь меня.
Нѣтъ, я о томъ, что осторожность и сомнѣніе всегда полезнѣе въ дѣлахъ.
Вѣры молю я — вѣры! Ты знаешь ли мученье — молиться и не вѣрить? Ты знаешь ли, когда подлый червякъ сомнѣнія грызетъ твое сердце и шепчетъ въ уши: не вѣрь, не вѣрь не вѣрь? И вотъ я поднималъ глаза туда, на небо, я съ жадностью глядѣлъ на далекія горы и я кричалъ, какъ изступленный: Спасенія! Откуда нибудь спасенія!.. Теперь оно здѣсь, близко!.. Я вѣрю — оно близко… Не отравляй этихъ минутъ — уйди!..
Ла-Тремуль, ты сердишься… Прости!.. Мнѣ тяжело…
Вы молоды, я старше васъ и я вамъ преданъ.
Да, да!.. я знаю, знаю!.. Прости меня!.. Но что же дѣлать? Надоѣло мнѣ… Слышишь: надоѣло прятаться, какъ зайцу, и бѣгать и скрываться… О, позоръ!..
Я буду счастливъ, государь, когда вы будете спокойны. Я самъ изумленъ, я готовъ повѣрить необычайнымъ свойствомъ этой поселянки…
Не правда-ли?.. Ты тоже готовъ повѣрить?
Да-а… но долго-ли продлится такой обманъ… т. е. я хочу сказать — такая необыкновенная храбрость. Наши враги безчисленны и сильны — погибель неизбѣжна.
Не будемъ малодушны: найдемъ хорошее и въ дурномъ…
Но какъ же?
При кротости и спокойствіи можно надѣяться — и я увѣренъ — что вамъ назначатъ содержаніе, достойное вашего сана, даже тогда… когда — о! не пугайтесь, государь — когда все будетъ кончено…
Государь, припомните свои слова: «жить весело можно всегда».
А если мы. теперь окажемъ сопротивленіе, если возьмемся за оружіе и не побѣдимъ — кто знаетъ — что грозитъ?… Мракъ подпольной тюрьмы, сырыя промозглыя стѣны, гдѣ плѣсенъ дурманитъ голову, и крысы щелкаютъ зубами, голодъ, пытки, плаха, позорная смерть…
Молчи!.. Ахъ, я не знаю!.. я ничего не знаю!.. Мозгъ, мозгъ горитъ!.. Нѣтъ больше силъ!.. (Склонившись головой на столъ, тихо плачетъ).
Гонцы изъ Пуатье.
Шш-шш!..
Что? что?
Изъ Пуатье гонцы, государь.
Зови! зови!
Ха, ха, ха!.. Оправдана! Ха, ха, Ха!.. Ты… ты… ты проигралъ пари. Ха, ха, ха!..
Мой сынъ, все устроилось: я и королева — мы рѣшили перевести на деньги всѣ брилліанты… Пока еще держаться можно — войска будутъ оплачены.
Она оправдана! она оправдана!.. Онъ проигралъ пари!..
Ты говоришь о Жаннѣ? О, я была увѣрена въ ея побѣдѣ. (За сценой шумъ: Голоса: «Немедленно аудіенціи.» «Немедленно»!)
Что тамъ за шумъ? Что? Ла-Тремуль?
Послы изъ Орлеана.
Впустите! впустите!
Впустить!
Дозвольте говорить, государь.
Говори.
Мы изъ Орлеана. Городъ погибаетъ. Войско совсѣмъ упало духомъ. Графъ Дюнуаи граждане умоляютъ послать на помощь Жанну дѣву… Быть можетъ чудомъ спасется городъ.
Но какъ узнали всѣ объ ней?.. О Жаннѣ?..
Молва бѣжитъ по Франціи — достигла Орлеана. Кто видѣлъ эту дѣву, говоритъ: дѣйствительно она чудесная!.. Спаси дофинъ, спаси — мы погибаемъ!
Пусть будетъ такъ! Я… посылаю Жанну!
Государь, опомнитесь!
Да… да!.. Я посылаю Жанну! Ступайте съ миромъ въ Орлеанъ!.. Я назначаю Жанну главнымъ начальникомъ всѣхъ войскъ!.. Ужъ если вѣрить въ чудеса — повѣримъ въ это чудо!!.
ДѢЙСТВІЕ 3.
правитьЖАННА.
МЕЦЪ.
ЛА-ГИРЪ, ДЮНУА, предводители войскъ.
ИЗОМБАРЪ — монахъ доминиканецъ.
СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЬ.
ПЬЕРЪ.
ЖАНЪ.
НИЩІЙ КАЛѢКА.
СТАРИКЪ.
ЖЕНЩИНА.
МАЛЬЧИКИ 1-й, 2-й, 3-й и 4-й.
НАРОДЪ обоего пола.
Люди!.. Люди!.. Страшитесь!..
Конецъ!… Убили!..
Убита!.. Убита!….
Да правда-ли?
Кто видѣлъ?
Какъ?
Откуда вы узнали?
А можетъ быть неправда?
Охъ правда!
Всѣ видѣли!
Ранена или убита.
Не можетъ быть!.. Нѣтъ… нѣтъ…
Ты толкомъ говори — кто видѣлъ?
Стражникъ, что у главныхъ воротъ…
И съ угловой башни тоже….
И мы смотрѣли…. насъ пятеро!
Мы видѣли, какъ наши бросились на приступъ!
На приступъ послѣ — сперва такъ шли…
А знамя?… видно?
Все смѣшалось… лошади и люди… головы, мечи… Пыль столбомъ — такъ и кружитъ…
А тамъ, гдѣ знамя, самый ужасъ!
А-а-а-а!.. Спасите! Гибель идетъ!.. Предсказано было — если врагъ войдетъ въ ворота Орлеана — свѣту тогда конецъ!.. Врагъ близко! Спасайтесь! А-а-а-а!… Жечь ворота! Стѣну ломать! Рушить все! А-а-а!… А-а-а!…
Дѣтей моихъ убили!… Отдайте!.. отдайте дѣтей!..
Вѣрно!… Предсказаніе было!…
Да!.. да!.. Сожжемъ лучше, если такъ…
Жечь!!
Помилуй Боже насъ! Не ввергни въ адъ. Въ смрадѣ пресмыкались. А-а-а-а. Ужасъ. На помощь….
Жечь!… Жечь!… Ломать!!.
Эй, стойте вы!.. Отступники…. Разумъ у васъ помутился!…
Чего кричишь полоумный?…
Прочь съ дороги!!..
Стойте, слѣпыя твари!..Чудо въ вашихъ глазахъ!..
Скорѣй!… Скорѣй!.. Не слушайте бездѣльника. А-а-а-а… живьемъ сгоримъ!!…
Стойте говорятъ вамъ!
Смести съ дороги эту падаль!
Убирайся!
Дави его калѣку!
Да, я калѣка! Я кровь свою проливалъ за васъ… Слышите вы, французы…. Эй, въ комъ Богъ живетъ…. стойте!!
Послушаемъ его — это воинъ!
Онъ кровь проливалъ за насъ!
Есть время слушать!.. Послѣдній часъ пришелъ.
Развѣ не видите — свобода близка! У вашихъ стѣнъ три дня побѣда за побѣдой. Какъ дьяволы отъ небесныхъ силъ, бѣгутъ отъ дѣвы враги. Что же вы бабы или дѣти — мечетесь отъ страху! Эй, если языкъ мой лжетъ — вырвите мнѣ его!.. Разорвите мое тѣло, изрубите меня!.. Отдайте голоднымъ псамъ на растерзаніе!..
Лжетъ онъ… Не поддадимся… Дьяволъ водитъ его языкомъ!
Онъ убогій…. Онъ младшій братъ твой….
Онъ правду вамъ сказалъ, убогій. Гдѣ вѣра въ сердцахъ вашихъ?
Знаменье было сегодня ночью: надъ домомъ Жанны взошла мигающая звѣзда и свѣтъ отъ нея пошелъ по небу, и въ томъ свѣтѣ явился перстъ поднятый кверху.
А передъ утромъ темный дымъ повисъ надъ лагеремъ англичанъ и въ немъ летали огненныя стрѣлы.
Жена моя слышала стонъ подземный, и кто-то по англійски звалъ на помощь.
Вчера, передъ закатомъ солнца поднялся страшный вихрь у большихъ городскихъ воротъ, а въ вихрѣ кружились бѣлыя птицы съ человѣчьими лицами.
Это предвѣстники ада… Адъ кромѣшный грозитъ намъ… На помощь!.. (протяжно) Спа-си-те!
Маловѣры, малодушные. Чего страшитесь? Въ Богѣ живемъ, и въ часъ погибели не содрогнемся… Онъ, выпившій чашу до дна, поруганный и распятый за васъ, пусть встанетъ въ вашей памяти. Узрите его духовными очами своими и устыдитесь… Маловѣры…
Нѣтъ… нѣтъ… мы вѣримъ!
Спаси насъ Боже… прости насъ!
Святая Матерь Іисуса — прости!
Вѣрую я… Не поколеблется духъ мой!
Вѣруемъ!.. Вѣруемъ!..
О, Доминикъ многолюбивый. Ты склони свой слухъ къ страдающимъ сердцамъ… Я, твой слуга, я песъ Господень молю тебя… О, Севостьянъ, великій мученикъ, пронзенный, стрѣлами — прійди на помощь въ моленьи нашемъ… Ты, лишенная свѣта очей, въ кротости несравненная — Св. Цецилія — къ Тебѣ взываемъ: въ скорби и уныніи услышь насъ… Одушеви Жанну — дѣву!.. Приди… спаси!..
А-а-а-а… вотъ она!.. Вотъ гибель!..
Проклятые!.. Проклятые!.. Огонь хлынетъ съ неба!.. вотъ… вотъ… Земля обратится въ уголь!.. Ха, ха, ха!!.
Чего хохочешь сатана!.. Эй, люди… эй! Свобода къ намъ идетъ!..
Святой отецъ! Святой отецъ!..
Что это, горе или радость?
Неужели мы свободны?..
Нѣтъ… нѣтъ — погибель это!
Скажи намъ… научи… Святой отецъ..
Христіане. Въ вѣрѣ наша сила. Источникъ Божьяго свѣта въ сердцахъ нашихъ… Потухнуть онъ не можетъ — Онъ вѣченъ какъ Богъ!
Она!.. Знамя ея… У воротъ, близко!
Она!!. Наши идутъ!..
Свобода!.. Освобожденіе!.. Факеловъ… Зажигайте факелы!.. Боже… освобожденіе!..
Жанна — раба Господня, имя твое занесено въ скрижали книги вѣчной. Да будетъ благость Божья на вѣки съ тобой, и да возрадуется народъ твой о лучшей изъ дочерей своихъ. Аминь.
Жизнь намъ дала! Освободила! Спасительница!..
Счастье мое!.. Счастье вамъ! Народъ! Богъ посѣтилъ! Велѣніе исполнилось!.. Счастье!.. Народъ французскій — врага подъ Орлеаномъ нѣтъ!..
Ей дурно… Разступитесь… Дорогу… (Въ толпѣ волненіе. Многіе вбѣжали на паперть. Жанну бережно несутъ на рукахъ въ ея домъ, находящійся противъ храма, на противоположной сторонѣ сцены. Въ домъ входятъ: Дюнуа, Ла-Гиръ, Пьеръ и Жанъ. Взволнованная толпа притихла. Черезъ нѣсколько минутъ изъ дома выходятъ: Дюнуа, Ла-Гиръ и Мецъ. Пьеръ и Жанъ остались въ домѣ).
Орлеанцы. Она слегка ранена въ плечо. Она устала и потрясена побѣдой. Кто дорожитъ ея покоемъ — разойдитесь.
Разойдемся.
Ишь сказалъ; «кто дорожитъ ея покоемъ?» Всѣ!
Мы не каменные!.. Она намъ жизнь вернула, а мы, чтобы не берегли!..
Закроемъ лавки.
Да, да!.. Чтобы никакой торговли въ этомъ кварталѣ!
И завтра!.. и еще три дня!..
Пока она сама не прикажетъ.
Уйдемъ!… уйдемъ!..
А какъ ты полагаешь: земного она рода?
Нѣтъ — Ангелъ — видимое дѣло. Гдѣ простой смертный творить чудеса!..
И все таки она — Дѣва Орлеанская!…
Великолѣпное сраженіе!.. Еще два — три такихъ удара — пожалуй мы опять станемъ французами, чортъ возьми!.. Англичане сами лезли на смерть!.. Великолѣпно рухнулъ подъ ними мостъ — трахъ — и цѣлое войско въ объятіяхъ Луары. Славно мы ихъ потопили!.. Хе-хе-хе!..
А храбрый Гласдель тонулъ и все ругался.
Страшный и радостный сонъ!.. Я точно грежу!.. Все это правда?
Нѣтъ — это чудо.
А вы что-же рыцарь? — пора и на покой.
Нѣтъ я останусь здѣсь, на стражѣ.
Жанна, опомнись, ты слаба — или назадъ — въ домъ.
Нѣтъ!.. нѣтъ!
Не рыдай, а ликуй — ты, вѣдь сегодня чудо совершила.
Оставь!.. Оно преступно такое слово.
Но ты совершила.
Нѣтъ — то не я!
Кого же видѣли мы на конѣ, въ дыму, въ темномъ вихрѣ? Кто мчался впередъ и впередъ, не разбирая опасностей. Развѣ не ты?
Другое!.. То!.. то что другое во мнѣ! И вотъ оно ушло теперь!.. Я здѣсь одна!.. я прежняя!.. и., ничего не знаю, нѣтъ!.. я не знаю!.. и не могу!.. ничего не могу (одушевляясь) А тамъ!.. тамъ!.. когда битва, когда вьется знамя мое по небу!.. широкое!.. Какъ огонь. — то другое!.. И я въ его пламени!.. Тогда я знаю, все знаю!.. и все могу!.. (Вдругъ опять порывисто закрываетъ руками лицо) Ахъ, рыцарь!.. зачѣмъ… (Плачетъ).
О чемъ ты плачешь?
Я видѣла мертвыхъ.
Проклятіе павшимъ врагамъ — Миръ сложившимъ жизнь за Францію.
Я выѣзжала на конѣ, передъ битвой — я просила, умоляла… Я кричала: уйдите, оставьте мою родину, идите въ свою страну… Они не слушались…
Еще бы! Имъ любо было сосать французскую кровь, почти столѣтіе, питаться нашимъ униженіемъ, давить на поляхъ брани, обезображенные труппы нашихъ рыцарей…
Зачѣмъ?.. Зачѣмъ мнѣ не дано слово! чтобы словомъ, словомъ спасать… Зачѣмъ?..
Слово безсильно тамъ, гдѣ сверкаетъ мечъ!..
Мечъ проливаетъ кровь!.. Кровь!..
И пускай она льется рѣками — эта черная, эта проклятая кровь. Пускай смоетъ она позоръ Франціи!
Нѣтъ, рыцарь, страшно, страшно… Ахъ, если бы я знала?.. (упавшимъ, но твердымъ голосомъ) Но путь еще не конченъ. Я въ Реймсъ еще должна… чтобы король… Велѣніе… Да — такъ велѣніе… (Мрачнымъ, пророческимъ тономъ): И не пройдетъ двухъ лѣтъ, какъ я умру… умру лютой смертью.
Этого не будетъ, не будетъ никогда… Розы и лавры усыпятъ твой путь и трупы враговъ будутъ трофеями.
Нѣтъ… нѣтъ… не надо!.. Нѣтъ, рыцарь… по другому.. (поворачиваетъ голову и глядитъ улыбаясь прямо передъ собой точно созерцая невидимую картину) Вотъ… вотъ… я иду впереди… Знамя въ моей рукѣ… Мой голосъ, какъ призывный рогъ… Насъ много… Мы всѣ… Идемъ… Мы туча передъ грозой и все трепещетъ въ страхѣ… Народъ гонитъ врага… и врагъ бѣжитъ испуганный и стыдно ему, стыдно… А мы сомкнулись… мы вмѣстѣ… побѣда… Знамя высоко вьется — мечи въ ножнахъ…
Въ ножнахъ? (возмущенно) О, стыдъ! Мечъ обнаженный — только мечъ.
А если правда, что тотъ кто поднялъ мечъ… (съ тоскливой тревогой) Скажи, такъ будетъ какъ сказано… Такъ будетъ: Левъ не тронетъ ягненка… и не станетъ враговъ… Скажи… Да?.. да?..
Какъ? Ты хочешь безславія, позора… чтобы пропали народы, чтобы никто не любилъ родины… и всѣ, какъ дикіе звѣри добычу — отнимали другъ у друга земли?.. Ни страха? Ни мщенья? Исчезнутъ рыцари — исчезнутъ защитники… Не будетъ этого и не надо, чтобы было!..
Нѣтъ!.. нѣтъ… тамъ такъ написано… Я знаю… О, какъ далеко! но будетъ какъ написано… я знаю (послѣ паузы). Прощай рыцарь — измучена я… пойду отдохнуть. (Уходитъ. Мецъ смотритъ ей вслѣдъ. На часахъ башни раздается одинъ ударъ колокола).
КАРЛЪ VI.
ІОЛАНДА.
ЖАННА.
ЛА-ТРЕМУЛЬ.
РЕНЬО.
ДЕ-ГОКУРЪ.
МЕЦЪ.
ЛА-ГИРЪ. ДЮНУА. КСЕНТРАИЛЬ. Полководцы.
АМБРУАЗЪ.
ДЕ-БУССАКЪ.
ПОЭТЪ.
ПАЖЪ.
Куда дьяволенокъ?.. Ставь здѣсь… Вотъ такъ… Ступайте всѣ къ главному выходу… Быть всѣмъ на своихъ мѣстахъ!
Ну, ревутъ точно быки на волѣ!.. Голова моя лопнетъ отъ этихъ криковъ!..
Король показывается народу. Народная радость!
Ненавижу это отродье!.. По моему это земля и людямъ благородной крови надо топтать ее ногами… Топтать….
Однако нужно имѣть огромныя и твердыя ступни, не то землетрясеніе сброситъ въ пропасть.
А какъ вы полагаете относительно сегодняшняго дня?
Т. е. именно что?
Я говорю о прочности французской короны?
Я всегда былъ преданъ королю.
Нѣтъ, я не о томъ… Мы всѣ вѣрные слуги… Но если сорвется… Охъ, плохо тогда всѣмъ…
Не всѣмъ. Лисицы забѣгаютъ впередъ, а хвостъ заметаетъ ихъ слѣдъ.
Смотрите… смотрите! Какъ важно стоитъ она возлѣ короля… Онъ съ нею такъ и не разстается сегодня весь день… и въ соборѣ и здѣсь… Мужичка въ почетѣ. Кланяйтесь всѣ мужичкѣ — и рыцари и принцы?
Нѣтъ ужъ я кланяться не буду. Пусть это дѣлаютъ тѣ, кто привыкъ пресмыкаться.
Заставятъ… Скоро будетъ такъ: прежде ей — потомъ королю. Благородство крови теперь не нужно — всякая дрянь можетъ повелѣвать… Высоко забралась!..
И не сбросишь. Она стоитъ твердо послѣ сегодняшняго дня.
Сбросить очень, очень легко… но нужно время.
Время?
Да.
Т. е. что вы разумѣете?
Вы, канцлеръ, никогда не сочувствовали моей политикѣ.
Да, но бываютъ обстоятельства…
И я такъ думаю… Бываютъ обстоятельства… ха, ха, ха… Мужичка насъ могла бы соединить (таинственно) — все дѣло въ перемиріи. Побѣдъ довольно… довольно съ насъ. Пора вздохнуть… Перемиріе не меньше какъ на шесть недѣль, а тѣмъ временемъ король остынетъ…
Что-же?.. Это… вы… вы правы. (На улицѣ опять крики).
Ну, ну. Чего орешь безсмысленное стадо…
Король пожалуетъ сейчасъ въ покои! (уходитъ въ середину) Музыканты! (Раздаются звуки трубъ. Черезъ нѣсколько минутъ показывается король въ полномъ облаченіи, въ сопровожденіи Жанны и придворныхъ).
Онъ наступилъ, мой день! Народъ кричитъ, реветъ какъ бурное море… Мнѣ теперь ничто не страшно — народъ моя защита!..Жанна, зачѣмъ ты печальна?.. Всѣ должны улыбаться сегодня!.. (Придворнымъ) Удалитесь — я хочу говорить съ ней. (Придворные расходятся — остаются только Ла-Тремуль и Реньо).
Всѣ должны уйти — я хочу остаться съ нею одинъ. (Ла-Тремуль пожавъ плечами уходитъ. Реньо кланяется съ видомъ оскорбленнаго и уходитъ).
Отчего ты печальна?
Тамъ… въ Домреми волшебное дерево… шумятъ вѣтви… листья шепчутся… волшебницы порхаютъ, какъ мотыльки… Ихъ не видятъ… и я не видѣла… А по веснѣ дѣвушки соберутся подъ деревомъ… Мы поемъ пѣсни… родныя деревенскія пѣсни…
Будь весела Жанна! Въ твоей деревнѣ хуже чѣмъ здѣсь… Чего тебѣ надо — скажи. Все что могу — я сдѣлаю.
Если ты хочешь помочь мнѣ — сними всѣ подати съ моей деревни!
Я хочу даровать тебѣ дворянство. Отнынѣ ты и весь твой родъ пусть будутъ именитые дворяне Франціи. Проси награды настоящей: золота… драгоцѣнныхъ камней… богатства!
Ахъ, нѣтъ… нѣтъ… нѣтъ… не для того пришла я… Спасать надо было… Сегодня свершилось послѣднее — и я уйду.
Какъ?
Отпусти меня домой.
Что?
Домой! домой!.. Исполнена воля… я больше не смѣю… Ударилъ часъ — не смѣю остаться.
А какъ же я?.. Я безъ тебя?… Нѣтъ, нѣтъ, этого нельзя!
Хозяинъ пошлетъ своего слугу убирать поле, и онъ исполнивъ долженъ вернуться назадъ — а онъ пошелъ еще на другое поле, противъ велѣнія… Гнѣвъ будетъ великъ… Я правду говорю!
Ты хочешь отравить мнѣ сегодняшнее торжество!
Радость объявить пришла. Не удерживай теперь… Умоляю! Скорбь будетъ… гнѣвъ будетъ!
Довольно! Не раздражай меня!..
Стонетъ сердце мое… рвется… Отпусти!
Нельзя! нельзя я тебѣ говорю! (Жанна отходитъ отъ нею поникнувъ головой. Молчаніе).
Нѣтъ — я уйду!..
Что? Все-таки?.. Зачѣмъ же ты взбунтовала всю страну?.. Ты видѣла мои милости — теперь хочешь испытать мой гнѣвъ?.. Чему ты заставила вѣрить? Обману?..
Остановись!.. Нельзя такъ говорить про это!..
Ты не щадишь меня… не жалѣешь! Ты знаешь, что безъ тебя погибель и уходишь!.. О, всѣ вы на одинъ ладъ!.. Глупецъ кто вѣритъ женщинамъ!.. Всѣ, всѣ безжалостны… притворщицы… упрямыя!.. Да, да… Обманываетъ даже такая!. Дальше отъ нихъ… Не хочу! (поспѣшно уходитъ въ страшномъ волненіи).
Король зоветъ тебя… Что это? Тебя оскорбилъ кто нибудь?
Я не лгала — я правду… всегда правду…
Король оскорбилъ тебя?
Въ сердцѣ ему больно, какъ и мнѣ… А когда тамъ больно — оскорбить нельзя.
Жанна, не сердись! Но я не могу… Слушай меня: если тебя оскорбитъ кто-нибудь, когда-нибудь словомъ… взглядомъ — тотъ кровный мнѣ врагъ и я… и онъ… онъ отвѣтитъ мнѣ жизнью!
Да, жизнью!.. потому что ты все… все для меня — радость и жизнь!
Далекій… Ты сталъ далекій!.. а я тебѣ такъ вѣрила… Уйди!..
И вѣрь Жанна! Я весь въ твоей власти — не гони меня!
Зачѣмъ… зачѣмъ когда было такъ хорошо?
Жанна! (беретъ ея руку).
Нѣтъ… это худое… его не надо… Зачѣмъ?
Не можетъ она отказать нашей просьбѣ.
Однако она отказала королю.
Жанна, я къ тебѣ… я пришла сказать… не вѣрю… не вѣрю, чтобы ты могла бросить короля… Отвѣчай мнѣ, успокой меня!..
Какъ? это правда?
Я должна.
Вы видите, Государыня, я былъ правъ.
И все же я не вѣрю!.. Солнце потухнетъ на небѣ, звѣзды станутъ простыми факелами — но ты, ты не измѣнишь! (Жанна вздрагиваетъ).
Вы теряете понапрасну слова, Государыня.
Король оскорбилъ Жанну.
Какъ? Чѣмъ? Скажите мнѣ… Какая нибудь несдержанная вспышка?.. Жанна, вѣдь ты знаешь онъ взволнованъ… Сегодня такой день… Но если онъ… Прости ему!.. Месть твоя слишкомъ жестока.
Ахъ, Боже мой, месть?! О, какъ больно… больно мнѣ!.. Часъ мой пробилъ… Предѣлъ свершенъ — теперь будетъ война… О, больно, больно вы дѣлаете мнѣ!..
Но почему же ты хочешь уйти? Скажи я пойму.
Богъ — мой повелитель.
Ты прогнѣвишь Его, если уйдешь. Его волей ты пришла и Онъ не можетъ повелѣть оставить короля… Пойдемъ!.. Король ждетъ, онъ надѣется… Всѣмъ для тебя святымъ заклинаю пойдемъ!.. (Жанна идетъ, склонивъ голову. Іоланда и Мецъ слѣдуютъ за нею).
Ну это совсѣмъ мнѣ не по душѣ…
Отлично — пусть убирается или проваливается въ преисподнюю — тѣмъ лучше!
Нѣтъ… нѣтъ! Это мѣшаетъ всѣмъ нашимъ расчетамъ. Она хочетъ увильнуть. Она понимаетъ, что всѣ ошалѣли — вотъ она и побѣждала; теперь уже поостыли и ей будетъ трудно. Но намъ нужно, намъ необходимо, чтобы было перемиріе и она осталась!
Вашъ расчетъ мнѣ непонятенъ… и онъ невѣренъ.
Позвольте, канцлеръ, я попрошу васъ вникнуть. Пусть крѣпко держится французская корона… А если… если…
Н-да-а…
Вотъ намъ и нужно… Пускай тогда трещитъ мужичкина спина. Она… она все затѣвала… А мы… мы благоразумно сдерживали… а она… она!..
Вы хорошо придумали.
Вамъ нужно тамъ присутствовать при разговорѣ, поддержать короля и ни за что не отпускать ее… Я… я уклоняюсь… Король мнѣ не довѣряетъ, когда находится во власти чертовки… Вы тамъ можете принести пользу.
Поспѣшите канцлеръ.
Да, да… (уходитъ).
Счастливъ привѣтствовать нашихъ доблестныхъ вождей. (Прикладываетъ руку къ сердцу).
Въ совѣтѣ, или на полѣ брани — мы всѣ слуги Франціи и короля.
Вотъ, вотъ — не угодно-ли присѣсть (Хлопаетъ въ ладоши) Вина!
О-о! вѣрно! Сухой разговоръ деретъ горло. (Усаживаются, вносятъ вино).
Прошу дорогихъ гостей! (Наливаетъ вино. Чокаются).
Эхъ, вотъ это жизнь!
Да… а! Славно размять кости.
Въ глазахъ рябитъ отъ непривычки.
Увидалъ бабъ въ шелку и размякъ бѣдняга!
Хороши чертовки! И тебя тоже задергало. Во всѣ стороны старый волокита!
Я одобряю… одобряю!.. Какая-же больше по вкусу?
Мнѣ полюбилась одна — маленькая, въ голубомъ.
Н-ну… нашелъ! Плевокъ, а не баба. Н-нѣтъ, тамъ другая хороша — рослая въ розовомъ!
Молодцы военные: знаютъ толкъ въ длинноволосыхъ!.. Впрочемъ не любили бы бабъ, не стали бы подчиняться бабѣ.
Это насчетъ Жанны?.. Въ военное время, виконтъ, чушь эта въ башку не лѣзетъ.
Мы забывали, что она и женщина.
Э, плюнемъ на разговоры!.. Пить, такъ пить! Вино обидчиво — оно разсердится и прокиснетъ отъ ожиданія.
Э-э… да виконтъ хитритъ — всѣмъ наливаетъ, а самъ не пьетъ…
Когда зашатаются гости — кто же будетъ ихъ поддерживать?
Находчиво!
Благодарность моя достигла неба и опустилась въ адъ. (пьетъ). Да здравствуетъ вино!
Ищи, ищи красотку…
Найдешь будетъ твоя.
А если прозѣваешь…
Дуракъ ты и свинья!
И врешь… врешь дружище!… Свинья животное цѣломудренное… а въ пѣснѣ послѣднее слово — оселъ!
Э э-э?. Здѣсь вино… поютъ пѣсни, а не позвали Ла-Гира… Ахъ лысые черти!
Мѣсто величайшему вождю Франціи.
Мнѣ помнится — мы съ вами грызлись… Что-жъ… сегодня воскресаетъ Франція — злоба молчи!.. (Протягивая руку). Вотъ вамъ рука солдата!
О-о… благодарю!..
За Францію и короля!
За Жанну!
Да, да, за нее!
А что доблестные гости — какое ваше мнѣніе объ этой исторіи?
Вино? О вино превосходно!
Нѣтъ, я хочу спросить объ Жаннѣ…
Не здѣсь говорить объ этомъ.
Я понимаю… Но такъ — мнѣ бы хотѣлось… свои соображенія… По моему это есть затменіе умовъ.
Божій промыслъ!
Да… но почтенные, закаленные въ бояхъ воины и подчиняются бабѣ! Это… это…
Молчать!.. Я старый пьяница и ругатель — но при мнѣ не трогать этого чертовскаго ребенка! Онъ посланъ Небомъ, если оно существуетъ! Пьемъ за Жанну!
Я полагаю не дурно бы и за насъ — мы тоже подставляли свои шеи…
Ну ты, кажется, не дремалъ — выпито довольно.
А вотъ я бы хотѣлъ узнать ваше мнѣніе, достойнѣйшіе гости. Король желаетъ перемирія на шесть недѣль… Король полагаетъ — измучилось вѣрное войско. Король заботится о воинахъ… А послѣ… послѣ можно идти и на Парижъ.
Дрянь дѣло. Англичане очнутся отъ нашихъ побѣдъ — намъ будетъ тогда трудно съ ними.
Нѣтъ, перемиріе было бы хорошо!
Намъ дороги: благо отечества и воля короля!
Вотъ, вотъ!.. Для блага и нужно перемиріе.
Чтобы справясь съ силами, англичане погнали насъ, какъ зайцевъ?
Тогда и Жанна не спасетъ!
Конечно… А гдѣ-же воины — великіе мужи Франціи?.. не могутъ побѣдить безъ бабы! Должно быть правда — скоро конецъ міра! Солдаты сами обратились въ бабъ.
Будетъ!.. Довольно! Я дикій, косматый звѣрь, кусаюсь жестоко — мнѣ и желѣзо по зубамъ… Не совѣтую со мной сцѣпляться!..
А я согласенъ. Правду, правду говоритъ виконтъ! Или мы ничто? Или заслуги, знаніе и военная доблесть…
Да чортъ ли мнѣ въ нихъ, когда вы спали какъ старыя совы!.. Она пришла, крикнула: за мной! — и совы стали львами!.. Молиться на нее должны вы!..
Дюнуа… скажи… свое оправданіе… скажи!..
Отстань! Ты напился, какъ боровъ.
Что-жъ, радуйтесь и ликуйте! Она согласилась! (Увидя пирующихъ подходитъ). А-а! опора Франціи — празднуете свои побѣды? А вы не слышали: гордость вашихъ войскъ собиралась покинуть васъ!.. но не бойтесь опасность прошла: Жанна дала мнѣ слово остаться!
Вотъ мы разсуждали…
Я счастливъ! Я король Франціи! Могущество наше велико! Пусть всѣ будутъ счастливы!
Мы разсуждали о предстоящемъ перемиріи на шесть недѣль…
Перемиріе, ты говоришь?.! Да, да, пусть будетъ такъ… Пусть отдыхаетъ война! Миръ и пиръ!
Что?.. Что?.. Нѣтъ, нѣтъ немедленно въ Парижъ!
Король нашъ владыка!
Перемиріе!
Зачѣмъ-же ты не хочешь, если я хочу!
Я говорила… я умоляла… я знала… Но если я осталась — бездѣйствія быть не должно!.. (Генераламъ) Кто со мной?.. Сотня… Тысяча?.. Мы возьмемъ Парижъ!
Это безуміе… Зачѣмъ-же?…
Понятно!..
Какъ? Вы не со мной?
Съ тобой Ла-Гиръ, Жанна! Пусть мы безумцы… Безумцы возьмутъ Парижъ!
Друзья тебѣ вѣрны!
Я тамъ, гдѣ ты!
Не надо!.. Не пойдемъ!..
Мы служимъ родинѣ, а не тебѣ!
Трусы!
Что?
Не надо мнѣ васъ! Пейте вино… Я пойду одна!.. Мечь мой будетъ со мною. Я подниму его — мой мечъ… Изъ раны брызнетъ кровь… я буду на землѣ… Но чтобы врагъ!.. Гнать… гнать его!..
Выгода Франціи требуетъ перемирія…
Ты хочешь погубить ее… Нѣтъ!.. Я не позволю!..
Эти слова оскорбительны!
Франція оскорблена! Продажныя души терзаютъ ее и рвутъ и издѣваются и пляшутъ на ея сердцѣ!..
Вѣрно Жанна!.. Виконтъ, камень летитъ въ васъ!..
Вы мнѣ отвѣтите!..
Безумные… стойте! За что-же?.. Я вамъ приказываю!.. Мой день, мой свѣтлый день… Не смѣть!..
Жанна, будетъ какъ ты хочешь!.. Теперь за столъ скорѣй — я хочу пировать!
Да здравствуетъ король французскій!
Дурное предзнаменованіе — я боюсь…
Ничего. Событіе слишкомъ велико — люди возбуждены.
Мой первый кубокъ за тебя!.. Жанна, ты слышишь, за тебя… Я радъ, что далъ тебѣ возможность показать міру чудеса храбрости (Придворнымъ). Чтобы ни одного нахмуреннаго чела… Потухшія надежды возродились… Я вашъ законный повелитель… (указывая на Жанну) Она дала вамъ короля! Ну что же? Кричите: за дѣву! за Жанну!
А-а!.. Это хорошо. Ты усладишь насъ риѳмами… Говори!
Бездушныя блѣдныя буквы —
Поэзіи вѣрные слуги —
Воспѣть вы безсильны заслуги
Прекрасной, чудеснѣйшей Дѣвы.
Умолкните злоба и зависть —
Пусть радости льются напѣвы!
Преклонимъ знамена покорно
Предъ дивной воинственной Дѣвой!
Чудно! Превосходно!
Счастливые эти поэты… Нѣтъ — я сладко не умѣю пѣть. Ла-Гиръ косматый левъ и знаетъ только рычать… Терпѣть не могу бабье отродье — этихъ кошекъ коварныхъ и лживыхъ и мяукающихъ, и выгибающихъ спину — а на нашей Жаннѣ женился бы сто разъ, чортъ возьми, и сказалъ бы. Ну дери когтями мою гриву!
Дозволено будетъ и мнѣ сказать свое привѣтствіе?
Только веселое!
Какое же можетъ быть иное?.. О, прекрасныя дамы — я обращаюсь къ вамъ: Мы преклоняемъ колѣна передъ дивными ручками и лобызаемъ ваши ножки. Напѣвайте, чудныя созданія, сладкія пѣсни любви — сражаться дѣло рыцарей…
Ты бы лучше замолчалъ!..
Но… Я громко говорю «но», Государь и останавливаюсь. Я нарочно сказалъ все раньше, чтобы выразить, еще больше, мое глубокое удивленіе передъ доблестями простой крестьянки, вполнѣ достойной милости и щедротъ своего государя!
Жанна! Слава твоей чистой душѣ. Слава странѣ родившей тебя! День когда развернулось надъ нами твое знамя, да будетъ священнымъ, вѣчно!!
За Жанну! За спасительницу! Слава ей!
Что я могу?.. Нѣтъ словъ, когда переполнено сердце… Жанна, я говорю тебѣ: дочь моя! (Обнимаетъ Жанну).
Ахъ!..
Такъ нельзя. Мы всѣ тебя славили, Жанна, скажи намъ тоже, что нибудь.
Гордость войска, не посрами солдатъ! Докажи, что и слово твое также остро, какъ и мечъ.
Мы ждемъ!.. Тише всѣ!.. Вина!
ДѢЙСТВІЕ IV.
правитьКАРЛЪ VII.
ЖАННА
ПЬЕРЪ
ДЮНУА
МЕЦЪ
ЛА-ГИРЪ
ІОЛАНДА
ЖЕНЩИНА.
ЮНОША
1), 2), 3, 4) изъ народа.
Зачѣмъ я повѣрила?… Да… да… не надо!.. Мечемъ?.. Кто говоритъ?.. И я не стану… Оставьте меня умереть!.. Ахъ!.. кто можетъ знать!.. Да!.. нѣтъ… они были тамъ… Ахъ!.. а-ахъ… (стонетъ).
Жанна, (протягиваетъ кружку) Жанна!..
Уйди!.. Ты священникъ!.. Когда ты будешь говорить проповѣди на холмѣ… ты не вспоминай меня… это грѣхъ!
Да ты не узнаешь — это я, Жанна — братъ твой Пьеръ.
А-а-а!.. Да… да… въ Домреми!.. волшебницъ прогоняли съ дерева… кругомъ ходили съ молитвами… и пѣли… мы плакали… и всѣ будутъ плакать потомъ… потомъ…
Выпей воды, Жанна, и дай — я примочу рану.
Кто смѣетъ прекословить?.. Нѣтъ… нѣтъ!.. На помощь!.. Спасайте городъ!.. (вдругъ вскрикиваетъ и закрываетъ лицо руками) Ахъ… (Отнимаетъ руки отъ лица) Зачѣмъ вы пришли?.. Зачѣмъ?.. (съ испугомъ) Архангелъ!.. Пощади!.. Зачѣмъ, не надо меча!.. Не надо!! (падаетъ на подушки и стонетъ, потомъ понемногу стихаетъ).
Ну… какъ она?
Да ничего — успокоилась будто… Металась все время.
Вы знаете? Она повѣсила свои латы къ ногамъ Пресвятой Дѣвы, въ Соборѣ!
Что ты? Когда?
Да на разсвѣтѣ!.. сторожъ разсказывалъ… Сторожъ испугался — думалъ привидѣніе… а это она, сама…
Съ нами крестная сила…
Да когда же это? (Пьеру) Ей худо все время, вѣдь было?
Вотъ должно быть… такъ и случилось… Именно что на разсвѣтѣ… умаялся я ночью… а тутъ и заснулъ. Вдругъ что меня толкнуло — глаза открылъ — гляжу — а ее нѣтъ!.. Страхъ меня взялъ — хотѣлъ бѣжать, розыскивать… Смотрю: дверь распахнулась — смотрю: идетъ… блѣдная, едва ногами переступаетъ.. Я къ ней — а она только такъ (показываетъ) повела рукой, чтобы я не подступалъ, да прямо къ кровати… Значитъ въ это самое время она и ходила въ церковь… вотъ что!
Прогнѣвили мы вѣрно Бога — бѣдствія на насъ пошли.
Только бы Господь ее сохранилъ… Молиться надо дружно.
Да какъ это горе случилось? Разскажи ты намъ милый.
Про Парижъ?
Ну да!.. да!.. да!..
Охъ… Ужъ и вспоминать — все сердце перевертывается.
Ну!.. ну!..
Вотъ пошли мы на Парижъ… Король сперва, вѣдь, согласился… потомъ сталъ тянуть… Жанна его умолила — онъ опять согласился… И вотъ мы идемъ… Жанна веселая такая, глаза сверкаютъ… Солдаты тоже бодрые, глядятъ на нее радуются. Подошли мы ужъ близко, совсѣмъ близко… вдругъ слышимъ топотъ… Насъ обогнали и прямо вскачь къ Жаннѣ подъѣхалъ графъ Клермонскій: «Именемъ короля приказываю тебѣ остановиться»… А Жанна все ѣдетъ… «Ни шагу дальше. Король запрещаетъ тебѣ аттаку Парижа»… и отдалъ Жаннѣ бумагу отъ короля.
Ахъ, Господи… вотъ гдѣ бѣда!..
Погоди хныкать — не перебивай!.. Ну, ну!
Я весь похолодѣлъ. Думаю: что будетъ съ нею? Лицо у нея стало какъ мертвое. Она повернулась къ графу и говоритъ: «Хорошо. Передай — хорошо, я возвращусь назадъ съ войскомъ»… Ну думаю, все пропало.. Стоятъ солдаты мрачные, глядятъ сердито… Вдругъ она встряхнула головой и крикнула: Король не хочетъ, чтобы мы вошли въ Парижъ съ этой стороны — повернемъ назадъ и войдемъ оттуда, гдѣ мостъ. Это она про тотъ мостъ сказала, что герцогъ Алансонскій въ ночь выстроилъ черезъ Сену… Повернули… идемъ… Жарко, войско дышетъ тяжело, но идутъ, не ропщутъ… Подходимъ… только доски да лодки — мостъ разрушенъ!..
Это Ла-Тремуль, говорятъ, такъ велѣлъ.
Ахъ, проклятый!.. Хуже чѣмъ врагъ!
И что король его не выгонитъ?!
Да, выгонишь, когда король ему столько, говорятъ долженъ, что вѣкъ не выплатишь!
Деньги-то у него все равно не свои, а англійскія.
Ужъ тамъ свои ли, не свои — а король у него въ лапахъ.
Чтобъ ему сдохнуть подлой жабѣ!
Давно пора, да говорятъ, такая гадина, и смерти не нужна.
Ну, ну… досказывай дальше!
Жанна спрыгнула съ коня, упала на землю, стала биться… Я думалъ тутъ и кончится… Ну ужъ отвѣтили бы мнѣ тогда за нее и совѣтники, да и самъ король!
Молиться надо, чтобы мимо прошла бѣда!..
Пусть священники цѣлый день служатъ!
Пойдемъ по улицамъ съ криками, чтобы весь городъ узналъ.
Шш.. шш… не шумите… обезпокоите ее… Въ церковь… въ церковь скорѣй!..
Что это?… Что это?…
Ничего, родная… Это я — водой… Думалъ тебѣ лучше будетъ.
Ахъ, это ты!.. Я говорила что нибудь?
Ты мучилась.
Что же они не идутъ?
Были люди… Всѣ объ тебѣ тревожатся. Зачѣмъ же ты повѣсила латы? Люди испугались.
Тише!.. Знаменье мнѣ было… Такъ надо!… Глаза у меня были открыты ночью, и я видѣла сама себя… Поле большое, безъ конца… и я шла… А по небу летѣли Архангелъ, Св. Екатерина, Св. Маргарита… прозрачные… Небо голубое — голубое было… И во мнѣ такъ, какъ будто тоже небо… и тоже… голубое… Я шла… Знамя было, въ одной рукѣ, въ другой — я держала мечъ. Оно трепетало мое знамя и развертывалось по вѣтру., широкое… И лиліи, золотыя лиліи, какъ огни сверкали на немъ… Вдругъ я не знаю, какъ, откуда?… передо мной видѣніе точно изъ земли… Онъ былъ темный, какъ туча… Онъ позвалъ меня и я пошла… Зачѣмъ?… не знаю… А святые полетѣли дальше… И вдругъ точно я въ лѣсу… Много., много деревьевъ, птицы летали низко и кричали… вѣтеръ свистѣлъ, громъ грохоталъ… налетѣла буря и оглушила меня… А когда я очнулась — знамя лежало на землѣ, а въ рукахъ… въ рукахъ былъ только… мечъ… (со страхомъ) Ты понялъ Пьеръ?… ты понялъ?
Нѣтъ, нѣтъ!.. не понимаю.
То страшное знаменье — моя погибель близко!
Ну чего тамъ! Больна ты — вотъ и все. Рана заживетъ и поправишься.
Нѣтъ…. то, другое — что прежде во мнѣ — не вернется!.. Со мной говорили небесные голоса, а я послушалась-тѣхъ, кто отъ земли… Мнѣ было веленіе послѣ Реймса домой, а я осталась гордыня меня ослѣпила… И вотъ я ранена… и вотъ пошли несчастія…
Полно. Несчастія твои отъ людей… Люди подлецы — а ты чѣмъ виновата?…
Нѣтъ, нѣтъ, я превысила Волю!.. Слушай: если твой Богъ въ тебѣ скажетъ: «Иди!» и ты нарушишь — или «стой!» и ты пойдешь — жди погибели. (Съ отчаяніемъ). И вотъ темно… темно теперь… Не знаю куда идти… Святые мои улетѣли далеко… Я оскорбила небесные голоса!.. (въ галлюцинаціи). Видишь: туманъ… сѣрый туманъ!.. И тамъ, тамъ сверкаютъ мечи, ихъ много… цѣлый лѣсъ… они двигаются… Ближе… ближе… идутъ… Спрячь меня!.. Спрячь! Погибаю!..
Полно голубушка!.. Ну, перестань!.. Я не могу тоже… не мучайся… Ну успокойся… (Въ дверь стучатъ).
А? Что? За мной пришли? (Пьеръ отворяетъ дверь).
Ла-Гиръ и Дюнуа хотятъ тебя видѣть. Они у дверей. Но, если тебѣ худо…
Нѣтъ, нѣтъ… Я сейчасъ… я хочу ихъ видѣть!..
Да, вѣдь, тебѣ трудно.
Нѣтъ, я должна сказать имъ… Скорѣй, скорѣй!.. Пусть войдутъ…. (Мецъ уходитъ).
Эхъ Жанна! Не жалѣешь ты себя… вотъ что! (входятъ Мецъ, Ла-Гиръ и Дюнуа).
Ну что-же? Вотъ ты и молодцомъ… Довольно бабиться — пора садиться на коня?
Ла-Гиръ шутитъ, какъ всегда. Лучше побереги себя.
Я… я… вотъ… (не можетъ говоритъ отъ волненія).
Видишь, ты слабая какая… Мы лучше послѣ…
Я… я хочу… (справясь съ волненіемъ) Прощайте — я ухожу.
Какъ? Какъ?.. Зачѣмъ?
Такъ надо! Такъ надо!
Да кто же тебя отпуститъ?
Или ты это изъ за Парижа? Такъ развѣ мало твоихъ побѣдъ? А впереди тебя ждутъ еще новыя…
А если ты въ войскѣ усумнилась — стыдно тебѣ.
Солдаты боготворятъ тебя!
Можетъ быть тебя смущаютъ нѣкоторые подлецы? Такъ вѣдь, таковъ родъ людской: эта тварь вездѣ заведется…
Смотри: дерево въ лѣсу — на немъ наросты… Не пропадать же дереву изъ за нихъ! А ты хочешь рубить его!
Ла-Тремуль всегда напротивъ… распри… ненависть. Я посѣяла злобу. Уйду — будетъ миръ.
Какъ? Такъ изъ за этого мерзавца? Я ломаю тогда мои латы. Чортъ съ ними!
Мы скажемъ королю: пусть выбираетъ между имъ и нами!
Я кликну кличъ, соберу рыцарей! Я знаю всѣ честные оставятъ войско — останутся трусы и подлецы!
Ну и пусть покажетъ тогда король, кто ему ближе — родина или этотъ жалкій прихвостенъ?
Въ тотъ день, когда ты уйдешь — я убью себя.
Стыдись! Жизнь и смерть — въ рукахъ Божіихъ!
Или тебѣ не жалко всѣхъ насъ? Мы были тебѣ вѣрными друзьями, а ты изъ за какой-то жалкой твари, бросаешь насъ! За что?
Да нѣтъ-же, нѣтъ!… Вы слышите: Воля нарушена… Или хотите вы, чтобы я совсѣмъ погибла?… Оставьте!.. Не надо!.. Я больше ни слова не скажу!..
Король! Король!
Жанна! Ко мнѣ явились подданные въ смятеніи… Ужасъ овладѣлъ городомъ… На улицахъ волненіе — собираются., молятся… Ты повѣсила свои латы въ церкви. Что это значитъ? Зачѣмъ?
Я больше не достойна ихъ носить.
Латы даровалъ тебѣ я, и отнять ихъ могу только я одинъ; а я тебѣ не разрѣшалъ.
Нѣтъ! Нѣтъ! нѣтъ! Я больше не поддамся голосу человѣческому.
Жанна, вѣдь, тебя трогаютъ слезы — ты добра, тебя не можетъ не тронуть мое горе… Я плачу о будущности дочери и внуковъ… Сжалься надо мною!
Молчатъ небесные голоса!
Я твой повелитель — я тебѣ приказываю!
Ты король Франціи.
Но ты моя подданная.
Я слуга Божья.
Жанна, сжалься! Все счастье королевской семьи отъ тебя… Не погуби начатаго дѣла, доведи до конца!
Огонь высоко… да неба!… Сердце мое горитъ… кровь стекаетъ по каплѣ…
Я передъ Богомъ и королемъ только сгибалъ колѣни… Я умоляю: не покидай насъ!
Ты уйдешь — все разлетится прахомъ!
Не уходи! Не уходи!
Давитъ меня!.. давитъ!..
Слушай… Прости, что я приказывалъ… И я… я умоляю!.. Вѣдь ты все знаешь… У меня… я… нѣтъ спасенія… Не губи!..
Жанна, опомнись! Народъ, спасенный тобою — погибаетъ!
Народъ?.. народъ?.. нѣтъ, нѣтъ, нѣтъ!… Спасать его! Спасать!!!… (какъ бы въ экстазѣ). Гдѣ мое знамя? Дайте мнѣ знамя! Я высоко подниму его надъ народомъ… Пусть сердце мое горитъ, пусть горитъ!.. Изъ, пламени — вѣчная жизнь… Скройтесь люди!.. Огня не будетъ — все уйдетъ… Душа полетитъ… Лети душа… лети…
КАРЛЪ VII.
ЛА-ТРЕМУЛЬ.
ГОКУРЪ.
ЛЮСИ ЛЮВЕТЪ.
МЕЦЪ.
ПРИДВОРНЫЕ (кавалеры и дамы).
Дѣйствующіе въ фирсѣ:
РЫЦАРЬ.
КУПЕЦЪ.
ПАСТУХЪ.
ВРЕМЯ
ТОЛСТАЯ ДАМА. (РАСХОДЪ).
Только чтобы ничего оскорбляющаго королевскую власть.
Нѣтъ, тутъ насмѣшка надъ денежными расходами.
Да, да… и смѣшно… Главное, чтобы было смѣшно.
Кажется, что смѣшно.
Король не здѣсь?
Еще рано. Онъ въ своихъ покояхъ.
Король пропалъ — нигдѣ не найти.
Въ покояхъ.
Да нѣтъ его тамъ! Нѣтъ!.. Людей послали искать… Они обошли весь паркъ.
Что за чертовщина!..
Приходилъ ко мнѣ, — и все время молчалъ, потомъ убѣжалъ… и теперь не найти его…
Охъ, ужъ это мнѣ!.. Всякій день новости. (Уходитъ вмѣстѣ съ Люси, но тотчасъ-же возвращается).
Ступайте къ комедіантамъ — давайте указанія. Я сейчасъ вернусь.
Король! (уходитъ).
Ахъ!.. (обернувшись видитъ Карла, который продолжаетъ, въ глубокомъ раздумьи, медленно подниматься впередъ) Государь, васъ ищутъ вездѣ…
А!.. Что?… Гонцы изъ Компьена?…
Нѣтъ, Государь… Я искалъ васъ, чтобы доложить о представленіи. Оно начнется черезъ часъ.
Я боюсь, Ла-Тремуль!..
Вы изволили плохо провести ночь, вѣроятно…
А ты узналъ?… Откуда.
Я такъ предполагаю.
Два дня никакихъ извѣстій съ поля битвы!
Навѣрно идетъ отлично.
Я тебѣ все разскажу. Съ тѣхъ поръ, какъ она ушла на помощь Компьеню — мнѣ страшно. Сегодня всю ночь я не спалъ… Я боюсь — не знаю чего!.. Или это грѣхи мои приходятъ меня мучить?.. Надо построить храмъ… высокій храмъ… и каяться и поститься… Я убѣжалъ изъ своей спальни, къ женѣ, но и тамъ мнѣ было страшно… и она казалась страшная!.. Ла-Тремуль, одурмань меня чѣмъ нибудь, заставь кипѣть мою кровь, дай отравы, дай безумья, чтобы я ничего не помнилъ!..
Я готовъ, Государь, но чѣмъ — не знаю… Если надоѣла Люси — можно другую… Я ужъ намѣтилъ одну.
Нѣтъ, нѣтъ, нѣтъ!.. Уйти куда нибудь, скрыться!.. Я сейчасъ спрятался въ гротъ… Я слышалъ какъ меня звали, какъ искали меня… ха, ха, ха!.. и мнѣ было забавно, весело, что не могутъ найти — потому что всѣ страшные… Топотъ! Ты слышишь?.. Гонцы!..
Нѣтъ, это дождь стучитъ.
Какъ могильщикъ заколачиваетъ гробъ… Правда?.. Такъ будетъ стучать могильщикъ: стукъ, стукъ, стукъ… Убѣжимъ, Ла-Тремуль, и спрячемся въ башнѣ, высоко надъ землей… ты и я — вдвоемъ… Окна узкія, какъ щели, чтобы никто не видалъ!..
Вы очень встревожены, Государь… Я долженъ напомнить вамъ: представленіе скоро начнется… Этикетъ требуетъ отъ Короля любезности и спокойствія… вы король Франціи.
Опять топотъ?
Нѣтъ, Государь, успокойтесь!.. Я осмѣлюсь посовѣтовать вамъ — пожаловать въ свои покои. Я приду за вами., когда будетъ начало.
Оставь меня здѣсь… Здѣсь не такъ страшно.
А, вотъ отлично… Постарайтесь поразвлечь… Какъ можно ласковѣе, моя кошечка. (Уходитъ).
Государь…
Зачѣмъ… зачѣмъ пришли?.. Уйдите.
Это я — вѣрная, любящая Люси!
Ахъ, вы… Вы говорите: любящая… это хорошо… когда любятъ… Вѣдь хорошо?
Я обожаю васъ, Государь.
Да?.. Такъ убѣжимъ куда нибудь, далеко, вдвоемъ… Чтобы такъ тихо вокругъ…
Зачѣмъ тихо? Я люблю блескъ и шумъ… И если я вамъ дорога хотя немного… А я, вѣдь, вамъ мила? Да?.. Вы должны быть счастливы, когда такъ весело кругомъ.
Вамъ весело?
Ахъ, очень.
Мнѣ никогда не бываетъ весело.
Вы такъ часто смѣетесь, Государь…
А внутри у меня… Я хохочу, бѣшусь — а тамъ грызетъ, грызетъ… Люси, любите меня, ласкайте меня больше, больше!
Милый, я васъ обожаю. (Обнимаетъ и цѣлуетъ).
Нѣтъ, нѣтъ! Не то!.. не то!.. (ходитъ въ волненіи). (Ла-Тремуль подслушиваетъ. Всякій разъ, какъ Карлъ поворачивается въ его сторону — прячется, потомъ опятъ выглядываетъ).
Да, разумѣется, я не похожа на мужичку.
Что?
Я говорю, что всѣ ваши мысли объ ней! А она противная, противная. Я ее ненавижу — вашу мужичку!..
Остановитесь! Вамъ о ней говорить нельзя…
Вотъ еще!.. Я обижена, и я ее ненавижу.
Вы женщина!
Скажите!.. А она не женщина? Только представляется святошей.
Тамъ чудо, я вамъ говорю!.. Оставьте…оставьте!.. Молчите! Я могу быть грубъ съ вами, а я не хочу васъ оскорблять… (Ждетъ быстро направо).
Государь!.. государь!… Сейчасъ начнется представленіе!
Поди прочь!
Всѣ собрались и ждутъ въ сосѣдней залѣ — ждутъ разрѣшенія войти. Пожалуйте — вотъ ваше мѣсто. (Беретъ Карла подъ руку, подводитъ къ креслу и усаживаетъ. Затѣмъ, проходя мимо Люси говоритъ ей вполголоса) Я взбѣшенъ! Вы вели себя глупо! (Отходитъ и кричитъ въ двери налѣво). Прошу дамъ и кавалеровъ — сейчасъ начало! Король уже изволилъ пожаловать.
Придворные (дамы и кавалеры) входятъ и занимаютъ мѣста; начинается представленіе.
Ду-ду-ду! Ду-ду-ду! Ду-ду-ду! А хорошо жить на свѣтѣ!.. Вотъ купилъ себѣ плащъ (разсматриваетъ плащъ)… Нигдѣ нѣтъ дырокъ… Ай да плащъ!.. Теперь всѣ дѣвчонки побѣгутъ ко мнѣ, и я забирай любую!.. Вотъ и шляпа (разглядываетъ шляпу)… Тоже хороша… похожа на пивную бочку… Ду-ду-ду! Ду-ду-ду! Можно жить на свѣтѣ… Ай, гдѣ мои козы? Гдѣ мои козы?.. (Бѣжитъ искать).
Былъ у меня замокъ, вѣрные слуги, пышныя одежды, драгоцѣнныя камни… Теперь все пррровалилось въ тарртаррарры, все сожралъ прроклятый расходъ! Если бы я зналъ страну, гдѣ онъ находится — я сѣлъ бы на коня и помчался бы въ ту страну, навѣрно наполненную черртями и вѣдьмами… Я взялъ бы какого нибудь черта за хвостъ, а вѣдьму за космы, и заставилъ бы найти мнѣ расходъ, чтобы уничтожить его, какъ онъ рразорилъ меня! (Отходитъ гордо въ глубину).
Oxo-xo-xo… Гдѣ мои денежки? Гдѣ мои денежки? Никому не посовѣтую жениться. Жена это порожденіе ада! Всѣ денежки ушли — всѣ она сожрала. Она достойна, чтобы обратить ее въ тѣсто и поставить въ печку — пусть печется въ жарѣ. Тогда будетъ знать, что значатъ денежки.
Бѣда! Пропали мои козы! Пока я любовался плащемъ и шляпой — всѣхъ козъ зарѣзалъ волкъ… Зачѣмъ я купилъ проклятый плащъ?!. Козы были бы цѣлы. О-о-о!
Бумъ! Бумъ! Бумъ! Узнайте гдѣ ваша погибель! (Скрывается).
Хи-хи-хи! Ха-ха-ха! Какъ весело имѣть много любовниковъ — оттого я такая и толстая… Славный воздухъ — пріятно прогуляться. У меня четыре стороны: двѣ руки, затылокъ и лицо. У меня три любовника: рыцарь, купецъ, пастухъ… четвертая сторона — пустая… Надо подыскать придворнаго.
Ахъ, какая толстая дама! Надо приволокнуться. Я люблю толстыхъ!.. Прекраснѣйшая, я могу обратить на себя ваше вниманіе?
Что вамъ угодно доблестный рыцарь?
Возьмите меня въ любовники.
У меня уже трое.
И всѣхъ надуваете?
Нѣтъ я вѣрна каждому… Вы мнѣ не годитесь — я ищу придворнаго. Купецъ.
Ахъ, какая вкусная! Чудеснѣйшая дама, какъ вы богато одѣты… какое пышное платье!..
Я безъ платья еще лучше.
Такъ сбросьте его… Ахъ, какъ я буду счастливъ!..
Ну, эта будетъ пожирнѣе всѣхъ нашихъ дѣвчонокъ… Красавицая васъ люблю — полюбите меня! Я умѣю плясать и играть на дудкѣ! (Дуетъ въ кулаки и приплясываетъ). Ду-ду-ду!.. Ду-ду-ду!..
Бумъ! бумъ! бумъ! бумъ! Узнайте — это Расходъ!
Такъ это ты проклятый Расходъ?
Такъ это ты чертовка слопала мои деньги?
Мщеніе! Мщеніе!.. Ты отняла мои богатства!
Изъ за твоего толстаго брюха, я купилъ плащъ, и пропали мои козы! Ну, теперь я поиграю на твоей жирной спинѣ! (Бьетъ ее кулаками). Ду-ду-ду!.. Ду-ду-ду!.. Ду-ду-ду!..
Остановите представленіе! (Всѣ оборачиваются) Остановите! (Представленіе прекращается. Нѣкоторые встаютъ съ своихъ мѣстъ. Общее смятеніе).
Кричите! Войте! Рыдайте! Рвите одежды! Она въ плѣну!!!
Коня! Коня!.. Коня!.. Къ ней… за ней… Гдѣ?… А-а-а… Она… (Падаетъ на руки подоспѣвшихъ придворныхъ. Его усаживаютъ въ глубокое кресло).
Какъ смѣли вы ворваться?.. Вы отвѣчаете за жизнь короля!
А, пусть всѣ погибаютъ! Пусть все погибнетъ — когда она погибла!!!
Уведите его!
Убейте меня — ее все равно не вернуть!
Шш-ш!.. Онъ, кажется, приходитъ въ себя!..
Уйдите, уйдите всѣ!.. Скорѣй! скорѣй! (Всѣ расходятся).
Ла-Тремуль!..
Государь…
Это сонъ?.. Привидѣніе?.. Или правда?!
Успокойтесь, государь…
Ахъ, да говори!..
Хотя и правда — отчаиваться нечего.
Правда?.. Такъ это правда? О, Ла-тремуль… все по гибло!.. Надежда, счастье, все!.. За что ты наказалъ меня… Богъ?.. За что?.. Или грѣхи мои такъ ужасны?!. Ангелы… Святые… молитесь за меня!.. Богъ неба… вселенной… преисподней — спаси!!…. Номы ее выкупимъ!.. мы ее выкупимъ!.. Ла-Тремуль, денегъ… денегъ… денегъ немедленно!!.
Государь, выслушайте спокойно…
Спокойно? Жизнь погибаетъ… О, подлая душа, ничтожество, мерзавецъ, предатель, трусъ, ползущій гадъ — уйди!.. Я могу убить тебя!..
А-а… Такъ? извольте — я уйду.
Ла-Тремуль!.. Ла-Тремуль!.. Куда? стой. (Ла-Тремуль останавливается). Что-же дѣлать?.. (Опускается въ кресло).
Не знаю.
Какъ спасти ее?
Не знаю.
Что будетъ съ Франціей?
Не знаю.
Что станется со мной?
Не знаю.
А-а-а! Говори мнѣ дерзости, ругай, бей, истязай меня… но только не это «не знаю»!..
Я хотѣлъ предложить… но былъ позорно выгнанъ.
Ну говори… говори!
Есть извѣстіе объ одномъ пастухѣ: онъ также имѣетъ видѣнія… (Карлъ выражаетъ нетерпѣніе). Не прерывайте меня, Государь. Онъ также имѣетъ видѣнія, какъ и она… Мы можемъ поставить его во главѣ войска — и наше дѣло выиграно.
Нѣтъ, нѣтъ, нѣтъ!.. Она одна…
Пришло время топтать — пришло!
Что ты говоришь, Ла-Тремуль?..
Я говорю — все въ Божьей волѣ, Государь… Молитесь и вѣрьте.
Нѣтъ, нѣтъ! Все кончено!.. Чудо… чудо два раза не бываетъ!.. (Опускаетъ голову и тихо рыдаетъ).
А! Ты на землѣ теперь, мужичка — пришло время тебя тебя топтать!!.
ДѢЙСТВІЕ V.
правитьГЕРЦОГЪ ЛЮКСАМБУРГСКІЙ.
ГЕРЦОГИНЯ ГОРТЕНЗІЯ, его жена.
ПАЖЪ.
КОМНАТА ВЪ ЗАМКѢ ГЕРЦОГА
ЖЮЛЬ ГАЛЛОТЪ, совѣтникъ англійскаго короля.
КОШОНЪ.
СТОРОЖЪ (тюремщикъ).
Не знаю какъ поступить?.. Письмо отъ Главнаго викарія инквизиціи… Ну!жно послать отвѣтъ… и я не знаю… положительно не знаю! (Хлопаетъ въ ладони).
Ты что?
Узнать хочу о плѣнной. (Входитъ пажъ).
Позвать ко мнѣ сторожа башни. (Пажъ уходитъ).
Прочти мнѣ письмо.
«Властью, данной намъ Св. римскимъ престоломъ, и влекомые желаніемъ дѣйствовать на пользу преславной великой и истинной отъ вѣковъ, католической вѣры, мы, Главный викарій инквизиціи, требуемъ, чтобы женщина, называемая Орлеанской дѣвой, заподозрѣнная нами во многихъ преступленіяхъ ереси, была доставлена намъ, какъ плѣнница».
Что-же, ослушаться страшно?
Я могу получить хорошій выкупъ за нее отъ Карла VII или отъ англичанъ, и вмѣшательство въ это дѣло инквизиціи мнѣ не нравится.
Какъ отъ англичанъ? развѣ ты… Тебѣ не жаль ее?..
Что дѣлать!.. Я союзникъ Англіи… Содержаніе войска стоитъ большихъ затратъ… Выкупъ за плѣнную поправитъ мои дѣла…
О, этотъ союзъ! Онъ мнѣ непріятенъ.
Что дѣлать! Война. Идемъ туда гдѣ безопаснѣе.
Все благополучно?
Виноватъ, Ваша Свѣтлость, виноватъ… Смилуйтесь.
Что такое?
Ночью выскочила она изъ окошка.
Какъ?
Бѣжать хотѣла… да я перехватилъ на полдорогѣ… И какъ не разшиблась — дивно!.. Убиться могла бы на смерть.
Смотри, не сбережешь — наказаніе тебѣ жестокое.
Смилуйтесь, Ваша Свѣтлость, вѣдь ей помогаютъ и ангелы и черти…
Ступай.
Еще сбѣжитъ!.. Она моя плѣнная… военная добыча… честь моя охраняетъ ее… Надо усилить надзоръ!.. я отвѣчаю за нее и передъ Босомъ, и передъ королями.
Карлъ VII вѣдь долженъ послать за ней? да?
Я думаю… Онъ ей слишкомъ многимъ обязанъ и дастъ за нее высокій выкупъ… Я надѣюсь… Жду…
Ты только Франціи можешь отдать ее — больше никому не правда-ли?..
Да… мм… да…
Освободи ее!
Нельзя.
Освободи — умоляю тебя!.. Проклятіе падетъ на тѣхъ, кто причинитъ ей зло… Она не должна страдать, подъ нашей кровлей… Горе, горе страшное постигнетъ насъ!..
Женскія бредни, милая!..
Нѣтъ, нѣтъ!.. Освободи!..
Да не могу я — говорю тебѣ.
Я не смѣю вмѣшиваться въ военныя дѣла — я не понимаю ихъ… Но я знаю, я чувствую — ты долженъ ее освободить! (Герцогъ молча переходитъ на другую сторону. Она идетъ за нимъ). Если ты любишь меня… если у тебя есть сердце!..
Когда война-сердце молчитъ.
Проклятое время! Братъ возсталъ на брата, состраданіе спитъ, люди стали звѣрями… Освободи ее!.. Мнѣ больно, такъ больно, такъ больно, какъ бы я сама страдала. (Плачетъ).
Ну успокойся… я… я постараюсь.
Ты чувствуешь, что нельзя сдѣлать ей зло? Тебѣ жалко ее?.. да?.. да?.. Ты чувствуешь?.. Обѣщай — ты сдѣлаешь все для ея свободы — обѣщай!..
Ступай милая, къ себѣ и вѣрь — я сдѣлаю все (провожаетъ ее до дверей).
Тамъ двое. Говорятъ по важному дѣлу къ Его Свѣтлости!
Миръ прекрасному дому сему, миръ обитателямъ его… Да проститъ насъ именитый властитель, если нашъ приходъ несвоевременъ. Мы признаны исполнить долгъ справедливости. Не осудите — примите насъ.
Ворота моего замка открыты для всѣхъ желающихъ посѣтить меня.
Я сокрушаюсь — сердцемъ сокрушаюсь, но въ смиреніи своемъ принялъ безропотно властью земной и небесной возложенное на меня порученіе.
Король Англіи и Франціи Генрихъ VI, а за его малолѣтствомъ регентъ короля, великій герцогъ Бедфордъ, дали намъ полномочіе вести переговоры съ Вашей Свѣтлостью.
Повинуюсь и готовъ выслушать.
У васъ есть плѣнница…
Я получилъ уже письмо отъ Викарія инквизиціи.
Какъ? уже?
Не дремали стало быть — быстро пронюхали.
Викарій считаетъ своимъ правомъ выступить судьей въ этомъ дѣлѣ. Ну что-же — такъ и должно быть. Но ему не было извѣстно, что трудное бремя это уже возложено на немощныя плечи мои. Судить поручено мнѣ.
Я не знаю… Какъ же съ Викаріемъ?..
Повѣрьте — мое, мое это право, Ваша Свѣтлость. Охъ… охъ — мое!.. Епархія — на коей была взята плѣнница — моя. Народный бунтъ… т. е. нѣсколько негодяевъ — потому что я былъ строгъ, — изгнали меня изъ епархіи… но все же она была моя… И потому право судить — мое, ничье больше (Поднимаетъ глаза къ небу). Охъ — охъ!.. велики прегрѣшенія человѣческія, но милость Всевышняго еще больше!..
Англійское правительство предлагаетъ вашей свѣтлости сдать въ его власть плѣнницу.
Но я отвѣчаю за нею и передъ Франціей.
Это игра словъ — не больше. Франція — пустой звукъ. Послѣ суда надъ колдуньей, побѣды ея будутъ не законны. Французскія провинціи снова перейдутъ въ нашу власть.
Это еще не извѣстно, а я отвѣчаю за ея судьбу и передъ королемъ Карломъ VII-мъ.
Васъ заботитъ эта кукла въ бумажной коронѣ? Не смѣшите! Король французскій — Генрихъ VI-й, и регентъ его — владыка вашей страны. Мы пріѣхали за плѣнной Ваша Свѣтлость.
Я… я затрудняюсь… но долженъ отказать…
Милосердіе и состраданіе похвальны, но упорство въ заблужденіяхъ ведетъ къ погибели.
Мой языкъ будетъ яснѣе: Англія предлагаетъ за плѣнницу пять тысячъ ливровъ.
Карлъ VII можетъ тоже пожелать ее выкупить.
Не во грѣхъ будетъ мнѣ осужденіе ближняго, но средства казны Карла седьмого — истощены.
Мнѣ дано полномочіе прибавить еще тысячу. Пусть будетъ шесть.
Въ ея жилахъ течетъ французская кровь, какъ и въ моихъ — я не могу!
Когда дьяволъ приходитъ на землю искушать — онъ, часто принимаетъ личину женщины. Бойтесь коварства дьявола.
Ваша Свѣтлость, вы навлекаете на себя гнѣвъ Англійскаго Короля… Вы нашъ союзникъ.
Я очень огорченъ… но…
Да не вмѣнятся въ прегрѣшеніе дому сему беззаконія его.
Ваши слова оскорбительны!
Нѣтъ, нѣтъ. Я сокрушаюсь о заблудшей душѣ вашей — вы укрываете преступницу.
Будьте благоразумны, Ваша Свѣтлость: Карлъ VII не можетъ предложить вамъ столько.
Кто укрываетъ преступнаго — гнѣвъ Божій на немъ, и кара великая постигнетъ его… Да спасется домъ сей отъ погибели!
Я готовъ прибавить еще. Семь тысячъ.
Послушайте совѣта благостнаго… Карлъ VII разоренъ совсѣмъ.
Не… не могу я…
Восемь… (Молчаніе). Девять тысячъ.
Нѣ… нѣтъ…
Высокая цѣна! Благородная цѣна! Почти что выкупъ особы королевской крови… Смирись сердце упорнаго, про: свѣтись разумъ помраченнаго, прозри слѣпой.
Десять тысячъ!
Послѣднее слово — десять тысячъ!
Гдѣ-же взять столько денегъ Франціи? (Воздѣвъ руки кверху) и по смерти муки адскія, вѣчный огонь, и укушеніе зміевъ и жажда неутолимая тому кто скрываетъ отъ ока закона преступную! И дому его, и женѣ его, и друзьямъ его!
Вы слишкомъ испытываете наше терпѣніе, Герцогъ. Не думаю, чтобы вамъ было выгодно стать къ Англіи въ положеніе измѣнника…
Берите плѣнную.
О возликуй справедливость. О возрадуйся твердь добродѣтели. Славьте, славьте побѣду надъ дьяволомъ.
Теперь вы прикажете проводить насъ къ плѣнницѣ.
Считать не трудитесь — деньги вѣрны.
Что угодно приказать Его Свѣтлости?
Туда проводить… въ башню.
Миръ, благоволеніе и радость дому сему и обитателямъ его и потомкамъ ихъ!
Что это за люди?
За… за Жанной.
Взять ее? (Герцогъ не отвѣчаетъ). Но мы ее не отдадимъ?..
Выкупъ… большой… и… англійскій Король.
Что?.. (Послѣ паузы, почти шопотомъ). Ты, ты продалъ ее англичанамъ?
Да.
Нарушь, нарушь эту позорную сдѣлку!.. Вспомни — у тебя одна съ нею родина!.. Слышишь: нарушь!
Нельзя… если бы и хотѣлъ… (Гортензія поднимается съ колѣнъ).
Да… да… война!.. (съ горькой усмѣшкой) военная добыча… И жалости нѣтъ… и деньги…
Оставь меня!.. Измѣнникъ!..
КОШОНЪ, епископъ Бовё.
ЖАНЪ Д`ЭСТИВЁ, бывшій викарій,
ЖАНЪ БОПЕРЪ, докторъ богословія.
ЖАНЪ ДЕ ТУРЕНЪ, НИКОЛАЙ МИДИ, ѲОМА КУРСЕЛЬ, аббаты.
НИКОЛАЙ ЛУАЗЕЛЁРЪ, монахъ.
ИЗОМБАРЪ.
МАНШОНЪ, секретарь.
ЖАННА.
СУДЬИ.
СТРАЖА И ВОИНЫ.
Такъ вотъ я и передаю вамъ: регентъ — великій Герцогъ страшно недоволенъ вами и судьями. Второй мѣсяцъ тянется судъ, вы ничего не добились.
Что дѣлать! Велико упорство дьявольской силы въ преступницѣ. Мои почтенные собратья утомились. И молитвы святыхъ не всегда сокрушали дьявола, а тѣмъ паче наши — грѣшныхъ, слабыхъ рабовъ.
Гнѣвъ герцога не имѣетъ границъ. Англія связана, пока не оконченъ судъ. Мы не любимъ сидѣть сложа руки и ждать. Герцогъ велѣлъ строго объявить вамъ свой гнѣвъ.
Охъ-охъ, слова ваши истинны, гнѣвно сердце человѣческое. гнѣвно, но сердце дьявола несокрушимо, какъ молотъ. Да ниспошлетъ мнѣ, немощному рабу, Господь, терпѣніе и силы!..
Однако я долженъ дать отвѣтъ Герцогу.
Владѣнія дьявола огромны, и въ борьбѣ съ нимъ погибали мужи сильные духомъ. Не изъ угожденія власти человѣческой борюсь я — слабый, ничтожный червь — а ради насажденія истины: да погибнетъ мракъ заблужденія.
Послушайте — вы начинаете меня злить… Что я долженъ отвѣчать герцогу?
Страхъ мой великъ: не осилить, пожалуй, намъ козней дьявольскихъ.
Послушайте, будемъ говорить яснѣе. Вотъ… я… мнѣ велѣно отдать вамъ.
Вырви, вырви око твое, если зришь искушеніе. (Поворачивается спиною къ Галлоту, сложивъ за ней руки вверхъ ладонями и, какъ бы не замѣчая, принимаетъ такимъ образомъ деньги отъ Галлота, потомъ прячетъ поспѣшно кошелекъ и складываетъ смиренно руки на груди). Охъ — охъ велико милосердіе и немощна плоть!
А вотъ еще для расходовъ по суду.
Велики расходы… велики!
Ну-съ, теперь къ концу. Какой же отвѣтъ герцогу?
Сѣти дьявола коварны, но тонки какъ паутина. Надежда теплится въ сердцѣ моемъ. Молитвы и усердіе моихъ благочестивыхъ собратій, быть можетъ, распутаютъ нити зловредныя…
Чтобы было окончено сегодня же… Слышите?
Трудно бремя, и немощенъ духъ!
Ну, ну что, достойнѣйшій братъ? Я васъ ожидалъ съ нетерпѣніемъ.
Устроилъ все, какъ нельзя лучше. Она меня не узнала. Тамъ почти совершенно темно и, притомъ, я ловко закрылъ лицо свое капюшономъ. Она повѣрила, что я пріѣхалъ съ ея родины, чтобы облегчить душу ея въ исповѣди.
Ну, ну… и что же?
Открылась мнѣ чистосердечно. Но говоритъ такъ же какъ и на судѣ. Поймать не удалось, какъ ни бился.
Проклятіе!
Но я знаю теперь главное — знаю куда намѣтить стрѣлу… Знаю чего она боится.
Сегодня послѣдній день суда. Удвойте похвальное рвеніе свое. Старанія ваши не останутся втунѣ.
Усердствую и надѣюсь.
По трудамъ воздается и награжденіе. (Отойдя отъ Луазелера — Маншону) Подойди ко мнѣ! (Маншонъ подходитъ, Луазелеръ идетъ къ Галлоту). Ты помнишь мои наставленія (Маншонъ почтительно кланяется). Смотри, чтобы я былъ тобою доволенъ, не то — берегись… Трудна юдоль земная и полна превратностей — берегись! Отвѣтишь головой.
Почтеннѣйшіе, любезнѣйшіе собратія. Сегодня собираемся мы въ послѣдній разъ. Потрудимся же на пользу благочестія и свѣта истины. Вознесемъ слезныя моленія наши, — да укрѣпитъ насъ Всевышній! (Секретарю) Подай! (Мантонъ подаетъ бумагу и возвращается на свое мѣсто) Вотъ, прошу выслушать. (Читаетъ): «Я, Жанна д’Аркъ, уроженка деревни Домреми, именуемая дѣвой Орлеана — сознаюсь, что поддаваясь прельщеніямъ дьявола, склонявшаго меня къ власти, пирамъ, нарядамъ — я, Жанна д’Аркъ чарами и колдовствомъ, посредствомъ заклинаній противныхъ Богу, соблазнила народъ французскій, я отпала отъ истинной вѣры, я обманывала всѣхъ, начиная съ короля, я призывала злыхъ духовъ, совращала людей въ идолопоклонство и возбуждала къ пролитію крови. Во всемъ этомъ признаю себя виновной и подчиняюсь власти суда». Дѣло только за подписью.
Этого заранѣе писать нельзя. Жанна не сознавалась и можетъ быть еще оправдана.
Какъ ваше мнѣніе достойнѣйшіе братья?
Все написано правильно.
Лучше не можетъ быть.
Еще слишкомъ милостиво.
Все тамъ противъ правды!
Возлюбленный братъ, я вамъ дѣлаю внушеніе: вы преграждаете путь закону!
Закона здѣсь нѣтъ, и судить ее намъ нельзя!
Что-о?
По какому праву?
Еще до своихъ походовъ она была судима собраніемъ ученыхъ въ Пуатье. И тѣми же законами и въ тѣхъ же преступленіяхъ она оправдана… Такъ что же теперь?.. Или законами можно играть по произволу?
Слова эти дерзки!.. Но… но я не хочу унижать себя гнѣвомъ… Остерегайтесь однако!..
Угрозы мнѣ не страшны. Я охраняю истину — и потому только еще среди васъ.
Истину?.. И я добиваюсь ее… и ради истины борюсь съ дьяволомъ въ лицѣ преступницы.
Нѣтъ въ ней дьявола!
Есть!.. Когда Св. Бенуа изгонялъ бѣса изъ монаха…
Дьяволъ есть духъ — духомъ его и побѣждайте!
Святой изгналъ бѣса изъ отрока. Святой выгналъ дьявола изъ юной дѣвушки!
Молитвою онъ изгонялъ — не пытками и цѣпями.
Вы… вы правы мой братъ!.. И я предлагаю заточеніе въ монастырь.
Что? Монастырь? Ну для этого слишкомъ дорогъ за нее выкупъ въ десять тысячъ ливровъ!
Возлюбленные братья, я полагаю мы слѣпо должны идти стезею закона…
Это не нарушаетъ его, если заточеніе вѣчное.
Сожалѣнію не мѣсто въ сердцахъ нашихъ. Судить мы должны — не сожалѣть.
А гдѣ свидѣтельство о благочестивой жизни преступницы на родинѣ? Эта бумага можетъ служить ей оправданіемъ… Гдѣ она?
Бумага уничтожена самимъ Кошономъ для пользы дѣла.. Поддержите…
Я спрашиваю гдѣ эта бумага?
Не горячитесь, не горячитесь достойнѣйшій братъ. Къ чему намъ благочестіе преступницы? Мы ересь преслѣдуемъ, ересь!.. Она еретичка.
Понятно. Бумагу всѣ мы читали, а гдѣ она теперь — не важно.
Она украдена изъ дѣла, эта бумага!
Уваженіе… уваженіе къ мѣсту, гдѣ вы находитесь!
А такъ какъ эта бумага всѣмъ извѣстна… Да? То я предлагаю, если не оправданіе, то полное смягченіе обвиненій.
Оно… пожалуй… ради ея молодости…
Измѣнники ростутъ. Что же вы? Усмирите ихъ?
Къ порядку… къ порядку!.. (Шумъ стихаетъ). О чемъ., о чемъ печетесь вы, любезнѣйшіе, богобоязненные братья мои? О чемъ заботитесь? О сорной ли травѣ, или о хлѣбной нивѣ? Для блага Франціи, для дорогой намъ родины должна преступница понести наказаніе жестокое. Великъ соблазнъ, колеблется вѣра… О благѣ Франціи…
Вамъ, это нужно — не Франціи!
Молчать!.. Молчать!.. Силой данной мнѣ власти приказываю вамъ…. (схватясь рукою за сердце). Охъ, охъ… Усмирись буря въ сердцѣ моемъ… (Стражѣ, торопливо). Преступницу… ввести преступницу…
Преступная и грѣшная и упорная въ своихъ заблужденіяхъ душа. Объявляемъ тебѣ, что сегодня послѣдній день суда надъ тобою. Не прогнѣвляй судей своимъ злобнымъ упорствомъ и не обременяй, и безъ того, тягостный трудъ нашъ.
Раны у меня отъ цѣпей… Оковы снимите… Желѣзная клѣтка моя и такъ надежна, глаза тюремщиковъ зорки — цѣпи не нужны.
Чтобы ты могла убѣжать?
Всякій узникъ хочетъ бѣжать, и если бы я могла, я освободила бы всѣхъ — нельзя жить въ темницѣ.
Ну такъ еще наложатъ на тебя оковы, чтобъ усмирить строптивой душу!.. душу!
Въ темницѣ мое тѣло не душа, кто можетъ заключать ее? Слезы моей души вездѣ, во всей землѣ, а когда плачетъ моя душа, — плачетъ народъ. Но крѣпокъ, крѣпокъ затворъ моей темницы.
Онъ будетъ еще крѣпче, еще надежнѣе.
Ну что-жъ пускай, онъ все-же мнѣ не страшенъ! Нѣтъ, не одну меня вы заключили въ цѣпи, со мной въ цѣпяхъ весь мой народъ!.. И если стѣны моей тюрьмы будутъ вдвое выше — я спрыгну съ высоты… И если нужно будетъ прорыть подземелье, чтобы освободиться — я буду рыть, день и ночь, рыть землю своими руками. Я убѣгу! Тамъ погибаетъ народъ мой!
Однако довольно празднословья! (къ Боперу). Любезнѣйшій братъ приступите къ исполненію труда своего.
Женщина, именуемая Орлеанской дѣвой! Ты обвиняешься — тебѣ уже извѣстно — въ томъ, что изъ тщеславія и страсти къ пышнымъ одеждамъ, какъ дурная дочь, покинула отчій домъ свой и въ гордынѣ своей возомнила, что можешь бесѣдовать съ святыми и слышать ихъ голоса.
Голоса были святыхъ. Вамъ меня не разувѣрить. Если бы вы слышали эти голоса, вы бы такъ меня не мучили!
По какимъ признакамъ ты можешь это утверждать?..
А какъ на небѣ горитъ солнце… луна освѣщаетъ — я не знаю… Вижу… Такъ было и съ голосами — я слышала.
И ты увѣрена, что тебѣ были видѣнія?
Были.
А не помнишь ли какіе волосы, глаза, уши и одежды у святыхъ?
Ну, что же ты — отвѣтствуй.
Дальше.
Ты хочешь замучить насъ своимъ упорствомъ?
Васъ много — я одна.
Скорѣй… скорѣй… допрашивайте.
А на какомъ же языкѣ разговаривали съ тобой святые?
На англійскомъ! Они предсказывали, что она будетъ поджарена.
Ну — что-же?
Не злоупотребляй терпѣніемъ судей — отвѣтствуй!
Дальше — это безъ отвѣта.
Смири въ себѣ бѣса — смири.
Судите — не издѣвайтесь!
Ой укроти… укроти необузданный духъ! (Банеру). Не ослабѣвайте, братъ мой.
Битва при Патэ была въ праздникъ — не правда-ли?
Не помню.
Какъ же, какъ же — въ праздникъ. Голоса ея не очень богомольны.
Не смѣйте такъ говорить о голосахъ!
Но, вѣдь, ты ничего не дѣлала безъ ихъ совѣта? А какъ же они тебѣ совѣтовали воевать въ праздникъ?
Но Франція была въ цѣпяхъ… Я жила въ деревнѣ, молилась… Ко мнѣ пришли святые, сказали: «иди спасать»!.. и я пошла… Знамя мое развѣвалось! Голоса, во мнѣ, славили Бога!
Такъ… такъ… Значитъ отправляясь въ бой, ты произносила заклинанія?
О чемъ вы спрашиваете — мнѣ не ясно.
Не притворяйся — ты понимаешь: слова, имѣющія таинственный смыслъ — слова!
Я молилась и утромъ и на ночь.
Такъ, такъ… похвально, что ты сознаешься наконецъ въ заблужденіяхъ.
А-а-а!.. ты призналась наконецъ, что мечъ твой и знамя были чародѣйскими знаками?
Мнѣ темны ваши слова. Кто нибудь… Дайте кого нибудь, кто бы говорилъ за меня… Я разскажу ему все, а онъ будетъ отвѣчать.
Ей нуженъ защитникъ. Это ея право по закону.
Вы опять!.. О, мнѣ придется поступить съ вами строго.
Чортъ знаетъ какъ все это надоѣло.
Правда. — Надо же кончать скорѣй! — Это невыносимо!.
Жадна д’Аркъ, ты совершенно отвергаешь свои преступленія. Я задаю тебѣ еще вопросъ — и ты обязана отвѣтствовать суду. Тебѣ были откровенія. Значитъ, тебѣ открыто будущее и ты знаешь впередъ: будешь ли ты спасена? Ты знаешь — не правда-ли?
«А-а!.. Вопросъ хорошъ».
Кощунственный вопросъ. Смертный не можетъ проникнуть въ волю Божію.
Отвѣчать она будетъ!.. Говори!
Если душа моя угодна Богу — она уже спасена; а если нѣтъ — я молю Бога о спасеніи.
«Вывернулась ловко».
Такъ и вьется ничѣмъ не проймешь!
Погодите — мы доберемся.
На что вамъ погибель моя — вѣдь вы не англичане?
Не погибель твоя нужна — покаяніе.
Да, да. Нѣтъ числа грѣхамъ твоимъ.
Въ безмѣрной гордынѣ ты ослѣпилась до того, что дозволяла людямъ цѣловать руки свои и одежды и носить медальки съ твоимъ изображеніемъ, какъ у королей.
Не я того хотѣла, а они. Они любили меня — люди — и я любила ихъ.
Ты утопала въ роскоши, облекалась, въ яркія ткани, будучи женщиной носила мужскую одежду.
И расточала казну, и гордилась богохульствомъ.
Ложь!
Ты предавалась колдовству, чародѣйскими ухищреніями ввела въ соблазнъ Карла VII-го.
Ложь!
Ты произносила заклинанія…
Ложь!
Какъ? Ты отрекаешься отъ собственныхъ словъ?
Я сказала, что молилась.
О ужасъ! О помраченіе!
Куда прибѣгнуть мнѣ, Господи! (Плачетъ).
Не о грѣхахъ сокрушаешься — плачешь отъ тщеславія, отъ гордыни! А-а-а, смириться не хочешь? Коварны слезы твои, лживы уста!
Въ душѣ твоей ложь! И гнѣвъ не отъ Бога!
Что? Что-о? Дерзость! Кому? Я твой судья — помни!
Ты врагъ мой, и ты судишь меня!… Стыдись!
Я… я раздавлю тебя!.. (Спохватившись опускается въ изнеможеніи на кресло и хватается руками за сердце). Ахъ… ахъ… змѣя… она… она лишитъ меня жизни! Охъ — охъ… не отдышусь… (Послѣ молчанія, справившись съ волненіемъ). Достойнѣйшіе сотрудники!.. Братья, возлюбленные братья — внемлите!.. И сегодня… и сегодня не добьемся мы признанія. Два мѣсяца мучаетъ насъ, понапрасну, проклятая!.. Охъ… охъ. (качаетъ головой).
Дозволено мнѣ будетъ сдѣлать ей внушеніе?
Разрѣшаю, и возлагаю на васъ упованіе.
Очнись несчастная, погрязшая въ заблужденіяхъ. Мы грѣшные братья твои идемъ къ тебѣ на помощь. Склони къ намъ сердце твое и очнись.
Очнись!.. Очнись!..
Не судить тебя пришли мы, а спасти!.. Отъ вѣчныхъ мукъ, отъ адскаго пламени, отъ геенны огненной!
Да… Да… отъ геенны огненной!
Мы воздыхаемъ, скорбятъ сердца наши и плачутъ горько очи!.. Врагъ человѣческій — ужасъ и гибель отъ вѣка — покинь грѣховное тѣло сіе! Сгинь! Пропади!.. Жанна, еще не поздно, еще не предстала ты передъ лицомъ грознаго Божьяго Суда — отрекись отъ дьявола… Отрекись — вѣщаю я тебѣ. Отрекись! Отрекись! (Стоитъ нѣкоторое время съ протянутыми руками, потомъ складываетъ ихъ на груди и опускается на свое мѣсто).
Что-же, и эти благочестивыя слова не трогаютъ тебя? Ты уподобилась камню!… Сѣть беззаконій твоихъ покрыла Францію, ты сѣяла ересь… (вдругъ грозно и повелительно): Кайся суду!
Кайся пока еще не поздно! Кайся!
Вотъ… вотъ мои руки въ цѣпяхъ!.. Рвите, жгите, рѣжьте, пытайте меня — языкъ мой, отъ боли, скажетъ вамъ «да» — а я говорю: «нѣтъ»!.. Вы слышите судьи мои: «нѣтъ»!
Не извивайся, не извивайся… Спрячь, спрячь, жало змѣиное!.. (съ злорадствомъ). Казнь — казнь ожидаетъ тебя!..
Не убить вамъ меня! Душа моя все равно останется съ народомъ. И я буду охранять его… и мой голосъ услышится друзьями, и побѣгутъ со страхомъ враги!..
Добивайте ее!
Охъ — охъ, терпѣніе мое истощилось!
Есть преступленіе — и есть судъ; есть наказаніе — и есть милость… А не виновна ли ты противъ шестой заповѣди?
Заповѣдь гласитъ: не убій!.. Богъ повелѣлъ: не убій!
Мой мечь не обагренъ — я не убила ни одного!
А знаешь ли ты, что грѣхъ не только въ дѣйствіи, но и въ помышленіи?
И мыслямъ моимъ было противно убійство!
А знаешь ли ты, что не только тотъ, кто нанесъ рану — совершилъ грѣхъ, но и тотъ, кто подтолкнулъ руку ближняго своего. А такъ какъ ты…
Подстрекала къ убійству.
Учила убивать!..
Изъ за тебя, нечестивой, убивали! И ты убійца, трижды убійца!
Богъ… сущій на небесахъ!.. Они судятъ меня — эти люди… Виновна ли я — открой мнѣ… Среди грома и вихрей — явись мнѣ… Суди меня!..
Отвѣтствуй суду!
Гибнетъ душа твоя — пожалѣй!
Откровеніе! Откровеніе!.. Тише люди… Жанна слушай голоса!..
Отвѣтствуй строптивая!
Знамя мое бѣлое вьется… сверкаютъ золотыя лиліи… поютъ голоса…
Она смѣется надъ нами.
Придумываетъ увертки.
Жанна… Жанна д’Аркъ… Приди въ себя.
Суду отвѣчай — ждутъ!
Что съ ней разговаривать… Жилы тяните изъ нея!
Нарушила ты шестую заповѣдь?
«Надо заставить ее отвѣчать». — «Говори»! — «Отвѣчай»! — «Лицемѣрка»! — «Негодная»! — Лгунья"! — «Мерзкая»! — Долго ты будешь издѣваться"!
Проклятая, сознавайся! ……
Виновна ты въ убійствѣ? (Жанна вздрагиваетъ). Слышишь? Въ убійствѣ ты виновна?
Вины моей нѣтъ… но я грѣшна.
Испытаніе, возложенное на насъ, возлюбленные братья и сотрудники, окончено. Преступница созналась.
Я… (Не можетъ говоритъ отъ волненія. Идетъ неровной походкой къ своему мѣсту и садится).
Жанна д’Аркъ, если сердцу твоему, окаменѣвшему въ преступленіяхъ, доступна радость — радуйся: судъ надъ тобою оконченъ.
Бумагу. Дайте ей подписать бумагу… скорѣй — скорѣй!
Подойди къ столу! (Указываетъ на столъ секретаря).
Она безграмотная.
Ха-ха-ха! Мы сейчасъ ее обучимъ… сейчасъ… ха, ха! (схватываетъ руку Жанны и водитъ ею по бумагѣ). Вотъ-вотъ… и еще такъ… и еще… вотъ и готово! ха, ха, ха!
Преступница — можешь удалиться. (Стражѣ). Уведите ее. (Жанна идетъ медленно. Одинъ стражъ — впереди, другой за нею. Недойдя до двери она оборачивается).
Если вы были не правы — пусть судитъ васъ Богъ; а если я грѣшна — я жду искупленія (уходитъ).
И стѣны стоятъ еще?.. И мы не раздавлены?.. О, жить стыдно… Безправіе!..
Что?
Она сама призналась.
Она сказала, Что грѣшна.
Передъ Божьимъ судомъ — не передъ человѣческимъ. Не дано людямъ того судить.
Онъ клевещетъ на Правосудіе.
Радуйтесь — погибла она. И если можете сегодня спать спокойно — спите, я вамъ не завидую… Совѣсть ваша убита!
Счастье, что все кончилось какъ надлежало быть… Я бы васъ…
Нельзя задуть огонь правды, свѣтильника на высокой горѣ. Есть жертвы — а правда одна… Проклятіе предателямъ!
Нѣтъ, нѣтъ!.. Зачѣмъ это слово?.. Возьмите его назадъ… Возьмите… Нѣтъ!
Вонъ его! Онъ оскорбилъ всѣхъ насъ.
Я самъ уйду… Спите спокойно сегодня, (уходитъ).
Ха, ха, ха! Безумецъ!
О-о… Жутко… жутко мнѣ!…
КОШОНЪ.
НИКОЛАЙ МИЛИ.
ЛУАЗЕЛЕРЪ.
ИЗОМБАРЪ.
ЛАКЗАРЪ.
ПЬЕРЪ.
ЖАННА.
НАЧАЛЬНИКЪ ПОЛИЦІИ.
АНГЛІЙСКІЙ СОЛДАТЪ.
КУПЕЦЪ.
ФРАНЦУЗЪ — руанецъ.
СТАРУХА.
ДВѢ ДѢВУШКИ.
ДВА МАЛЬЧИКА.
Пришло, пришло время расплачиваться за грѣхи колдуньѣ.
А почемъ ты знаешь — можетъ быть она и не колдунья?
Самъ видѣлъ, когда она ѣздила на конѣ, отъ нея черный паръ валилъ, какъ отъ нечистой силы.
Не безъ того, что зналась она съ чортомъ.
А вотъ, говорятъ, когда ее судили — во всѣхъ стѣнахъ трескъ былъ, а подъ потолкомъ нечисть летала, вродѣ какъ летучія мыши.
Это ей все равно — нечисть! Она во что хочешь обернется: и въ мышь, и въ сову, а хочешь и въ кошку.
Вотъ — вотъ… Нынче у Кошона, говорятъ всю ночь сидѣла на крышѣ, у трубы, кошка, да непростая, а особенная — страшная.
Оно и есть… оно и есть — колдовство! Тьфу, мерзость!..
Неужели король ее не выкупитъ? а? Какъ ты думаешь?
Да ужъ надо полагать, что нѣтъ. Давно пора бы выкупить, а вотъ…
Нѣтъ, нѣтъ я буду ждать, все буду ждать, до послѣдней минуты.
И жди.
Это вы о чемъ?
А что король ее не выкупилъ.
А чего ее!.. Пусть погибнетъ! Нечего ей было по походамъ шляться.
Да ты французъ или нѣтъ? Бездѣльникъ! Она нашего короля короновала!
И безъ нея король короновался бы. Нечего ей было соваться. (Отходитъ).
Всѣ святые погибаютъ… можетъ быть и она святая.
Дядя Лакзаръ, уйдемъ лучше… Тяжело!
Нѣтъ, нѣтъ!.. Она приняла крестъ — потерпимъ и мы… Пусть мы ее увидимъ и она насъ.
Лучше бы вмѣсто нея… со мною это!.. Не могу… не могу!
Мы должны стоять здѣсь. Она уйдетъ изъ жизни и увидитъ, что здѣсь ее любили.
Да дядя, будемъ прямо передъ нею. Пусть видитъ… пусть видитъ!
Да ты ее знаешь въ лицо?
А то какъ-же? Сколько разъ видалъ.
Страшная?
Нѣтъ, обличьемъ показываетъ будто она даже добрая. Это все нарочно, чтобы губить народъ.
А собой-то она какъ?
Да такъ… отъ скуки ничего, можно и поживиться… Говорятъ она прераспутная.
Молчи… Собака!
Ай!.. люди!.. Грабятъ!.. Грабители, грабители здѣсь. Ой!..
Она мнѣ… родная… Ты про нее не смѣй!
Отецъ, должно быть.
Эй, ты ей кто?
Дядя…
А-а-а!.. дядя!.. Туда-же его, на костеръ, стараго висѣльника.
Молчи подлецъ!.. Надъ горемъ не смѣются.
«Вѣдьму везутъ»! «Сторонитесь»! «Эй сторонитесь»!
Надо уголекъ утащить, когда будетъ горѣть… Говорятъ у кого такой уголекъ — замужъ въ этомъ году выйдетъ.
А если хворостинку подложить — спасенье души обрѣтешь!
Да она совсѣмъ молоденькая!
Ну-у… и не страшная.
Ты гляди въ оба, когда зажгутъ: увидишь, какъ изъ пламени черти поскачатъ — красные и съ рогами…
А я убѣгу!..
Внимайте!
«Тише»!.. «Молчите»!.. «Слушайте»!.. «А что будетъ»? «Тише! тише»!)
Внимайте!.. Се древнее сбывается пророчество: «Настанутъ времена, когда появятся знаменія… И страхъ, и трепетъ, и содроганіе пройдетъ изъ конца въ конецъ міра! И въ гордынѣ своей человѣкъ превыситъ себя»! Такъ гласитъ сказаніе. Страшитесь и трепещите люди! Склоните долу свои непокорныя главы; дабы грозный Судья не обруищлъ на васъ великія бѣдствія: мора, глада, и всяческаго ужаса. Падите ницъ въ смятеніи и въ слезахъ… И въ стенаніяхъ, воздѣвъ руки къ небу, вопіяйте: Горе! горе! горе! Ибо сбывается древнее сказаніе!.. «И аще боленъ одинъ членъ — отсѣки его, дабы не заразить все тѣло» — гласитъ сказаніе. «И аще заражена одна лоза — отрѣжь ее, дабы не погубить виноградникъ»… Жанна д’Аркъ! Гордыня обуяла тебя и ты уподобилась дьяволу. Изыди и сокрой лице твое во мракѣ прёйсподней, Какъ ангелъ прогнѣвившій Повелителя своего. Мы не можемъ спасти тебя. Изыди съ миромъ — защиты не жди!..
Про ангеловъ что-то…
Врешь! Это онъ про колдовство!
О гордынѣ говоритъ, что если кто гордый, того тоже сожгутъ.
Что онъ говорилъ? Я не разобралъ.
Онъ говоритъ: молитесь съ трепетомъ, а не то колдунья всѣхъ погубитъ.
Ой, страшно какъ!
Ишь какъ ее подергиваетъ!
Это ее отъ святыхъ словъ поводитъ!
Эй — вы!.. Замолчите!
Тише!.. Тише!.. Другой будетъ говорить… Самый старшій.
Жанна д’Аркъ, именующая себя Дѣвой — лгунья, богохульница, невѣрующая, подстрекательница, мятежница, лицемѣрка, интригантка, жестокосердая, расточительница, еретичка, слуга дьявола — кайся! Кайся собраніе нечестивыхъ пороковъ, кайся ради спасенія своей души! Судъ приговорилъ тебя къ смерти. И хотя злобнымъ упорствомъ ты усугубила тяжкія вины свои — Судъ являетъ тебѣ милосердіе свое: казнь обезглавленія замѣнена сожженіемъ на кострѣ, безъ пролитія крови.
Въ дѣлахъ моихъ, хорошихъ или дурныхъ, никто не виновенъ… ни мой мороль… ни мой народъ. Я… я виновна одна… Боже! королю моему, Карлу МЫ-му — счастье и славу!.. Боже! Франціи — вѣчную жизнь!.. Если враги мои осудили меня напрасно — прости имъ Господи… Если я не такъ поняла волю твою прости мнѣ невѣдѣніе мое!.. Я шла къ тебѣ… Если не вѣренъ былъ путь мой — прости! — Но я шла къ тебѣ… Прости страхъ мой передъ смертью… Мнѣ страшно, Господи!.. страшно!
Іуду… Іуду прости!..
Я твой Іуда!.. Я предалъ тебя!.. я Іуда!.. я гнусный, я мерзкій! мнѣ вѣчная мука!.. Прости!.. Прости!..
Онъ съ ума сошелъ — уведите его!
Прости!.. Я Іуда!.. Я низкій!
Долго ли насъ будутъ держать здѣсь?
Прекратите скорѣй эту комедію!
Отдавайте приказаніе. Что же вы?
Ведите ее.
Исполнить!
Крестъ!.. Крестъ!.. Крестъ!.. кто нибудь!..
Кайся, несчастная, твой часъ пробилъ!
Моя смерть отъ тебя!.. Отойди!..
Руанъ — могила моя… прощай!
«Пустите, пропустите меня»!
Жанна… Жанна — смотри!.. я здѣсь!.. Мы здѣсь Жанна, мы съ тобой!
Іисусъ… благодарю!..
Вотъ тебѣ… вотъ…
Святая она!.. Святая!
ГЛАВНЫЕ ИСТОЧНИКИ.
править1) Vallet de Viriville Histoire de Cahrles VII et de son époque (Paris 1862—1863. 3 vol).
2) " " " Isabeau de Bavière (Paris 1859).
3) Da Be aucourt. Histoire de Charles VII (1880—1885).
4) Luce. Jeanne d’Arc à Domrémy (Paris 1886).
5) Mémoires de Jeanne dtArc, ou mémoires de laPucelle (dans Michaut t. III dans Buchon t. XXXIV).
6) Longnon. Paris pendant la domination anglaise (1420—1436). (Paris 1878).
7) O’Reilly. Las deux procès de condamnation de Jeanne d’Arc. (Paris 1868).
8) Quicherot. Procès de condamnation et de rehabilitation de Jeanne d’Arc (Paris 1841—1849).
9) Chronique de la Pucelle (dans Buchon t. XXXIV).
10) Le brun de charmettes. Histoire de Jeanne d’Arc. (1817).
11) H. Martin. Histoire de France (v. VI 1862).
12) Wallon--J. d’Arc. (1873) z мног. др.
13) Michelet. J. d’Arc. (1889).
14) Sorel — La prise de J. d’Arc. devant Compiègne (1889).
15) Драгомировъ. Очерки. (Кіевъ 1898 г. стр. 187).
16) Карѣевъ Н. И. Очерки исторіи французскихъ крестьянъ съ древнѣйшихъ временъ до 1789 г. (Варшава 1881 г.)
17) Проф. Ковалевскій П. И. Психіатрическіе эскизы изъ исторіи (т. ІI-й изд. 2-е. Спб. 1898 г.)
18) М. Твенъ. Воспоминанія объ Іоаннѣ д’Аркъ перев. съ англійскаго (Спб. 1897 г.).
16) H. М. Дементьева — Іоанна д’Аркъ. Историч. хроника. (Москва 1895 г.).
20) Journal d’un bourgeois de Paris (1403—1449) и проч.
- ↑ У Жана голова повязана платкомъ.