Географический и статистический словарь Пермской губернии (Чупин)/Верх-Исетский завод

Верх-Исетский завод, графини Стенбок-Фермор, расположен почти возле самого Екатеринбурга: расстояние между крайними домами Екатеринбурга и селения Верх-Исетского завода составляет ныне менее версты. Местопребывание главного управления всего обширного округа Верх-Исетских заводов. От западного конца главного екатеринбургского проспекта до Верх-Исетского завода идет совершенно прямая, широкая и превосходно устроенная дорога, обрамленная с обеих сторон березовыми аллеями (так называемый верх-исетский бульвар). По западную сторону этой дороги, на половине разстояния между заводом и Екатеринбургом, находится красивый каменный заводский госпиталь, двух-этажный, с мезонином, увенчанный большим зеленым куполом; по обе стороны госпиталя расположены симметрически два каменных же флигеля, в одном из которых квартира заводскаго медика, а в другом аптека и квартира аптекаря. При госпитале сад.—Верх-Исетский завод принадлежит к числу весьма значительных населенных пунктов. В настоящее время в нем 1740 обывательских домов, в том числе 6 каменных, жителей 8313 (4090 муж. и 4223 женского пола). Следовательно, этот завод по населенности своей уступает лишь трем городам Пермской губернии: Екатеринбургу, Перми и Кунгуру и превосходит каждый из остальных 9 уездных городов этой губернии. — Большинство жителей бывшие заводские крепостные и казенные мастеровые, предки которых были отданы в частное владение вместе с самым Верх-Исетским заводом; ныне, после освобождения от обязательного труда, все эти люди причислены к сословию сельских обывателей и образуют Верх-Исетскую волость. Жителей, не принадлежащих к этой волости, в заводе 906 (из их 450 муж. и 456 женск. пола); это верх-исетские же бывшие мастеровые, перешедшие, по освобождении от обязательного труда, в мещанство, также служащие по заводскому управлению, служащие в различных присутственных местах Екатеринбурга, которые живут в Верх-Исетском заводе потому, что там квартиры дешевле городских.

В Верх-Исетском заводе две православные церкви: приходская и Кладбищенская, и одна единоверческая; все каменные. Пруд заводский на р. Исети имеет более 10 верст в длину и, местами, ширины 2 и даже 3 версты. Плотина со стороны пруда обложена гранитом и ограждена чугунными решетками, вставленными в гранитные столбы. Не наскучит простаивать целые часы на ней, любуясь на обширную водную равнину пруда, на его лесистые островки и холмистые берега, тоже покрытые лесом. Проф. Густав Розе, спутник Гумбольдта, в путешествии на Урал говорит об этом виде: «черноватые, еловые леса, которые покрывают береговые возвышенности, хотя придают виду строгий, серьезный характер, свойственный вообще ландшафтам севера, но тем не менее имеют много привлекательного. Ланшафт этот живо напомнил мне подобные же в Швеции, виденные мною в прежние годы». К сожалению (в эстетическом отношении) наслаждение красивым видом с верх-исетской плотины, прежде невозбранное для каждого желающего, ныне сделалось малодоступным; лет десять тому назад, заводоуправление, для лучшей сохранности имущества и металлов в заводских фабриках, помещающихся ниже плотины, обнесло как фабрики, так и оба конца плотины, высоким забором, с одними, постоянно запертыми, воротами и караульнею при них; пройти на плотину можно только не иначе, как с особого каждый раз разрешения заводского начальства.

Предметы деятельности Верх-Исетского завода: отливка различных чугунных вещей и припасов из отражательной печи и вагранок; выделка железа, в особенности листового кровельного и котельного, а также (в меньшем количестве) полосового и сортового; приготовление (собственно для заводской надобности) стали и гвоздей; очищение меди, вплавляемой на Пышминско-Ключевском руднике (в 13 в. от завода). При заводе существует механическое заведение, небольшое, но весьма хорошо устроенное, на котором приготовляются различные машины и машинные части не только для заводов Верх-Исетского округа, но, по заказам, и для посторонних заводов и частных лиц. Производившаяся до последнего времени в заводе выплавка чугуна из руд, с 1873 г. остановлена, вероятно, для сбережения лесов на другие производства.

В настоящее время в заводе находится печей: доменная 1 (недействующая), вагранок 3, литейная отражательная печь 1, пудлинговых 2, сварочных 3, жѳлезораскатных, или плющильных, 3, гладильных для котельного железа 1, листоотделочных для кровельного железа 2, стальная 1, медеочистительная 1; горнов: кричных 8, кузнечных, слесарных и гвоздарных 26; гармахерских 2; молотов: кричных паровых 3, кричных вододействующих 1, паровых, для отковки пудлинговых кусков и ковки сварочной болванки, 2, гладильный для котельного железа 1, боевых и гладильных для листового железа 2, гвоздарный молоток 1; машин воздействующих: плющильных 3, для точки раскатных валков тюрбина 1, воздуходувных 3, станков токарных и винторезных 10; болторезных, сверлильных, строительных 11, пресс для пробивания дыр на котельном железе 1; паровых машин: при кричном, пудлинговом и сварочном производствах 4, при механическом заведении 1.—При медном руднике состоит медеплавильных печей 5, паровых машин 3, локомобилей (малых паровых машин, удобопереносимых с места на место) 3.

В 1872 г. выплавлено из домны чугуна в штыках и припасах 192,193 пуда; выделано железа полосового и сортового 5,977 пуд, листового и котельного 76,670 пуд; стали 2405 пуд; получено чистой штыковой меди 12075 п. 15 ф.

В 1873 г. чугунноплавильного производства не было. Отлито из вагранок и отражательных печей припасов и различных вещей 50,609 ½ п., выделано железа листового кровельного глянцевого 32,980 п., красного 12,093 п.; котельного красного 41,872 п., сортового и полосового железа 11,487 п., шинного 348½ п., стропильного 5069¾ п. Отковано тяжеловесных железных вещей 2177 п. Приготовлено стали 4087 п., гвоздей 35 п. 13 ф. Меди штыковой получено 10,713 п.; выделано листовой меди 248 п. В различных местах заводской дачи разработывались золотоносные россыпи; но о количестве добытого золота мне неизвестно, потому что в ведомостях показывается количество добычи его по всему округу Верх-Исетских заводов, а не отдельно по дачам.

Уже сказано выше, что по населению В.-Исетский завод превосходит многие уездные города. И в отношении благоустройства, правильности строений, чистоты и обилия порядочных на вид домов, ему мог бы позавидовать иной город. Две православные церкви хорошей архитектуры обсажены березами что им придает еще более красивый вид. Замечателен заводский госпиталь, красивый снаружи, содержимый в отличной чистоте и порядке, снабженный в изобилии всем необходимым, с большим запасом хирургических инструментов, с прекрасной и большою аптекою. Кроме заводских жителей, в госпиталь принимаются и посторонние за особую плату. При госпитале находятся небольшой сравнительно анатомический кабинет и значительное, и весьма интересное, собрание моделей болезненных изменений различных частей человеческого организма; такое собрание вряд ли еще где существует на всем обширном пространстве от Казани до Восточного океана.

Есть в заводе в достаточном количестве отличные пожарные машины и инструменты. Большая верх-исетская паровая пожарная машина не раз оказывала неоцененные заслуги Екатеринбургу во время значительных в нем пожаров, которые, без ее пособия, иногда, при сильном ветре, могли бы принять ужасающие размеры.

Долго в Верх-Исетском заводе существовало приходское училище, содержавшееся на счет владельцев завода, одно из лучших на Урале, с несколькими учителями. Но к сожалению, непосредственно после освобождения заводских людей от обязательного труда, это училище было закрыто.

Между заводом и Екатеринбургом, по левую сторону Исети, на маленькой речке Ольховке, впадающей в верхнюю часть екатеринбургского пруда, находится так называемая верх-исетская заимка или дача: рощица с аллеями, с прудком на речке, с каменным домом, удобным для житья, со службами. Летом, в хорошую погоду, екатеринбургские и верх-исетские жители посещают эту дачу для питья чаю на открытом воздухе и для прогулок. Иногда, по праздникам, бывают тут многолюдные гулянья, с иллюминацией. Дом на даче прежде был обыкновенно летним жилищем главных начальников заводов Уральских.

В первые 24 года своего существования Верх-Исетский завод был казенным. Плотина его построена в 1735 году, по распоряжению тогдашнего командира Уральских и Сибирских заводов, генерала Геннина, для образования запасного пруда, из которого можно бы было снабжать водою екатеринбургский пруд, в случае маловодья в сем последнем[1]. Но так как в новом пруде оказался весьма огромный скоп воды, то Геннин в 1726 году построил при нем три кричные фабрики, с 6 действующими и 3 запасными молотами, и наименовал этот новый завод заводом цесаревны Анны, в честь старшей дочери императрица Екатерины I-й Анны Петровны. Такое название придано заводу, как писал Геннин, потому, что он близок к Екатеринбургскому (названному в честь самой Екатерины I) и служил ему для вспомоществования, подобно тому, как цесаревна Анна— помощница своей матери-императрицы[2]. Но название, данное Генниным, не удержалось: скоро стали называть завод Верх-Исетским, а в простолюдьи он давно был известен просто под названием Верхней плотины. Выковка железа на новом заводе началась с 12 ноября 1726 года. В 1727 году приготовлено было железа 18700 пуд., а в 1728 г. более 33,700 пуд. В 1729 г., кроме фабрик и анбаров, находились там управительский дом и три казармы для житья рабочих. В 1734 г., при сдаче заводов от Геннина новому главному командиру заводов Татищеву, в Верх-Исетском заводе находились: 4 молотовых фабрики, управительский дом, ниже плотины 8 казенных домов, в которых жили служители и мастеровые, да выше плотины 10 казенных же домов и 73 собственных обывательских; всего же казенных и частных домов 92. Управителем был тогда прапорщик Елизар Назарьев. В 1735 г. определено было из Екатеринбурга все чугуноплавильное производство перевести в Верх-Исетский завод; поэтому была построена там доменная печь, начатая еще в 1733 г., и кроме того построена другая домна. Выплавка чугуна началась в 1736 году.

Выплавлявшийся на Верх-Исетском заводе чугун отчасти тут же переделывался в железо, отчасти перевозился для этой цели в Екатеринбург. Академик Гмелин, осматривавший Верх-Исетский завод, при возвращении своем из ученого путешествия по Сибири, в 1742 году, говорит, что чугун из завода перевозился в Екатеринбург в летнее время водою от самой плотины, по реке Исети и екатеринбургскому пруду, на барках средней величины, при чем выпускалось из верх-исетского пруда воды немного более того количества, какое потребно на фабричное действие.—Гмелин упоминает также о минеральном железистом ключе, находящейся в Верх-Исетском заводе; вода его, хотя и небогата содержанием железа, могла бы однакож, по мнению Гмелина, быть полезною во многих болезнях (Reise durch Sibirien, часть 4, стр. 398).

При императрице Елизавете Петровне большая часть казенных Уральских заводов розданы были частным лицам: графам Роману Ларионовичу и Михайлу Ларионовичу Воронцовым, графу Петру Ивановичу Шувалову, графу Ивану Григорьевичу Чернышеву, графу Ягужинскому, Гурьеву и Турчанинову. Генерал-аншефу графу Роману Ларионовичу Воронцову назначен был: сначала Каменский чугуноплавильный завод, с довольно ограниченною, по скудости лесов, производительностию; но он в 1758 г. выхлопотал, чтоб ему вместо того отдали гораздо лучший Верх-Исетский, который предполагалось было оставить в казне. Ему же передал брат его канцлер гр. Михаил Ларионович Воронцов, доставшиеся ему, казенные медиплавильные заводы: Ягошихинский, Мотовилихинский, Висимский и Пыскорский.

Лица, получившие казенные заводы, обязаны были уплатить цены, по каким обошлась казне постройка тех заводов. Роман Ларионович сумму, следовавшую за Верх-Исетский завод,—35,712 руб. уплатил в 1763 г. сполна; но за прочие четыре вышеупомянутые заводы, из следовавших за них 171,633 руб., по 1771 год им было уплачено всего лишь 3000 руб., и более за них он не уплатил ничего по самую смерть свою (около 1780 года). Графу Воронцову к заводу отведено было значительное количество лесов и земли. Странно, что в дачу этого завода вошла значительная часть Екатеринбурга, именно северозападный угол: во время отдачи завода тут уж были дома городских жителей. Впрочем эта часть города хотя и значится по планам в Верх-Исетской даче, но фактически не принадлежит к ней.—Если бы Верх-Исетский завод остался в казне, то селение его наверное бы слилось ныне с Екатеринбургом.

Отданы были к заводу также и рудники, как в даче его, так и вне ее пределов, в разных местах. Отданы были все мастеровые того завода, а для рубки лесу, заготовления дров, выжегу угля, перевозки на завод угля и руды приписаны были крестьяне нескольких селений. В 1770 г. приписанных к Верх-Исетскому заводу государственных крестьян считалось 6839 ревизских душ мужеского пола. Кроме того, гр. Воронцов перевел на завод небольшое число своих собственных крестьян из Матренинской волости Владимирского уезда и из Саранского уезда (нынешней Пензенской губернии); таких крепостных крестьян в 1770 году считалось в заводе 108 ревизских душ мужеского пола. Мастеровых, поступивших вместе с заводом из казны, было тогда же 648.

Положение приписных к частным заводам крестьян было в то время вообще весьма незавидное, местами почти невыносимо тяжкое. Но так как к Верх-Исетскому заводу были приписаны крестьяне из довольно близких местностей, откуда им удобно было выходить в определенное время на работы, и так как верх-исетское заводоуправление относилось к ним, по видимому, гораздо человеколюбивее, чем многие другие, то между приписными к заводу крестьянами не было волнений, происходивших многократно между крестьянами приписными к заводам гр. Чернышева, гр. Шувалова, владельца Каслинских заводов Демидова, Турчанинова и проч.

В числе жителей Верх-Исетского завода было не мало раскольников; а крестьяне приписных к нему деревень: Шарташа, Становой и Сарапулки были все поголовно раскольники. В 1760 и 1761 г. Тобольская духовная консистория (зауральские части нынешних губерний Пермской и Оренбургской принадлежали тогда к тобольской епархии) стала употреблять для обращении раскольников меры вовсе не духовные: посылала в раскольнические поселения, для захвата будто бы распространителей раскола, священников и служителей своих с воинскими командами. Посланные иногда действовали слишком жестоко и произвольно; имея в виду корыстные цели, захватывали людей ни в чем неповинных, вымогали с них взятки и проч. Подобные притеснения пришлось испытать и раскольникам, приписным к Верх-Исетскому заводу. В 1761 г. гр. Роман Ларионович Воронцов, на основании донесения доверенных своих Щипунова и Артоболевского, подал в Сенат жалобу такого содержания:

«Следственная о раскольнических делах коммисия, учрежденная от тобольского митрополита Павла, в которой находятся члены: Билимбаевского завода священник Симеон Алексеев, Екатеринбургский священник Афанасий Воинственский, да прапорщик Кокшаров, вместо порядочного исправления порученного ей дела, насильственным образом, не учиня в конторе Верх-Исетского завода никаких требований, сами собою, записных государственных крестьян[3] и, приписных к тому заводу раскольнических деревень: Шарташской, Становской и Сарапульской, захватывая на торгу в Екатеринбурге, отрывая их от разных промыслов и торгов, въезжает в их деревни, грабит их домы и все имение, самих сажает под караул в цепях, бьет и без всякого милосердия мучит и всякие наругательства делает, не оказывая никакого человечества над безвинными; от чего раскольники помянутых раскольнических деревень, вместо пристойного к обращению приготовления, опасаясь над собою такого ж раззорения, начали разбегаться в села и незнаемые места, оставляя свои домы. Сие произвело по себе столь худыя следствия, что, к невозвратному его убытку, течение завода от часу в большую приходит остановку, а притом весьма опасно, чтоб оный завод и вовсе не остался без действия, если сия комиссия последних крестьян разгонит. Хотя же и сам я писал с просьбою и от конторы того ж завода к его преосвященству тобольскому митрополиту, и в главное правление заводов на его комиссию неоднократно приносимы были жалобы; однакож ни откуда никакого удовольствия и защищения не получено. А помянутая коммиссия, как будто отвещевая за принесенные на нее жалобы, от часу стремится так раскольников наивяще притеснять и в отчаяние и погибель приводить. О сем самом и в святейший синод от меня челобитье подано». В заключение гр. Воронцов просит сенат защитить приписных крестьян.

В сенате по этой челобитной выведено было на справку нижеследующее: «Оренбургская губернская канцелярия доносила в сенат, что присланные из Тобольска команды, для избрания исетских жителей в тамошнюю тобольскую консисторию, чинят тем жителям обиды, раззорения и взятки и, забирая в Тобольск, содержат в заключении, отчего иные жители и предают себя сожжению; и февраля 14 числа Исетского острогу[4] деревни Кузиной, она ж и Самсонова, сгорело мужского и женского населения до 150 душ, а при том сгорении многие обыватели собравшись проговаривали: „Ежели де паче чаяния еще команда пришлется, то де обыватели и во многих местах сгорению себя предадут“. Тогда-де послано было из сената в святейший синод сообщение с просьбою подтвердить накрепко во все подчиненные места, дабы духовные команды и персоны от неприличных должности их поступков имели воздержанье и развращенных на путь истины приводили и усмиряли мечем духовным».

Определено было: вследствие челобитной графа Воронцова, вторично просить святейший синод сделать распоряжение по прежнему сообщению сената и дать неумедлительно указ тобольскому митрополиту, чтобы он удержал подчиненныя ему команды от обид исетским жителям. В то же время послан был и в Екатеринбургскую главного правления заводов канцелярию сенатский указ, в котором, с прописанием всех обстоятельств этого дела, повелевалось: оных жителей от таких им чинимых раззорений прилежнейше защищать и ни за чем посланных от реченной раскольнической коммисии команде в их жительства въезжать не допускать. Очевидно, что, при составлении оправки в сенате, смешали крестьян, приписных к Верх-Исетскому заводу с крестьянами ведомства Исетского острога. Но тем не менее притеснения приписных к заводу раскольников, вслед за сенатским указом, прекратились. Вероятно слух об этом разнесся далеко в раскольническом мире. Иначе трудно объяснить, почему в начале следующего же 1762 г. многие раскольники Нижегородской губернии, жалуясь чрез поверенного своего в сенат на обиды, взятки и раззорения от местных духовных правлений и светских начальств, просили от показанных обид для замещения повелеть их приписать сенатора и Кавалера графа Романа Ларионовича Воронцова к железному Верх-Исетскому заводу, для исправления заводских работ, вечно." Сенат однакож не исполнил этой их просьбы, а вместо того постановил определить, для защищения их, из отставных обер-офицеров достойного, на которого бы в том деле положиться было можно (Полное Собрание Законов № 11,436).

Впрочем: в самом Верх-Исетском заводе раскольники далеко не составляли большинства населения, судя по тому, что православные жители этого завода в 1761—1763 годах выстроили на свой собственный счет деревянную на каменном фундаменте церковь, а в 1766 году пристроили к ней придел (см. Исторический очерк Верх-Исетского завода С. В. 3—на, в Ирбитском Ярмарочном Листке 1866).

Граф Воронцов получил Верх-Исетский завод с условием увеличить выковку железа. Действительно, во время его владения прибавлены были новые заводские устройства и значительно увеличилась производительность. В 1770 году, когда завод посетил академик Лепехин, были там: две доменных печи, 24 кричных горна, 12 действующих кричных молотов и 4 запасных; фабрика для дела и починки молотов и патников, в которой один вододействующий молот и два горна; 11 кузнечных горнов; станок для плющения железа и печь для нагрева того железа; меховая фабрика; слесарная; пильная мельница о двух станах. При полном действии завода выплавлялось чугуна до 175 тысячь пуд в год и выковывалось железа до 96 тысяч пуд.

Но по видимому, заводское дело велось не совсем хозяйственно; денежные обстоятельства заводчика приходили в расстройство. В 1774 году он продал Верх-Исетский завод за 200 тысяч руб. коллежскому асессору Савве Яковлеву, бывшему прежде откупщиком питейных, таможенных и других сборов, богачу того времени. Еще прежде Верх-Исетского Яковлев купил заводы: в 1767 году у Гурьева—Алапаевский Синячихинский, Верхне-Сусанский и Нижне-Сусанский; в 1769 г., у Прокофья Демидова, за 800 тысяч рублей, Невьянский, Бынговский, Шуралинский, Верхне-Тагильский, Шайтанский и Верх-Нейвинский; в тож же 1769 году, у генерал-кригс-комисара Глебова, Климловский, Холуницкий (находящиеся в Вятской губернии), Уинский и Шермяитский (в Осинском уезде). Затем он в 1779 г. приобрел от графа Ягужинского заводы Уткинский и Сылвинский. Да сам построил вновь пять заводов: Верхне-Синячихинский в 1769, Режевской в 1774, Ирбитский и Вогульский (вспомогательный к Верхне-Тагильскому) в 1776, Верхне-Алапаевский в 1779 г. Таким образом, владея 22 заводами, раскиданными на обширном пространстве, Савва Яковлев сделался самым крупным из всех русских заводчиков. Впрочем, по смерти его, в 1784 г., заводы эти разделились на три части между сыновьями его. Верх-Исетский завод, вместе с семью другими, достался на часть Ивана Савина. А ныне он находится во владении его внучки—графини Стенбок Фермор.

Примечания править

  1. Сообщаемые здесь исторические сведения извлечены главным образом из дел екатеринбургского горного архива
  2. Хотя мне не встречалось нигде указания на то, чтобы Анна Петровна в царствование Екатерины I-й принимала прямое участие в управлении, но весьма вероятно, что эта разумная принцесса была в то время полезна своими советами. Многие были уверены, что Екатерина объявит ее своею преемницею на престоле. Во время предсмертной болезни императрицы, при рассуждениях о престолонаследии, происходивших в кругу знати, были голоса за Анну Петровну: «нравом-де она изрядным, умильна и приемна, и ум превеликий, много на отца походит, и человечеством изрядная». Не нравился только супруг ее, герцог голштинский, мало сочувствовавший государственным интересам России. (См. Историю России Соловьева, том 19-й)
  3. Разумеются записные раскольники, т. е. добровольно записавшиеся в раскольничью перепись и платившие в казну сверх подушной подати, особый раскольнический оклад. Таких, по закону, не следовало тревожить, если только они не пытались совращать в раскол других людей
  4. Исетский острог, в нынешнем Ялуторовском уезде Тобольской губернии тогда принадлежал к Исетской провинции Оренбургской губернии. В округе (по тогдашнему дистрикте) находилось 4 села и 23 деревни