Восемьдесят тысяч вёрст под водой (Жюль Верн; Вовчок)/Часть первая/Глава I
ГЛАВА ОДНА
СКОЛЬЗКИЙ РИФ.
1866 год был отмечен странным событием, необъяснимым и необъяснимым явлением, которое, наверное, никто не забыл. Не говоря уже о слухах, которые будоражили население портов и возбуждали общественный дух в глубине континентов, мореплаватели были особенно тронуты. Купцы, судовладельцы, капитаны, шкиперы и мастера Европы и Америки, офицеры военно-морских флотов всех стран, а вслед за ними и правительства различных государств двух континентов, были очень озабочены этим фактом.
Действительно, в течение некоторого времени несколько кораблей сталкивались с "огромной штукой", длинным, плавниковым, иногда фосфоресцирующим объектом, бесконечно большим и быстрым, чем кит.
Факты, связанные с этим явлением, записанные в различных журналах, довольно точно согласуются со структурой объекта или существа, о котором идет речь, невероятной скоростью его движения, удивительной силой его локомоции, особой жизнью, которой он, казалось, был наделен. Если это было китообразное, то по размерам оно превосходило всех тех, кого наука до сих пор классифицировала. Ни Кювье, ни Ласепед, ни М. Дюмериль, ни М. де Кватрефаж не признали бы существование такого чудовища - если бы не видели его, что называется, собственными учеными глазами.
Если взять среднее значение наблюдений, сделанных в различных случаях, - отбросить робкие оценки, приписывающие этому объекту длину в двести футов, и отбросить преувеличенные мнения, утверждающие, что он был шириной в милю и длиной в три фута, - то можно утверждать, что это феноменальное существо намного превосходит все размеры, до сих пор допускаемые ихтиологами, - если оно действительно существовало.
Теперь он существовал, сам факт больше нельзя было отрицать, и, учитывая склонность человеческого мозга к чудесному, можно понять, какие эмоции вызвало во всем мире это сверхъестественное явление. Что касается отказа от нее как от басни, то от этого пришлось отказаться.
Действительно, 20 июля 1866 года пароход Governor-Higginson компании Calcutta and Burnach Steam Navigation Company столкнулся с этой движущейся массой в пяти милях к востоку от побережья Австралии. Капитан Бейкер сначала подумал, что перед ним неизвестный риф; он даже собирался определить его точное положение, когда два столба воды, поднятые непонятным объектом, со свистом выстрелили в воздух на сто пятьдесят футов. Если только этот риф не был подвержен периодическим расширениям гейзера, губернатор Хиггинсон действительно имел дело с каким-то доселе неизвестным водным млекопитающим, которое выбрасывало через свои жерла столбы воды, смешанной с воздухом и паром.
То же самое наблюдалось 23 июля того же года в морях Тихого океана на судне "Кристобаль-Колон" Вест-Индской и Тихоокеанской пароходной компании. Таким образом, это необычное китообразное могло перемещаться из одного места в другое с удивительной скоростью, поскольку в течение трех дней друг после друга губернатор Хиггинсон и Кристобаль Колон наблюдали его в двух точках на карте, разделенных расстоянием более семисот морских лиг.
Через две недели, на расстоянии двух тысяч лиг, "Гельвеция" Национальной компании и "Шеннон" Королевской почты, следовавшие по противоположным сторонам той части Атлантики, которая находится между Соединенными Штатами и Европой, сообщили, что чудовище находится соответственно на 42° 15′ северной широты и 60° 35′ западной долготы от меридиана Гринвича. В этом одновременном наблюдении считалось, что минимальная длина млекопитающего может быть оценена более чем в триста пятьдесят английских футов [1], поскольку "Шеннон" и "Гельвеция" были меньше его, хотя их длина от форштевня до кормы составляла сто метров. Но самые крупные киты, те, что часто встречаются у Алеутских островов, Куламмак и Умгуллик, никогда не превышают пятидесяти шести метров в длину, если вообще достигают ее.
Эти последовательные сообщения, новые наблюдения на борту трансатлантического лайнера "Перейра", столкновение "Этны" (линия Инмана) с "Монстром", доклад офицеров французского фрегата "Нормандия", очень серьезное восстановление, полученное сотрудниками коммодора Фиц-Джеймса на борту "Лорд-Клайда", глубоко взволновали общественное мнение. В странах легкого поведения над этим явлением шутили, но серьезные и практичные страны, Англия, Америка и Германия, были глубоко обеспокоены.
Повсюду в крупных центрах монстр стал модным; о нем пели в кафе, высмеивали в газетах и разыгрывали в театрах. У уток была прекрасная возможность отложить яйца всех цветов. Все воображаемые и гигантские существа, от белого кита, ужасного "Моби Дика" из гиперборейских регионов, до несоразмерного Кракена, чьи щупальца могут обхватить пятисоттонный корабль и утащить его в пучину океана, вновь появились в газетах - не хватает экземпляров. Были воспроизведены даже записи древних времен, мнения Аристотеля и Плиния, которые признавали существование этих чудовищ, затем норвежские рассказы епископа Понтоппидана, отношения Пауля Хеггеде и, наконец, отчеты мистера Харрингтона, чья добросовестность не может быть заподозрена, когда он утверждает, что видел, находясь на борту судна Castillan в 1857 году, эту огромную змею, которая никогда прежде не посещала ничего, кроме морей старой Конституции.
Затем началась нескончаемая полемика доверчивых и недоверчивых в научных обществах и научных журналах. Вопрос о чудовище" будоражил умы людей. Журналисты, которые делают профессию науки в битве с теми, кто делает профессию духа, изливали потоки чернил во время этой памятной кампании; некоторые даже пролили две или три капли крови, ибо от морского змея они перешли к самым оскорбительным личностям.
В течение шести месяцев война продолжалась с переменным успехом. На глубокие статьи Географического института Бразилии, Королевской академии наук Берлина, Британской ассоциации, Смитсоновского института Вашингтона, на обсуждения "Индийского архипелага", "Космоса" аббата Муаньо, "Mittheilungen" Петермана, на научные хроники великих газет Франции и других стран маленькая пресса отвечала с неиссякаемой энергией. Его остроумные авторы, пародируя слова Линнея, цитируемые противниками монстра, утверждали, что "природа не делает дураков", и призывали своих современников не опровергать природу, признавая существование кракенов, морских змей, "Моби Дика" и других иллюзий бредящих моряков. Наконец, в статье в одной из самых известных сатирических газет, самый любимый из ее редакторов, вышивая в целом, набросился на монстра, как Ипполит, нанес ему последний удар и прикончил его под взрывы всеобщего смеха. Дух победил науку.
В течение первых месяцев 1867 года этот вопрос казался похороненным, и не представлялось вероятным, что он будет возрожден, когда новые факты стали достоянием общественности. Это была уже не научная проблема, которую нужно было решить, а реальная, серьезная опасность, которой нужно было избежать. Вопрос приобрел совершенно иное звучание. Монстр стал островом, скалой, рифом, но неуловимым, неопределимым, неуловимым рифом.
5 марта 1867 года судно "Моравиан" Монреальской океанской компании, находясь ночью на широте 27°30′ и долготе 72°15′, ударилось правым бортом о скалу, которая не отмечена на карте в этих местах. Под совместными усилиями ветра и четырехсот лошадиных сил она делала тринадцать узлов. Несомненно, если бы не превосходное качество корпуса, Moravian, открытый для удара, затонул бы вместе с двумястами тридцатью семью пассажирами, которых он вез из Канады.
Несчастный случай произошел около пяти часов утра, когда начало светать. Вахтенные офицеры бросились на корму корабля. Они осмотрели океан с самым скрупулезным вниманием. Они не увидели ничего, кроме сильного вихря, разбивающегося в трех кабельтовых от них, как будто жидкие пятна были яростно взбиты. Пеленг на это место был взят точно, и "Моравиан" продолжил свой путь без видимых повреждений. Может быть, она ударилась о подводную скалу или о какой-то огромный обломок? Установить это не удалось, но при осмотре корпуса судна в сухих доках было обнаружено, что часть киля была отломана.
Этот факт, чрезвычайно серьезный сам по себе, возможно, был бы забыт, как и многие другие, если бы три недели спустя он не повторился в идентичных условиях. Однако, благодаря национальной принадлежности судна, ставшего жертвой этого нового столкновения, благодаря репутации компании, которой принадлежало это судно, событие имело огромный резонанс.
Никому не известно имя знаменитого английского судовладельца Кунарда. Этот умный промышленник основал в 1840 году почтовую службу между Ливерпулем и Галифаксом с помощью трех деревянных и колесных судов мощностью в четыреста лошадиных сил и тоннажем в одиннадцать сотен шестьдесят две тонны. Через восемь лет оборудование компании пополнилось четырьмя судами мощностью шестьсот пятьдесят лошадиных сил и восемнадцатью сотнями двадцатью тоннами, а еще через два года - еще двумя судами, превосходящими по мощности и тоннажу. В 1853 году компания "Кунард", чья привилегия на перевозку депеш только что была возобновлена, последовательно пополнила свое оборудование кораблями "Аравия", "Персия", "Китай", "Скотия", "Ява", "Россия", все из которых были первоклассными судами и самыми большими из всех, которые когда-либо плавали по морям после "Грейт-Эстерна". Так, в 1867 году компания имела двенадцать судов, восемь из которых были колесными, а четыре - винтовыми.
Я привожу эти очень краткие подробности, чтобы все могли осознать важность этой судоходной компании, известной во всем мире своим разумным управлением. Ни одно предприятие по трансокеанским перевозкам не было проведено с большим мастерством; ни один бизнес не был более успешным. За двадцать шесть лет корабли Cunard пересекали Атлантику две тысячи раз, и ни разу ни один рейс не был пропущен, ни разу не было задержек, ни разу не было потеряно ни одно письмо, ни один человек, ни один корабль. Поэтому пассажиры по-прежнему выбирают линию Cunard, несмотря на мощную конкуренцию со стороны Франции, что видно из изучения официальных отчетов за последние годы. Однако никто не удивится последствиям аварии, постигшей один из самых красивых пароходов.
13 апреля 1867 года, когда море было прекрасным, а ветер умеренным, "Скотия" находилась на 15° 12′ долготы и 45° 37′ широты. Она двигалась со скоростью тринадцать узлов сорок три сотых под тягой своей тысячи лошадиных сил. Ее колеса били по морю с идеальной регулярностью. Ее осадка тогда составляла шесть метров семьдесят сантиметров, а водоизмещение - шесть тысяч шестьсот двадцать четыре кубических метра.
В семнадцать минут четвертого вечера, когда пассажиры обедали в главном салоне, на корпусе "Скотии", у ее четверти и немного позади левого колеса, раздался не очень заметный толчок.
Скотия не ударила, ее ударили, причем скорее острым или колющим предметом, чем тупым. Столкновение казалось настолько незначительным, что никто на борту не обратил бы на него внимания, если бы не крики клинеров, которые с воплями выбежали на палубу:
"Мы тонем! Мы тонем!
Сначала пассажиры были очень напуганы, но капитан Андерсон поспешил успокоить их. Действительно, опасность не может быть непосредственной. Scotia, разделенная на семь отсеков водонепроницаемыми переборками, могла безнаказанно устранить течь.
Капитан Андерсон немедленно отправился в трюм. Он признал, что пятый отсек был затоплен, а скорость затопления доказывала, что попадание воды было значительным. К счастью, в этом отсеке не было котлов, так как пожар был бы внезапно потушен.
Капитан Андерсон немедленно остановил корабль, и один из матросов нырнул в воду, чтобы осмотреть повреждения. Через несколько минут в корпусе парохода была обнаружена дыра шириной два метра. Такой поток воды невозможно было закрыть, и "Скотия" с наполовину утопленными колесами была вынуждена продолжить плавание. Теперь она находилась в трехстах милях от мыса Клир, и после трехдневной задержки, которая сильно встревожила Ливерпуль, вошла в доки компании.
Затем инженеры приступили к осмотру судна Scotia, которое было поставлено в сухой док. Они не могли повеЭто был последний факт, который привел к новому возбуждению общественного мнения. С этого момента в морских катастрофах, не имевших определенной причины, стали винить чудовище. Это фантастическое животное взяло на себя ответственность за все эти кораблекрушения, число которых, к сожалению, велико; ведь из трех тысяч судов, гибель которых ежегодно фиксируется Бюро Веритас, число паровых или парусных кораблей, предположительно погибших из-за отсутствия новостей, составляет не менее двухсот!
Теперь именно "монстра", справедливо или несправедливо, обвиняли в их исчезновении, благодаря ему сообщение между различными континентами становилось все более опасным, общественность заявляла и категорически требовала, чтобы моря были окончательно избавлены от этого грозного китообразного любой ценой.рить своим глазам. В двух с половиной метрах ниже ватерлинии находился обычный разрыв в форме равнобедренного треугольника. Разлом в пластине был очень острым, и по нему нельзя было нанести более точный удар кулаком. Поэтому перфоратор, который его изготовил, должен был быть необычайно твердым - и после того, как он был брошен с огромной силой и пронзил лист металла длиной четыре сантиметра, он должен был выйти из него ретроградным и поистине необъяснимым движением.