* * *
Весной, среди полей, запрятавшись въ овраги,
На волю вырвавшись изъ ледяныхъ оковъ,
Шумя на тысячи хрустальныхъ голосковъ,
Бѣгутъ, спѣшатъ, ручьи; избытокъ свѣтлой влаги
Съ любовью отдаютъ далекимъ небесамъ —
И вновь шумятъ, звенятъ по рощамъ и лѣсамъ.
Куда-жъ они бѣгутъ? Зачѣмъ хотятъ свободы?
Въ великій океанъ стекаются всѣ воды,
Стремится гордая красавица-рѣка,
Крылатыхъ кораблей лелѣющая стаю,
Что золото и хлѣбъ несутъ родному краю;
Туда-жъ стремится бѣгъ любого ручейка.
Но всѣ — и тотъ потокъ богатый, величавый,
Что родину свою вѣнчаетъ громкой славой,
И рѣки скромныя, чей отнятъ былъ покой
Неугомонною работою людской,
И рѣчки сельскія — спокойны, неглубоки, —
И неприступныхъ горъ бурливые потоки,
И крошки-ручейки, журчащіе въ травѣ,
Смѣяся ласково небесной синевѣ;
Всѣ воды, всѣ ключи отъ края и до края, —
Ихъ бѣгъ направила одна и та же власть;
Въ одной безбрежности имъ суждено пропасть,
Въ великій океанъ безсмертія впадая!..
