Где вы, добрые люди исчезнувших деревень (Патиоха)

Где вы, добрые люди исчезнувших деревень (Из истории хутора Латышевского) : К 220-летию образования Орловской губернии
автор [[Сергей Григорьевич Патиоха^[1]]]

Опубл.: 10 июня 1998 г.. Источник: С. Патиоха. К 220-летию образования Орловской губернии. Где вы, добрые люди исчезнувших деревень (Из истории хутора Латышевского). // Приокская Нива. — Глазуновка: 1998. — № 10 июня 1998 года.

В годы войны мне пришлось воевать с людьми разных национальностей за советскую Родину, за свободу всех народов от фашистской чумы. Я был беспартийным, но я был и остаюсь советским человеком. Очень обидно за нашу поруганную, униженную, разоренную Родину.

Сегодня пытаются перечеркнуть, исказить историю нашей страны. Вот почему нам надо хорошо знать историю и большой, и малой Родины, знать свои корни, ибо не может расти дерево без корней, а человек без Родины.

Автор.

С расширением Московского государства при Иване Грозном южная его граница проходила по территории современного Глазуновского района. Так, на территории хозяйства «Аграрник» есть место, которое в народе называется «окопом». Оно отличается от других мест своей высотой над уровнем моря. Здесь видимость вокруг на 20-25 километров. Отсюда просматривается Змиевка, Никольские леса, лес за деревней Воронец Троснянского района.

Когда южная граница Московского государства проходила по верховьям Неручи и Оки, здесь находилось укрепленное поселение. Поселение было обнесено деревянным частоколом, за которым стояли жилые помещения и постройки для скота. На южной окраине «окопа» была сторожевая вышка. Все строения защищались рвом глубиною в полторы сажени. «Окоп» не виден с юга, но хорошая видимость на север, запад, восток. Вышка помогала вести наблюдения за южной стороной, которая была занята кочевниками, половцами и местным населением. Этот укрепленный пункт существовал около 70 лет, а потом надобность в нем отпала.

Легенда о гремучем ключе

В одной из легенд говорилось, что на этот пост заезжал Иван Кудеяр – опричник Ивана Грозного. Опричники пользовались особыми правами. Однажды, гуляя по Москве, он увидел в возке красивую молодую барыню. Иван проследил ее путь, и стал наведываться в хоромы боярыни.

Боярин, пожилой человек, понял, что эти посещения добром не кончатся, и решил покинуть Москву. Получив разрешение царя, он собрал свой двор и тайно уехал на юг государства.

Когда пришел Иван Кудеяр, то увидел пустые хоромы. Он загрустил, и наконец, бросил государеву службу и направился на юг, где шло освоение и присоединение новых земель к Московии. Здесь он организовал большую банду, которая наводила страх на местных жителей, на кочевников и московские поселения.

Однажды Иван Кудеяр, двигаясь с отрядом по реке Неручь, набрел на хоромы того московского боярина. Боярина убили, а Иван стал полновластным хозяином в том поселении на Неручи. Но он не бросил заниматься грабежом, продолжал вести разгульный образ жизни, стал грубым, жестоким. Такой образ его жизни боярыне надоел, к тому же она увлеклась одним из бандитов по кличке Чайка.

Кудеяр стал замечать неладное в поведении боярыни, и организовал ложный выезд своей «дружины», а ночью тайно возвратился в хоромы и понял, что в покоях боярыни кто-то был. Среди ночи Иван приказал боярыне одеть лучшее платье, надеть дорогие украшения и явиться на пирушку. Чайку же нигде не могли найти. Боярыня поняла, что от Ивана хорошего ждать нечего. Он в сильном опьянении и гневе схватил боярыню, расцеловал и бросил в колодезь. Она плакала и просила не губить ее, но он не внял мольбам. Ее слезы пробили известняки, и на берегу Неручи появился гремучий ключ.

На вторые сутки Чайку обнаружили в подземном переходе мертвым. Он не мог выйти из подземелья, ибо выход из него был завален по приказу Ивана, и Чайка покончил с собой.

Приметы времени предков

С расширением Московского государства на юг отодвинулась и его граница. Присоединенные земли царь раздавал служивым людям. По Неручи и Оке возникло огромное количество поместий. Одно из них было сторожевым поселением, оно вошло в состав имения, которое занимало земли сегодняшних сельхозпредприятий «Аграрник» и «Завет Ильича». Шел процесс заселения территории нашего района.

Кроме местного населения царь жаловал помещикам крепостных из междуречья Волги и Оки, вологодских и западных земель. Это оказало влияние на формирование языка.

В районе существует несколько говоров. Так, например, в Богородском сельском Совете сильно смягчаются гласные (Ванька, Манька).

В Тагино вместо «ч» произносится «щ». В Сеньково вместо буквы «ц» произносится «с». В Поздееве, Примкове Куракинского сельского Совета Свердловского района сильное окание. Это напоминает современный вологодский говор.

В дореволюционное время отличалась одежда и обувь Тагино и Богородского. На территории района было много деревень и очень мало сел. В деревнях все жители занимались земледелием и скотоводством. Слово «деревня» происходит от слова «драть» - драть или пахать землю.

В селе, кроме земледелия и животноводства, было развито ремесло. Выделывали и обрабатывали кожи, готовили упряж, валяли сукно, изготавливали телеги, колеса, прялки, бондарные изделия, одежду.

На Рождество, Масленицу, Троицу и в престольные праздники в селах проводились ярмарки, где продавалось все, что изготавливалось, выращивалось. Приезжали купцы со своими товарами, пригонялось большое количество лошадей, другого скота, птица. Несколько дней ярмарка пела, гоготала, мычала, ржала. Купцы имели специальные календари, в которых можно было найти название любого села, губернии и престольных праздников в них.

Судьба имения

Возвратимся к нашему поселению в «окопе». Помещик перенес постройки из «окопа» на территорию бывшего хутора Латышевского, т.е. ближе к воде, и в более красивое место. Территория «окопа» использовалась не только как пашня, но и ее высота. Когда стали составлять топографические карты, то здесь построили триангуляционный пункт. Это была вышка первого класса, высотой около 20 метров. На верхнем ярусе вышки был сооружен теодолитный столик, над ним, тремя метрами выше, находился черный фонарь, а по отвесу под столиком в земле закопана чугунная марка с номером. Эта марка имеет определенную высоту над уровнем моря. Последняя вышка была построена перед Великой Отечественной войной.

Поместье переходило из рук в руки. После отмены крепостного права имением владел немец. Он построил небольшой кирпичный завод на том самом месте, где стояла Латышевская начальная школа (на месте карьера сейчас находится кладбище). Кирпич обжигался дровами и частично торфом, которого было много на низменных местах. Помещик построил ряд кирпичных сооружений: двухэтажную контору из кирпича, кузницу, скотный, машинный дворы. В саду находился помещичий деревянный дом на высоком кирпичном основании. Внизу – подвалы.

В конце XIX века был построен крахмальный завод и большой пруд, который подходил своим берегом к заводу.

Пруд строили люди из Полесья. Строительная группа состояла примерно из 80 грабарей с их лошадьми и колымажками. Они выбрали торф в нижней части пруда, заложили трехметровой глубины «зуб», посадив его на коренную породу-глину.

На колымажках (опрокидывающиеся телеги, приспособленные для перевозки земли, навоза и других сыпучих грузов) грабари за лето насыпали плотину высотой в восемь саженей. Два года набиралась вода. На седьмом году после постройки, весной, в период половодья, плотина не выдержала напора воды, и пруд исчез. Это произошло ночью.

Легенда о пруде

В легенде об этом пруде говорится, что за 3 дня до этой катастрофы помещику приснился сон, где мужчина просил его, чтобы он спустил воду из пруда. В последнюю ночь он во сне услышал: «Я тебя просил открыть сток воды, но ты меня не послушал. Я сам открою». И буквально через полчаса послышался страшный гул.

В спальные покои постучал управляющий и сообщил, что плотину прорвало.

Утром помещик узнал о той беде, которая произошла после прорыва плотины. В деревнях Гнилуша, Голенищево, Богородское были смыты избы со спящими жителями, скотные постройки. Плыли скирды сена, солома, остатки других построек. Были человеческие жертвы, погибло много скота.

Летом этого же года был построен колодезь для обеспечения завода водой. Колодезь был цел вплоть до Великой Отечественной войны. Он сохранился в пруду, и мы, подростки, меряя глубину, часто опускались на сруб колодца.

В новом пруду плотина была всего в три сажени высотой. Пруд был разделен на две части: большой (нижний) и маленький (верхний). Между прудами была маленькая плотина, на середине она соединялась красивым пешеходным мостиком. По этой плотине и мосту помещик ходил на крахмальный завод, а вечерами любовались красотой природы.

Из сада, где стоял дом, к пруду вели порожки, облицованные кирпичом. Недалеко от спуска из сада находился колодезь, который обеспечивал водой потребности большей части хутора. Когда дно большого пруда высохло, пастух, пасший скот на кромке леса, увидел сильный родник. Когда он подошел к источнику, то увидел плавающую икону Ильи пророка. Он сообщил об этом в поместье, а затем и в волостное управление, которое было в Богородском. Из Богородского приехал священник, старшина, урядник, верующие. Источник был освящен, а икона взята в строящийся храм. В Гнилуше церкви тогда не было. Поэтому Богородский храм посвящен Илье пророку. На месте родника был построен Ильинский колодезь, а лес назван Ильинским.

На Ильин день после утренней службы приносили икону на место ее появления. Старожилы говорили, что, когда несли икону к колодцу, она была легкой, а от колодца в храм – тяжелой. Икона как бы не хотела уходить от места своего появления.

Латышев

В конце XIX века имение приобрел денежный человек по фамилии Латышев. Он женился на скотнице своего имения. Детей у Латышева не было. Он имел в Курске двухэтажный особняк. В 1909 году Латышев решил продать свое имение, но не помещику, а крестьянам через сельхозбанк. Это был период проведения реформ Столыпиным. Нашелся еврей-посредник, который выиграл на этом по 50 рублей с десятины.

Еврей знал стремление украинской бедноты приобрести землю. Он набрал в разных губерниях Украины 30 семей, готовых купить имение площадью 700 десятин всех угодий. В 700 десятин входили, кроме пашни, леса, луга. Помещик оценил свои земли по 750 рублей за десятину. В эту цену включалась не только стоимость земли, но и вся недвижимость, кроме скота. С крестьян еврей взял еще по 50 рублей с десятины.

На рождественских праздниках с евреем приехали делегаты из разных губерний Украины. Осмотрели земли, имение, завод, сад, леса.

Через северную часть имения проходила Зиновьевская железная дорога Глазуновка – Дьячье (Михайловский р-н Курской обл.). Из Дьячьего вывозили железную руду на Глазуновку, и далее отправлялась она в Тулу. В Глазуновке было два вокзала: Московской дороги и Зиновьевской. В Глазуновке же был поворотный круг для разворота паровозов и водонапорная башня для их заправки. Утром и вечером из Глазуновки и Дьячьего отправлялись пассажирские поезда. Отцентра имения до одной железнодорожной станции было 4 км, а до другой – 6,5 км.

В январе 1910 года оформили соответствующую документацию на покупку имения через сельхозбанк. Срок погашения долгов – 25 лет под 3% годовых.

В марте 1910 года помещик направил весь конный транспорт на Глазуновку для встречи переселенцев. В деревнях, через которые проезжали украинцы, их встречало все население. Они хотели посмотреть на хохлов. 30 семей приехали в имение в марте. Их расселили во всех помещениях, где можно было жить. И целый год они жили коллективно.

Первый год сеяли все поля сообща, а летом разделили землю согласно тому, кто и за сколько десятин внес аванс. Делили хозяйственные постройки, а потом приступили к строительству своего жилья. Часть переселенцев решила отделиться, и поселилась за лесом, там, где впоследствии вырос поселок Орлова Дача. Туда ушли семьи Кузьменковых, Котьковых и другие – всего семь семей.

Помещик целый год жил с переселенцами. Он любил поговорить с мужиками о жизни. Часто под вечер он приглашал переселенца по фамилии Репа и просил собрать мужиков, а для затравки давал денег на ведро водки. Репа выходил на старую высокую плотину и горланил: «На сходку! Дал пан на водку!»
Мужики собирались, и беседа длилась долго. Он советовал мужикам, как вести хозяйство на данных землях и быстрее погасить долги банку. Мужикам нравился помещик Латышев, и когда он переехал в Курск, они решили назвать новое поселение хутором Латышевским. Крестьяне ездили к помещику в Курск, возили ему подарки от сельчан. В 1916 году Латышев умер.

В 1911 году переселенцы продали крахмальный завод, продали леса на свод, продали сад. Сад купил богатый мужик Крылов из села Богородское. Вырученные деньги внесли в сельхозбанк. К 1915 году переселенцы выплатили банку 76 % долгов.

Проданные на свод леса предприниматели пилили, и здесь же, на расчищенных площадках, где стояли их конторы, рубили срубы, делали сани, телеги, гнули дуги, ободы на колеса, готовили бондарные изделия, пилили доски, тес. Многие крестьяне, которые отказались от доли барских построек, получали денежную компенсацию от селян, приобрели срубы и поставили свои дома. Большинство построек в хуторе было покрыто железом.

После вырубки лесов, в 1913 году, освободившуюся территорию поделили согласно записанным десятинам пашни. Каждая семья получила участок сведенного леса и ухаживала за молодняком, пневой порослью и кустарниками. Из 23 семей образовалось 36 хозяйств – за счет отделения сыновей или размежевания между братьями. К 1924 году в хуторе насчитывалось 46 домов.

Украинские поселения отличались от русских более аккуратным содержанием жилья и всей усадьбы, кухней. Хутор располагал хорошей топливной базой – сушняк из леса и торф.

После революции частная собственность на землю была отменена. По Богородской волости в среднем приходилось по 2 десятины земли на душу населения. От хутора отрезали часть земли, и на ней возникла деревня Подозеренка. Это были выходцы из Гнилуши и Богородского. Часть земли отошла к старой деревне, Лобановке. Часть земли отошла к Красной Поляне, выходцам из Гремячево. В хуторе же осталось менее 360 десятин пашни.

В 1926 году часть украинцев выехала на Кубань, там давали на душу по 6-8 десятин. В хутор вселились русские из Гнилуши, Гремячево, Богородского.

Перед Великой Отечественной войной в хуторе Латышевском было 56 домов. Все дома утопали в садах, с уличной стороны усадьбы были обнесены красивым плетнем с воротами. В большом саду росло много вековых дубов, лип, кленов. Были липовые аллеи от барского дома к пруду и на выезд, к бывшему «окопу» и станциям на Зиновьевской дороге. Когда цвели сады, воздух наполнялся ароматом цветущих яблонь, груш, вишен. Летом в палисадниках цвели цветы. В праздничные дни на лесных площадках устанавливалась карусель и собиралась молодежь с окрестных деревень. Весной мастерили деревянные качели. Вечером на старой плотине собиралась танцующая и поющая молодежь. Выйдя из своего двора в лунную летнюю ночь, я часами любовался прудом с его лунными дорожками, слушал соловьев в саду и в лозняке на островках маленького пруда.

До войны в хутор приезжали из Москвы семьи для отдыха. Они снимали квартиры, купались, гуляли по лесу. Лес был чистым, ухоженным, ведь жители подбирали весь сушняк. Зимой на пруду мы строили своеобразную карусель. На мелководье вбивали в дно пруда старую ось, надевали колесо, к нему прикрепляли шесты, а к шестам сани, санки, и вращали это колесо.

Война

Началась Великая Отечественная война. В конце сентября приехал председатель Гнилушинского сельского Совета, собрал общее собрание хуторян. На собрании объявил решение Курского обкома партии о переселении жителей трех населенных пунктов района в немецкие поселения Поволжья. В три населенных пункта входил и хутор Латышевский. Через три дня к каждому дому были поданы по две подводы для отправки в Глазуновку. Жители угнали личный скот в лес, закрыли дома на замки и спрятались. Подводы простояли до вечера, бегали по хутору председатель сельского Совета и милиционер. С наступлением темноты подводы уехали.

В войну немцы уничтожили все общественные постройки, угнали часть населения в Германию. Многие хуторяне были участниками троснянского партизанского отряда.

После Сталинградской битвы немцы начали отступать на центральном фронте. В феврале и марте 1943 года они заняли все дома хутора. Жители были выселены в сараи и погреба. На погребе у Ермоленко Марфы немцы обнаружили Солнцева Василия, который входил в состав партизанского отряда. После этого начались аресты. Арестовали Скрипаля Гавриила, Бондаря Григория, Натальина Михаила, Гущина Петра, Полякову Марфу, Ермоленко Елену. Впоследствии жители узнали, что арестованных немцы расстреляли. Были арестованы Тютюнкин Алексей и его дочь Вера. Веру из тюрьмы немцы отправили в Германию. Алексею Ивановичу удалось бежать из Шаховской тюрьмы.

На фронте и в партизанском движении погибло 25 жителей хутора.

При отступлении немцы угнали весь скот и все работоспособное население, взорвали плотину пруда.

После войны

После войны жители приступили к восстановлению разрушенного. К 1953 году было восстановлено поголовье скота общественного и частного сектора. В хуторе построили мельницу, просорушку, другие общественные постройки. Люди воспрянули духом и стали входить в рабочую колею. Все последующие беды начались с 1954-56 годов, когда было объявлено об укреплении хозяйств и создании крупных агропоселений. Колхоз «14 лет Октября», т. е. хутор Латышевский, был объединен с Подозеренкой и Орловой Дачей, впоследствии это хозяйство присоединили к Гнилуше. Забрали скот, технику на центральную усадьбу. На работу надо было идти 2,5 км. Молодежь начала покидать хутор. Переселялись в Глазуновку, Змиевку, Орел, в другие хозяйства соседних областей. Стали ломать дома.

К 1982 году все жители покинули хутор Латышевский. Он исчез с карты района, как исчезли Орлова Дача, Подозеренка и многие другие населенные пункты района и страны. Настала эра обезлюдения огромных территорий страны.

В настоящее время на месте прекрасного хутора заросли и полное запустение. Вид местности напоминает XV век, т. е. период его заселения. Правда, этот вид сегодня стал хуже. Земля заброшена, места поселения луга заросли лозняком, погиб большой сад, пруд.

Где вы, люди с добрым сердцем и рабочими руками?

Примечания

1. Сергей Григорьевич Патиоха родился 17 января 1925 года в хуторе Латышевском Глазуновского района. Учился в Латышевской начальной школе, затем – в Гнилушинской семилетней, и в 1940 году поступил в Орловское педучилище. Война прервала учебу. И только с наступлением мирных дней он смог продолжить учебу, закончить пединститут. А затем работал учителем истории, завучем, директором – почти 40 лет только в нашем районе. Прошлое и настоящее Родины, в том числе и своей малой, были постоянной темой в уроках жизни для многих поколений выпускников Глазуновской средней школы.