ВЭ/ВТ/Антаева, Александра Николаевна

АНТАЕВА, Александра Николаевна, одна из самых энергичных и горячих деятельниц Общеземской организации по оказанию помощи больным и раненым воинам нашим во время русско-японской войны 1904—1905 гг. Помещица Воронежск. губ., она намечена была в соединен. заседании Ворон. губ. земск. управы и исполн. комиссии на пост уполномоченного Воронежск. земского санитарн. отряда. Соглашаясь подвергнуться баллотировке, А. заявила: "Если комиссия и губ. зем. управа не найдут личности более энергичн. и способн. для исполнения обязанностей уполномоч. земства Воронежск. губ., то я, конечно, согласна буду поехать на Д. В, в качестве уполномоченной. Получать же на свое содержание денег не хочу, т. к. опасаюсь, что на щедрое содержание уполномоченных и на формирование врачебн. продов. отрядов м. б. истрачена довольно значит. сумма денег, а на помощь больным и раненым воинам останется очень мало". Избранная уполномоченной Воронежск. зем. санит. отряда, А. широко развернула его деятельность на театре войны в Маньчжурии, проявив большую самостоятельность, настойчивость в достижении поставленных отряду целей и большое личное самоотвержение, свидетельствовавшее о горячем и чутком сердце. Вот некоторые факты её деятельности: очень остро стоял одно время вопрос об эвакуации больных и раненых из переполненных ими госпиталей и лазаретов. За разрешением на эвакуацию требовалось обращаться в Ляоян, откуда санит. поезда шли всегда переполненными; нужно было сдавать больных во время прохода поезда в Ляоян, чтобы захватить своевременно места в нём. Это, однако, далеко не всегда удавалось. В конце июля 1904 г., во время совершенного переполнения Воронежск. лазарета, на просьбу А. об эвакуации получено было распоряжение отправить больных в товарн. вагонах, прицепив их к санитарн. поезду. А. решительно против этого запротестовала. "От такого варварского способа отправки, — пишет она в своем дневнике, — я отказалась и просила прислать санит. поезд, приспособленный к перевозке больных, а не заставлять сваливать больных на голый грязный пол вагона, что тут постоянно практикуют". Протест её был уважен, и 3 авг. санит. поезд принял всех больных Воронежск. лазарета, предназнач. к эвакуации. Но спустя 2—3 дня лазарет опять оказался переполненным. Санит. поезда, шедшие в Ляоян, решительно отказывались принимать больных. Тогда А. едет в Ляоян и путем личных объяснений с нач-ком санит. части армии, ген. Треповым, добивается не только приказа дать Воронежск. лазарету нужное число вагонов под больных, но и циркулярн. распоряжения всем комендантам санит. поездов принимать от Воронежск. лазарета не менее 20 больных. Узнав от китайцев, после Ляоянского сраж., что в районе ст. Янтай и Янтайских копей, где 20 авг. в гаоляне расстреляна была японцами 54-я пех. дивизия (ген. Орлова), остались раненые, А. принялась энергично хлопотать о посылке туда санит. отряда, чтобы "узнать про раненых и подобрать их". Однако, главн. уполном. Кр. Креста С. В. Александровский не согласился подвергать отряд опасности на основании не проверенных слухов. А. попыталась было сформировать такой отряд самостоятельно, но Александровский решительно воспротивился и этому. Тогда А. заявила, что "все могут не ехать, но она одна всё-таки уйдет в Янтай". И действительно, 29 авг., до восхода солнца, она пошла одна пешком в Янтай (40 слишком верст). До ст. Шахе ей попадались еще наши войска, расположенные вблизи жел. дороги, от Шахе же, на протяжении 8 вер., она никого уже не встречала и шла с явною опасностью быть захваченной японцами или мародерами-хунхузами. На 9-й версте от Шахе она наткнулась на пост оренбургских казаков из отряда ген. Грекова, а еще далее — на уральских казаков из отряда ген. Мищенко. Со взводом последних она и отправилась на ст. Янтай. Оказалось, что действительно много раненых осталось в поле, в гаоляне, но их разыскивали и подбирали разъезды ген. Мищенко. Убедившись в Янтае своими глазами, что раненых там нет, А. вернулась в Мукден. "Поступок г-жи А., — пишет историк Общеземской организации, — пересуживался на разные лады. Конечно, остается неясным, каких раненых г-жа А. предполагала найти на станции через 8 дней после битвы. Но если считаться лишь с субъективными побуждениями её, а также устранить вопрос о форме, в которую вылилось её намерение, ей нельзя отказать не только в смелости, но даже в героизме". "Иначе взглянул на это дело Александровский", — прибавляет он. По его настояниям А. была отозвана в Харбин и скоро покинула театр военных действий и поле своей самоотверженной и энергичной деятельности на пользу страждущих воинов. (Т. Полнер. Общеземская организация на Д. Востоке, т. I),