Тюменевъ, Павелъ Герасимовичъ, — дворянинъ изъ обѣднѣвшихъ.
Клеопатра, Анна, Елена, Лідія, — его дочери.
Лыковъ, Ѳедоръ Платоновичъ, — мужъ Клеопатры, служитъ секретаремъ въ сенатѣ.
Насоновъ, Давидъ Семеновичъ, — мужъ Анны, секундъ-маіоръ.
Ратаевъ, Никита Ивановичъ, — молодой богатый дворянинъ.
Князь Глуховской, Дмитрій Петровичъ, — богатый гвардейскій офицеръ.
Тихонъ, — слуга у Ратаева.
1.
правитьРатаевъ. Ну кажется обстоятельно я тебѣ доложилъ.
Глуховской. Докладъ не замысловатый; въ единомъ словѣ совмѣщается: ты хочешь всенепремѣнно меня женить.
Ратаевъ. То есть, если ужъ цѣликомъ открыть душу: я хочу только выдать замужъ Лидію Павловну; а такъ какъ для этого необходимо имѣть жениха…
Глуховской. То ты на сей предметъ выбралъ меня?!
Ратаевъ. Видишь, какъ ясно: ты съ лету хватаешь…
Глуховской. Ясно-то ясно, да не совсѣмъ со мной согласно. Я пріѣхалъ сюда изъ Петербурга совсѣмъ не для того, чтобъ…
Ратаевъ. Ты пріѣхалъ развлечься, — какое-же тебѣ большее развлеченіе?… Ты всѣмъ въ жизни наслаждаешься: и виномъ, и картами, и военными экзерциціями; живешь среди знати, на куртагахъ при дворѣ менуэтъ танцовалъ… Ты не испыталъ только одного: женитьбы… А это братецъ мой такое развлеченіе! — одинъ разъ на всю жизнь.
Глуховской. (Посмѣиваясь.) Знаю.
Ратаевъ. Благоустроенный бракъ вѣдь это что? это на землѣ сущее подобіе райской жизни — право. Я вѣдь тебѣ сватаю не вертопрашку какую Петербургскую, а дѣвицу примѣрныхъ качествъ. Лидія Павловна, ты и не воображаешь… она собраніе всѣхъ достоинствъ и даровъ природы… играетъ на трехъ музыкальныхъ инструментахъ, рукодѣльничаетъ лучше любой крѣпостной дѣвки, письма по французки излагаетъ, что твой Дидеротъ и Руссо.
Глуховской. Скажи пожалуй какое сокровище. Да для чего-жъ ты мнѣ ее уступаешь, а не самъ на ней женишься.
Ратаевъ. Я хочу ей дать достойнѣшаго жениха — и такъ какъ ты гораздо достойнѣе меня: ты гвардеецъ, и князь, и на линіи къ высшимъ почестямъ…
Глуховской. Охъ, милый, ты плутуешь.
Ратаевъ. Ха, ха, ха… Вижу, что отъ тебя ничего не скроешь — всю подноготную наружу — изволь. Главная тутъ причина та, что я въ настоящее время пребываю въ сѣтяхъ Амура…
Глуховской. Влюбленъ!?
Ратаевъ. Безмѣрно… въ дѣвицу Тюменеву.
Глуховской. И оттого хочешь женить меня?
Ратаевъ. Не забѣгай впередъ. Познакомился я съ ней меньше года назадъ… Ея отецъ вдовый дворянинъ; положимъ обѣднѣвшій, — вотчины у него всего кустъ бузины у крыльца, а дворовой животины всего собака Азоръ, да чижикъ въ клѣткѣ чирикаетъ… (Глуховской смѣется.) но родъ его старинный, гордость самая сановитая и если не богатствомъ, такъ семейкой Господь его благословилъ. Четыре дочки на подборъ --и было же такое несчастіе, что моя то красотка родилась послѣ всѣхъ, она младшая. Отецъ конечно радъ отдать ее за меня, но человѣкъ онъ предусмотрительный, прежде, говоритъ, надо старшихъ замужъ выдать.
Глуховской. Досада не малая.
Ратаевъ. Пришлось ужь мнѣ самому объ этомъ заботиться. Ну еще первую-то, Клеопатру, мнѣ легче было выдать, я ей доставилъ сенатскаго секретаря, Лыкова; но ужь для второй, Анны, мой будущій тестюшка потребовалъ военнаго, да еще въ штабъ-офицерскомъ чинѣ. Ѣздилъ я, ѣздилъ по разнымъ полкамъ, въ караульняхъ ночевывалъ, наконецъ добылъ таки секундъ-маіора Насонова. Тихъ и робокъ, какъ дѣвица, веревки вей изъ него: женилъ. Теперь осталось только одну выдать, Лидію. Но ужь для нея тестюшка никакихъ резоновъ не принимаетъ; требуетъ и богатаго, и знатнаго, и Богъ знаетъ что еще ему подай… Такъ видишь самъ, что лучше тебя мнѣ не подобрать.
Глуховской. Да вѣдь, милый, я тебѣ не крѣпостной, чтобъ меня такъ не въ зачеть въ рекруты,
Ратаевъ. Ты мнѣ другъ и герой. А герои отъ древнѣйшихъ временъ жизнью своимъ друзьямъ жертвовали.
Глуховской. А почемъ ты знаешь, — можетъ я и самъ въ сѣтяхъ Амура…
Ратаевъ. Не вѣрю, не вѣрю, ты отлыниваешь…
2.
правитьТихонъ. Бояринъ!.. гости наѣхали! цѣльная колымага народу!..
Ратаевъ. Кто такой?
Тихонъ. Да самъ господинъ… съ боярышнями… Тюменевъ, Павелъ Герасимовичъ.
Ратаевъ. Мой будущій тестюшка, и съ боярышнями, чего лучше! стало быть и твоя невѣста тутъ.
Глуховской. Какая невѣста! Онъ ужь ее моей невѣстой величаетъ!
Ратаевъ. Я обѣщалъ, что къ нему тебя привезу, да видно не выдержалъ старикъ, захотѣлось поскорѣй познакомиться съ новымъ зятькомъ.
Глуховской. Въ зятьки меня ужъ произвелъ… вотъ.
Ратаевъ. (Тихону.) Гдѣ они?
Тихонъ. Боярышни-то подлѣ зеркалъ вертятся, а у боярина кафтанъ разодрался, такъ Андрюшка зашиваетъ. Я имъ сказалъ, что вы тутотка, въ павильонѣ,
Ратаевъ. (Глянувъ въ кулисы.) Никакъ ужь вонъ они сюда идутъ?! Чудесно, сейчасъ я тебя и представлю.
Глуховской. Неужто идутъ?!.. Прощай… Захвачу верховую на конюшнѣ и гоняйся тогда за мной въ поднебесьи.
Ратаевъ. (Удерживая его.) Куда?.. куда?.. ты хоть только посмотри,
Глуховской. Да ты съ ума сошелъ… не хочу я этого нисколько… отстань!
Ратаевъ. Гвардейскій офицеръ и бабы испугался!.. да нѣтъ, я заставлю…
3.
правитьТихонъ. Ахти! Чтожь это они улепетываютъ — и мнѣ никакого наказа не дали? Какъ-же про нихъ сказывать? — что правду говори, что соври, попадешь какъ куръ во щи.
Тюменевъ. Гдѣ-же Никита Ивановичъ?
Тихонъ. Не засталъ ужъ я ихъ, — должно быть на гулянку ушли, съ гостемъ въ поле.
Тюменевъ. Ну и путь имъ дорога! Мы здѣсь на роздыхѣ совѣтъ обстряпаемъ.
Клеопатра. (Садясь въ кресло.) Сестрицы, какія кресла! утопаешь, какъ въ облакѣ.
Тихонъ. Этотъ павильонъ у насъ называется Монрепо.
Клеопатра. Ахъ! прелести!
Лыковъ. Завздыхала ужь моя женушка, что путнаго нашла? — храмина вовсе неустойчивая — стѣны сквозныя.
Тюменевъ. А разукрашена знатно: всякіе прародители въ зелени поразставлены… Очень великолѣпно… (Останавливается передъ бюстомъ Минервы). Это что за безобразіе?.. поди сюда (Тихонъ подходитъ.) это что у васъ за офицеръ такой невѣжа стоитъ?
Клеопатра. Батюшка! какой тамъ офицеръ? — это богиня мудрости — Минерва.
Тюменевъ. Ну пускай Минерва!.. Какъ же она смѣетъ на меня такъ непристойно глядѣть, словно хочетъ сказать: куда это ты сосудъ скудельничій забрался?.. Убери ее прочь!.. туда въ кусты, тамъ старичекъ лысенькій стоитъ, давай его сюда.
Тиховъ. Да вѣдь мой бояринъ сами ставили.
Тюменевъ. Я тебѣ приказываю… я отецъ всего семейства и патріархъ; стало я глава и хозяинъ… Неси вонъ… (Тихонъ беретъ бюстъ.) Покажи… Ишь ты, какъ глядитъ… я тебя научу — сосудъ скудельничій… тащи.
Лыковъ. Скажешь-ли ты, тестюшка родной: зачѣмъ ты меня отъ служебнаго дѣла оторвалъ и сюда привезъ?
Тюменевъ. Велико твое дѣло! Бумаги-то чай не самъ пишешь, а подмахнуть ихъ всегда успѣешь. У меня тутъ дѣло всѣхъ дѣловъ важнѣе… (Тихону.) Такъ, такъ, ставь его курносенькаго… Почитай старость… Пошелъ-же теперь сыщи своего боярина; скажи, что мы его тутъ ждемъ.
Тихонъ. Слушаюсъ.
Елена. Я, батюшка, понимаю твою затѣю.
Тюменевъ. А понимаешь — такъ молчи, впередъ старшихъ не суйся. Жаль, что Анны съ мужемъ нѣтъ; писалъ я имъ, чтобъ всенепремѣнно сюда къ полудню прибыли. Ждать уже теперь некогда… стало…
Лидія. Идутъ, идутъ, батюшка… вонъ идетъ Анна…
Елена. И секундъ-маіоръ съ нею.
Тюменевъ. (Клеопатрѣ.) Отмѣнно! Теперь и полная впереди бесѣда у насъ будетъ.
4.
правитьАнна. Ха, ха, ха… ой не могу!.. родные поддержите… ха, ха, ха… здравствую, батюшка… сестрицы ха, ха, ха, ха…
Тюменевъ. Чего ты раскудахталась?
Анна. Уморилъ… уморилъ меня мой муженекъ… вотъ воитель!!..
Насоновъ. Вы, Анна Павловна, всегда на мой счетъ…
Анна. Смирно!!.. Стой, ровняйся по прежнему… Что за продерзость разѣвать ротъ передъ командиромъ. (Смѣется.) Добро, что мы супостатовъ покорили, куда-бы онъ погодился, кабы его на побоище послать!… Вѣришь-ли, сударыня-сестрица, поскакали мы верхомъ изъ Москвы… недалеко вѣдь сюда, всего десять верстъ… мой секундь-маіоръ на четвертой взмолился, усталъ; а ужъ къ концу-то совсѣмъ на шеѣ у коня повисъ… вотъ наѣздникъ!
Елена. Неосновательный воинъ.
Насоновъ. Я для того, матушка, и служу всю жизнь въ комиссіяхъ, да по канцеляріямъ, а не во фронтѣ.
Анна. Смирно!.. не забывай, что ты съ супругой не въ одномъ рангѣ.
Лыковъ. Что это у тебя своячекъ, жена-то не по уставу съ тобой разговариваетъ?
Анна. А ты, приказная строка, знай свои уставы про свой носъ… тирань вонъ ее, свою жену, а до чужой не касайся.
Клеопатра. Ахъ, сестрица, я-бы его всякое тиранство снесла, кабы только душа его была склонна къ стихотворству… всего ужаснѣе: не понимаетъ онъ что:
Златая арфа Аполлона
Подруга чернокудрыхъ музъ…
Лыковъ. Съ твоей арфой-то безъ каши насидишься…
Анна. Ахъ грубость судейская! |
Клеопатра. Жалость одна… } Почти въ одно время.
Елена. Бѣдная сестрица. |
Тюменевъ. Тише дочки, тише!.. что вы ссоритесь ни путь, ни дѣло. Берегите про себя свое супружеское согласіе… Садитесь и слушайте, зачѣмъ я васъ сюда привезъ… (Садится.) Я какъ патріархъ на креслѣ, а вы всѣ кругомъ.
Садись къ моимъ ногамъ на скамеечку.
Насоновъ обмахиваетъ скамейку и садится.
правитьЕлена. (Гладя на Насонова.) Ахъ умора!..фасоны какіе!
Тюменевъ. Драгоцѣнное мое потомство! вамъ извѣстно, что восемь мѣсяцевъ тому назадъ изъ четырехъ моихъ дочерей ни одна еще не была замужемъ…
Елена. Ко мнѣ первой присватались.
Тюменевъ. Молчи, не опережай старшихъ… Когда по моему требованію Никита Ивановичъ, чтобъ добыть себѣ Елену представилъ для Клеопатры вотъ этого жениха, я согласился отдать мою дочь чернильной душѣ.
Лыковъ. Тестюшка, коли вы такъ меня аттестуете…
Тюменевъ. Не возносись! — ты хоть и дворянскаго рода, но гдѣ-же тебѣ до моихъ предковъ, — и хоть тамъ въ сенатѣ ты воротила, а все таки судейскій строчила, чести мнѣ въ твоемъ родствѣ мало.
Лыковъ. Позволь…
Тюменевъ. Другъ мой, ты въ этомъ не виноватъ, — тогда у меня было четыре дочери-дѣвицы, я съ ужасомъ думалъ, что никогда мнѣ ихъ всѣхъ съ рукъ не сбыть… Аннѣ достался уже лучшій мужъ, хоть тоже не Богъ вѣсть какой гренадеръ, но въ секундъ-маіорскомъ чинѣ и съ достаткомъ. (Анна ударяетъ хлыстомъ мужа.) Не волнуйся дочка, твой выборъ все-таки удачнѣе твоей старшей сестры.
Клеопатра. Ахъ?
Лыковъ. Однако тестюшка…
Тюменев. Елена просватана: остается одна Лидія, ее я дешево не отдамъ. Я уже захаилъ трехъ жениховъ, но теперь кажется Никита Ивановичъ досталъ наиблестящаго… Моя дворянская гордость не позволила мнѣ принять его въ моемъ убогомъ жилищѣ и оттого я предпочелъ васъ собрать сюда… чтобъ вы всѣ общимъ родственнымъ совѣтомъ обсудили жениха…
Лидія. Батюшка, я уже говорила тебѣ, что напрасно ты обо мнѣ стараешься; не хочу я замужъ итти, не хочу…
Всѣ. Какъ такъ? что? что? помилуй!
Лидія. Коли не изволишь меня у себя держать, отпусти лучше въ монастырь.
Тюменевъ. Инъ ты, совсѣмъ дѣвка съ ума спятила. И слушать не желаю; выложи эту нелѣпицу изъ головы… У меня ужь такое и положеніе надумано, чтобъ четыре дня въ недѣлю обѣдать у дочерей.
Лыковъ. Тестюшка…
Тюменевъ. Ты не бойся; къ тебѣ я въ постные дни, все равно голодать… А у Лидіи я думалъ бывать по праздникамъ. Куда-же я въ Воскресенье пойду?.. пожалѣй отца, да и сестру пожалѣй: у меня зарокъ данъ — ни за что Елену Никитѣ Ивановичу не отдамъ, пока ты замужемъ не будешь.
Лидія. Коли такъ, батюшка, что отъ этого счастье зависитъ сестры… и… Никиты Ивановича… будь все по волѣ твоей… выдавай меня за кого хочешь.
Клеопатра. Ахъ! ей-же лучше всѣхъ попадаетъ и она-же ломается.
Тюменевъ. Да, дѣточки, теперь я жалѣю, что у меня не семь дочерей, тогда-бы я круглую недѣлю дома не обѣдалъ и шестую дѣвицу выдалъ бы не иначе, какъ за иностраннаго принца.
5.
правитьТихонъ. Идутъ-съ… и гостя за рукавъ ведутъ; онъ упирается, а они ведутъ…
Анна. Ха, ха! — чего-же онъ упирается?
Тюменевъ. Прямая страсть всегда съ робостью нераздѣльна… Подбирайтесь, боярышни, боярышни, подбирайтесь, товаръ лицомъ показать.
Анна. (Мужу.) Держись ты бодро! — что у тебя за позитура?
Тюменевъ. Тсс!!
Елена. (Невольно вскрикиваетъ). Ахъ! Создатель!..
Ратаевъ. Прости, Павелъ Герасимовичъ; позамѣшкались встрѣтить… не ждалъ я такой вашей милости, что самъ ко маѣ пріѣдешь… Многолюбезному семейству поклонъ (Снова поклонъ). Позвольте познакомить: мой другъ — лейбъ-гвардіи поручикъ.
Всѣ. (Кромѣ Лидіи; послѣдовательно, полушопотомъ.) Лейбъ-гвардіи! Лейбъ-гвардіи…
Ратаевъ. Дмитрій Петровичъ князь Глуховской.
Всѣ. (Такъ-же.) Князь! князь! слышали: князь…
Ратаевъ. (Тихо Тюменеву.) Отъ пятнадцати до двадцати тысячъ рублей годоваго дохода,
Тюменевъ. (Тихо женѣ.) Отъ двадцати до тридцати тысячъ дохода.
Елена. (Тихо Аннѣ.) Отъ тридцати до сорока тысячъ…
Анна. (Насонову и Лыкову шепчетъ.) Отъ сорока…
Клеопатра. (Всплеснувъ руками.) Шестьдесятъ тысячъ годоваго дохода!!.
Тюменевъ. Князь, — вотъ вамъ все мое семейство, прошу любить и жаловать… безъ церемоній. Мы хоть и старинные дворяне, но люди простые.
Лыковъ. Прошу любить и жаловать!
Анна. Ваше сіятельство пожаловали къ намъ изъ Петербурга?
Глуховской. Такъ-съ… Это вы, Лидія Павловна?
Анна. Ахъ нѣтъ, къ несчастію я ужь замужемъ.
Глуховской. (Про себя.) Да они тутъ всѣ въ заговорѣ.
Клеопатра. Вы неминуемо видѣли тамъ его превосходительство, господина поэта Державина…
Небесный даръ, краса вѣковъ,
Въ тебѣ великость лучезарна,
Восходитъ мысль высокопарна.
Я всѣ его стихи наизусть знаю.
Яыковъ. (Отводя ее.) Съ чѣмъ сообразно, матушка, веди себя надлежаще.
Елена. (Князю.) Давно вы дружны съ Никитой Ивановичемъ, князь?
Глуховской. (Пораженный.) Какъ? это вы, Елена Павловна?.. здѣсь?..
Ратаевъ. (Отстраняя ее.) Это моя невѣста… моя… это не то…
Глуховской. Вы невѣста?..
Елена. (Вздохнувъ.) Да!..
Тюменевъ. (Выводя Лидію) Но вотъ мой фениксъ… вотъ моя Лидія, которая вамъ такъ понравилась… это лучшая изъ всѣхъ: ко всѣмъ талантамъ соприкасается… (Глянувъ на часы.) Никита Ивановичъ, черезъ полчаса мѣста, чтобъ обѣдъ былъ на столѣ… а той порой, молодежь, ступайте въ садъ, — веселитесь промежъ себя… молодежь должна веселиться… ступайте.
Елена. (Отходитъ влѣво.) Игру затѣемъ!!..
Клеопатра. Я вамъ буду стихи читать… я вамъ изъ Державина Фелицу прочитаю.
Анна. Ой, ой, будь милосердна — избавь; давайте лучше въ воланъ кидаться.
Ратаевъ. Я, государыни мои, предлагаю вамъ въ жмурки играть.
Дамы. Вотъ и въ самомъ дѣлѣ, въ жмурки! въ жмурки! идемте въ жмурки играть!
Тюменевъ. Ступайте, ступайте… Судейскому секретарю прежде всего глаза завяжите.
Лыковъ. Въ силу какихъ причинъ?
Глуховской. Оттого что Ѳемида всегда слѣпа пребываетъ.
Дамы. Пойдемъ, пойдемъ…
6.
правитьТюменевъ. А ты не спѣши. Имѣй терпѣнье — пообожди; тамъ и безъ тебя нахохочутся.
Ратаевъ. Дозвольте мнѣ хоть свѣтскую учтивость справить: я еще слова моей невѣстѣ не сказалъ.
Тюменевъ. Какое тамъ тебѣ еще слово сказывать? — вы оба напередъ знаете, какія слова другъ дружкѣ говорить станете: ахъ, божество, примите, молъ, въ сію райскую минуту сердца моего клятвы, что тебя боготворить буду и пылать нѣжнѣйшимъ пламенемъ… или она тебѣ!. «государь мой, окромя васъ, жизнь моя ни на что не надобна, хоть за окно выброси ее», и все этакую сумасбродную ахинею… такъ ты думай, что уже сказалъ, — все едино.
Ратаевъ. Вы, тестюшка, не хотите понять…
Тюменевъ. Погоди, женишься — будешь свои чувства изливать хоть съ утра до ночи… еще такъ прискучитъ, что въ чужой домъ убѣжишь… Ты здѣсь хозяинъ, ступай обѣдомъ распорядись.
Ратаевъ. У меня на это домоправитель поставленъ,
Тюменевъ. Домоправитель самъ по себѣ, а все хозяйскій глазъ нуженъ, чтобъ родителя въ должной статьѣ удовольствовать… Я хотѣлъ тебѣ напомнить: коричневая водка у тебя хороша, неподдѣльная, не здѣшняго сидѣнья… да еще венгерскій ликеръ ты прошлый разъ поставилъ, куда мнѣ понравился…
Ратаевъ. Все будетъ, все, что прикажете, ужъ и теперь, чай, столъ накрытъ… Домоправитель у меня смѣтливый.
Тюменевъ. Такъ и пойдемъ смотрѣть, все-ли въ порядкѣ? нѣтъ-ли какой недостачи?
Ратаевъ. Да ты, тестюшка, одинъ ступай, командуй у меня, какъ въ своемъ домѣ.
Тюменевъ. Вотъ еще! чтобъ на меня холопья рожу скосили. Да не отговаривайся!.. Кто я такой? — я глава, я патріархъ. Кому ты прежде всѣхъ угодить долженъ, какъ не родителю… что такое за бунтовство?!.. ступай, говорятъ, слушайся.
7.
правитьКлеопатра. Губитель мой, что же это за насильство?
Лыковъ. Не попущу, не попущу столь злонравнаго дурачества… понимаю, зачѣмъ вы мнѣ глаза завязали: это все въ разсужденіи этого гвардейскаго офицерчика… не забывайте, сударыня, что вы мужняя жена.
Клеопатра. Ахъ! на это одно могу сказать: доброе молчаніе всему отвѣтъ.
Лыковъ. Посколько нѣтъ другаго. Что-же это значитъ? когда я Анну поймалъ и у меня повязку сняли, а ты въ тотъ часъ рука съ рукой съ княземъ стоишь и блаженными глазами на него поглядываешь?.. что это значитъ?
Клеопатра. Сердцу можно-ль запрещать
Въ міръ небесный возлетать?
Лыковъ. Есть въ тебѣ стыдъ мнѣ этакое прямо въ лицо сказать?… Или ужъ и къ тебѣ ангелъ сатанинъ треокаянный притронулся?.. то то я смотрю, она сегодня съ утра китайскимъ порошкомъ притирается, — сколько, сударыня, не станешь бѣлиться, души себѣ этимъ не убѣлишь… прямо тебѣ говорю, коли ты модницамъ подражать хочешь, выйдетъ для тебя отъ этого скука великая.
Клеопатра. Ѳедоръ Платоновичъ, не возгорайся… сядь… сядь; пожалуйста, прошу тебя… послушай мое объясненіе…
Лыковъ. (Садясь.) Меня, матушка, не оплетешь.
Клеопатра. Прослушай и тогда поступай, какъ знаешь.
Лыковъ. Да что тамъ? Ну, слушаю.
Клеопатра. (Декламируя.)
Дафнисъ, юный пастушокъ,
Но съ ревнивою душою,
Полюбилъ пастушку Хлою.
Ревность гибельный порокъ!
Хлоя только глазки скоситъ,
Дафнисъ сердится, не сноситъ,
И влюбленныя сердца
Настрадались безъ конца.
Хлоя долго не стерпѣла
И къ другому улетѣла.
Дафнисъ брошенъ. одинокъ;
Не ревнуй, мой пастушокъ…
Лыковъ. Отцы мои!.. да никакъ ты поврежденная!..
Клеопатра. О, горе судьбы моей! что за супругъ мнѣ достался: на сладкозвучное стихотворство бранью отвѣчаетъ!
Лыковъ. Поврежденная и есть… Клеопатрушка, ты очнись, опомнись…
Клеопатра. Умолкни, чернь непросвѣщенна!
Слѣпые міра мудрецы…
Боже! кто пойметъ меня, сколь несносна жизнь подлѣ супруга-невѣжды…
Лыковъ. Я ее запирать буду… ей-ей буду…
8.
правитьАнна. Силъ нѣтъ стерпѣть такое поношеніе!.. что я остарокъ какой, что-ли? или шутиха приживальщица, чтобы меня на смѣшки подымать?
Лыковъ. Ты еще чего разгрохоталась, сестрица?
Анна. Мужикъ того не сдѣлаетъ… слышите: завязали мнѣ глаза, я мечусь по лужайкѣ, въ цвѣтникъ забрела, на яблоню наткнулась, все кругомъ молчитъ… я со зла сорвала повязку, — что-же? васъ нѣтъ, сестрица наша тихоня сидитъ въ гротѣ на лавочкѣ, въ мечтахъ погрузилась, мой секундъ-маіоръ спитъ подъ кустомъ, а Еленушка съ гвардейцемъ далеко далеко по аллеѣ ушли, разгуливаютъ… я съ завязанными глазами руками по воздуху-то шарю да шарю, мухъ ловлю, а они тамъ въ разговорахъ разсыпались… Это всему нашему семейству позоръ.
Лыковъ. Глупая игра! Я спервоначала сказалъ,
Анна. А!.. и ты поднялся на ножки… поди-ка поди-ка сюда!
Насоновъ. Виноватъ, матушка, дрема осилила; легкое-ли дѣло десять верстъ верхомъ!
Анна. Нѣтъ, видно ты военную-то службу на печи проходилъ!.. капральская-то палка мало по тебѣ прогуливалась. Смѣетъ онъ, гвардейчикъ росписаный, нашу дворянскую честь задѣвать?.. вотъ вамъ объявляю обоимъ, вы двое мужчинъ, намъ слабымъ безпомощнымъ защита… вы съ этимъ княземъ должны разсчитаться,
Лыковъ. Ну ужь меня не тревожь, мое дѣло сторона, у меня на это рукъ нѣтъ.
Анна. Видно, у тебя руки то только на то, чтобы барашка бъ бумажкѣ хватать…
Лыковъ. Что ты пристала? — диви-бы, тебѣ еще кляузу какую настрочить приходилось — мнѣ въ ссору съ гвардейцемъ вступаться… у тебя вонъ свой мужъ, военный, — ему больше пристало.
Анна. Какой у меня мужъ? прѣсная душонка! отъ такой вороны — не жди обороны.
Насоновъ. Аннушка!
Анна. Молчи!.. Обманулъ меня Ратаевъ, Никита Ивановичъ… за военнаго тебя выдалъ, когда ничего въ тебѣ военнаго нѣтъ… поддѣльный офицеръ, канцеляристъ…
Клеопатра. (Встаетъ.) Вотъ это истина!.. Всему виноватъ Никита Ивановичъ; когда онъ могъ намъ такихъ-же князей жениховъ достать, а онъ намъ кого на шею навязалъ.
Лыковъ. Что ты мелешь? — какой гвардеецъ, на тебя покорыствуется?..
Клеопатра. Ты до этого не доходишь.
Анна. Въ военно-судную комиссію его — Никиту Ивановича. Это подлость… онъ долженъ былъ мнѣ настоящаго штабъ-офицера доставить — а это что?
Насоновъ. Аннушка! Аннушка!..
Анна. Я ему отплачу, я отплачу…
9.
правитьРатаевъ. Хорошо-ли вы веселитесь, сестрица?
Анна. Спасибо тебѣ за твое веселье, за все спасибо!.. но ужъ невѣсты твоей ты не увидишь, какъ своихъ ушей, въ этомъ я тебѣ порука.
Ратаевъ. Родная? да чего ты гнѣваться изволишь?
Клеопатра. У тебя друзья-гвардейцы?! Князья! богатые… свѣтскаго благочинія?.. а ты насъ за кого выдалъ?.. за кого ты насъ замужъ выдалъ?
Лыковъ. Супруга, Клеопатра Павловна!.. нѣтъ, она совсѣмъ рехнулась…
Ратаевъ. Такова ваша благодарность за всѣ мои благодѣянія?
Анна. Благодѣянія!?.. (Потряхивая за плечо мужа.) Это ты называешь благодѣяніе?.. нѣтъ, красота моя, ты за это передъ прокуроромъ отвѣтъ держать будешь, коли ты его офицеромъ называешь…
Клеопатра. Пойдемъ, сестра, батюшкѣ пожалуемся.
Анна. Пойдемъ. (Ратаеву.) И я не я буду, коли онъ за тебя Елену отдастъ… я ему предоставлю всю табель твоихъ провинностей передъ нами двумя, тебѣ за нихъ еще не то слѣдуетъ. Пойдемъ, сестра.
Лыковъ. Право, не начудила бы чего моя стихотворщица.
Насоновъ. (Вздохнувъ.) Пойду, попрошу у нея прощенья.
10.
правитьРатаевъ. (Одинъ.) Вотъ признательность человѣческая! Дѣлай послѣ этого добро людямъ… Я-же ихъ замужъ выдалъ, и онѣ же хотятъ мое счастье разстроить… Ну ужъ будьте надежны, это вамъ не удастся… и если этотъ болванъ отецъ тоже всякое мое дружество забудетъ и начнетъ отъ брака сторониться, я имъ себя покажу: Еленушка меня любитъ, я ее противъ воли родительской увезу… и пускать къ себѣ никого не стану, ни батюшку, ни сестрицъ…. (Глянувъ за кулисы.) А!.. Сюда бѣжитъ!! мой барашекъ, чуетъ ея сердечко, гдѣ милый… притаюсь испугаю её.
11.
правитьЕлена. (Озираясь) Куда-жъ онъ дѣлся? (Видя входящаго Глуховскаго.) А!..
Глуховской. (Входя.) Гдѣ ты порхаешь, мой мотылекъ?
Елена. Совсѣмъ не твой, оставь… у тебя своя роза цвѣтетъ, — кружись около нея…
Глуховской. Жестокая, не хочешь видѣть, что я жить безъ тебя не могу.
Ратаевъ. Ахъ бездѣльникъ, да онъ её у меня отбиваеть.
Елена. Полно, князь, полно, остепенись. Не слѣдъ тебѣ со мной амуриться… Когда могъ ты меня взять, ты не хотѣлъ.
Глуховской. Какъ тебѣ клясться… Ты гостила у моей тетки, княгини, одна, мнѣ даже фамильи твоей не сказали; знаю только что Елена Павловна… Ты видѣла, что я влюбился въ тебя всей душой… ты даже дала понять это.
Елена. Ахъ! что онъ говоритъ!
Ратаевъ. Не слышу…
Глуховской. Я прямо тётку просилъ присватать меня. Но она была противъ; въ то-же утро тебя тайкомъ спровадили… Куда? — я не зналъ… слишкомъ годъ я тосковалъ по тебѣ одной, спрашивалъ…
Ратаевъ. Онъ, кажется, ей въ любви объясняется…
Елена. (Боязливо.) Молчи, князь, чтобъ не подслушали, вѣдь я невѣста, я почитай, что чужая жена.
Глуховской. Развѣ онъ тебѣ милѣе меня?
Елена. Я боюсь тебя слушать…
Глуховской. Развѣ Никита милѣе?
Елена. Лукавецъ! въ чемъ ты заставляешь меня признаваться…
Ратаевъ. Что?
Глуховской. А коли нѣтъ, зачѣмъ ты будешь себя въ неволю отдавать?.. Да и не можетъ онъ тобой такъ восхищаться, какъ я, богиня моя, Афродита…
Ратаевъ. Спасибо.
Глуховской. Твоими взглядами жгучими… твоей рѣчью соловьиной.
Елена. Замолчи, несносный! ты проказникъ. какъ я погляжу… ты понялъ, что мнѣ и лесть твоя пріятна… Зачѣмъ ты пріѣхалъ сюда?.. такой красивый… распудренный, разряженный…
Глуховcкой. Ахъ, продолжай, говори… отъ твоихъ словъ душа не вмѣщаетъ всей радости…
Елена. Ахъ, я несчастная! я должна за Никиту Ивановича выходить… спаси ты меня отъ него, утѣха жизни моей,
Глуховской. Не унывайте; коли злыя обстоятельства будутъ намъ противиться, я увезу тебя силой, пойду противъ всѣхъ…
Ратаевъ. И онъ хочетъ её увезти!..
Елена. Коварный злодѣй… что ты сдѣлалъ со мной? чѣмъ ты такъ приворожилъ?.. я дрожу передъ тобой, какъ овечка передъ волкомъ… (Онъ цѣлуетъ ее.) Ай?. отвяжись обольститель…
Глуховской. Нѣтъ, ты отъ меня не уйдешь.
12.
правитьРатаевъ. Чего-же ужъ больше ждать?.. достаточно почтенъ и награжденъ за все… Сестрицы за мои старанія на меня-же напали; а Елена… Такъ вотъ ея любовь! Она шла за меня по нуждѣ только… кокетка… и этотъ другъ!.. на свою-же шею я его пригласилъ сюда… Добро-же… теперь мнѣ никого не надо; брошу всѣхъ, самъ уѣду… о, Создатель! этого-ли я заслужилъ!..
Лидія. Никита Ивановичъ, можно?
Ратаевъ. Идите, Лидія, идите; вы честнѣе ихъ всѣхъ… Вы по крайности не обманывали меня — и всегда словомъ сочувствія встрѣчали мои тревоги.
Лилія. И теперь хочу того-же.
Ратаевъ. Ахъ Лидія, я убитъ!.. Дѣвушка, которую любилъ, которой вѣрилъ, въ которой надѣялся видѣть блаженство моей жизни, — меня обманывала… Первый пріѣзжій щеголь показистѣе нарядился, да сталъ ей куры строить и она ужъ вся отдалась его комплиментамъ… Какое достохвальное поведеніе!
Лидія. Никита Ивановичъ, я сама все видѣла и слышала и пришла просить прощенья за сестру… вступиться за нее… подумайте хорошенько, не сами-ли вы во всемъ виноваты?
Ратаевъ. Я?!
Лидія. Да; и вы, и я немножко; каюсь. Оттого мнѣ это еще больнѣе… Не осуждайте сестры за маленькое легкомысліе: гвардеецъ уѣдетъ, я съ ней поговорю и она снова вернется къ вамъ.
Ратаевъ. Не надо, не хочу я больше.
Лидія. У нея все таки доброе сердце и она искренно думала ваше счастье составить… я знаю, я помню, какъ она говорила объ васъ въ первое время… но вы ничего не сдѣлали, чтобы поддержать нѣжное чувствованіе ея сердца…
Ратаевъ. Я жизнь готовъ былъ ей отдать…
Лидія. (Садится.) Это неправда… припомните хорошенько, какъ вы приходили къ намъ: она выбѣгала къ вамъ навстрѣчу веселая, какъ птичка беззаботная, а вы, взявъ её за руку, шли ко мнѣ, и приносили ученую книгу, и просили, чтобъ я читала вамъ её въ слухъ… О! я всегда съ благодарностью буду вспоминать объ этихъ минутахъ блаженства, проведенныхъ съ вами, о нашихъ спорахъ и чтеніи; но сестра… она другого характера… вы радовались, что она сидитъ рядомъ и брали ее за руку, временемъ поглядывали и любовались на нее; но ей не того желалось… ей нужно было смѣяться и бѣгать и рѣзвиться… а вы ее заставляли слушать предики Даламбера.
Ратаевъ. Это правда, Лидія.
Лидія. А потомъ вы сажали меня за цитру и я пѣла вамъ нѣжныя заунывныя мелодіи… у меня сердце замирало отъ счастья, когда я замѣчала. что вы довольны мной, но сестрѣ въ ушахъ звенѣли иныя пѣсни… веселыя… огневыя… а вы требовали, чтобъ она наслаждалась тѣмъ, чѣмъ мы съ вами.
Ратаевъ. (Встаетъ.) Какія мысли мнѣ приходятъ…
Лидія. (Прерывая.) Не осуждай-же ее строго, Никита Ивановичъ; давай обоюдно прилагать старательность нашу, чтобъ снова возжечь ея угасающій пламень къ тебѣ; а я вамъ помѣхой не буду, уговорю отца, пойду въ монастырь и буду молиться за ваше счастье.
Ратаевъ. Нѣтъ, Лидія нѣтъ… я прозрѣвать начинаю… что это? слезы?.. Прочь ихъ, прочь съ этихъ чудныхъ глазъ… безумецъ, я тебя любилъ, всегда тебя… какъ могъ я такъ ошибаться?.. Елена только ласкала мои взоры, — я бы загубилъ и себя и ее, еслибъ на ней женился; пускай князь ее беретъ, моей душѣ твоя откликается… позволь-же назвать тебя своей, голубка моя нѣжная…
Лидія. Ахъ милый! это слишкомъ много счастья.
Ратаевъ. Клянусь честью, что разумнѣе этого я ничего въ жизни никогда не содѣлаю. Здѣсь кажется вотъ сама она, сама богиня Минерва помогла мнѣ… (Оглянувшись видитъ бюстъ Сократа.) Что это значитъ?.. здѣсь всегда Минерва стояла… откуда взялся курносый Сократъ?
Лидія. (Встаетъ.) Ахъ, это батюшка на нее прогнѣвался, что она непочтительно на него глядѣла, такъ выслалъ ее отсюда.
Ратаевъ. Ха, ха, ха… да онъ тутъ распоряжается, какъ въ своемъ собственномъ домѣ.
13.
правитьТюменевъ. Не смѣть никто мнѣ перечить — я здѣсь глава всему! — Я патріархъ… (Ратаеву.) Куда ты отъ меня убѣжалъ? — отправился на кухню, а самъ къ барышнямъ.
Ратаевъ. Я былъ на кухнѣ…
Тюменевъ. Скажите, какъ вретъ безпошлинно; я самъ сейчасъ оттуда; поваръ сказалъ, что тебя тамъ и не бывало… я ему строжайше напѣлъ, отчего онъ кабанью голову безъ Рейнвейна варитъ!.. велѣлъ налить; а тутъ вотъ эти сороки наскочили тебя казнятъ… не бойся, я ихъ унялъ… юриспруденція моя между собой помирились…
Лыковъ. Что мнѣ съ жены взыскивать?.. я себѣ говорю: блаженъ иже и скоты милуетъ…
Кіеопатра. Охъ! онъ никогда не вознесется, но во мнѣ
Высокій духъ всегда великъ,
Всегда онъ твердъ, что не случится.
Анна. Сестрица — перестань, отъ твоихъ стиховъ въ могилу сляжешь.
Тюменевъ. Я слово держу крѣпко и если твой князь женится на Лидіи…
Ратаевъ. Никогда этого не будетъ.
Тюменевъ. А въ этомъ случаѣ я за тебя Елены не отдамъ.
Ратаевъ. И не надо.
Тюменевъ. Что за безтолковщина?.. бѣгалъ, бѣгалъ, какъ оглашенный, за женихами изъ за Елены, а теперь…
Ратаевъ. (За сцену.) Идите, идите предатели, что вы хоронитесь?
Глуховской. (Ратаеву.) Никита, мнѣ необходимо съ тобой поговорить наединѣ.
Ратаевъ. Не надо, я все знаю.
Глуховской. Не можешь ты знать… я съ Еленой Павловной знакомъ раньше тебя, еще когда она гостила у моей тетки, княгини Хрипуновой, съ тѣхъ поръ люблю ее…
Ратаевъ. Вотъ чего я не разслышалъ-то… Да ладно ужь, ладно! Твои права первыя и уступаю тебѣ ее, коли она сама согласна.
Елена. Никита Ивановичъ, я какъ невѣста должна вамъ повиноваться…
Тюменевъ. Это что за разговоръ? Ахъ вы кривошалые! Какъ смѣть рѣшать за спиной родителя?
Глуховской. Прошу васъ осчастливить меня.
Тюменевъ. А Лидія за кого-же? кто ее возьметъ?
Ратаевъ. Я возьму.
Елена. Я давно замѣтила, что къ этому клонить.
Тюменевъ. Ты?.. Ну что-жъ? ты, такъ ты; стало быть у васъ съ княземъ полюбовная размѣнка вышла. Инъ быть по сему — мнѣ вѣдь все едино — только-бы всѣхъ пристроить.
Тихонъ. (Тюменеву.) Бояринъ… ваша кабанья голова готова.
Тюменевъ. Какъ, моя кабанья голова? Что онъ смѣетъ говорить?
Ратаевъ. Онъ докладываетъ, что обѣдъ готовъ.
Тюменевъ. Ахъ обѣдъ… да, да… я совсѣмъ было позабылъ… Обѣдъ это важное дѣло — пойдемте… Стой! Еще одно наставленіе… Ну, поздравляю… теперь вы всѣ пристроены… живите въ мирѣ, согласіи; наши времена шатки, берегите шапки; а пуще всего родителя уважайте… Идемъ…
«Въ сѣтяхъ Амура» — веселая пьеска (сюжетъ заимствованъ изъ французской комедіи). Дѣйствіе перенесено въ XVIII столѣтіе и требуетъ тогдашнихъ костюмовъ и пудренныхъ париковъ. Основа пьесы: хлопоты отца, старающагося выгодно выдать четырехъ дочерей замужъ. Каждая изъ четырехъ молодыхъ ролей имѣетъ свою характерность. Одна дочь мечтательница, увлекающаяся поэзіей, другая энергичная военная дама, третья простая, задушевная дѣвушка, четвертая кокетливая барышня. Шесть мужскихъ ролей тоже даютъ хорошій матеріалъ актерамъ: рѣзкій отецъ, глуповатый слуга, двое ловкихъ молодыхъ людей, канцелярскій чиновникъ и вялый, робкій военный (секундъ-майоръ), покорный женѣ.