КОСТЮШКО, Тадеуш-Андрей-Бонавентура, знаменит. вождь польск. восстания 1794 г., г.-м. америк. войск, г.-л. корон. польск. армии, гл-щий всеми силами народ. обороны Польши, гражданин франц. респ-ки, род. в 1746 г., в имении своего отца, небогатого польск. шляхтича. Род К. принадлежат к старин. литов.-польск. двор-ву и ведет происхождение от каменец. боярина и дьяка Констанция (Костюшко) Федоровича, жившего в начале XVI в. О детстве К. почти не сохранилось сведений. Первонач. образование он, по-видимому, получил в Бресте у иезуитов. В 1765 г., 18-ти л., К. б. определен в один из старш. классов «лейб-к-са кадетов» в Варшаве и знал уже геометрию, архитектуру и франц. яз. Окончив к-с в числе лучш. учеников, он в 1769 г., в офицер. чине бриг-pa, б. оставлен при кад. к-се, но в том же г. отправлен на казен. счет во Францию для усовершенствования в воен. науках. В течение 5 л. К. слушал лекции в париж. Ecole militaire, — м. пр., лекции по архитектуре у знаменитого Перронета, — занимался в арт. и инж. школе в Мезьере и имел возможность изучить крепостные сооружения в Бресте и др. портах Франции. В 1774 г. К. возвратился на родину с званием «капитана к-са кадетов». Тем не менее, по условиям того времени, как человек бедный, К. лишен б. возм-сти применить свои специал. познания на воен. службе и вынужден б. поселиться в деревне, живя уроками в семье богат. польск. помещика Сосновского. В 1776 г. К. уехал во Францию, а оттуда в Америку, к-рая в то время вела войну за свою незав-сть. Явившись к Франклину, К. получил назначение заведовать инжен. работами в сев. армии. По плану К. и под его непосред. рук-ством, б. укреплен Билингспорт и устроены заграждения на р. Делавар для обеспечения резиденции конгресса от атак англ. флота. По указаниям К. б. выбрана позиция у горы Беллис, близ р. Гудзон. Благодаря системе укр-ний, возведенных им на этой позиции, последняя оказалась неприступной для англ-н. Столь же блестяще б. выполнены им фортификац. сооружения при укр-нии неск. позиций в Сев. Каролине. В бою при Карлстоне и при атаке ф. Джонсон К. командовал отрядами войск и отличился как боев. оф-р. В 1783 г., когда война кончилась, американ. конгресс, по представлению Вашингтона, постановил выразить К. особую благодарность от имени респ-ки. Он получил патент на чин ген.-бриг-ра и орд. Цинцината. В след. г. К. вернулся в Польшу. Т. к. за самовольный отъезд за гр-цу и вступление в состав америк. войск К. б. исключен из списков польск. армии и лишен офицер. звания, то, по возвращении на родину, он поселился частн. человеком в своем полуразорен. небол. имении Сехновичи. Только в 1789 г., после долг. хлопот его друзей в Варшаве, К. вновь б. зачислен в ряды королев. армии с чином ген-ла и назначен ком-ром бр-ды, расположенной возле прус. гр-цы. Приняв бр-ду, К. деят-но занялся обучением полков и в строев. занятиях старался применить тот личный боев. опыт, к-рый вынес из войны в Америке. К. первый ввел в полках маневры, совместные тактич. занятия войск всех 3 родов оружия и продолжит. поход. марши, выхлопотал отпуск боев. припасов и производил практич. стрельбу. Бр-да К. б. обучена штыков. удару и всем боев. построениям по новейшей тактике. Бывая часто в Варшаве, К. познакомился там с Игнатием Потоцким, Гуго Колонтаем, Немцевичем и др. польск. политич. деятелями, мечтавшими о восстановлении Велик. Польши в прежних её гр-цах и подготовлявшими с этою целью войну с Россией. К. естественно обратил на себя внимание этого кружка и сам легко сблизился с ним и охотно примкнул к его замыслам, потому что идея возрождения и освобождения Польши была его заветн. мечтою. Продолжит. пребывание К. во Франции в эпоху Вольтера и энциклопедистов, его непосредств. участие в борьбе Штатов с Англией за их политич. незав-сть, происходившее на глазах у него внутр. и внеш. разложение Польши, терзаемой партийн. раздорами и уже подвергнувшейся одному разделу, наконец, вспыхнувшая во Франции революция, — всё это создало из К. страстн. и убежден. носителя идей политич. свободы. Близко сойдясь с кружком польск. патриотов, незадолго перед тем совершивших госуд. переворот провозглашением знамен. конституции 3 мая 1791 г., К., командовавший тогда д-зией на больш. маневрах под Брацлавом, начал готовиться к войне с Россией, в к-рой кружок И. Потоцкого видел глав. противницу нов. госуд. строя Польши. Война с Россией казалась необходимой и своевременной еще и потому, что группа польск. магнатов, во главе с гр. Ржевуским, Браницким и Щ. Потоцким, образовала в Тарговицах конфедерацию (1792 г.), с целью добиться отмены конституции 3 мая. Конф-рация эта б. устроена благодаря денеж. помощи со стороны России. В нач. лета 1792 г. воен. действия с Россией б. открыты, и польск. армия, едва достигшая 17 т., б. сосредоточена близ Киева, под Васильковом. После ряда неудачных мелк. стычек с рус. войсками I. Понятовский отвел армию за р. Буг. К. б. поручено командовать ар-рдом и прикрывать отступление. Благодаря умел. действиям К., армия Понятовского б. неск. раз спасена от разгрома. 17 июля 1792 г. ген. Каховский, командовавший рус. войсками, повел решит. наступление. Бой произошел у д. Дубенки, где б. расположен отряд К. Вследствие неудач. распоряжений Понятовского остал. его силы за дальностью не могли принять участия в бою, и потому вся сила удара русских обрушилась на один ар-рд К. Против 54 пуш. ген. Каховского К. имел 10. Несмотря на отчаян. сопр-ление 8-тыс. отряда, К. б. окружен и, потеряв почти все пушки, с остатками б-нов принужден б. отступить. Бой при Дубенках решил исход всей кампании. Понятовский не решился продолжать войну и отвел армию на з. Личн. мужеству, доблестям и боев. способ-м, проявленным в этом бою К., отдали должное даже враги. Сам ген. Каховский признал, что «непр ль, слабейший силами, даль страшный отпор». Как ни жестоко было поражение поляков под Дубенками, оно послужило началом огром. популярности К. среди польск. народа. На К. стали смотреть, как на национал. героя, его иначе не называли, как «наш К.». Тем не менее К. подал в отставку. Видя вокруг себя людей, преследующих, гл. обр., свои личн. интересы и равнодушных к судьбе родины, он перестал верить в успех затеянной борьбы. «Я был верным сыном своей отчизны, — писал он кн. Чарторийскому, — я для неё готов 110 раз пожертвовать своею жизнью. Но теперь, по-видимому, в моих услугах не нуждаются. Скоро, б. м., и тот мундир, к-рый я ношу будет считаться позорн. пятном. Кажется, наступило время похоронить свою саблю, а самому скрыться от этого злого и подлого света». В окт. 1792 г. К. уехал за гр-цу. Однако, летом след. года, он вернулся с нов. надеждами на лучш. будущее. В Варшаве образовался «Союз», задумавший организовать народ. восстание. На тайн. собрании заговорщиков в Вильне б. единогласно решено предложить К. стать во главе восстания. К. немедленно отбыл в Дрезден, где состоялось совещание о плане и средствах восстания. Первым распоряжением К. было составление прокламаций, в к-рой польск. народ призывался к вооруж. борьбе за свободу. В этом воззвании предлагалось тайно организовывать отряды из кр-н и мещан, вооруженных чем попало. В дкб. 1793 г. К. приехал в Варшаву для ближайш. ознакомления с ходом подготовки к восстанию. Полученные им сведения были неутешит-ны: средств было крайне мало, рассчитывать на масс. участие кр-н-хлопов было трудно, в особ-сти на Волыни и на Украйне; мало надежд было и на шляхту, лишь одни мещане могли считаться искрен. сторонниками революции, т. к. они видели в только что отменен. конституции 3 мая залог своих прав. Скоро, однако, сами события помогли К. и его друзьям начать восстание с уверенностью в успехе его. Под давлением России на Гродненск. сейме б. постановлено распустить часть польск. войск. Некоторые полки б. расформированы совсем, другие б. уменьшены в своем составе. Оф-ры и солдаты, оставшиеся вне службы, расходились по домам и явились глав. деятелями революции. Брожение в стране усиливалось с кажд. днем и скоро стало таким явным, что нач-к варшав. г-зона, ген. Игельстром, распорядился о соср-чении рус. войск к Варшаве. Сигнал к открыт. восстанию подала бр-да ген. Мадалинского, стоявшая в Остроленке и подлежавшая расформ-нию. Получив приказ об этом, Мадалинский отказался его выполнить. Когда ген. Игельстром выслал против него отряд ген. Багреева, Мадалинский выступил с бр-дою из Остроленки, перешел гр-цу и, захватив в Солдау прус. воен. казну, двинулся к Кракову. Находившийся в это время в Италии К., узнав о действиях Мадалинского и о массов. арестах членов «Союза» в Варшаве, решил начать восстание, хотя считал его еще не подготовленным, и поспешил в Краков. Весть о приближении К. заставила подплк. Лыкошина, командовавшего рус. войсками в Кракове, вывести из города свой отряд. По прибытии в Краков К., инициаторы восстания собрались в костел капуцинов и в присутствии толпы народа торжественно освятили свои сабли. Был составлен акт восстания, а К. б. провозглашен «наивысшим начальником всех сил народной обороны». Ему б. даны неограниченные полномочия диктатора. Став открыто во главе восстания, К. распубликовал манифест к польск. народу, призывая всех «спешить с оружием под знамена отчизны» и жертвовать на общее благо деньги, припасы, лошадей и др. имущ-во. Между тем, для усмирения Мадалинского б. выслан отряд ген. Тормасова (ок. 5 т. ч. при 18 ор.). Однако, К. успел явиться на помощь Мадалинскому раньше прибытия русских. Это дало ему возм-сть не только выбрать сильн. позицию близ дер. Рацлавицы, но и укрепить ее. Под общим нач-вом К. на позиции находилось до 4 т. пехоты и кав-рии, при 12 ор. Бой произошел 4 апр., длился весь день и отличался редким упорством с обеих сторон. Все атаки русских б. отбиты, а затем К. сам перешел в наст-ние и заставил русских отступить с потерею всех пушек. Эта победа К. вызвала всеобщее ликование в Польше. Под знамена К. начала толпами являться польск. молодежь. Окрыленный успехом, К. решил идти на Варшаву, к-рая б. занята рус. г-зоном в 8 т. ч.; пока К. приводил в порядок войска, в Варшаве вспыхнул мятеж, и рус. войска очистили город. 30 апр. К. объявил «посполитое рушение», по к-рому всё мужское население Польши и Литвы, в возрасте от 15 до 50 л., призывалось в ряды польск. армии. Для вооружения народа б. открыты все арсеналы и велено было делать пики и косы. В Варшаве начались спеш. работы по возведению укр-ний. 7 мая К. выпустил манифест, в к-ром призывал всех объединиться для борьбы с общим врагом. Манифест этот, несмотря на свою пространность и на обещания разл. прав хлопам, успеха не имел. Помещики встретили его с недовольством, видя в нём нарушение их веков. привилегий, хлопы отнеслись к нему с недоверием, т. к. в нём заявлялось, что обещанные льготы и свободы подлежат пересмотру на будущем сейме. Денег в казне повстанцев не было, налоги не платились, пожерт-ния поступали туго, рекруты не являлись, и армия К., недостаточная числ-стью, терпела во всём лишения. Попытка К. сформировать войско из добров-цев потерпела неудачу, т. к. удалось образовать отряд всего в 2 т. ч. Чтобы привлечь к восстанию хлопов, из к-рых К. думал формировать отряды «косиньеров», (вооруженных косами), он стал носить мужицкую сермягу и сам ездил по деревням, стараясь во всём подражать их образу жизни, и пользовался каждым случаем, чтобы убеждать их присоединиться к восстанию, обещая им за это свободу и землю. Однако, и такая агитация заметн. успеха не имела. Вместо предполагавшихся по плану восстания 400 т. ч., «посполитое рушение» собрало Костюшке к осени 1794 г. едва лишь 40 т. Глав. кв-ра К. находилась у д. Поляницы, где стояли лагерем его гл. силы, доходившие до 16 т. ч. регуляр. войск и ок. 10 т. ч. косиньеров. Тем не менее, чтобы предупредить соединение рус. отрядов (Денисова, Хрущова и Рахманинова), К. решил атаковать Денисова при д. Щековичах. Но Денисов, на помощь к-рому подоспели прус. войска, сам начал атаку и наголову разбил поляков. За этой неудачей последовали другие. Один из ближайш. сотрудников К., ген. Заиончек, дважды потерпел поражение и отступил к Курову. В то же время Краков сдался пруссакам на кап-цию. Когда к-дант Краковского г-зона б. приговорен верх. угол. судом к смертн. казни, К. написал на приговоре: «Одобряю приговор до послед. буквы и поручаю напечатать его в газетах». «Наша отчизна, — писал К. в одном из приказов, — погибала от продажн. изменников, пресмыкающихся перед непр-лем. Она не м. иначе возродиться, как посредством истребления вредн. членов народа». Чтобы предупредить осаду Варшавы союзн. войсками, К. приказал своим отдел. отрядам стянуться к Варшаве. Но прус. войска, простояв под Варшавой более 2 мес., уклонились от встречи с К. и сняли осаду. По этому случаю врем. прав-ство решила устроить большие народн. празднества, героем к-рых д. б. быть К. Но он уклонился от этого. «Смею надеяться, — заявил он, — что Бог, освободивший столицу, освободит и отчизну. Тогда, как простой гражданин, а не как должност. лицо, я буду делить всеобщую радость». С каждым днем положение К. становилось труднее: недостаток в солдатах и средствах был оч. велик. 10 снт. К. распорядился взять в казну на нужды армии все ценности в серебре и золоте, не только хранившиеся в казен. и обществ. местах, но и в монастырях, церквах и у частн. лиц. Всё полученное т. обр. имущ-во д. б. служить обеспечением 5 % бумаг, к-рые выпускались врем. прав-ством. Вместе с тем, в виду явной неудачи «посполитого рушения», оно б. объявлено распущенным 18 снт., а взамен его велено б. усилить рекрут. набор. В то же время энтузиазм, охвативший всех в начале восстания, начал постепенно охлаждаться и заменяться общим ропотом, к-рый стал проникать и в войска. Среди польск. ген-лов происходили пост. ссоры и недоразумения, вредно отражавшиеся на ходе воен. операций и дурно влиявшие на подчиненных. Дисц-на падала. Только сам К. продолжал пользоваться любовью и популярностью. Его простой образ жизни, приветливое обхождение, пост. заботы о нуждах солдат, его безупреч. поведение и беззавет. пред-сть делу выделяли К. среди др. генералов и сановников. Но эти же качества порождали к К. и чувства зависти и тайн. недоброжелат-во у мног. высш. нач-ков. Ему льстили, его восхваляли, уверяли в готовности повиноваться, а на самом деле уклонялись от его предписаний. Вера в успеш. исход восстания б. оконч-но потеряна, когда стало известно, что во главе рус. войск в Польше поставлен Суворов. К. пытался бороться с этим страхом к имени Суворова, но неудачно. 4 снт. Суворов подошел к Кобрину, где стояли польск. войска ген. Сераковского. Получив донесение о приближении Суворова, К., имевший ложные сведения, ответил Сераковскому, что ему опасаться нечего, т. к. «это не тот Суворов, а другой, казачий». Предоставленный собствен. своим силам, Сераковский б. трижды послед-но разбит войсками Суворова и сам едва спасся после боя у д. Добрико. Узнав о поражениях Сераковского, К. поехал к нему и щедро роздал награды остаткам его отряда. Впечатление в войсках от побед Суворова было так сильно, что К. издал приказ, в к-ром объявлял: что, «если кто будет говорить, что против москалей нельзя удержаться, или во время битвы станет кричать, что москали зашли в тыл, тот будет расстрелян. Приказываю пехот. части держать позади линии с пушками, из к-рых будут стрелять по бегущим. Пусть всякий знает, что, идя вперед, получает победу и славу, а покидая поле сражения, встречает срам и смерть». Чувствуя, что почва уходит из-под ног, и понимая, что исход всей кампании зависит от решит. столк-ния с прот-ком, К. решил атаковать Ферзена и не дать ему соединиться с Суворовым. Никому не сообщив о своем намерении, он тайно, ночью, в сопровождении одного Немцевича, выехал верхом из Варшавы к месту расположения отряда Сераковского. Прибыв на 3-й день в лагерь польск. войск в Корытницу, К. узнал, что все силы поляков не превышают 9 т., тогда как у Ферзена было ок. 18 т. ч. Несмотря на несоответствие в силах, К. не изменил решения. 9 окт. (н. ст.) им б. выбрана позиция у д. Мациовицы, а утром след. дня начался бой, к-рый был роковым для К. Поляки б. окружены со всех сторон, их отчаян. сопр-ление разбилось о силу штыков. удара русских, и в со вершен. беспорядке они д. б. бежать. Сам К., под к-рым б. убито 2 лошади, желая остановить свою бегущую к-цу, бросился за нею, ко б. настигнут корнетами Лисенко и Смородским и 2 казаками. Конь К. споткнулся и упал. Казаки ударили К. пиками, а Лисенко нанес ему ударь саблею по голове. В этот момент другой оф-р узнал К. и закричал: «Это К.» Тяжело ран. в голову и ногу, в бессознат. состоянии, К. на носилках из пик б. вынесен с поля сражения. В Варшаве долго не хотели верить плену К. Распространился слух, что его израненного нашли в болоте и везут в Варшаву. Народ толпами бежал к мосту, ожидая прибытия К. Когда на друг. день б. офиц-но объявлено «о постигшем отечество несчастье», раздались крики: «Нет К. Пропала отчизна». Врем. прав-ство отправило К. письмо, в к-ром заявляло, что готово уволить за него «всех неприят. пленников. Это — голос всего народа. Каждый из нас готов пожертвовать своей свободой за твою». Почти одновр-но с отправкою этого предложения б. получена прав-ством от К. след. любопытная записка: «Обращаюсь к Вам по поводу происшествия, к-рое касается чести нашего народа и войска. Сто слишком оф-ров б. взято в несчаст. битве в плен. Они, по их просьбе, содержались на честное слово. Но нашлось между ними неск. негодяев и подлецов, к-рые, забыв честь оф-ра и святость дан. слова, убежали из рус. лагеря. К стольким утратам, к-рые судьба нам послала, прибавилась величайшая из потерь, — потеря славы и чести. Пусть нач-во примерн. наказанием покажет всем и каждому, как оно гнушается подоб. подлостью. Прошу совет немедленно приказать задержать этих негодяев, заковать и препроводить их под конвоем в лагерь ген. Ферзена, а имена их вычеркнуть из списков и напечатать в газетах». Пленный К. б. отправлен в Спб., где содержался в заточении до кончины Имп-цы Екатерины II. Хотя К. и б. лишен свободы, но с ним обращались оч. хорошо. 15 нбр. 1796 г. во дворец гр. Орлова, где К. содержался, приехал Имп. Павел I и лично возвестил ему полную свободу. Одновременно с К., по его просьбе, б. объявлены свободными и остальные 12 т. плен. поляков. Все освобожденные поляки, не исключая и К., б. приведены к присяге на верность России и Имп. Павлу. Спустя месяц, К. выехал через Финляндию и Швецию в Лондон, получив от Имп. Павла щедрые подарки: деревню, 12 т. р. деньгами, карету, соболью шубу и шапку, мехов. сапоги и столовое белье. Перед своим отъездом за гр-цу он отправился в Зимн. дворец, чтобы поблагодарить Гос-ря. Павел принял его оч. ласково и долго с ним беседовал в кабинете, куда вызвал Имп-цу и Насл-ка. Имп. Мария Феодоровна подарила К. набор камей с портретами членов Царск. семьи и, с своей стороны, попросила его подарить ей ту хлопскую сермягу, к-рую носил К. во всё время польск. восстания. Слава и популярность К. были так велики, что его путешествие по Европе было сплошн. триумфом: всюду ему устраивались встречи, клуб вигов в Лондоне поднес ему почет. саблю, а в Бристоле, при отходе корабля, на к-ром К. отплыл в Америку, собрались все оф-ры местн. г-зона в парадн. мундирах, и огром. толпа народа, сняв шапки, долго приветствовала его восторжен. кликами. В Америке К. узнал, что на конгрессе б. постановлено наделить его, как бывш. оф-ра америк. армии, земельн. участком и выдать ему ок. 20 т. долл., к-рые ему причитались, но почему-то не б. ему вручены с 1788 г. Лет. 1798 г. К. выехал обратно в Европу, т. к. до него дошли слухи, что ген. Домбровский собирает польск. легионы, рассчитывая с помощью Бонапарта добиться восстановления незав-сти Польши. Прибыв в Париж, он 4 авг. 1798 г. послал Имп. Павлу 12 т. р. при письме, в к-ром в довольно резких выражениях заявлял о своем отказе от полученного дара. Когда это письмо б. доставлено Павлу, он велел отослать деньги обратно и объявить К., что «от изменников он принимать их не желает». По Выс. повелению б. распубликовано «воззвание всем литовским людям», в к-ром К. объявлялся изменником Е. И. В., и жители призывались открыть его местопребывание, поймать и доставить в ближайшую воин. команду. Такие же воззвания б. изданы в Пруссии и Австрии. В Париже К. скоро увидел, что его мечты о восстановлении Польши оч. далеки от осущ-ления, и стал прот-ком деят-сти Домбровского, формировавшего польск. отряды для службы в составе франц. армии. На этой почве возникла взаимн. неприязнь его с Наполеоном. Эта неприязнь обострилась особенно после того, как К. узнал, что с ведома Наполеона в Польше распространяются прокламации от его имени. В 1807 г. К. заявил мин-ру Фуше, что если Наполеону нужна его помощь, то он готов ее оказать, но при условии, что Наполеон даст письмен. обещание, опубликованное в газетах, что форма правления Польши будет установлена такая, как в Англии, что кр-не будут освобождены с землею, и гр-цы Польши будут от Риги до Одессы и от Гданска до Венгрии, включая Галицию. В ответ на это Наполеон написал Фуше: «Я не придаю никакого значения К. Он не пользуется в своей стране тем влиянием, в к-рое сам верит. Впрочем, всё поведение его убеждает, что он просто дурак. Надо предоставить ему делать, что он хочет, не обращая на него никакого внимания». При таких условиях, не встречая нигде поддержки своим планам и видя безнадежность каких-либо действий, К. уклонился от политич. деят-сти и жил в полн. уединении на своей вилле под Парижем. Только после взятия Парижа союзн. войсками надежды К. неск. оживились. Имп. Александр I, прибыв в Париж, велел ему объявить полную амнистию и пожелал с ним видеться. 9 апр. 1814 г. К. обратился к Александру с письмом, в к-ром просил его распространить амнистию на всех поляков, возвратив им их прежние права, объявить себя польск. королем, даровав Польше англ. конституцию и открыв в стране казен. школы для кр-н. Имп. Александр ответил на это, что он твердо решил дать Польше конституцию и просил К. помочь ему своими советами в заботах об устр-ве этой страны. «Твое имя, характер и талант будут лучшей моей опорой в этом деле», писал ему Гос-рь. Состоявшееся перед этим свидание К. с Имп. Александром носило сердеч. характер. Однако, скоро К. пришлось снова пережить разочарование. Когда во время Венск. конгресса он приехав в Вену и возобновил свой разговор о польск. вопросе, то Александр дал ему понять, что надежды на восстановление Польши не имеют почвы. К. покинул тогда Вену и переселился в Швейцарию, где и ум. 15 окт. 1817 г. «от нервной горячки». Рассматривая деят-сть К., как политич. и воен. деятеля, в ней трудно найти те следы гения, к-рые позволили бы поставить его наряду с такими его соврем-ками, как Вашингтон, Наполеон или Суворов. Бесспорно умный и талантливый, К., несмотря на широкое и глубокое свое образование, не проявил способ-ти создавать что-либо новое. Он не был творцом даже в своей спец-сти, в.-инжен. деле. Став диктатором и получив неогранич. полномочия, он не сумел стать единств. распорядителем польск. восстания 1794 г. В кач-ве военач-ка К. также не был достаточно оригинален. Его победа при Рацлавицах была резул-том его личн. беззавет. храбрости, редкой его способ-ти никогда не теряться и фанатич. веры в себя, в свои войска и в успех дела. Нельзя не отметить, что во всех сражениях, где К. принимал участие, инициатива боя принадлежала его прот-ку. И если, тем не менее, К. стал национ. героем, а имя его — символом надежд польск. народа, то этим он обязан всецело своим личн. нравств. качествам. В продажной и своекорыстной Польше он был единств. человеком, к-рый всю свою жизнь неугасимо горел и болел одною мыслью о свободе, благе и счастье своей родины, к-рый никогда не шел ни на какие сделки с совестью и к-раго нельзя б. ничем купить. К 1800 г. в Париже К. написал сочинение «Маневры конной арт-рии» на франц. яз. Эта книга, по поручению амер. ген. Дэви, б. переведена на англ. яз. — «Manceuvres of Horse Artillery» of general Kosciuszko. По отзыву ген. Дэви, трактат этот «едва ли не единственный в мире по глубине знания предмета. Наиб. полно и совершенно разработана система тактики обороны». («Чтения Имп. Моск. общ. ист. и древн.» 1866—67 гг.; Архив кн. Воронцова, XXIV, М., 1880; Н. Костомаров, Послед. дни Речи Посполитой, Спб., 1886; Д. Масловский, Сраж. при Мациовицах и штурм Праги 1794 г., «Воен. Сб.» 1893 г., XI; T. Korzon, Kosciuszko, biografia z dokumentow Wysnuta. Подробная и позднейшая монография по архивн. док-там, с прилож. планов сражений, Краков, 1906; Dabrowsky Henryk, Wyprawa do Wielkiej Polski w roku 1794, Poznan, 1859).
.jpg)