В служении культу (Бабкин)

В служении культу. Церковные иерархи называли Сталина «Богоданным вождём»
автор Михаил Анатольевич Бабкин

Дата создания: Ноябрь–декабрь 2009, опубл.: 23.12.2009. Источник: НГ-религии. 2009. № 22 (260). 23 декабря. С. 7.
Сетевая публикация — на сайте Независимой газеты, 23.12.2009 •
Републикация статьи (под заголовком «В служении культу. Церковные иерархи называли Сталина «Богоданным вождём»») — на «Портал-Credo.ru», 23.12.2009

[Вместо предисловия. — Wiki]

Парадоксально, что Иосиф Сталин (21 декабря 1879 – 5 марта 1953) – один из главных организаторов террора против народов многонационального Советского Союза (вспомним хотя бы коллективизацию и голодоморы) – вошёл в историю Русской православной церкви (РПЦ) как положительный персонаж. И это несмотря на массовые репрессии священно- и церковнослужителей в период «безбожных пятилеток» 1930-х годов.

Положительный имидж Сталина в послевоенный период был сформирован во многом благодаря соответствующей проповеднической деятельности высшего духовенства: в первую очередь – иерархов, стоявших в 1940–1950-х годах у кормила РПЦ. В Сталине они видели своего верховного попечителя и покровителя.

Радости Страны Советов – радости Церкви

Сближение и тесное сотрудничество Русской церкви и советского государства началось с выхода «Послания» (или «Декларации») «Об отношении Православной Российской Церкви к существующей гражданской власти» от 29 июля 1927 года, подписанного заместителем патриаршего местоблюстителя митрополитом Нижегородским Сергием (Страгородским) и членами Временного при нём патриаршего Священного синода (см.: Известия ВЦИК, 1927, 19 августа). В «Декларации» объявлялось о новом курсе РПЦ, направленном на «установение правильных отношений нашей Церкви к Советскому Правительству», говорилось, что «радости и успехи которой (Страны Советов. – М. Б.) – наши радости и успехи, а неудачи – наши неудачи». Таким образом члены высшего церковного управления заявили о своей внутренней солидарности с властью. Взамен государство предоставило Русской церкви, находившейся с 1918 года в стране победившего пролетариата фактически вне закона, так называемую легализацию, получив от митрополита Сергия возможность участвовать в кадровой политике РПЦ. (Напомним, что основными нормами советского права, определившими принципы взимоотношений Церкви и советского государства, явились составленный 20 января 1918 года по инициативе Ленина декрет «Об отделении Церкви от государства и школы от Церкви», а также Инструкция Наркомата юстиции от 24 августа того же года, регламентирующая порядок проведения в жизнь названного декрета.)

Другой рубежной датой во взаимоотношениях епископата и государства является 4 сентября 1943 года. В тот день в Кремле состоялась историческая встреча руководителя Коммунистической партии и советского государства Иосифа Виссарионовича Сталина с тремя митрополитами: Московским Сергием (Страгородским; патриаршим местоблюстителем), Ленинградским Алексием (Симанским) и Киевским Николаем (Ярушевичем; экзархом Украины). Как следствие её – уже 8 сентября в Москве был созван Собор епископов Русской православной церкви в составе 19 архиереев, на котором на безальтернативной основе патриархом был избран Сергий (Страгородский). И еще через три дня, 12-го числа, после 8-летнего перерыва вышел первый номер официального издания РПЦ – «Журнала Московской патриархии» (ЖМП).

Именно со страниц ЖМП, единственного официального издания РПЦ, стали звучать высокие слова в адрес Сталина как руководителя государства. Иерархи Церкви и высшее духовенство в своих статьях и проповедях именовали бывшего семинариста «Богоданным Вождём», «богодарованным Верховным Вождём нашим», «любимейшим вождём нашего народа, гениальным Верховным Главнокомандующим нашего воинства, Богом поставленным на свой подвиг служения нашей Родине», «величайшим из людей современной нам эпохи, гениальным вождём многомиллионного государства», «гениальным Полководцем наших воинских сил и горячо любимым Отцом народов нашей страны» и т. п. (см., например: ЖМП. 1943. № 3; 1944. № 1, 2, 5, 10, 11; 1945. № 5).

В принципе это не очень отличалось от практики именования российских императоров и самодержцев Русской церковью. Например, в присяге императору, введенной в 1716 году, царь назывался «Крайним судией». По мысли известного православного богослова протоиерея Георгия Флоровского, это – «полнейшая ересь, ибо Крайний судия – только Бог!»

По «Духовному регламенту», написанному архиепископом Феофаном (Прокоповичем) и введённому Петром I, помазание царя на царство даёт ему право на власть и функции не только епископа (что значит с греческого – «надзиратель»), но и надзирающего над всеми прочими православными архиереями в государстве. Таким образом, российский император являлся не только главой государства, но и главой Церкви. Вспомним, что патриархи Сергий и Алексий – архиереи ещё «царского» поставления.

После кончины патриарха Сергия при непосредственной помощи советского правительства в столичном Воскресенском храме в Сокольниках с 31 января по 2 февраля 1945 года был проведён Поместный собор РПЦ. В его работе принимали участие все 45 архиереев Московского патриархата, а также 126 представителей духовенства и мирян. Всем членам Собора за государственный счёт были предоставлены гостиницы и питание, автомобили и автобусы. Для прибытия почётных гостей – Александрийского, Антиохийского и Грузинского патриархов, делегаций Константинопольского и Иерусалимского патриархатов и других автокефальных православных Церквей – были специально выделены транспортые средства и тёплая одежда. На этом Соборе на безальтернативной основе на патриаршество был избран Алексий (Симанский), а также принято «Положение об управлении Русской Православной Церкви», что заложило основу для начала мероприятий по укреплению правового положения РПЦ в советской стране. По окончании Собора зарубежным гостям было подарено 80 предметов драгоценной церковной утвари, хранившейся в фондах государственных музеев.

После Собора начались поездки патриарха Алексия и многих церковных делегаций за рубеж для укрепления связей РПЦ с православным миром, для вовлечения других Православных церквей в борьбу с Ватиканом, для широкой проповеди достижений Страны Советов. Русская церковь оказалась буквально в центре «большой политики». Представители Московского патриархата пытались (и небезуспешно) расколоть как приходские общины, так и целые епархии Русской православной церкви заграницей и включить их в свою юрисдикцию. В период 1946–1948 годов представители Московского патриархата вели и тайные переговоры с Константинопольским патриархом Максимом V (Вапорцисом), симпатизировавшим греческим коммунистам и Советскому Союзу. Советская сторона желала, чтобы Вселенский патриарх на определённых условиях уступил своё первенство чести Московскому патриарху. Соответственно и РПЦ заняла бы лидирующее положение среди поместных православных Церквей, а Москва стала бы центром мирового православия. С этой целью представители РПЦ щедро одаривали восточных патриархов крупными суммами в иностранной валюте, желая найти в них поддержку своим внешнеполитическим планам. Неожиданно в разгар переговоров Вселенский патриарх Максим V, видимо, не без участия США, был смещён с патриаршего престола членами своего Синода. В официальной справке Вселенской патриархии говорится, что патриарх Максим в 1948 году «тяжело заболел и полностью отошёл от дел», скончался же экс-патриарх только в 1972 году. Таким образом, плану Сталина и РПЦ по созданию «Православного Ватикана» не суждено было осуществиться.

В марте 1946 года под контролем советских властей, а конкретно – первого секретаря Компартии Украины Н. С. Хрущёва, произошло «добровольное воссоединение» Греко-Католической (униатской) церкви на Западной Украине с Московским патриархатом. С 8 по 19 июля 1948 года с широким участием зарубежных гостей в СССР были проведены церковные торжества по случаю 500-летия автокефалии Русской церкви. К ним было приурочено Совещание глав и представителей автокефальных православных Церквей, на котором присутствовали делегации от 11 из общего числа 13 Церквей. При этом заранее все решения Совещания получили санкцию партийного руководства. Понятно, что материальное обеспечение церковных мероприятий осуществлялось главным образом советским правительством.

Проповедь о «Богоданном»

Получая широкую помощь со стороны государства, духовенство не оставалось в долгу. Оно и внутри страны, и далеко за её пределами развернуло широкую проповедническую деятельность о достижениях советской власти. Епископат не скупился на благодарности своим благодетелям, благословляя их на дальнейшие дела и успехи, поздравляя их, в частности, со всеми очередными годовщинами Октябрьской революции и другими советскими праздниками.

Для историков взаимоотношений Церкви и государства в СССР будет любопытно следующее обстоятельство. С 1944 по 1960 год в издававшемся Московской патриархией «Православном церковном календаре» государственные праздники значились наряду с церковными. Так, на страницах этого календаря были выделены, например, такие даты: «День памяти В. И. Ленина и 9 января 1905 года» (9 (22) января), «День Красной Армии и Военно-Морского Флота» (10 (23) февраля), «Международный женский день» (23 февраля (8 марта), «День смотра боевых сил трудящихся» (с 1949 года – «Международный праздник трудящихся», 18 апреля (1 мая), «Годовщина Великой Октябрьской Социалистической Революции» (25 октября (7 ноября), «День Сталинской Конституции» (22 ноября (5 декабря). Как мы видим, Московская патриархия считала дни советских торжеств своими праздниками.

Особенно много благодарностей Сталину было высказано епископатом 21 декабря 1949 года – в день его 70-летия. Патриарх Московский и всея Руси Алексий I послал генсеку приветственную телеграмму, в которой говорилось: «примите, дорогой и глубокочтимый Иосиф Виссарионович, от Русской Православной Церкви, всегда Вам благодарной за Ваше исключительное внимание к её нуждам, и от меня лично самые искренние и сердечные поздравления в близкий для всех нас день славного семидесятилетия Вашего вместе с горячими пожеланиями Вам многих и многих лет здоровья и счастья. Мы усердно молимся об этом и искренно свидетельствуем, что эти пожелания исходят от заветных чувств наших к Вам, неуклонно ведущему Родину нашу к благоденствию, счастью и славе» (Журнал Московской патриархии. 1949. № 12. С. 3).

В тот же день во всех храмах Москвы были отслужены торжественные богослужения. В патриаршем Елохово-Богоявленском соборе праздничный молебен был совершён патриархом, тремя архиереями и настоятелями всех московских храмов. После него Алексий (Симанский) обратился к молящимся с речью:

«Сегодня наша страна празднует день рождения и семидесятилетие своего Вождя, Иосифа Виссарионовича Сталина.

Со всех концов мира несутся к нему выражения любви, приветствия, благожелания, признание его великих заслуг пред Родиной, пред всем тем нравственно-высоким, что составляет идеал стремлений человечества…

Мне нет нужды, ибо это всем нам хорошо известно, излагать здесь его великие заслуги перед Родиной нашей в деле укрепления её мощи, в деле её необыкновенного преуспеяния во всех отношениях, во всех отраслях труда; нет надобности напоминать вам и о том, что благодаря его гениальному руководству наша славная армия в годину тягчайших испытаний, постигших наше Отечество, когда на него напал сильный и злобный враг, – одержала победу над этим врагом, и Родина наша вышла из горнила испытаний ещё более сильной, славной и мощной.

Всякий, кто лично знаком с нашим Вождем, поражается обаянию его личности; он покоряет собеседника своим внимательным отношением ко всякому делу; ласковостью; своей необыкновенной осведомленностью во всяком деле; силой и мудростью слова; быстрым и благоприятным решением каждого представляемого ему дела и вопроса.

Мы, церковные люди, должны благодарить его особенно за его участливое отношение к нашим церковным нуждам; всякий церковный вопрос, соприкасающийся с гражданскими сферами, он разрешает в благоприятном для Церкви смысле. Святая Церковь наша имеет в нём верного защитника.

Мы собрались сегодня в великом множестве в храмах наших, чтобы, как это свойственно нам, верующим и церковным людям, молитвою принять участие в праздновании этого знаменательного для него и для всех нас дня и испросить у Господа ему и в дальнейшем благословение на его великий подвиг служения родному Отечеству и народу и успех во всех его благих начинаниях.

Да даст ему Господь много лет в здравии и благоденствии стоять у кормила правления родной Страной, и да процветает Страна наша под его мудрым водительством многая и многая лета на радость и счастье её народов. Аминь» (ЖМП. 1950. № 1).

В тот же день юбиляру был направлен приветственный адрес, подписанный всеми архиереями Московского патриархата: самим патриархом, 5 митрополитами, 21 архиепископом и 47 епископами. Адрес начинался такими словами: «Глубокочтимый и дорогой Иосиф Виссарионович! В день Вашего семидесятилетия, когда всенародное чувство любви и благодарности к Вам – Вождю, Учителю и Другу трудящихся – достигло особой силы и подъёма, мы, церковные люди, ощущаем нравственную потребность присоединить свой голос к мощному хору поздравлений и выразить Вам те мысли и пожелания, которые составляют особенно драгоценную часть нашего духовного достояния. Как граждане великой Советской страны и верные чада своего народа, мы прежде всего глубоко чтим подвиг Вашей многоплодной жизни, без остатка отданной борьбе за свободу и счастье людей, и усматриваем в этом подвиге исключительную силу и самоотверженность Вашего духа. Нам особенно дорого то, что в деяниях Ваших, направленных к осуществлению общего блага и справедливости, весь мир видит торжество нравственных начал в противовес злобе, жестокости и угнетению, господствующим в отживающей системе общественных отношений» (ЖМП. 1949. № 12).

Церковь и советская «вертикаль»

Процитированные документы со столь высокими эпитетами в адрес главы государства показывают, что иерархи относились к Сталину фактически как к «новому Константину», по воле которого РПЦ получила легализацию, а епископы – статус высших государственных сановников. Подобно римскому императору, провозгласившему в 313 году христианство государственной религией, Сталин, по мысли иерархов, точно так же из гонителя превратился в покровителя РПЦ. Если в середине 1939 года в РПЦ было не более 400 «зарегистрированных» православных храмов, и, по сути, ничего более, то в 1949 году – 14,5 тыс. церквей и молитвенных домов, 75 монастырей, 2 духовные академии и 8 семинарий.

Во времена Сталина РПЦ фактически была встроена во властную государственную «вертикаль». Во многом таковой она осталась и по сей день. Но вопреки своим предшественникам, верой и правдой служившим Сталину, в год его 130-летия в адрес бывшего благодетеля из уст представителей Московской патриархии начали раздаваться весьма резкие высказывания. Например, член Священного синода, председатель Отдела внешних церковных связей РПЦ архиепископ Волоколамский Иларион (Алфеев) в июне 2009 года заявил: «Я считаю, что Сталин был чудовищем, духовным уродом, который создал жуткую, античеловеческую систему управления страной, построенную на лжи, насилии и терроре. Он развязал геноцид против народа своей страны и несёт личную ответственность за смерть миллионов безвинных людей. И количество жертв сталинских репрессий вполне сопоставимо с нашими потерями в Великой Отечественной войне». Мнение архиепископа Илариона, диссонирующее с высказываниями иерархов 1940–1950-х годов, фактически ставит вопрос: насколько безошибочным является мнение Церкви?

Хотя Сталин и дал РПЦ «зелёный свет», тем не менее «атеистическое» законодательство Советского Союза им изменено не было. После смерти «Богоданного вождя» началась некоторая корректировка курса партии и правительства по приведению взаимоотношений Церкви и государства в соответствие с буквой советского закона. И хотя государственный статус архиереев Московского патриархата в послесталинские времена практически не изменился, но столь высокие эпитеты, которые раздавались с 1943 по 1953 год, в адрес новых руководителей СССР от иерархов уже больше не звучали. Да и трудно было Никиту Хрущёва или Леонида Брежнева, при всей их несхожести во взглядах на взаимоотношения Церкви и государства в СССР, назвать «Богоданными»… Впрочем, ведь «несть власти, аще не от Бога»!