См. Басни. Книга пятая. Дата создания: 1813 г., опубл.: «Описание торжественного открытия имп. Публичной Библиотеки, бывшего 2 января 1814 г.», СПБ., 1814 г., стр. 99—103. Источник: РВБ
Какой-то древний царь впал в страшное сомненье:
Не более ль вреда, чем пользы, от наук? Не расслабляет ли сердец и рук Ученье? И не разумнее ль поступит он,
Когда ученых всех из царства вышлет вон?
Но так как этот царь, свой украшая трон,
Душою всей радел своих народов счастью И для того 10Не делал ничего По прихоти, иль по пристрастью,— То приказал собрать совет,
В котором всякий бы, хоть слогом не кудрявым, Но с толком лишь согласно здравым Свое представил: да, иль нет;
То есть, ученым вон из царства убираться,
Или попрежнему в том царстве оставаться? Однако ж как совет ни толковал: Кто сам свой голос подавал, 20Кто голос подавал работы секретарской, Всяк только дело затемнял
И в нерешимости запутывал ум царской. Кто говорил, что неученье тьма; Что не дал бы нам бог ума, Ни дара постигать вещей небесных, Когда бы он хотел. Чтоб человек не боле разумел Животных бессловесных, И что, согласно с целью сей, 30Ученье к счастию ведет людей. Другие утверждали,
Что люди от наук лишь только хуже стали: Что всё ученье бред, Что от него лишь нравам вред, И что, за просвещеньем вслед, Сильнейшие на свете царства пали. Короче: с обеи́х сторон, И дело выводя и вздоры, Бумаги исписали горы, 40А о науках спор остался не решен;
Царь сделал более. Созвав отвсюду он
Разумников, из них установил собранье
И о науках спор им предложил на суд. Но способ был и этот худ,
Затем, что царь им дал большое содержанье: Так в голосах между собой разлад Для них был настоящий клад; И если бы им волю дали, Они б доныне толковали 50Да жалованье брали. Но так как царь казною не шутил, То он, приметя то, их скоро распустил.
Меж тем час-от-часу впадал в сомненье боле.
Вот как-то вышел он, сей мыслью занят, в поле, И видит пред собой Пустынника, с седою бородой И с книгою в руках большой.
Пустынник важный взор имел, но не угрюмый; Приветливость и доброта 60Улыбкою его украсили уста,
А на челе следы глубокой видны думы.
Монарх с пустынником вступает в разговор И, видя в нем познания несчетны,
Он просит мудреца решить тот важный спор:
Науки более ль полезны или вредны?
«Царь!» старец отвечал: «позволь, чтоб пред тобой Открыл я притчею простой,
Что́ размышленья мне внушили многолетны». И, с мыслями собравшись, начал так: 70«На берегу, близ моря, Жил в Индии рыбак;
Проведши долгий век и бедности, и горя,
Он умер и троих оставил сыновей. Но дети, видя,
Что с нуждою они кормились от сетей И ремесло отцовско ненавидя, Брать дань богатее задумали с морей, Не рыбой,— жемчугами; И, зная плавать и нырять, 80Ту подать доправлять Пустились сами.
Однако ж был успех различен всех троих: Один, ленивее других, Всегда по берегу скитался;
Он даже не хотел ни ног мочить своих И жемчугу того лишь дожидался, Что выбросит к нему волной: А с леностью такой Едва-едва питался. 90Другой, Трудов нимало не жалея, И выбирать умея Себе по силе глубину,
Богатых жемчугов нырял искать по дну: И жил, всечасно богатея.
Но третий, алчностью к сокровищам томим, Так рассуждал с собой самим:
«Хоть жемчуг находить близ берега и можно,
Но, кажется, каких сокровищ ждать не должно, 100Когда бы удалося мне
Достать морское дно на самой глубине? Там горы, может быть, богатств несчетных:
Кораллов, жемчугу и камней самоцветных, Которы стоит лишь достать И взять». Сей мыслию пленясь, безумец вскоре В открытое пустился море,
И, выбрав, где была чернее глубина,
В пучину кинулся; но, поглощенный ею, 110За дерзость, не доставши дна, Он жизнью заплатил своею. «О, царь!» примолвил тут мудрец:
«Хотя в ученьи зрим мы многих благ причину, Но дерзкий ум находит в нем пучину И свой погибельный конец, Лишь с разницею тою
Что часто в гибель он других влечет с собою».
Примечания
Впервые напечатана в «Описании торжественного открытия имп. Публичной Библиотеки, бывшего 2 января 1814 г.» (О), СПБ., 1814 г., стр. 99—103, под названием «Читанный в торжественном собрании помощником библиотекаря, титулярным советником И. Крыловым аполог (притча) «Водолазы». Крылов закончил эту басню летом 1813 г., что видно из письма А. Н.Оленина, который, обращаясь к нему с предложением прочесть басню «Водолазы» на торжественном открытии библиотеки, писал 17 ноября 1813 г.: «четвертым вопросом, т. е. «о пользе истинного просвещения и пагубных последствиях суемудрия...»,— давно уже занимался человек — Вам весьма коротко знакомый, а именно И.А. Крылов. Он знает, с каким удовольствием прекрасный его труд был уже принят в кругу его приятелей и знакомых (которые иногда строго разбирают его творения). Теперь остается ему только согласиться сей труд самому прочесть перед публикою в день торжественного открытия императорской Публичной Библиотеки. Вот о чем я решился Вас, милостивый государь мой, письменно просить, и надеюсь, что Вы в том мне не откажете. Я уверен, что почтенная публика с большим удовольствием будет слушать приятный и поучительный Ваш аполог, который Вы нынешним летом на даче моей сочинили, под названием «Водолазы» («Описание» и т. д., стр. 140).
А. Н. Оленин следующим образом формулировал в своем вступительном слове основную мысль этой басни: «желание достичь до истинного познания вещей похвально и полезно, когда оно управляется здравым и твердым рассудком, не переходя границ, положенных природою уму человеческому, напротив того сие стремление вредно и даже пагубно, когда оно не обуздано и руководствуется единою гордостию ума» («Описание» и т. д., стр. 171). В стихах «Другие утверждали, что люди от наук лишь только хуже стали» Крылов полемически подразумевает Руссо, его трактат «О влиянии наук на нравы».
Печатные варианты:
ст. 1 Какой-то древний царь впал в странное сомненье
ст. 25 Ни дара постигать вещей бесплотных
ст. 28 Бессмысленных животных.
ст. 33—34 Что весь ученый бред
Был нравов простоте во вред.
ст. 41—42 Царь сделал более. Созвав со всех сторон
