АХУЛЬГО, укрепл. убежище Шамиля в сев. Дагестане, на прав. берегу Андийского Койсу, несколько ниже сел. Ашильта, располож. на трудно доступной скале. Взято было после осады и разрушено русскими войсками в 1839 г. Распространение мюридизма, вызвавшее нескончаемые волнения и кровопролития по всему восточному краю Кавказа, в особенности же овладение Гамзат-беком столицею Аварского ханства — Хунзахом заставило русское правительство ввести в этот край войска и утвердиться в нём, обратив Хунзах в опорн. пункт. Последняя мера вызвала занятие гарнизонами и других пунктов, лежавших на сообщении Хунзаха с базой — крепостью Темир-Хан-Шурой, возведенной русскими в 1837 г. Однако, ни увеличение числа опорн. пунктов, ни усиление войск в Дагестане не могли помешать преемнику Гамзат-бека, Шамилю, упрочить власть и влияние над горными племенами Дагестана. Обратив внимание на общество Койсу, откуда можно было предпринимать нападения во все стороны, в том числе и на сообщение русских войск с Хунзахом, Шамиль устроил себе прочное укрепл. гнездо на скалах, близ слияния Андийского и Аварского Койсу, назвав его Ахульго, что значит "сборный пункт на случай тревоги". В виду всё возраставшего влияния Шамиля, в 1839-м году была назначена экспедиция русск. войск в Сев. Дагестан для нанесения решительного поражения Шамилю в самом Ахульго, слывшем среди горцев неприступным. Исполнение этой задачи было возложено на Чеченский отряд г.-л. Граббе, из 9 бат. пехоты, 1 р. сапер, 5 сот. линейных казаков, 17 орудий и милиций — Тарковской, Мехтулинской и Аварской. Кроме выполнения прямой своей задачи, отряд должен был прекратить волнение в Чечне, вызванное абреком Таваш-хаджи, засевшим в Ичкеринском сел. Саясань, на прав. бер. р. Аксая. Сборным пунктом была назначена кр. Внезапная, около которой отряд сосредоточился к 1 мая, а складочными пунктами — кр. Грозная, Внезапная и Т.-Х.-Шура. Не желая подставлять свой тыл под удары чеченцев, г.-л. Граббе 9 мая выступил сперва для их усмирения в Аух, рассеял скопища Таваш-хаджи при урочище Ахмет-Тала и сел. Саясани и к 15 мая возвратился в лагерь, усмирив горцев Чечни. В Ахульго отряд выступил 21 мая и лишь к 12 июня с большими трудностями достиг этого пункта, нанеся по пути поражения огромным толпам Шамиля, сначала при сел. Вуртунай (24 мая), а затем при штурме укрепл. сел. Аргуани (30 мая и 1 июня), где численность горцев доходила до 16 тыс. Аулы Старое и Новое Ахульго занимали два огромных утеса, разделенных глубоким ущельем речки Ашильты и огибаемых с 3 сторон р. Койсу, образуя как бы полуостров. Ашильта делит полуостров на 2 части, из коих восточная занята Старым, а западная — Новым А. Обрывы обоих утесов как к р. Койсу, так и к Ашильте совершенно отвесны и между аулами сближаются настолько, что для сообщения было переброшено (через пропасть до 20 саж. глубиной) несколько бревен; таким же способом можно было перейти против Ст. А. через Койсу. Верхние площадки утесов суживаются к югу, примыкая к горам узкими перешейками, глубоко перекопанными горцами. Получившиеся так. обр., рвы, глубиной около 10 саж., обстреливались перекрестным огнем из каменных построек, углубленных в утесы и составлявших в Нов. А. совместно с траншеями даже подобие бастионного фронта. К югу от Нов. А. возвышалась почти отвесно остроконечная вершина, занятая Сурхаевой башней — каменной постройкой из нескольких саклей различной высоты, частью подземных, частью прикрытых утесами и огромными камнями. Передовые постройки соединялись с обоими А. глубокими ходами сообщения, местами даже блиндированными, и к ним примыкали боковые траншеи, завалы, подземные сакли и пещеры, во множестве построенные по краям и скатам обоих утесов. Так. обр., скрытые от глаз и выстрелов противника горцы могли направить сотни ружей в каждую точку, где бы ни показались войска атакующего; кроме того, местность вокруг А., каменистая и трудно доступная даже для пешего, не позволяла выгодно расположить артиллерию. Шамиль собрал в А., кроме 300 телохранителей, до 5 тыс. чел. своих приверженцев, получая первое время осады подкрепления и все жизненные припасы извне от покорных ему горных племен. 100 самых отчаян. мюридов, под начальством Али-бека, занимали Сурхаеву башню — ключ всей позиции. 13 июня г.-л. Граббе произвел рекогносцировку А. и решил начать осаду и атаковать его с ю. Блокирующий отряд был расположен след. обр.: левое крыло, из 2 рот 1-го б-на и 4 б-на Апшеронского полка с 2 каз. и 2 горн. ор. — по левому берегу Ашильты; центр на мысе между Ашильтой и притоком её Бетли — 1-й Куринский б-н с 2 горн. ор. и на высотах к ю. от Сурхаевой башни — 4-й Куринский б-н с 2 легк. ор.; правое крыло — на высотах к в. от Сурхаевой башни 2-й Куринский б-н с 4 горн. ор. и в ущельи близ самого Койсу — 2-й Апшеронский б-н; у переправы через Койсу — 2 роты 1-го Апшеронского б-на с 1 гор. ор.; в резерве, на высотах к стороне Ихали, — 2 б-на Кабардинского полка с 2 горн. ор.; милиция — в садах южнее Ашильты и близ Бетлетской горы. В тот же день были начаты осадные работы постройкой 5 батарей и разработкой сообщения к ним. Батареи строились из туров, наполненных, за недостатком земли, камнем, дороги же для провоза орудий местами приходилось высекать в камне и скалах. К 18 июня работы эти были закончены, и в то же время на лев. фланге начали вести сапу по гребню к Ст. А. С первых же дней начала работ стало очевидным, что осада будет продолжительной, т. к. в отряде не хватало ни сил, ни средств для её ведения. Сильно давали себя чувствовать недостаточность числа орудий надлежащего калибра, малое количество сапер, материала и инструментов. Хотя наша артиллерия и открыла огонь немедленно после установки её на позиции и сбила верхние части башен Нов. А., но повреждения эти легко исправлялись горцами, устраивавшими в то же время всё новые и новые завалы. Снаряды расходовались без особой пользы, а пополнение их было затруднено вьючной перевозкой из Темир-Хан-Шуры по дальней кружной дороге, требовавшей постоянного наряда войск для прикрытия транспортов. Всякая попытка сузить блокадную линию стоила значительных потерь, в особенности со стороны Сурхаевой башни, командовавшей всей местностью и не позволявшей приблизить к аулам артиллерию. При таких обстоятельствах г.-л. Граббе сделал распоряжение о заготовке и хранении в Темир-Хан-Шуре возможно большего количества боевых и продовольственных припасов, потребовал от 19-арт. бригады 2 легк. ор. и 4 мортиры с двойным комплектом снарядов и, наконец, обратился к корпусному командиру г. от инф. Головину о присылке ему несколько бат-нов из Самурск. отряда для усиления блокирующих А. войск. Последнее было особенно необходимо, что и подтвердилось ближайшими событиями. Пользуясь численною слабостью русских войск, находившихся на прав. берегу Койсу, Шамиль, с лев. берега этой реки вошел в связь с горными племенами Дагестана, призывая их к освобождению А. Призыв этот имел успех, и Ахверды-Магома, собрав многочисленные скопища в Карате, выслал часть гумбетовцев для разрушения моста у Черката, а с остальными мюридами, численностью свыше 3 тыс. чел., к 17—18 июня сосредоточился в Ихали, в тылу русского отряда. Пользуясь складками местности, горцы ночью 18-го подошли незаметно к сел. Ашильта и начали строить завалы для обеспечения отступления на случай неудачи. Но воспользоваться своим положением они не сумели — обычное пение стихов из Корана и начатая с рассветом беспорядочная стрельба обнаружили русскому отряду присутствие неприятеля на высотах Ашильты и дали ему возможность сосредоточиться. Атакованные с фронта 6-ю ротами Кабардинского полка под нач. ген. Лабинцева, а с лев. фланга двумя ротами Апшеронского полка, усиленными бат-м Куринцев, горцы в беспорядке отступили и расположились в нескольких верстах от А. близ Сагритлохского моста. В то же время, от моста на Койсу отошли 2 роты, занимавшиеся уничтожением переправы, преследуемые огнем другой партии мюридов. Столь опасное соседство неприятеля заставило г.-л. Граббе выступить 21 июня против Ахверды-Магома с 4 б-нами, 4 ор. и частью кавалерии, нагнать его в лесистых урочищах гор и, нанеся решительное поражение, обезопасить на будущее время тыл своего отряда. Шамиль, узнав об уходе части войск из-под А., в ночь на 23-е сделал вылазку со штор. Ст. А. и испортил головные части осадных работ. К вечеру 23-го возвратился г.-л. Граббе, и осадные работы были двинуты с новой энергией: построена была новая батарея против Ст. А. и к нему же повели двойную блиндированную сапу, служившую началом к спуску в ров впереди этого аула. Все работы производились в камне, только по ночам, часто на расстоянии пистолетного выстрела от неприятельских укр-ий; туры наполнялись камнем, приносимым с большим трудом издалека. 26 и 27 июня к Ашильте прибыли два транспорта с значительным количеством боевых и продовольственных припасов, а также легкие орудия и мортиры 19-й артил. бригады, дававшие возможность перейти к решительным действиям. Но для этого прежде всего надо было устранить Сурхаеву башню, сильно стеснявшую действия осадн. отр., почему г.-л. Граббе решил после сильной артил. подготовки, 29 июня штурмовать ее. Однако, скала у основания Сурхаевой башни была чрезвычайно трудно доступна для атаки. Подъем на 50-саж. высоту имел вначале уклон в 50° и заканчивался вершиной, в виде огромных нависших скал высотою до 10 саж.; движение, следовательно, было возможно лишь по-одиночке, и то подсаживая друг друга. Сверх того, скаты фланкировались еще из отдельного завала, устроенного горцами к з. от башни. Попытки наших 5 батарей разрушить этот завал были тщетны, равно как и стремление сделать брешь в самой башне; постройки были хорошо укрыты от наблюдения соседними скалами, а с батарей орудиям приходилось стрелять снизу вверх, откалывая глыбы, летевшие в сторону атакующего. В 9 час. утра 2-ой и 4-ый бат-ны Куринского полка подошли к подошве горы, охотники бросились вперед, но на вершину взобраться не могли; к 4 ч. были посланы б-ны Кабардинского полка, но и с их помощью, истощив все усилия, войска не могли преодолеть препятствия. Штурм не удался и, по особому приказанию, с значительными потерями, лишь к ночи колонны отступили. За то Шамиль в этом бою лишился главного своего помощника Али-бека, умершего от полученной раны. 3 июля к отряду прибыл из Тем.-Х.-Шуры еще один б-н пехоты с 4 полев. ор. Войска построили новую батарею с вост. стороны башни, и на следующий день началось её вторичное бомбардирование. На рассвете этого дня со штор. Ст. А. была произведена вылазка, хотя и отбитая подоспевшим резервом, но имевшая последствием разрушение головы сапы, вследствие воспламенения мантелета и нескольких головных туров. Бомбардирование башни, начавшееся в 2 ч. дня, шло весьма успешно, но все атаки охотников, как и прежде, были без результата. Лишь к ночи, когда действием артилерии большая часть мюридов была перебита, а остальные бежали в Нов. А., башня перешла в руки атакующего. Взятие Сурхаевой башни позволяло обратить все усилия непосредственно против Нов. А. как главной части неприятельской позиции. Перемещением войск вперед к аулам линия обложения была значительно укорочена, что увеличивало резерв, а возведение новых батарей в близком расстоянии от укреплений давало возможность разрушать их даже огнем горных орудий. Подступы были доведены до предштурмовых позиций. На эти работы, однако, было употреблено около недели времени (с 5 по 12 июля), при чём стоило больших трудов проложение путей к новым местам расположения войск и батарей. На извилистой тропинке, выбитой для спуска пехоты в скале впереди Сурхаевой башни, пришлось в двух местах устраивать лестницы, а для спуска орудий пользовались блоками и ящиками на канатах; к последнему способу местами были принуждены прибегать и люди. 12 июля отряд получил значительное подкрепление из 3-х б-нов Эриванского пех. полка, с 2 легк. и 2 горн. орудиями. С этого времени численность отряда достигла 13 б-ов, числен. в 8.400 челов. при 30-ти орудиях, с милициями же до 13 тыс. Дав войскам передышку, ген.-лейт. Граббе решил 16 июля произвести штурм обоих аулов. По диспозиции, войска были разделены на 3 колонны: правая полк. бар. Врангеля, 3 б-на Эриванского п-ка, должна была атаковать Нов. А. справа; левая, полк. Попова, 1 б-н Апшеронского п-ка, назначалась для демонстрации против Ст. А., а средней, из 6 рот Апшеронского п-ка, под командой майора Тарасевича, было приказано двигаться по ущелью Ашильты, между обоими А., и, при удаче, атаковать Нов. А. слева. После артил. подготовки, по сигналу, войска бросились вперед; правая колонна под сильнейшим перекрестным огнем спустилась по лестницам вниз, перешла ров Нов. А. и завладела передовыми его постройками, но далее встретила второй глубокий перекоп, обстреливавшийся перекрестно из 2-х скрытых блокгаузов; все попытки продвинуться дальше остались безуспешными. На узкой площадке, имея впереди неодолимую преграду и завалы главной части Нов. А., войска оставались до поздней ночи, неся огромные потери. Другие 2 колонны, назначенные собственно для демонстрации, также не имели успеха. Так. обр., штурм опять разбился о скалы аулов и стоил русскому отряду выбывшими из строя 823 н. ч. и 52 оф. Новая неудача показала, что для успешности осады необходимо изолировать Шамиля от лев. берега Койсу, через который он не прерывал связи с горцами, всё еще верившими в снятие блокады. В виду того, что силы отряда позволяли теперь замкнуть линию блокады в сплошное кольцо, решено было перебросить часть войск на левый берег Койсу. Место для моста было снова намечено у Черката, в 1½ верстах западнее Ст. А., демонстрацию же решено произвести близ самого аула. В ночь с 25-го на 26-е число, небольшая команда спустилась к подножию Ст. А. и, несмотря на бурное течение реки, вплавь перешла на другой берег, произведя рекогносцировку местности. В тот же день начали разработку дорог, а в ночь с 30-го на 31-ое, с большим трудом, к месту переправы были спущены орудия, открывшие огонь из батарей, построенных на высотах правого берега. Бат-н Кабардинского полка, перейдя с помощью каната через Койсу, очистил вслед затем участок берега от неприятеля. Между тем, в лагере готовились к наводке моста у Черката и, в ночь с 1-го на 2 авг., под прикрытием огня батареи 2 б-на Кабардинского полка, приступили к установке срубов. Огонь орудий заставил горцев, занимавших переправу, спрятаться в пещеры, и несколько стрелков, воспользовавшись этим моментом, с опасностью жизни, вплавь, переправились на лев. берег и уложили через ущелье длинную лестницу, по которой и перебежали передовые части б-нов. С занятием Черката, к 4 авг., обложение А. сделалось полным. Часть орудий была переправлена на лев. берег Койсу, и аулы обстреливались со всех сторон, не было места, куда бы не падали снаряды, и даже спуски к воде находились под огнем. В то же время на правом берегу осадные работы продолжали развиваться — было построено еще три батареи против Нов. А., а, главное, был устроен крытый спуск к к-эскарпу этого аула. В виду большой крутизны откоса, спуск был устроен из дощатых щитов, плотно связанных между собой. Устанавливать туры не было возможности, а потому — для удержания всего сооружения на откосе вверху были забиты 2 столба, к которым сначала канатами, а после одной из вылазок — цепями, была, в сущности, подвешена вся галерея. Много затруднений при работах доставляли, кроме того, часто производившиеся горцами вылазки (20, 22, 25 июля и 11 авг.) для разрушения головных частей подступов. Так прошел целый месяц. Г.-л. Граббе предложил Шамилю сдаться, но имам умышленно тянул переговоры, возводя новые завалы и укр-ния. К 16 авг. г.-л. Граббе потребовал решительного ответа и, не получив его, решил снова штурмовать А., назначив для этого 17-ое число. Приказания были отданы почти те же, что и для предыдущего штурма 16 июня. Опять правая колонна ворвалась в передовое укр-ие Нов. А., но перейти второй перекоп всё же не могла, понеся напрасные потери в 557 челов. Однако, саперам на этот раз удалось утвердиться на занятой площадке и к полудню устроить здесь из принесенных с собою туров и фашин довольно прочный ложемент. Теряя надежду отстоять Нов. А., Шамиль снова начал переговоры о сдаче и выслал в заложники своего сына. Однако условия его были таковы, что принять их не оказалось возможным: свидание Шамиля с ген. Пулло ни к чему не привело, и на 21 авг. было назначено возобновление штурма. В 3-й раз возобновлялись попытки перейти через перекоп, но огонь капонира мешал их исполнению. Пробовали бросать гранаты в ров, заваливать его фашинами и турами, но всё было безуспешно; ночью саперы стали закладывать мину, высекая галерею в сплошной скале. Понимая, какой результат будет иметь настойчивость русских и видя полный упадок духа оставшейся толпы, Шамиль той же ночью с семьей и несколькими мюридами скрылся в одну из пещер над Койсу, а всем горцам приказал перебираться к Ст. А. На рассвете 22 авг. штурмующие батальоны вошли в Нов. А., где завязался отчаянный бой, в котором принимали участие даже жешцины. Вскоре аул был очищен и в него ввезли 2 горн. ор., открывших огонь по горцам, столпившимся около мостика к Ст. А. В то же время с другой стороны, к этому месту начала подниматься средняя колонна. По следам горцев, не успевших принять никаких мер к обороне, войска ворвались в старый аул и штыками опрокинули противника, успевшего дать лишь один залп. В 2 ч. оба аула были в руках русских, потерявших в бою 150 человек убитыми и 494 ранен. Но не всё было еще кончено. Целую неделю продолжался упорный одиночный бой, каждую саклю надо было брать оружием. До 900 челов. горцев было взято в плен и до 1 тыс. трупов осталось в А. Лишь к 29 авг. аулы были очищены от неприятеля, и большинство горских укр-ий разрушено. Сам Шамиль спасся бегством в Чечню. К 18 сент. 1839 г. ген.-лейт. Граббе возвратился в кр. Внезапную. Геройским участникам этой экспедиции были даны медали с надписью: "За взятие Ахульго". (Милютин, Опис. воен. действ. 1839 г. в Сев. Дагестане, Спб., 1850 г.).
.jpg)