ВЕРЕЩАГИН, Василий Васильевич, (1842—1904), художник. Имя «баталиста» мало идет к В., не признававшему деления живописи на роды, но всё же наиб. слава приобретена им картинами на темы войны. С горячей убежденностью и смелой прямолинейностью он внес начало реализма в область батал. живописи и одновр-но с франц. новаторами Невилем и Детайлем содействовал утверждению этого начала в искусстве. Осмеивая шаблон и писание картин по реляциям, В. всю жизнь колесил по свету, осуществляя свои принципы: «ни одного мазка от себя, всё от природы», «художник д. б. впереди, в разгаре боя». Первые его батал. картины вызвали такое негодование, что из-за упреков ген. Кауфмана он уничтожил 3 из лучших своих произведений, а на берлин. его выставку прус. воен. нач-во рекомендовало оф-рам не ходить. Шокировало многих то, что в его картинах оказывались в армии «забытые», замерзшие, раненые и убитые. Даже в изображении имп. Александра II под Плевной сидящим на стуле, а не верхом перед войсками, усматривали нечто вредно-тенденциозное, опасное для патриотизма и воинств. духа армии и народа. Другие за его картины: «Побежденные», «Апофеоз войны», «Письмо к матери» и др., с их сгущенно трагич. содержанием, приветствовали его, как проповедника мира и антимилитарист. идей. Но В., как художник, не искал и не проводил тенденции, а боролся с нею. «Я никогда не видал, писал он, правдивых картин битв, и твердо решил представить всё так, как оно есть в действительности». Не стесненный заказами и официал. требованиями, он старался видеть всё не из дали штабов, а в передовой линии, не думая о личной безопасности, и не как пассивный зритель, а как активный участник. «Апостол мира» в картинах, он по своей натуре и воспитанию был далек от неприязни к войне. По отзыву его друга и поклонника В. В. Стасова, в В. было «много военного духа» и он был «урожденный военный». 
Получив воспитание в Александр. малолет. и потом мор. к‑сах, В. кончил курс фельдфебелем гардем. роты, и только страсть к рисованию да плохое перенесение им мор. плаваний заставили его, по окончании к‑са в 1860 г., сейчас же выйти в отставку, к большому сожалению высшего мор. нач-ва. Уехав в Париж, он учился у Жерома, и в 1867 г. с радостью принял предложение Туркест. ген.-губ-ра ген. Кауфмана состоять при нём художником. Приехав в Самарканд после взятия его рус. войсками 2 мая 1868 г., В. получил боев. крещение, выдержав с горстью рус. воинов тяжелую осаду этого города взбунтовавшимися туземцами. Выдающаяся роль В. в этой обороне доставила ему Георг. крест, к‑рый он с гордостью носил, хотя вообще отрицал всякие награды и отказался впоследствии от чина и звания профессора ак-мии художеств. В художеств. отношении впечатления этой обороны и личного участия В. в других воен. операциях при завоевании Туркестана, а также при втором его путешествии туда в 1869 г., дали ему материал для таких ярких картин, как «Пусть войдут», «Вошли», «Окружили», «Преследуют», «Нападают врасплох» и др., вошедшие в состав громад. туркест. серии, выполненной художником в Мюнхене в 1871—74 гг. и имевшей колосс. успех в Европе и России. В ряде этих картин с совершенной простотой выразилась чуждая всякой аффектации, непоколеб. стойкость рус. солдата под натиском превосходнейших сил («Сдавайтесь! — Никогда», «Нападают врасплох. Ляжем костьми») и то философски спокойное, чисто «Каратаевское» отношение его к смерти и врагу, к-рое так контрастирует в нём с жестоким злорадством варвара-азиата («Победители», «Побежденные»). Несмотря на это, контраст этих картин с привычной парадной официальностью в батал. живописи был всё же так резок, что толки об «оклеветании русской армии», «непатриотичности» и проч. вызывали недружелюбное отношение к В. не одних завистников, но и таких расположенных к художнику лиц, как ген. Кауфман. Чутко относясь к этим незаслуженным упрекам в тенденциозности, В. сам уничтожил такие вызывавшие особые нарекания картины, как «Забытый» (преследовалась даже музыка Мусоргского к этой картине), «Окружили», «Преследуют», «У крепостной стены», «Вошли», хотя в них не было ничего, кроме неприкрашенной правды. Покончив с этой серией картин, В. отправился в путешествие по Индии и Гималаям и начал было писать серию «Индийской поэмы», но не окончил её, т. к. с нач. воен. действий 1877 г. поспешил к армии. Прикомандированный к штабу гл-щего, он не ограничился наблюдениями из гл. кв‑ры, а совершил с войсками поход до Дуная, а затем вместе с товарищем своим по к‑су, Н. Л. Скрыдловым, шел в атаку тур. монитора на лодке «Шутка». Оправившись наскоро от раны, полученной в этом деле, В. поспешил к Плевне, оттуда со Скобелевым — к Шипке и с отрядом ген. Струкова — в набег к Адрианополю. Он не останавливается ни перед чем для художеств. наблюдений, залезая в обстреливаемые картечью барки на Дунае, набрасывая этюды под пулями, разбивавшими его палитру, свозя с полей сражений груды пропитан. кровью тряпья, одежды, обломков оружия, исполняя обяз-сти ординарца, участвуя в рекогносцировках и т. п. С началом мирн. переговоров В. покинул армию, отказавшись от «золотого оружия», и уехал в Париж, откуда через два года вышла его знаменитая «Поэма войны», вызвавшая еще большую сенсацию, чем Туркест. серия («После атаки», «Транспорт пленных», «По дороге к Плевне», «На Шипке всё спокойно»). Но его раненые не кричат, часовые замерзают, не выпуская ружья, спокойно лежат «Перед атакой» и ждут сигнала серые ряды и преображаются в восторженном порыве, когда мимо них проносится «Белый генерал», «Именем отечества» благодаря за победу («Шипка-Шейново»). Имп. Александр II, обозрев выставку, с грустью сказал: «Всё это верно, всё это так было», и даже Мольтке, запретив оф-рам бывать на выставке, всё же признал: «Точь в точь то же было и у нас». Закончив и эту серию, В. в долгий период мира 1880—90-х гг. не сидит на месте, знакомит с своими картинами Нов. Свет, перебрасывается в Палестину, Японию, на Филиппины, Кубу («Взятие С.-Жуанских высот войсками Рузвельта»), пишет свои воспоминания «На войне в Азии и Европе» и отдается изучению эпохи 1812 г., для чего бросает свои загранич. мастерские, строит дачу на Серпуховской дороге и создает «опрощенного» Наполеона в подлинной обстановке суровой рус. зимы, зловещих пожаров и партизанских действий. С началом рус.-яп. войны В. уезжает на Д. Восток. Здесь 31 мрт. 1904 г. на бр‑це «Петропавловск» он находит вместе с адм. Макаровым трагический конец своей кипучей, «боевой» жизни. Современная критика находит В. далеким от совершенства в художеств. отношении, но его яркий талант, красочность картин, поразит. трудоспособность, строгий реализм, добросовестность наблюдения, больш. личн. опыт боев. жизни, широта взгляда и глубина чувства,— ставят его в ряд крупнейш. художников с неотъемлемой личн. заслугой оригинального изображения войны во всей полноте её правды. (В. Верещагин, «Детство и отрочество», «На войне в Азии и Европе»; Ф. И. Булгаков, В. В. Верещагин и его произведения; В. И. Немирович-Данченко, Художник на боевом поле; В. В. Стасов, Биография и статьи).
Примечания редакторов Викитеки
- ↑ Оригинальная иллюстрация, опубликованная в источнике: Военная энциклопедия Сытина, была заменена более качественной репродукцией из другого источника. См. версию страницы с оригинальной иллюстрацией.
- ↑ Оригинальная иллюстрация, опубликованная в источнике: Военная энциклопедия Сытина, была заменена более качественной репродукцией из другого источника. См. версию страницы с оригинальной иллюстрацией.
.jpg){kind=link}
.jpg){kind=link}