.jpg)
КУЛИКОВСКАЯ БИТВА, произошла 8 снт. 1380 г. между рус. ратями Дмитрия Донского и татар. полчищами Мамая, при впадении р. Непрядвы в Дон, в пределах нынеш. Епифанск. у., Тульск. губ. Поражение татар на р. Воже (см. это слово) ожесточило орду в лице Мамая, давно уже недовольного вел. князем Дмитрием Иоанновичем за его непокорность и самост-ность. Мамай и мурзы Золотой орды хорошо понимали всю опас-ть для них возвышения вел. княж-ва Моск-го и сознавали, что этому врагу нужно нанести смертел. удар, для чего необходимо б. подготовиться основат-но. Вооружив всю орду, Мамай счел нужным заручиться союзниками. Летом 1380 г. прошли по Руси слухи о новом грозн. нашествии, а затем, в подтверждение их, прибыл в Москву гонец от князя рязанского Олега Иоанновича, с известием, что Мамай прикочевал уже к Дону ок. устья р. Воронежа. В состав войск Мамая входили, кроме всех татар. и половец. сил, еще наемн. дружины закасп. мусульман, аллан, черкесов и крым. оррягов (генуэзцов); наконец, б. известно, что Мамай заключил союз с Ягайло Ольгердовичем Литовским. Татары грозили истребить и князей, и веру православную, заменив ее магомет-вом. Вел. князь принял решит. меры к форм-нию рати. Общий сборн. пункт б. назн. первонач-но в Москве. Он послал по всем землям русским свои грамоты, призывая всех князей, их дружины и всех людей русских сходиться на рать. В то же время в Москву прибыли послы ханские, требуя выражения покор-ти и дани в непосильн. размере. Дмитрий Иоаннович одарил послов ханских и послал, в свою очередь, к хану своего представителя, Захария Тютчева, с мирн. переговорами. Вел. князь понимал, что переговоры ни к чему не приведут, но ему необходимо б. выиграть время для сбора рати; вместе с тем, с посылкой Тютчева достигалась и другая цель: в центр орды б. послан искусн. разведчик, к-рый д. б. выведать силы и намерения хана. Но не окончилось еще форм-ние рати, как от Тютчева прискакал гонец из Рязан. земли с вестью, что татары наступают к моск. пределам, что они заключили союз не только с Ягайлом Литовским, но и с Олегом Рязанским. Донесение это определяло, что соединение союзников предполагалось на р. Оке 1 снт., откуда предполагалось общее наст-ние на Москву. Расчет Олега Рязанского был таков: с помощью Мамая и Ягайла низвергнуть моск. вел. князя, Москву отдать Литве, а Рязан. землю увеличить частью моск. владений. Олег надеялся, что Мамай даст ярлыки свои Ягайлу и ему; тогда с сильн. союзником, Ягайлом, владевшим уж независ-ми от орды землями, м. б. считать себя в большей безопас-ти и от самой орды. Литва уже успела освободить из татар. неволи часть рус. земель, Москве же это еще не удавалось. Напротив, Москва получила госп-во над рус. землями только с помощью орды. Измена общ. делу Олега Иоанновича поразила всех в Москве, но поведение князя Рязанского, к-рый первый дал весть о появлении татар, было еще невыясненным, и во всяком случае измена рязанцев представлялась скорее вынужденной обстоят-вами. Вел. князь решил принять наступат. план действий, имея целью предупредить соединение союзников и разбить сперва армию Мамая. План Дмитрия д. б. признан образцовым, т. к. он прост и соображен с обстановкою, п. ч. победить союзников соединившихся б. мало вероят-ти. С уничтожением армии Мамая, Ягайло не решился бы напасть на Москву; с друг. стороны, уничтожение армии Ягайлы не освобождало Москвы от нашествия татар; след-но, объектом действий д. была быть раньше всего армия Мамая. Получив донесения Тютчева, вел. князь назначил сборн. пунктом, вместо Москвы, Коломну и послал ко всем еще не прибывшим князьям приказание спешить. Затем он принял серьезные меры для разведки. Для этой цели б. снаряжен конный отряд, «крепкая сторожа», под нач. Родиона Ржевского, Андрея Волосатова и Андрея Тупика, в Придонск. степь, добыть «языка» и проверить сведения Тютчева. Т. к. от этого отряда долго не было известий, то вел. князь снарядил вторую «сторожу», под нач. Климента Паленина, Ивана Свеслова и Григория Судока, с тою же целью. На пути этот отряд встретил гонца от первой сторожи, к-рый вез след. донесение: татары несомненно наступают на Русь со всею ордою; Ягайло и Олег деств-но с ними в союзе; Мамай, видимо, не спешит, выжидая соединения с литовцами и рязанцами, а с друг. стороны, он выжидает уборки хлеба, рассчитывая воспользоваться готов. запасами. Тем временем в Москву начали стекаться князья. С дружинами прибыли: князья Белозерские, Федор Семенович и Семен Михайлович, Глеб Каргопольский, кн. Устюжский, кн. Андрей Ярославский, ростовский кн. Дмитрий, кн. Прозоровский Роман, кн. Серпейский Лев и др. Готовясь к походу, вел. князь отправился в Троице-Сергиев. монастырь. Для вел. князя и прибывших с ним преподобный Сергий устроил трапезу. Во время трапезы св. Сергий спросил Дмитрия, — все ли меры исчерпал он для устранения кровопролития, и только после утвердит. ответа он благословил вел. князя, пророчески сказав: «Господь Бог будет тебе помощник и заступник, он победит и низложит супостатов твоих и прославит тебя». Вместе с тем, св. Сергий дал Дмитрию двух монахов: один звался Пересвет, другой Ослябя. Оба они были когда-то ратные люди, слыли богатырями. 20 авг. был день выхода войск из Москвы. .jpg)
Предвар-но вел. князь, князья и воеводы молились в Успенском соборе. Вел. княз ходил к гробам отцов и кланялся мощам митрополита Петра. Все войска б. выстроены на Красной площади вдоль длин. Кремлев. стены. Ворота Фроловские (ныне Спасские), Константино-Еленинские (на Москве-реке, уже давно заложенные) и Никольские б. отворены. В каждых стояли свящ-ки и кропили ополчение святою водою. Величественный вид имели пестрые рус. рати. Крепки и скоры были у русских удальцов кони, нарядно блестели на них металл. колонторы из бляшек; вооружены они б. короткими мечами, называемыми корды (получались в XIV в. из Польши) и длин. саблями; солнце играло на остриях их колчар (копий) и нем. сулиц, в словцах из остроконеч. шлемов, в покрашенных красною краскою щитах. Вел. князь обратился к ним со след. словами: «Лепо нам, братия, положить головы за правосл. веру христианскую, чтоб не взяли поганые городов наших, чтобы не запустели церкви наши, да не будем рассеяны по лицу земли, а жены наши и дети не отведутся в плен, на томление от поганых. Да умолит за нас Сына Своего и Бога нашего Пречистая Богородица». Голоса отвечали: «Мы приговорили положить свой живот, служа тебе, и теперь прольем кровь свою за тебя». .jpg)
Памятник Куликовской битвы. Войска из Москвы следовали в Коломну тремя колоннами. Правая, самого вел. князя, на Котлы (такая деревня и теперь существует за Серпух. заставою, но неизвестно, та ли это); средняя кн. Владимира Андреевича — Болвановскою дорогою и левая кн. Белозерского — на Бронницы. Для указания пути след-ния вел. князем б. взято из Москвы 10 гостей (купцов, сурожан, бывших в Судаке), хорошо знавших все пути, зимовники и кочевья татар; кроме того, эти же вожатые д. б. служить для разл. рода закупок по продовольствию войск. 24 авг. рус. рать достигла Коломны, где вел. князь произвел смотр войскам и отдал распоряжения для дальнейш. движения. Для похода войска б. разделены след. обр. (чертеж походного порядка см. история военного искусства): передов. полк, князей Дмитрия и Владимира Друцких; полк правой руки, кн. Владимира Андреевича Серпуховского и князей Ярославских (здесь были князья Елецкий, Мещерский и Муромский и воеводы Белоус и Кононович); больш. п., под личн. нач-вом Дм. Донского, при нём были кн. Белозерские. В состав больш. п. входили дружины: московская, коломенская (с тысяцким Вельяминовым), владимирская (с кн. Прозоровским), юрьевская (с бояр. Валуевичем), костромская (Ивана Квашни), переяславская (с Саркизовичем); полк лев. руки Глеба Брянского. Вся сила рати Дм. Донского определялась от 100 до 150 т. Такой вел. армии до того не видели на Руси; однако, далеко не со всех княж-в прибыли войска. Не было дружин смоленской, нижегородской, новгородской, тверской и, конечно, рязанской. От Коломны Дмитрий пошел не кратчайшей дорогой через Рязань, а сделал небол. обход на реку Лопаснь. Это показывает, как хорошо сообразил Дмитрий все подробности своего плана. До сего времени кн. рязанский, Олег, не предпринимал ничего; если бы Димитрий пошел через его владения на Старую Рязань, Олег д. б. бы выйти из своей пассив. роли и сразиться с войсками Дмитрия. Между тем, сражение с рязанцами не устраивало последнего; его многочисл. рать, конечно, одолела бы рязанцев, но эта братоубийств. борьба ослабила бы Дмитрия и задержала бы его. Поэтому было уместно идти стороною, возможно меньше давая поводов рязан. князю к вражде. С этою же целью строжайше воспрещалось наносить обиды кому-либо из обитателей Рязан. княж-ва. Кроме того, идя на Лопаснь, Дмитрий по дороге м. присоединять к себе все, до сего времени еще не прибывшие, дружины. Действ-но, в скором времени к нему присоединились двое Ольгердовичей, Андрей, бывший князем во Пскове, и Дмитрий с брянцами и трубчевцами. Кроме того, на реке Лопасни б. оставлен воевода тысячский, Тимофей Васильевич, с поручением наблюдать за переправою и проводить через Оку, устраивать и направлять все дружины. Отсюда Дмитрий вновь выслал кон. сторожу Семена Мелика, к-рому приказано б. дойти до татар. сторожи и взять «языка». Вместе с тем, и сам вел. князь со всею к-цею устремился вперед, вся же пехота, под нач-вом воеводы Вельяминова, сиешила по возм-сти за ушедшими далеко вперед конниками. Погода благоприятствовала движению. Никаких недоразумений с местн. жителями не было; войска, видимо, в этом отношении строжайше исполняли отданный вел. князем приказ. Приближаясь к Дону, не доходя до впадения в него реки Непрядвы, вел. князь остановил к-цу на месте, называвшемся Березою, и выждал прибытия нашей рати. К 7 снт. пехота подтянулась, и к этому дню вся рус. рать была готова к бою. К этому же времени из сторож. полка Семена Мелика прибыли гонцы, дворяне Петр Горский и Карп Александрович, с захваченным в плен татарином из свиты Мамая. Под угрозою жест. пытки он показал, что Мамай с превосход. силами находится за Доном в трех больш. переходах и медленно двигается вперед, ожидая Ягайло и Олега. О близости войск Дмитрия Мамай еще ничего не знал, полагаясь на уверения Олега Рязанского, что Дмитрий не осмелится выйти навстречу татарам; дня через три, по словам пленного, Мамай д. б. перейти Дон. К этому же времени ожидалось прибытие от Одоева и Ягайло. Где был Олег Рязанский, в точности не б. известно; движение же Ягайло подтверждалось разведкою. При этих условиях необходимо б. решить: перейти ли Дон и атаковать татар, оставив у себя в тылу сильн. местн. преграды (р. Дон и Непрядву с овражист. берегами), или же, оставив эти естеств. преграды перед фронтом, ожидать татар на переправах. Вел. князь собрал воен. совет, где мнения разделились: одни указывали, что Ярослав, переправившись через Днепр, разбил Святополка Окаянного, Александр Невский, имея у себя в тылу реку, разбил шведов; более же осторожные говорили, что, в случае неудачи, все пути отст-ния будут отрезаны. Как раз в это время пришла с гонцами из Троицы благословенная грамота от преподобн. Сергия. Он убеждал идти на врагов и обещал помощь Бога и Пресвятой Богородицы. Вдохновенный этой грамотою, Дмитрий подал свой решающий голос: «Любезные друзья и братья! Ведайте, что я пришел сюда не затем, чтобы на Олега смотреть или реку Дон стеречь, но дабы рус. землю от пленения и разорения избавить, или голову свою за всех положить; честная смерть лучше плохого живота. Лучше бы мне нейти против безбожных татар, нежели, пришел и ничего не сотворив, воротиться вспять. Ныне же пойдем за Дон и там или победим и всё от гибели сохраним, или сложим свои головы за святые церкви, за православную нашу веру и за братью нашу христиан». Решив перейти Дон и дать сражение Мамаю на К. поле, Дмитрий Иоаннович приказал строить 3 моста на Дону для пехоты и искать броды для кавалерии. Тут пришла весть от Семена Мелика: Мамай узнал, что идет на него Дмитрий, передов. отряды Семена Мелика уже бились с татарами, Мамай уже видел своих татар, иссеченных рус. оружием. «Все силы темные, силы всех властей и князей своих Мамай ведет на нас, — говорил Семен Мелик, — он уже на Гусином броду, только одна ночь между нашими и их полками. Вооружайся, княже, завтра нападут на нас татары». В ночь на 8 снт. русские успели беспрепят-но перейти Дон между дд. Монастырщиной и Татинкою и расположились южнее нынеш. села Рождествено-Монастырщины. К ночи на 8 снт. приблизились и татары к месту нынеш. сел Хворостянки (Дубики) и хутора Сабурова. Между сторонами оставалось расстояние вер. 7—8. Это положение оставалось до рассвета. 7 же снт. б. получено сведение, что Ягайло спешит от Одоева (в день сражения литовцы, действ-но успели подойти на 30 вер. к полю битвы). По преданию, в ночь на 8 снт. Дмитрий, по предложению опытн. воеводы и чрезвычайно искусного в гадании Дмитрия Боброка, выехал в поле искать примет, чтобы предугадать исход битвы; по словам летописцев, когда вел. князь, отделившись от лагеря в сторону прот-ка, прислушался, что делается впереди, он услышал крики орлов, вой волков и каркание ворон. Обернувшись к своему лагерю, вел. князь заметил полную тишину. Боброк объяснил, что это добрая примета, и сам, сойдя с лошади, припал к земле; ему послышалось, что земля плакала. Из этих примет он решил, что победа будет на стороне русских, но что потери будут громадные. Многие воины, вероятно, вследствие напряжен. нервн. состояния, сообщали о видениях. Так, в летописях есть указание, что Фома Кацюгей, бывший некогда разбойником, но покаявшийся и хотевший честн. смертью загладить свои злодеяния, поутру видел, как по воздуху наступало с востока полчище, но погибло от рук двух испускавших сияние юношей. Воины объясняли, что это святые Борис и Глеб уничтожали армию Мамая. Утр. 8 снт. на землю спустился непрониц. туман. Вел. князь, как нельзя лучше воспользовался этим и, незаметно спрятав резерв, с остал. войсками двинулся вперед и занял чрезвычайно выгод. позицию, примкнув свое прав. крыло к овражист. лесист. берегам Н. Дубяка, а левое — к крутогорью реки Смолки. Этою мерою рус. войска б. обеспечены от охватов обоих крыльев, и бой сводился к фронтал. столк-нию, при к-ром числ. превосх-во врага не м. иметь решающего значения, но главное, татары лишались возм-сти действовать своими обычными излюбленными охватами и не м. развернуть все свои силы. К полудню рус. войска заняли след. положение. Полк правой руки, Андрея Ольгердовича, примкнул к оврагу Н. Дубяка. Полк левой руки, князей Белозерских, примкнул лев. крылом к Смолке; в центре заняли расположение: впереди боев. линии передов. п., братьев Всеволодовичей, в составе большей части пешей рати коломенской дружины Вельяминова и сторож. отряда Семена Мелика; за передов. полком большой полк, вел. боярина моск. Тимофея Васильевича Вельяминова. Кроме того, в частн. резерве, за лев. флангом больш. полка, б. поставлен особый отряд Дмитрия Ольгердовича. Наконец, засад. полк из отборн. кон. дружины кн. Владимира Андреевича и Дмитрия Боброка, стоял за лев. флангом, за густою дубравою. В 9 ч. у. солнце рассеяло туман и осветило рус. войска, заканчивавшие построение боев. порядка. Вел. князь объезжал их и призывал воинов постоять за веру. Затем в одежде простого ратника стал в передов. полку. Тщетно уговаривали князья и бояре Дмитрия Иоанновича стать в резерве. «Тебе подобает стоять особо от битвы, — говорили они, — и смотреть на сражающихся, а потом честить и жаловать оставшихся в живых и творить память по убиенным. Если же тебя, государя, лишимся, то уподобимся стаду овец без пастыря, придут волки и распугают нас». «Братия моя милая, — отвечал Дмитрий, — добрые ваши речи и похвалы достойны. Но если я вам глава, то впереди вас хочу и битву начать. Умру или жив буду вместе с вами». В 11 ч. у. увидели русские Мамаево полчище, сходившее с холма. Оно двигалось, как туча, стенами: задние клали копья на плечи передних и устроены б. у них копья так, что у задних длиннее, а у передних короче. Одежды на них были темн. цвета. Рус. войска шли, наоборот, нарядно. Множ-во знамен слегка колыхалось; светились образа на знаменах и доспехи на воинах. Так сходились рус. силы с татарскими и было страшно видеть, говорит «Сказание», как две вел. силы шли на кровопролитие и скорую смерть. Мамай стал на возвышении со своими князьями и наблюдал битву. И вот из татар. войска выезжает богатырь, по имени Телебей (Телебег), и вызывает достойного помериться с собой. На единоборство с ним выступил Пересвет. Испросив благословение, он сел на коня и понесся на татарина. Их взаимный удар был так силен, что кони их присели на задние ноги, а оба богатыря пали мертвыми. Этот бой послужил сигналом для общей сечи. Несмотря на то, что в передов. рати бился сам вел. князь, переменивший неск. лошадей, этот ав-рд д. б. уступить превосх-ву татар. сил. Вскоре передов. п. полег костьми, и дело дошло до глав. линии. Сам вел. князь отошел к больш. полку, где продолжал биться, как простой рядовой. Татары, не имея возм-сти обхватить фланги, пытались прорвать центр; теснота была такая, что ратники задыхались в густой свалке; от множ-ва трупов кони едва м. двигаться. Однако, подавляющее числен. превосх-во татар стало брать верх. Моск. дружина больш. п. б. прорвана, татары добрались до великокняж. стяга и изрубили его; тогда подоспели Глеб Брянский и боярин Вельяминов с владимир. и суздал. дружинами и успели сомкнуть прорван. линию больш. полка; порядок б. вновь восстановлен, и в центре татары б. отбиты. Между тем, на прав. фланге Андрей Ольгердович не только не уступал татарам, но мог даже перейти в наступление, чего не предпринимал, видя, что центр не двигается. Полк лев. руки держался долго, но, наконец, многочисл-сть татар сказалась и тут. Будучи отбиты от центра, татары усилили свой прав. флангь и, после того, как начальствующие на лев. фланге кн. Белозерские б. убиты, лев. п. начал подаваться назад. Частн. резерв Дмитрия Ольгердовича, заметив неудачу лев. фланга, переменил фронт налево и закрыл на время образовавшийся прорыв, но, тем не менее, в этот прорыв, желая зайти в тыл, устремилась масса татар. Опытный Боброк, в засаде за рощей, имея подроб. сведения о ходе боя от воинов, наблюдавших с берез, выжидал той минуты, когда действие свеж. резерва м. вырвать победу из рук врагов. Как только воины давали знать о частн. неудачах русских, кн. Влад. Андреевич и другие требовали движения засад. полка. Однако, Боброк не выпускал резерва из рук. И вот, когда в промежуток, образовавшийся отст-нием лев. крыла, начали распространяться татары и, поравнявшись с дубравою, подставили засаде свой фланг и тыл, Боброк воскликнул: «Теперь и наш час приспел. Дерзайте, братья и други. Во имя Отца и Сына и Святого Духа». Этот удар во фланг и в тыл увлекшейся преслед-нием татар. к-це дал крут. поворот бою. Татары отступили в беспорядке к красн. холму, пробовали здесь удержаться, но напор мужеств. дружин кн. Владимира Андреевича и перешедшего в наст-ние прав. п. сбили татар. Безостановочное преслед-ние их продолжалось затем до Красной Мечи; спаслись только одиночные люди, бывшие на свеж. конях, среди к-рых был и Мамай. Так кончился ок. 3 ч. д. знаменитый К. бой. Кн. Владимир Андреевич приказал трубить победу. Отсутствие вел. князя весьма опечалило победителей. Наконец, вел. князя нашли под больш. деревом, в расположении лев. п. На счастье крепкие доспехи спасли Дмитрия от ударов, ему нанесенных. Радостные победные крики вызвали героя к жизни, и, когда он неск. оправился, его перевезли к Красн. Холму. .jpg)
Церковь на Куликовом поле, воздвигаемая на общенародные пожертвования.
Проект акад. А. В. Щусева, удостоенный Высоч. одобрения. (Заложена 16 июня 1913 г.) Потери татар составляли 150 т., русские же потеряли 40 т. ч. Восемь дней стояли русские на месте поля битвы, погребая погибших. Ягайло, узнавши о победе русских, повернул обратно и так спешил, как будто за ним гнались по пятам. Олег Рязанский так и не вышел из бездействия. Обратное движение Дмитрия было настоящим триумф. шествием. Успешн. исходу сражения способствовали: искусное обеспечение флангов боев. порядка; выгод. расположение резерва и образцов. выбор минуты для его действия; энергич. преслед-ние, к-рое довершило поражение, и, наконец, высокое нравств. настроение войска, к-рое с начала кампании постоянно поддерживалось распоряжениями Дмитрия Иоанновича. Велико было значение этой битвы: оно доказало, что при сплоченности и единении борьба с татарами б. вполне возможна. К. битва является лучш. образцом рус. воен. иск-ва в конце средн. веков. В память воинов, павших в битве, Дмитрий, названный Донским, установил поминовение их в т. наз. Дмитриевскую субботу. Это поминовение существует и в наст. время и приурочено к 22 окт. (Д. Масловский, Опыт критич. разбора похода Дмитрия Донского в 1380 г., до К. битвы, «Воен. Сб.», 1881 г. № 8 и 9; Кн. Н. С. Голицын, Рус. воен. история, ч. I, Спб., 1877; Н. П. Михневич, Основы рус. воен. иск-ва, Спб., 1898; Н. Костомаров, Истор. монографии и исследования, Спб., 1881; Сказание о побоище вел. кн. Дмитрия Иоанновича Донского, соч. XV в., изд. Н. Головиным, 1835.