Дѣвочка, спасшая поѣздъ.
править
У полотна одной изъ итальянскихъ желѣзныхъ дорогъ стояла небольшая будка. Въ этой будкѣ жилъ сторожъ съ семействомъ, который смотрѣлъ за исправностью дороги и моста, висѣвшаго надъ пропастью въ его участкѣ.
Каждый разъ передъ проходомъ поѣзда, онъ обходилъ свой участокъ и если находилъ все въ исправности, то становился у будки съ зеленымъ флагомъ днемъ, и съ зеленымъ фонаремъ ночью; если-же онъ находилъ рельсы гдѣ-нибудь поврежденными, то выкидывалъ днемъ красный флагъ, а ночью такой же фонарь, это показывало машинисту, что путь испорченъ и тотъ останавливалъ поѣздъ.
Семейство сторожа состояло изъ жены, сына и дочери.
Дѣвочка, которую звали Пьериной, была старше брата. Она привыкла слышать грохотъ и свистъ поѣздовъ и часто вмѣстѣ съ отцомъ выходила ихъ встрѣчать. Она уже не боялась того страшнаго чудовища съ огненными глазами, которое мчалось по ночамъ на ихъ маленькую будку, съ такой страшной быстротой, со свистомъ и пыхтѣньемъ, точно хотѣло задавить ихъ. Когда Пьерина была совсѣмъ маленькая мать ея нерѣдко выходила ночью вмѣсто отца съ сигнальнымъ фонаремъ, держа дочь на рукахъ, тогда Пьерина еще боязливо прижималась къ матери; но потомъ она скоро привыкла къ нему и перестала бояться, ей даже жалко становилось этого чудовища, ей казалось, что ему очень трудно везти, такъ какъ оно очень тяжело дышитъ.
Часто, сидя на холмѣ возлѣ будки, Пьерина подолгу пытливыми глазками провожала его въ даль, подолгу думала она о томъ, откуда и куда мчалось это чудовище, унося съ собою синіе, желтые и зеленые вагончики съ людьми, которые ей иногда улыбались изъ оконъ; она долго смотрѣла на удаляющійся поѣздъ, черною змѣйкою извивавшійся на поворотѣ; змѣйка эта становилась все тоньше и тоньше и, наконецъ, пропадала изъ виду, только темная струйка дыма поднималась на горизонтѣ, но и она становилась все блѣднѣе и блѣднѣе, пока совсѣмъ не исчезала въ облакахъ.
Пьерина даже полюбила встрѣчать поѣздъ.
Услышавъ грохотъ машины, она радостно выбѣгала изъ будки и даже нѣсколько разъ спускалась на самые рельсы и бѣжала ей на встрѣчу, за что Пьеринѣ отъ матери очень попадало.
Время шло и Пьерина росла; она уже ходила въ школу въ сосѣднюю деревушку, и на предупрежденіе матери, чтобы она была осторожна съ поѣздами, отвѣчала:
— Ты, мама, не бойся, я подъ поѣздъ не попаду; теперь вѣдь я уже не маленькая!
Пьерина стала помогать отцу въ его обязанностяхъ.
Она уже знала, что долженъ былъ дѣлать отецъ и говорила ему:
— Иди, папа, у тебя вѣдь есть еще другія дѣла, я встрѣчу поѣздъ.
— Смотри не забудь, не пропусти — говорилъ отецъ.
— Ну, вотъ! Точно я маленькая, да вѣдь и мама напомнила бы мнѣ.
Пьерина была очень аккуратна, она строго слѣдила за проходящими поѣздами, каждый разъ выходя съ флагомъ въ рукахъ.
Такъ жили они изо дня въ день до тѣхъ поръ, пока отецъ Пьерины не простудился. Пріѣхалъ докторъ осмотрѣлъ больного, покачалъ головой и сказалъ, что у больного воспаленіе легкихъ. Мать въ отчаяніи не отходила отъ его постели, и Пьерина теперь одна слѣдила за поѣздами. Даже въ тотъ день, когда умеръ ея отецъ, и когда мать рыдала надъ нимъ, Пьерина не пропустила ни одного поѣзда.
— Довольно плакать, мама! Если ты захвораешь, то что же будемъ дѣлать я и Луиджино? Говорила черезъ нѣсколько дней она матери, и та отвѣчала:
— Ахъ, дочка! Сама я думаю о томъ. Что мы станемъ дѣлать, когда выгонятъ насъ изъ этого домика, такъ вѣдь мы къ нему привыкли.
— Да зачѣмъ же насъ выгонятъ, мама? Вѣдь я смотрю за поѣздами и ни одного не пропустила, я теперь уже большая.
Черезъ нѣсколько времени пріѣхалъ желѣзнодорожный инспекторъ. Мать Пьерины на колѣняхъ просила его оставить ихъ въ сторожкѣ говоря, что уже мѣсяцъ прошелъ, какъ онѣ однѣ исполняютъ обязанности сторожа, и что все до сихъ поръ было благополучно; она говорила что черезъ нѣсколько лѣтъ подрастетъ ея сынъ и онъ замѣнитъ отца.
Инспектору было жаль бѣдную женщину и онъ сказалъ, что сдѣлаетъ все что можетъ, хотя трудно оставить на женщину такую тяжелую обязанность.
— Я сдѣлаю такъ, какъ будто не знаю, что вашъ сынъ еще очень малъ, но все-таки ничего не обѣщаю.
Съ этого времени мать Пьерины стала жить подъ вѣчнымъ страхомъ, что ее выгонятъ изъ сторожки на улицу съ малыми дѣтьми.
Все это время Пьерина успѣвала вездѣ: она всегда была на посту, обходила участокъ, а въ промежутки между поѣздами ходила въ школу.
Какъ-то въ одинъ изъ осеннихъ ненастныхъ дней была особенно дурная погода.
Съ ранняго утра непрерывно шелъ снѣгъ, который вѣтеръ крутилъ въ воздухѣ со страшною силою, завывая въ горахъ.
Луиджино былъ боленъ и мать сидѣла у его постели.
Къ вечеру разыгралась страшная буря.
Пьерина только что обошла свой участокъ и теперь сидѣла въ будкѣ, ожидая поѣзда.
Вдругъ раздался ужасный грохотъ и сторожка задрожала, какъ отъ землетрясенія.
— Что это такое? Надо скорѣе идти посмотрѣть. Сказала Пьерина вставая.
Мать стала ее отговаривать, говоря, что теперь страшная вьюга, и чтобы съ нею чего не случилось.
— Нѣтъ, мама! Надо непременно пойти посмотрѣть скоро вѣдь пойдетъ поѣздъ. Да ты не бойся я уже привыкла! — сказала Пьерина и вышла изъ дому, накинувъ непромокаемый плащъ.
Черезъ нѣсколько минутъ она очень взволнованная вбѣжала въ сторожку.
— Ахъ, мама, какой ужасъ! Мостъ обрушился! — воскликнула она и стала зажигать красный фонарь.
— Что же дѣлать? Вѣдь это курьерскій поѣздъ идетъ! — Спросила въ отчаяніи мать.
— Я пойду съ краснымъ фонаремъ и буду трубить въ рогъ, — рѣшительно отвѣтила дѣвочка.
— Гдѣ же тебѣ трубить. Вѣдь силы не хватитъ, да и мятель къ тому же, фонаря чего добраго не увидятъ!
— Успокойся мама. Богъ не дастъ случиться несчастью. — Успокаивала Пьерина мать, закутываясь въ плащъ.
Когда дѣвочка вышла изъ будки, вѣтеръ вылъ и свистѣлъ вокругъ, поднимая и крутя въ воздухѣ снѣгъ. Погода была дѣйствительно ужасная, но Пьерина ничего не замѣчала; она думала лишь о томъ: увидитъ ли машинистъ ея сигналъ? Мысль, что весь поѣздъ можетъ свалиться въ оврагъ и погубить много людей, приводила Пьерину прямо въ изступленіе.
Какъ разъ послышался свистокъ и поѣздъ показался вдали.
Пьерина начала отчаянно махать фонаремъ и трубить въ рогъ, на сколько хватало ея силъ, но все было напрасно поѣздъ мчался съ прежнею силой, т. к. за шумомъ вѣтра ничего не было слышно, а мятель затемняла свѣтъ фонаря.
Видя это Пьерина бросается прямо на рельсы держа высоко надъ головой красный фонарь. Поѣздъ мчится прямо на нее… Онъ уже въ нѣсколькихъ шагахъ… Дѣвочка уже теряетъ сознаніе и… вдругъ раздается страшный трескъ… Пьерина упала на землю.
Когда она очнулась, около нея была мать, которая въ безпокойствѣ вышла изъ домика и, увидѣвъ дочь на насыпи около локомотива, бросилась къ ней.
Теперь она плакала и бранила ее.
— Никакъ ты съ ума сошла! Вѣдь это прямо чудо, что ты спаслась!
Но Пьерина не обращала вниманія на слова матери; она видѣла только остановившійся поѣздъ и понимала, что онъ спасенъ.
Отъ радости добрая дѣвочка и плакала и смѣялась.
Между тѣмъ, вокругъ дѣвочки столпились спасенные пассажиры, которые уже узнали какой опасности они подвергались.
— Вотъ, только благодаря этой дѣвочки, мы спасены. Я едва успѣлъ затормозить поѣздъ, когда увидалъ ее съ краснымъ фонаремъ! Сказалъ машинистъ.
Мать Пьерины все еще ее бранила:
— Ахъ, ты, сумашедшая! Вѣдь еще только немножко и ты бы погибла. Что же я то стала бы безъ тебя дѣлать?
Одна изъ пассажирокъ — англійская дама, слыша, какъ мать бранитъ Пьерину сказала: — За что эта грубая женщина бранитъ ее? Поѣдемъ дѣвочка со мною, у меня богатый домъ; тебѣ будетъ очень хорошо, тамъ уже никто не посмѣетъ на тебя кричать; я съ тобою буду обращаться, какъ съ сестрой.
— Отпустите ее со мной, — обратилась она къ ея матери, которая, ошеломленная всѣмъ происшедшимъ, безсмысленно смотрѣла въ лицо англичанки.
— Нѣтъ, нѣтъ! — воскликнула Пьерина, прижимаясь къ матери, — я хочу быть съ мамой. Намъ здѣсь такъ хорошо!
Одинъ изъ пассажировъ предложилъ сдѣлать для нихъ подписку и первый далъ сто лиръ, другіе также давали, кто сколько могъ.
— Намъ денегъ не надо, — стала возражать Пьерина, вѣдь мы для того здѣсь и поставлены, чтобы смотрѣть за дорогой. А вотъ, если вы хотите сдѣлать для насъ что-нибудь, то скажите въ управленіи желѣзной дороги, что не надо вмѣсто насъ посылать мужчину; вѣдь мы сами дѣлаемъ, что слѣдуетъ.
— Хорошо я скажу объ васъ и надѣюсь, что васъ уже не уволятъ, но деньги вы все-таки возьмите. — Сказалъ одинъ пассажиръ въ форменной шинели.
Пассажиры стали прощаться съ Пьериной, т. к. пріѣхали за ними повозки, чтобы перевести черезъ оврагъ; они цѣловали ее и дарили ей что нибудь на память.
— Мама, мама! Какъ я рада! Теперь насъ навѣрное оставятъ въ нашей сторожкѣ! — Прыгала дѣвочка обнимая мать.
— Милая моя, добрая дѣвочка! Прости, что я тебя бранила. Я вѣдь голову потеряла, когда увидѣла тебя подъ поѣздомъ.
— А эта синьора, должно быть не въ своемъ умѣ, что она предлагала мнѣ уѣхать съ ней. Я вѣдь знала, что ты меня любишь. — Сказала въ отвѣтъ дѣвочка.
Послѣ этого случая Пьеринѣ съ матерью позволили спокойно жить въ своей сторожкѣ на желѣзной дорогѣ.