Джесси и Моргиана (Грин)/Глава VII

Джесси и Моргиана — Глава VII
автор Александр Грин (1880—1932)
Дата создания: 1928, опубл.: 1929. Источник: Сайт «Самые интересные книги» со ссылкой на книгу А. Грин. Джесси и Моргиана. Знаменитая книга. Искатели приключений. — М.: Пресса, 1995. — ISBN 5-253-00841-1..

Глава VII

править

К двенадцати часам гости разъехались, и сёстры разошлись спать. Гленар не вывел Джесси из равновесия, она даже была рада, что больше не увидит его. Ей очень хотелось рассказать Моргиане о «предложении из кустов», но, представив, как рассказывает, представила и отношение Моргианы: «Ты была рада, надеюсь». Поэтому она ничего не сказала сестре. Хотя та подозревала, что между Джесси и Гленаром что-то произошло, однако не пыталась ни намекнуть, ни узнать.

Наутро Джесси проснулась, как всегда, в восемь часов и позвонила Герде, чтобы та несла воду и шоколад. Каждое утро ей подавались в постель чашечка шоколада и бокал холодной воды; если шоколад, случалось, оставался не тронутым, — воду Джесси выпивала охотно и с удовольствием. Вода Лисса, добываемая из подземных ключей, пенилась при сильной струе, до белизны молока; на её поверхности, уже после того как она отстоялась в бокале, став прозрачной, долгое время скакали мельчайшие брызги, а у края стекла шипели и лопались пузырьки. Джесси проснулась с весёлой душой. Как вошла Герда, девушка начала болтать с ней о том, какие видела сны. Говоря, она смотрела на дверь и увидела, что блеск дверной ручки померк; ручка слегка повернулась.

— Я слышала голос и поняла, что ты не спишь, — сказала Моргиана, останавливаясь в дверях. Она взглянула на поднос, затем подошла к изголовью сестры и села против неё, а горничная ушла.

— Кого я вижу!? Сто лет не видались! — воскликнула Джесси. Моргиана никогда не приходила утром в её спальню, поэтому Джесси добродушно выразила своё удивление и прибавила:

— Мори, выпей воды. Не бойся, нам дадут ещё, если я хорошенько попрошу Герду. В её подвалах лучшие марки этого божественного напитка. Моргиана, не всматривайся в меня так, черт ума нет в моём бесстыдном лице… впрочем, что с тобой?

— Вялость… Джесси, позвони Флетчеру, чтобы нам прислали образцы обойных материй.

— Сделай милость, обойди кровать твоей сестры и поговори сама.

— Да? Но у меня немного болит горло.

— Встало ли солнце для Флетчера? — неохотно потянулась Джесси, берясь за телефонную трубку.

Она повернулась спиной к сестре, так как телефон был у другой стороны изголовья, на особой подставке. Моргиана смотрела на сбившиеся тяжёлые волосы Джесси, на её статные плечи и чистоту тени под кружевным вырезом. Почти с сожалением рассматривала она сестру. Джесси отвела волосы с уха и приложила к щеке слуховую трубку. В бокале играла вода, едва приметными брызгами дымясь над стеклянным краем.

Момент возник; действительность стала точной, как путь на высоте по канату. Книги, ваза с цветами мешали Моргиане отравить воду, не вставая с низкого кресла; и она поднялась, держа руку в кармане вязаной кофты. Там был крошечный пузырёк с заранее отмеренной дозой. В это время Джесси назвала номер и, слегка повернув голову к сестре, не видя её, сказала: «Не позвонить ли мне немного попозже?»

У Моргианы не было сил ответить. Она уже хотела сесть, как Джесси наклонила голову и поправила трубку, чтобы лучше слышать. По-видимому, с ней начали говорить: «Поступай, как будто никого нет, но скоро войдут», — мелькнуло у Моргианы. Она взяла пузырёк, вывернула пробку без скрипа и плавно повела руку с ядом к веселящейся пузырьками воде. Из склянки выпали капли, образовав в воде струи цвета стекла; затем всё получило обычный вид, лишь над бокалом исчез влажный дымок.

— Обойная контора Флетчера? — сказала Джесси. — Какая досада!

— Мори, — сказала она, внезапно оборачиваясь и, видя, что Моргиана, не успев сесть, стоит со слабой улыбкой, умолкла. — Ты что-то хотела сказать? — снова заговорила Джесси. — Ты уходишь?

Правая рука Моргианы, только что обессиленная злодейством, опустилась в карман. Моргиана села.

— Что сказал Флетчер?

— А видишь ли, станция перепутала, — объяснила Джесси, придвигая воду к себе и держа ладонью над бокалом, чтобы ощутить холодок брызг. — Теперь попьём. Сестрица, отчего ты такая красная? Не досадуй, я позвоню, только попью. Но что с моей водицей?.. Смотри-ка!.. Она умерла!.. Была как шампанское, и вот — грустно молчит.

— Перестояла, Джесси. Хорошо ли пить газистую воду!

— Ещё как. Ну, хлопнем. Нет, сперва шоколад. Нет, лучше вода. Джесси подскочила в кровати и, взяв бокал, выпила почти всё. Тогда Моргиану охватило резкое оживление; встав, она прошла несколько раз по спальне, рассуждая о рисунке обоев, исследуя, нет ли трещин на потолке, а затем, остановясь вдали, возле окна, начала говорить о том, как будет хорош дом после ремонта, как будет Джесси весело осенью, когда начнутся танцы и вечера. Возбуждение заставляло её говорить, слушая саму себя.

— Мы получим образцы, Джесси, и тщательно, любовно, вместе с тобой обдумаем цвет и рисунок для каждого помещения. Все они должны быть различны и выдержаны каждое в своём духе. Покойный дядя часто жалел, что ему некогда заняться домом; он, как ты знаешь, увлекался делами и женщинами. Весь прошлый год мы собирались с тобой и ничего не сделали. Теперь только благодаря землетрясению… Я живо помню это утро, а ты? Как ты вскочила на подоконник и закричала! Все долго смеялись потом. «В самом деле, — подумала я тогда, — природа так равнодушна; немного сильнее, и город потерпел бы большое бедствие». Но природе прощают. Ты видела Хариту Мальком?

— Видела, — ответила Джесси полным печенья ртом и допила шоколад. — В фойе «Калипсо». Мне показали. Прошла спесивая, жуя славу. Сакраменто! В котором ухе звенит!

— В правом. Её история с Тренганом наделала шума. А между тем «Зелёная флейта» — прелестное убежище, не для тех, конечно, кто ищет бесчестья и мишуры.

Джесси уже несколько минут слушала её нервную речь с серьёзным лицом, начиная тревожиться, — не означает ли многословие сестры приступа к желчной выходке или — ещё хуже — к истерической сцене.

— Так я позвоню опять, — сказала она, подтягивая одеяло и берясь за телефон. — Контора, контора Флетчера. По поручению Моргианы Тренган. Очень рада. Ей требуются образцы новых рисунков. Неужели только вчера получены? Какая трагедия. Сейчас… Моргиана, они предлагают своего мастера!

— Откажи.

— Образцы пришлите, — продолжала Джесси, — но мастер уже нанят. Да, вы угадали. А где вы меня видели? Хорошо, — со смехом прибавила она, отставляя трубку; с ней говорил Флетчер, рискнувший отпустить комплимент. — Следовательно, пришлют. Мори, я тебя прогоню, так как хочу одеться!

— Джесси, ещё одно, — сказала Моргиана, подходя к ней, — наши отношения были тяжелы, я знаю. Виновата, конечно, я, мои нервы. Теперь будем с тобой жить легко. Я говорю искренно.

Стыд свёл её губы в подобие фальшивой улыбки, но, стыдясь и презирая себя за подлость в эту минуту, она повторила:

— Совершенно искренно; и хотя мне нелегко в этом признаться, — я изуродована, Джесси. Так на меня и смотри, так объясняй всё.

— Ну, отлично. Какая ты смешная, Моргуся! — поспешно сказала Джесси, утомясь словами сестры. Её лицо выразило потерянность и просьбу не тревожить больше признаниями. — Я вижу, как изнурено твоё лицо. Довольно об этом.

Моргиана стояла, опустив голову.

— Теперь всё. Я ухожу, — сказала она. — Я, может быть, сегодня уеду. Ты будешь рада, надеюсь?

— Мори! — вскричала Джесси, вспыхнув, с внезапными слезами на глазах, полных упрёка.

— Это я так… сорвалось. Прости! Следовательно, образцы мы получим.

Моргиана кивнула и вышла; закрыв дверь, она остановилась, прислушиваясь с больным наслаждением, как скрежещет в ней стыд бесцельной, истерической лжи; подло почувствовала она себя. «Вот, я сделала, я отравила её. Этого не забыть, и я как будто оглушена. Джесси напилась навсегда. Яд выглянул, и вода умерла».