VI. Обзор развёртывания в Сребренице, февраль-июль 1995 года
226. Голландский батальон-3 (здесь и далее именуемый «голландский батальон») сменил на позициях голландский батальон-2 18 января 1995 года. В составе нового батальона насчитывалось приблизительно 780 военнослужащих всех званий, из которых около 600 были развернуты в «безопасном районе» Сребреница. В организационном отношении голландский батальон на территории анклава состоял из штаба батальона, двух пехотных рот (роты «B» и «C»), взвода разведки (с прикомандированными «коммандос»), двух взводов охраны, сапёрного взвода, отряда командования по обезвреживанию боеприпасов и двух команд передовых постов наведения авиации. С точки зрения представленных родов войск примерно половина из этих 600 военнослужащих были пехотинцами, а остальные выполняли различные функции поддержки.
227. Штаб батальона был расположен в Поточари — деревне, расположенной в 6-7 км к северу от Сребреницы и менее чем в 2 км к югу от «линии Морийона» (границы безопасного района, установленной по соглашениям от апреля-мая 1993 года). Рота «C» была дислоцирована вместе со штабом батальона в Поточари, и ею было развернуто пять наблюдательных пунктов («Альфа», «Новембер», «Папа», «Квебек» и «Ромео») в северной части анклава. Рота «B» дислоцировалась в городе Сребреница и её личным составом было укомплектовано три наблюдательных пункта («Чарли», «Экоу» и «Фокстрот») в южной части анклава. Таким образом, с этих восьми наблюдательных пунктов и велось, в основном, наблюдение за вторжениями в анклав и отходом из него на всем протяжении опоясывающей его примерно 50-километровой границы. Полный охват периметра анклава был невозможен, отчасти в силу нехватки личного состава. На ряде участков имелись поэтому протяжённые «слепые пятна», особенно на западной части периметра.
(См. карту в конце главы.)
228. Каждый из восьми наблюдательных пунктов был укомплектован в среднем семью военнослужащими, обычно имевшими на вооружении один бронетранспортер (БТР) с установленным наверху тяжёлым пулеметом калибра 0.50. Кроме того, на наблюдательном пункте, как правило, имелась одна установка противотанковых управляемых ракет ТОУ, смонтированная на крыше НП, несколько запускаемых с плеча противотанковых реактивных снарядов АТ-4, а также носимое личное и автоматическое оружие каждого солдата. Наблюдательные пункты не были оборудованы как оборонительные позиции, с которых можно было бы блокировать или отразить нападение на анклав, а представляли собой скорее позиции, с которых можно было наблюдать за передвижениями в районе. Наблюдательные пункты были выкрашены в белый цвет и четко обозначены флагами Организации Объединённых Наций. Как правило, наблюдение на них велось круглосуточно, и они использовались как исходные точки для регулярного патрулирования в районе.
229. Первая кризисная ситуация, с которой пришлось столкнуться голландскому батальону, имела место после развёртывания в январе 1995 года, когда возникли разногласия по поводу положения в треугольник, Бандера (см. пункт 178 выше). После этой кризисной ситуации голландцами был создан девятый наблюдательный пункт, НП «Майк», возле Симици. Вторая кризисная ситуация, с которой пришлось столкнуться голландскому батальону, сложилась в середине февраля 1995 года и продолжала ухудшаться до отхода батальона с позиций в конце июля 1995 года. В это время окружавшие анклав силы боснийских сербов продолжали всё сильнее «сжимать» анклав, в котором 18 февраля закончились запасы горючего. Не имея возможности пополнить запасы горючего для своих транспортных средств, голландский батальон создал дополнительно ещё три наблюдательных пункта («Дельта», «Хоутэл» и «Кило»), откуда осуществлялось пешее патрулирование.
230. В отличие от легко вооружённых голландских миротворцев сербы были готовы к войне. В осаде анклав удерживали от 1000 до 2000 хорошо вооружённых солдат из трёх бригад 5-го корпуса БСА «Дрина». В случае необходимости из других районов могли быть переброшены дополнительные подразделения, включая разведывательные и специального назначения. На вооружении у сербов имелись танки, гусеничные бронетранспортёры, артиллерия и миномёты. У них была хорошо развитая система командования, управления и связи, а также обеспечено общее превосходство в операциях по разведке, сбору информации и психологической обработке. Сербы также лучше снабжались, а офицеры получали жалование, выплачиваемое из средств, предоставленных югославской армией. Удерживавшая под своим контролем наиболее важные стратегические позиции БСА, как считалось, пользовалась подавляющим военным превосходством над боснийскими правительственными войсками в анклаве. Хотя у боснийцев имелось превосходство в живой сил, (3000-4000 солдат в 28-й дивизии), у них не было тяжёлых вооружений, за исключением небольшого количества противотанковых ракет, доставленных контрабандным путём (которыми, как выяснилось, они не умели пользоваться), и нескольких лёгких миномётов. Боснийцы были плохо подготовлены и из-за соглашений о демилитаризации 1993 года провели мало операций и учений. Командование было раздроблено, дисциплина слаба, моральный дух низок, средств связи и материально-технического обеспечения практически не существовало. Их боеготовности не способствовали также и СООНО, военнослужащие которых пытались, хотя и с ограниченным успехом, разоружать всех встречавшихся им вооружённых боснийцев.
231. Боснийские военачальники и гражданские руководители самого высокого уровня открыто признают теперь, что боснийцы, как и сербы, не полностью соблюдали соглашения о демилитаризации 1993 года. Однако, по оценке ряда военных экспертов, опрошенных в процессе подготовки настоящего доклада, включая военнослужащих голландского батальона, АРБиГ в Сребренице не представляла существенной военной угрозы для БСА. Военнослужащи, голландского батальона сообщили, что они часто могли слышать и докладывали о случаях перестрелки с использованием стрелкового оружия, но что при этом они редко могли установить, какая из сторон первая открыла огонь, и собрать достоверные данные о потерях. Сербы заявляли в то время, что в ходе рейдов боснийцев с территории анклава в 1995 году были убиты десятки и даже сотни солдат БСА. Однако они не разрешали военнослужащим голландского батальона посещать места предполагаемых инцидентов, с тем чтобы установить число потерь. Судя по всему, наиболее крупной военной операцией сребреницких боснийцев в период существования безопасного района был рейд на Вишницу (речь о котором идёт в пункте 225 выше).
232. Другое, помимо голландского батальона, международное присутствие в анклаве было ограниченным. СООНО было выделено три военных наблюдателя Организации Объединённых Наций и три офицера совместной комиссии. Управление Верховного комиссара по делам беженцев по-прежнему имело там своё отделение, но к середине 1995 года оно было укомплектовано только набираемым на месте персоналом, как и отделение МККК. Единственная неправительственная организация, действовавшая в Сребренице, — «Врачи без границ» — располагала там немногочисленным международным медицинским персоналом. И наконец, правительство Швеции оказывало помощь в обеспечении крова над головой примерно 3000 перемещённых лиц в одном из населённых пунктов южной части анклава, где действовал так называемый «шведский жилой комплекс», однако в то время там не было международного персонала.
233. БСА продолжала «сжимать» своё кольцо вокруг безопасного района начиная с середины февраля, постепенно ограничивая и без того уменьшившийся поток гуманитарной помощи в анклав и затрудняя поставку необходимых предметов снабжения голландскому батальону. На следующий день после того, как был захвачен наблюдательный пункт «Экоу», 3 июня, командир голландского батальона выразил своим начальникам своё разочарование. Он писал, что «голландский батальон не в состоянии предпринимать какие-либо действия, как и не может он реагировать на ухудшение обстановки, … поскольку [голландский батальон] уже в течение более трёх месяцев находится в заложниках у БСА, необходимо что-то предпринять». Он выражал своё сожаление по поводу отданного приказа отойти с позиций НП «Экоу», что, по его мнению, даст возможность БСА апродолжать свои наступательные операции с единственной целью выйти на рубеж долины Ядар". Он объяснил, что захват БСА долины Ядар на южном перекрестье дорог анклава грозит примерно 3000 беженцев, нашедших укрытие в расположенном поблизости «шведском жилом комплексе», неминуемым вытеснением. Этим самым он оправдывал принятие им мер по созданию двух новых наблюдательных пунктов («Сьерра» и «Юниформ») в непосредственной близости от того места, где находился НП «Экоу», хотя и понимал, что эти его действия могут быть восприняты БСА как провокация.
234. Командир голландского батальона с тревогой говорил также о гуманитарной ситуации. Он заявил, что через несколько дней склады в анклав, будут пустыми. Далее он сообщилл «Школы были закрыты после имевших недавно место обстрелов Сребреницы. Маршруты контрабандной доставки товаров перекрыты. Многие жители бросили свои дома и стягиваются к городу. С учётом этих факторов такое развитие событий представляется чрезвычайно серьёзным, и напряженность выросла до крайней верхней точки. Гражданские и военные власти находятся в состоянии отчаяния и не видят никаких возможных вариантов урегулирования ситуации … Как командир голландского батальона, я хотел бы от имени населения анклава Сребреницы просить вышестоящее командование и Организацию Объединённых Наций любым способом привлечь внимание к ухудшающейся ситуации и предоставить батальону все средства для улучшения условий жизни».
235. Три недели спустя командир голландского батальона обратился с ещё одним призывом. Он жаловался, что начиная с 26 апреля БСА не позволила ни одному из военнослужащих его батальона покинуть анклав или вернуться в него. (Так, например, те, кто ранее выехал в отпуск, не смогли вернуться, и в связи с этим численный состав батальона уменьшился почти на 150 солдат.) Он также сообщил, что в марте не было поставок продовольствия. Начиная с мая в анклав не поступали свежие припасы, молочные продукты, мучные изделия и мясо. БСА продолжала также сохранять в силе введённые (на тот момент четыре месяца назад) ограничения на доставку батальону запасных частей и инженерного снаряжения. Боснийские сербы заблокировали также поставки горючего СООНО, которым пришлось занимать горючее у УВКБ и заменить моторизованные патрули пешими. В этих условиях командир голландского батальона был вынужден сделать следующий вывод: «Подчинённый мне батальон больше не желает, не может и не в состоянии считать себя объективно настроенным по отношению ко всем сторонам … из-за политики, проводимой правительством боснийских сербов и БСА. Такая затянувшапся неприглядная ситуация более неприемлема для солдат. Поэтому я со всей решительностью заявляю, что ответственность за такое состояние дел, а равно и за его последствия в будущем целиком и полностью ложится на правительство боснийских сербов». Представляется неясным, дошло ли какое-либо из этих двух сообщений до руководства МСООН. Тем не менее МСООН и Секретариат Организации Объединённых Наций уже испытывали обеспокоенность в связи с, по всей видимости, безнадёжной ситуацией, в которой оказались подразделения СООНО, дислоцированные в восточных анклавах. К тому же, перед Секретариатом могла снова возникнуть трудно разрешимая задача подыскания какой-либо страны, которая была бы готова направить свой батальон в Сребреницу, поскольку Нидерланды заявили о своём нежелании заменять голландский батальон-3, когда закончится истекавший в следующем месяце срок его пребывания в Сребренице. Соединённое Королевство также сообщило о том, что оно вскоре примет решение о выводе своего контингента из Горажде и сосредоточит его в других частях Боснии.
236. Несмотря на усилившиеся опасения в отношении положения в Сребренице в долгосрочной перспективе, СООНО считали, что в ближайшее время высокая степень военной активности будет наблюдаться в других районах. Военные наблюдатели Организации Объединённых Наций из сектора "Север-Востока сообщили, что в течение недели с 25 июня по 2 июля 1995 года военная обстановка вокруг сребреницкого анклава была менее напряжённой, чем в предшествующие недели. Было засечено передвижение 50 военнослужащих элитного разведывательного подразделения БСА «Дринские волки» в обход юго-восточного участка линии соприкосновения в районе НП «Экоу» в направлении Ясеновой. Это передвижение было расценено не как указание на предстоящие наступательные действия, а скорее как попытка БСА запугать боснийских беженцев в «шведском жилом комплексе». Большинство специалистов в то время полагало, что любые возможные военные столкновения в секторе скорее всего будут иметь место в Посавинском районе и на Маевицких высотах в западной части сектора, а не вокруг Сребреницы.
237. На первоначальном этапе такая оценка оказалась правильной. 4 июля СООНО зафиксировали в общей сложности 491 разрыв снарядов в сектор, «Север-Восток», из которых лишь 47 имело место в окрестностпх Сребреницы, тогда как их было 111 на Добойском выступе и 92 на Маевицких высотах. 5 июля количество разрывов уменьшилось до 254, и они опять-таки имели место главным образом в Добое, Низицах и на Маевицких высотах. В районе Сребреницы, как было сообщено, прогремело только шесть разрывов. К вечеру 5 июля ни одно из подразделений СООНО разного уровня не сообщило о какой-либо активности в районе Сребреницы, которая могла бы заставить предположить возможность неминуемой наступательной операции. Все сотрудники Организации Объединённых Наций, опрошенны, в связи с подготовкой настоящего доклада, также заявили, что они не получали никаких собранных НАТО или правительствами разведданных относительно возможности готовящегося нападения БСА на Сребреницу. В своём ежедневном докладе Секретариату Специальный представитель Генерального секретаря отметил, что наиболее значительным эпизодом оперативной обстановки в районе миссии 5 июля было нанесение удара неопознанным самолётом по электростанции Костела в Бихачском узле. Специальный представитель вместе с тем заострил внимание на сложившейся серьёзной гуманитарной ситуации в Сребренице. По оценке отдела гражданских и военных операций штаба СООНО, одной колонны с гуманитарной помощью, которой удалось добраться до Сребреницы в первую неделю июля, будет достаточно лишь на очень непродолжительно, время и что для снятия остроты гуманитарной ситуации необходимо, чтобы туда регулярно прибывали колонны. УВКБ сообщило, что ему удалось лишь на 30 процентов удовлетворить потребности Сребреницы в продовольствии в июне 1995 года из-за введенных БСА ограничений на передвижение колонн с гуманитарной помощью в анклав.
238. В ходе подготовки настоящего доклада всего лишь два человека смогли вспомнить о существовании каких-либо возможных признаков предстоящего нападения на Сребреницу, и то только в дни, непосредственно предшествовавшие этому готовящемуся наступлению. Офицер СООНО в секторе «Север-Восток» вспомнил, что военнослужащие АРБиГ докладывали его подчиненным, что в районе Сребреницы отмечалось необычное передвижение войск БСА, хотя боснийцы и не могли определить, с какой целью. Исходя из этой информации подразделениям СООНО было предложено провести расследование, однако они не смогли проверить соответствие сообщений действительности. В другом случае один из сотрудников организации международной гуманитарной помощи (не базирующейся в Сребренице) вспомнил о том, что до него несколько ранее доходили слухи о том, что сербы, возможно, строят планы «сжатия котла». Он сообщил об этом своему коллеге, базирующемуся в Сребренице, добавив, что, если он заметит что-либо подтверждающее эти слухи, он направит ему короткое закодированное сообщение: «Передай привет Ибрагиму». 4 июля во время сопровождения колонны с гуманитарной помощью он наблюдал нечто напоминавшее военные приготовления по дороге из Каракая (где он пересёк границу между занимаемой боснийскими сербами территорией и Сербией) в Братунац. Он видел несколько единиц тяжёлого оружия и танки, а возле Братунаца следы танковых гусениц. Исходя из этого он связался со своим коллегой в Сребренице в этот же день и попросил его «передать привет Ибрагиму». Этот тревожный сигнал был передан голландскому батальону.
