Грустно мне, Боже! Являя заходы,
Ты для меня теплишь радуг сиянья;
Гасишь, склоняя в лазурные воды,
Звезд трепетанья;
Ты золотишь твердь и небо... И что же?
Грустно мне, Боже!
Колос пустой, я вздымаюсь высоко,
Роскоши чужд и довольства не зная.
Пусть для чужих мое строгое око —
Тишь голубая;
Но пред Тобой сердце вскрою я все же:
Грустно мне, Боже!
Словно ребенок, взроптавший на ласки
Матери нежной, — кляну я, печальный,
Солнце, что мечет в закатные краски
Луч свой прощальный.
Хоть оно завтра восстанет все то же, —
Грустно мне, Боже!
Нынче, на море великом затерян,
Сто миль от брега и столько ж до брега,
Видел я аистов... Путь их был верен,
Путь до ночлега.
В польской земле мне встречать их дороже!
Грустно мне, Боже!
Ах! что я часто мечтал на могилах,
Что я не видел родимого дома,
Что уставал я в скитаньях унылых,
С грохотом грома,
Что на чужбине умру, как прохожий, —
Грустно мне, Боже!
Нет, я не лягу, немой и безгласный,
Спать под плитою с надгробьем умильным!
Тот я, кто должен завидовать страстно
Прахам могильным!
Впрочем... что скажет мне смертное ложе?
Грустно мне, Боже!
Дети на родине молятся нежно
Все обо мне ежедневно... О дети!
Челн мой не к родине, в бездне безбрежной,
Мчится на свете!
Тщетно мольбы вам шептать, в детскойдрожи!
Грустно мне, Боже!
Радугу видя, что в яркости света
Ангелы в небе Твои разостлали,
И чрез сто лет умирать будут, где-то
Люди в печали!
Вижу ничтожество наше все строже.
Грустно мне, Боже!
