Гиацинт (Брюсов)/Urbi et orbi, 1903 (ДО)

[81]
III.
ГІАЦИНТЪ.

Словно кровь у свѣжей раны,
Красный камень гіацинтъ
Увлекаетъ грезу въ страны,
Гдѣ царитъ широкій Индъ.

Гдѣ въ засохшихъ джунгляхъ внемлютъ
Тигры поступи людей,
И на мертвыхъ вѣткахъ дремлютъ
Пасти жадныхъ орхидей,

Гдѣ окованная взглядомъ
Птица стынетъ предъ змѣей,
И, полны губящимъ ядомъ,
Корни пухнутъ подъ землей.

Сладко грезить объ отчизнѣ
Всѣхъ таинственныхъ отравъ!
Тамъ найду я радость жизни —
Воплотившій смерть составъ!

[82]


Въ лезвее багдадской стали
Каплю смерти я волью,
И навѣкъ въ моемъ кинжалѣ
Месть и волю затаю.

И когда любовь обманетъ,
И ласкавшая меня
Расточать другому станетъ
Рѣчи нѣгъ на склонѣ дня, —

Я приду къ ней съ вѣрнымъ ядомъ,
Я ее межъ ласкъ и чаръ,
Словно змѣй, затѣшу взглядомъ,
Разочту, какъ тигръ, ударъ.

И, глядя на кровь у раны,
(Словно камень гіацинтъ!)
Повлекусь я грезой въ страны,
Гдѣ царитъ широкій Индъ.