20 октября
Сегодня мы снова с мамой были у Гени. Я, конечно, сейчас же уселся за альбом и вместе с маленькой Софьей стал вспоминать своих и ее родственников. Под конец Софа по предложению Берты облачилась в какую-то красную хламиду и, встав посреди комнаты, стала распевать частушки, из которых мне особенно врезалось в память следующее четверостишие:
Стоит Милка у ворот, широко разинув рот! И никто не разберет, где ворота, а где рот!
Придя домой, мы нашли у себя два письма, в одном из которых Лиза писала, что уже собирается ехать к нам и благодарила маму и меня за приглашение, а в другом — узнали, что Бетя благополучно доехала до своей хижинки.