III.
править1901.
правитьДВА СЛОВА О ПРИПИСАННОЙ КРЫЛОВУ БАСНѢ «ОБѢДЪ У МЕДВѢДЯ» 1).
править1870.
правитьВъ іюльской книжкѣ Русской Старины напечатана найденная въ одномъ рукописномъ сборникѣ съ подписью имени Крылова басня «Обѣдъ у Медвѣдя». Г. Кеневичъ не счелъ возможнымъ признать ее за сочиненіе знаменитаго баснописца и представилъ въ этомъ смыслѣ цѣлый рядъ доводовъ. Не принимая на себя рѣшенія спорнаго вопроса, я желаю только сообщить впечатлѣніе, произведенное на меня доводами почтеннаго библіографа, и для того повторяю ихъ сокращенно, присоединяя къ каждому изъ нихъ мои замѣчанія.
1. Басня должна быть выписана изъ печатной книги. Если такъ (хотя впрочемъ и это не вполнѣ доказано), то нѣтъ причины полагать, чтобы переписчикъ не заимствовалъ оттуда и подпись подъ баснею: подъ всѣми другими стихотвореніями того же сборника выставлены настоящія имена; почему же думать, что подъ однимъ этимъ имя автора означено не вѣрно? Сборникъ, по словамъ г. Евневича, состоитъ изъ стихотвореній не только напечатанныхъ въ разныхъ періодическихъ изданіяхъ, но и «обращавшихъ на себя вниманіе публики и составителей христоматій». Слѣдовательно, басня «Обѣдъ у Медвѣдя» также заслужила въ свое время такое вниманіе или «своими внѣшними достоинствами», которыхъ не отвергаетъ и г. Евневичъ, или именемъ своего автора, или наконецъ тѣмъ и другимъ вмѣстѣ.
2. Басня сравнительно слаба и по содержанію, и по языку. Положимъ; но эта-то слабость и можетъ служить объясненіемъ, почему Крыловъ, если онъ написалъ эту басню, не принялъ ея съ собраніе своихъ сочиненій этого рода. Не такъ ли онъ поступилъ и съ баснею «Левъ и Человѣкъ», напечатанною только въ первомъ изданіи его басенъ (1809) и исключенною имъ изъ всѣхъ послѣдующихъ? Нѣкоторые изъ приведенныхъ г. Евневичемъ стиховъ въ самомъ дѣлѣ не особенно удачны; но подобные стихи легко отыскать и въ другихъ басняхъ Крылова; вообще же говоря, басня «Обѣдъ у Медвѣдя» по своей формѣ, особливо ближе къ концу, можетъ быть названа безукоризненною. Трудно указать кого-нибудь, кто бы въ первые годы настоящаго столѣтія былъ въ состояніи писать басни такимъ языкомъ.
3. Басни этой нѣтъ въ оставшихся послѣ Крылова рукописяхъ. Но изъ «Примѣчаній» г. Евневича видно, что и нѣкоторыхъ другихъ басенъ Крылова недостаетъ между его автографами (см. тамъ напр. примѣчаніе о баснѣ «Гуси», стр. 75). Если басня «Обѣдъ у Медвѣдя» не удовлетворяла самого автора, то не удивительно, что онъ не сохранилъ ея къ своимъ рукописяхъ.
4. Басня эта заключаетъ въ себѣ только легкую насмѣшку надъ отдѣльною личностью, и въ Медвѣдѣ всякій немедленно узнаетъ графа Хвостова, который дѣйствительно кормилъ, поилъ, даже платилъ, чтобы слушали его стихи. Такое значеніе басни всего болѣе говоритъ за ея принадлежность Крылову. Литературная непріязнь между нимъ и Хвостовымъ извѣстна (см. выше, стр. 234 и 278). Хвостовъ всѣми силами старался доказать, что онъ по таланту нисколько не ниже Крылова, и не признавалъ его первенства между русскими баснописцами. Крыловъ, съ своей стороны, отплачивалъ ему злыми насмѣшками, о которыхъ разсказываетъ и г. Евневичъ въ своихъ «Примѣчаніяхъ» (стр. 19, 78 и 278). Есть между прочимъ преданіе и о томъ, что Крыловъ, уподобляясь извѣстной лисицѣ, «долго и терпѣливо выслушивалъ стихи Хвостова и похваливалъ ихъ» (тамъ же, стр. 19). Басня «Обѣдъ у Медвѣдя» могла у него вылиться какъ собственное признаніе въ этомъ грѣхѣ, и мудрено ли, что такого признанія онъ не захотѣлъ передать потомству?
Сообразивъ все сказанное, я прихожу къ заключенію, что хотя подписанное подъ новою баснею имя Крылова и не составляетъ вполнѣ достовѣрнаго свидѣтельства о ея происхожденіи, однакожъ нѣтъ и достаточныхъ данныхъ, чтобы отвергнуть это показаніе современника.
Любопытно, что обѣ недавно появившіяся съ именемъ Крылова басни: «Пиръ» и «Обѣдъ у Медвѣдя» представляютъ между собою сходство въ основѣ разсказа: обѣ описываютъ обѣдъ — одна у Льва, другая у Медвѣдя. Г. Кеневичъ сомнѣвается, чтобы и первая была написана Крыловымъ, но тутъ уже нѣтъ мѣста сомнѣнію: она сохранилась въ автографѣ, который былъ переданъ самимъ баснописцемъ В. А. Олениной съ поясненіемъ, что эта басня была остановлена цензурой; притомъ въ автографѣ заключительный стихъ поправленъ его же рукой. Что басня «Пиръ» могла быть не допущена къ напечатанію, очень понятно при тогдашнихъ цензурныхъ соображеніяхъ, особливо, если предположить, что поводомъ къ апологу послужилъ дѣйствительный случай, происшедшій въ высшихъ сферахъ петербургскаго общества, а можетъ быть, и въ царскихъ чертогахъ.