Гашиш (Мошин)/ДО
| Гашишъ : К. М. Думчеву |
| Источникъ: Мошинъ А. Н. Гашишъ и другіе новые разсказы. — СПб.: Изданіе Г. В. Малаховскаго, 1905. — С. 3. |
Али былъ бѣдный рабъ у шейха Мустафы-Кафеджи. Али былъ молодъ, красивъ и умѣлъ играть на зурнѣ такъ хорошо, что слушать его музыку приходили многіе рабы сосѣднихъ господъ и даже сами господа часто заставляли его играть въ своемъ присутствіи.
Однажды Али подслушалъ разговоръ своихъ господъ. Старый шейхъ Мустафа говорилъ своей дочери, прекрасной Айшѣ:
— Вотъ этотъ маленькій флаконъ содержитъ въ себѣ чудный даръ Аллаха: гашишъ. Кто крупицу проглотитъ, перенесется въ рай Магомета; мужчина увидитъ себя среди красивѣйшихъ гурій, онѣ всѣ тамъ будутъ его рабынями и будетъ онъ блаженствовать среди райскаго пѣнія птицъ въ небесныхъ садахъ Магомета. И женщина, если вкуситъ гашишъ, — увидитъ себя среди гурій въ раю и будетъ ея блаженство сладостно неизъяснимо. Береги флаконъ, Айша, и знай: Аллахъ позволилъ вкушать этотъ дивный свой даръ лишь тогда, когда смертный уже разочаровался въ дарахъ міра сего и ему нужно вкусить небеснаго блаженства, чтобы не надоѣла жизнь. Кто злоупотребляетъ гашишемъ, у того Аллахъ отнимаетъ сначала разумъ и силы, а потомъ вскорѣ и жизнь.
Прекрасная Айша, стройная, какъ пальма, черноокая и граціозная, какъ дикая газель, приняла отъ отца драгоцѣнный подарокъ, украшенный изумрудами флаконъ, въ которомъ заключался гашишъ и спрятала въ своей шкатулкѣ, гдѣ хранились ея сокровища.
Была душная лѣтняя ночь. Полная луна мягкимъ серебристымъ свѣтомъ озаряла и далекія Ливанскія горы, поднимавшіяся надъ горизонтомъ, и растенія въ саду: лимоны, пальмы, апельсины, гранаты и колючіе кактусы, и цвѣтущіе олеандры и камеліи, насыщавшіе воздухъ острымъ, опьяняющимъ благоуханіемъ. Не дрогнутъ листы; все притаилось въ сладостной истомѣ; ни шороха кругомъ, ни звука. Звѣзды тихо и робко мерцали.
Айша сидѣла на коврахъ и подушкахъ, крѣпко стиснувъ руки, унизанныя кольцами, и смотрѣла въ окно, все въ одну точку, и ничего не видѣла передъ собою. Ея жгучая кровь стучала ей въ виски и страстно мучительно хотѣлось Айшѣ какого-то невѣдомаго счастья, блаженства. Она вспомнила о гашишѣ.
— Но, — подумала Айша, — почемъ я знаю, кто будетъ тамъ, въ раю, меня ласкать?.. Нѣтъ, не хочу гашиша.
Она хлопнула въ ладоши три раза. Вошелъ Али.
— Рабъ!.. — сказала Айша, — возьми твою зурну и сыграй мнѣ самую лучшую мелодію, какую только ты одинъ можешь сыграть.
Али взялъ зурну — и раздались пріятные пѣвучіе звуки. Али игралъ пѣсню безъ словъ; и хотя самъ Али сочинилъ эту пѣсню, но то не была пѣсня раба. Властно, побѣдно звучали дивные переливы мелодіи и уносились далеко-далеко, свободные, какъ мечта, и будили отъ дремоты и сна все кругомъ, и звали къ счастью.
Тяжело дыша и пламенѣя слушала музыку Айша; высоко вздымалась ея дѣвственная грудь, впивая ароматный воздухъ, и глаза ея какъ искры горѣли, устремленные на красиваго Али.
— Рабъ, — ласково сказала Айша, — перестань играть — я не могу больше слушать, прекрасны эти звуки, но они сводятъ меня съ ума… Ты очаровалъ меня своей музыкой. Проси-же у меня всего, чего ты пожелаешь, — клянусь, — я все исполню… для тебя.
И жадно протянувъ руки и блестящими глазами впиваясь въ глаза Али, Айша ждала.
Рабъ усмѣхнулся злой и торжествующей усмѣшкой, но смиренно поклонился до земли и сказалъ:
— Госпожа, — дай мнѣ одну крупинку гашиша.
Какъ ужаленная вскочила Айша и крикнула:
— Подлый рабъ! Какъ смѣешь ты мечтать о раѣ Магомета!.. Не довольно ли и для тебя того счастья, которое передъ тобою, на землѣ!..
Али отвѣтилъ:
— Ты обѣщала, госпожа, исполнить мою просьбу. Дай же мнѣ одну крупицу гашиша.
Дрожащими отъ гнѣва руками Айша открыла шкатулку, взяла флаконъ, украшенный изумрудами, крошечной ложечкой достала она крупицу гашиша и подала рабу.
Али проглотилъ гашишъ и вдругъ сѣлъ на полъ, потерявъ сознаніе дѣйствительности. Теперь уже онъ видѣлъ себя не рабомъ, а падишахомъ, и вокругъ него были его жены, прекрасныя, какъ звѣзды, и между ними была гордая госпожа его Айша; теперь уже она была его рабой и какъ величайшаго счастья ждала его призыва; и жены ласкали его, и райскіе звуки услаждали его слухъ, и дивный ароматъ былъ разлитъ въ воздухѣ.
Айша глядѣла, стиснувъ зубы, на потерявшаго сознаніе раба и судорожно сжимала маленькій кинжалъ, что висѣлъ въ серебряной оправѣ на ея поясѣ.
По красивому лицу Али скользило выраженіе неизъяснимаго блаженства и счастья.
«Пусть же его счастье будетъ безконечно!..» — подумала Айша.
И дико захохотавъ, она выхватила кинжалъ и всадила его въ горло раба.
Али умеръ счастливымъ.