БОРИСЛАВЪ, Царь Богемскій.
ФЛАВІЙ, дочь Царева.
ПРЕНЕСТЪ, князь Варяжскій.
ВАНДОРЪ, бояринъ,
РАТИМА, наперсница Флавіина.
ВЕЛЬМОЖИ и ВОИНЫ,
ДѢЙСТВІЕ I. править
Нѣтъ сердцу моему покоя ни на часъ,
Всемѣстно слышится мнѣ томный нѣкій гласъ,
Который въ совѣсти меня изобличаетъ;
Иль небо скипетры на муки намъ вручаетъ!
Меня смущаетъ день, меня тревожитъ ночь!
Мечтанья страшныя не отступаютъ прочь!
Бѣгу друзей моихъ, и ближнихъ ненавижу,
Въ крови трепещущихъ Князей Богемскихъ вижу,
Которыхъ смертію пріобрѣтенъ мнѣ городъ!
Повсюду слышится мнѣ вопль; повсюду стонъ;
Убійства вопіютъ и казни велегласно;
Покайся Бориславъ!… Ахъ! каюсь я всечасно;
Терзаюсь совѣстью! — На чтожъ терзаюсь я?…
Крѣпись и бодрствуй ты смущенна мысль моя!
Мнѣль должно трепетать закона и уставовъ,
Предписанныхъ рабамъ для обузданья нравовъ?
Оставимъ ихъ стенать! — но ахъ! я самъ стеню;
Отъ сердца горести ничемъ не отгоню;
Въ уныніе вхожу, что дочь тому вручаю,
Въ комъ новаго себѣ злодѣя получаю.
Но нѣтъ, хотя мнѣ дочь моя и дорога,
Хотя Пренестъ ей милъ, я вижу въ немъ врага;
Народомъ онъ любимъ, моей короной лстится;
Сія любовь ему въ погибель обратится;
Пошлемъ его отсель….
БОРИСЛАВЪ.
За чемъ ты Вандоръ вшелъ?
ВАНДОРЪ.
Великій Государь, я твой приказъ имѣлъ,
Предстать передъ тобой!
БОРИСЛАВЪ.
Будь грусти той свидѣтель,
Въ котору погруженъ нещастный твои владетель;
Зри сколько мучится на пышномъ тронѣ Царь!
ВАНДОРЪ.
Не знаю грусти сей причины Государь.
БОРИСЛАВЪ.
Не знаешь, видячи вездѣ слѣды измѣны!
Всѣ полны улицы, всѣ полны градски стѣны
Коварствъ, смятеніевъ, злодѣйства, мятежа;
Какъ въ адѣ мучусь я Богеміей княжа:
Вотъ мнѣ отъ подданныхъ за всѣ труды отплата;
Ахъ! подлинно, что тронъ спокойной жизни трата.
ВАНДОРЪ.
Но ктобъ тебя мой Князь прогнѣвати дерзалъ
И оскорбленіе въ народѣ показалъ!
БОРИСЛАВЪ.
Кто сродинкомъ моимъ, и другомъ кто объявленъ,
На тронѣ княжескомъ равно со мной поставленъ,
Кому вручаю я единородну дочь,
Отъ трона моего тотъ вѣрность гонитъ проч.
ВАНДОРЪ.
Твой другъ, Пренестъ твой другъ?
БОРИСЛАВЪ.
Сталъ нынѣ мнѣ злодѣемъ!
Вотъ мы на что друзей и сродниковъ имѣемъ.
Чемъ ближе мы хотимъ съ собою ихъ равнять,
Тѣмъ больше силъ они у насъ хотятъ отнять,
И щастьемъ никакимъ не будучи довольны,
Взираютъ съ завистью на выгоды престольны,
А кроткими себя въ народѣ притворя,
Злодѣйственную сѣть сплетаютъ для Царя.
ВАНДОРЪ.
Пренестъ злодѣемъ сталъ? могуль тому повѣрить?
Нѣтъ! честная душа не можетъ лицемѣрить.
Прости мнѣ Государь, что слово то изрекъ;
Ты Царь мой; только ты какой же человѣкъ,
Ты можетъ быть легко сумнѣніемъ обманутъ;
А лжесвидѣтели тотъ часъ тебѣ предстанутъ,
Когда кого нибудь захочешь обвинять;
Престань, о Государь, намъ грусти причинять!
Взгляни на подданныхъ, взгляни на ихъ ты домы,
Куда ты ни бросалъ свои во гнѣвѣ громы;
Завѣсу черную печаль простерла здѣсь,
И взора твоего трепещетъ городъ весь.
Коль будетъ Бориславъ Пренесту бѣдъ содѣтель;
Какая устоитъ въ семъ царствѣ добродѣтель?
Терпѣнье, Государь, ты выведешь изъ мѣръ;
Варяжскій Князь Пренестъ, есть истинны примѣръ,
Онъ кротокъ, милостивъ!…
БОРИСЛАВЪ.
Сего и ужасаюсь:
Я больше тишины, чемъ бурей опасаюсь;
Кажусь неправеднымъ рабамъ жестокъ и строгъ;
Но злобныхъ изтреблять велитъ законъ и Богъ.
Забыли вы чемъ я престола сталъ достоинъ!
Вѣнчанный ранами и дѣлъ геройствомъ воинъ,
Изторгъ державу я изъ слабыхъ оныхъ рукъ,
Отъ коихъ умолчалъ Богемской славы внукъ;
И ставъ отечества разстроенна рачитель,
Злодѣямъ общества казался быть мучитель,
Мнѣ нынѣ явно то, любимъ колико я,
Почтены предо мной здѣсь Скифскіе Князья.
ВАНДОРЪ.
Ахъ! естьли наша кровь тебѣ нужна въ защиту,
Ты узришь за себя ее рѣками литу,
Коль скипетръ давъ тебѣ и княжескій вѣнецъ,
Мы дѣти всѣ твой, ты подданнымъ отецъ.
БОРИСЛАВЪ.
Не крови жажду я, сего тирановъ свойства,
Хочу отечеству и самъ себѣ спокойства;
Хочу я правдою престолъ свой окружить,
Щедроты проливать, и мечь свой положить;
Грызенью ихъ сердецъ враговъ моихъ оставить,
Дни царства моего наградами прославить,
Ни малаго я зла врагамъ не сотворю;
Моравскій древній градъ Пренесту я дарю,
Страны мечемъ моимъ державѣ покоренны,
Обильны жатвою и златомъ одаренны.
Довольна такова для странника степень,
Скажи ему, чтобъ онъ отправился въ сей день,
И принялъ княжество, которое вручаю,
По томъ я бракъ его съ Княжною окончаю.
ВАНДОРЪ.
Возплачетъ Князь сію услыша злую вѣсть,
И будетъ такова ему противна честь;
Не разлучай ты ихъ!
БОРИСЛАВЪ.
Не разлучу конечно;
Мнѣ внятно самому мученіе сердечно;
Но гдѣ велитъ намъ долгъ отечеству служить,
Тамъ страстну можно мысль и слабость отложить.
Поди и приготовь обѣихъ ихъ къ разлукѣ.
ВАНДОРЪ.
И къ горестнымъ слезамъ, и къ нестерпимой мукѣ.
Пускай злодѣйствами возвысится мой тронъ.
Пуская мнѣ слышится въ народѣ плачъ и стонъ,
Пускай вздыхаютъ всѣ, но былъ бы я спокоенъ!
Духъ робкій царствовать конечно не достоенъ,
Къ кровопролитію, къ злодѣйствамъ я привыкъ,
И въ свѣтѣ здѣлался пороками великъ;
Мнѣль жалостливу быть!… Свои тиранства скрою,
И качества явлю пристойныя герою,
Отъ Флавіи ее Пренеста отдалю,
И тайною рукой заочно погублю:
Но знаю то, что дщерь передо иной возстонетъ;
О духъ мой, иль тебя и женска слабость тронетъ!
Когда въ злодѣйствахъ я не трепеталъ небесъ,
Могуль дѣвическихъ боятися я слезъ?
Стеня нещастна дочь и не щади ты стона;
Дороже мнѣ тебя мой скипетръ и корона.
ФЛАВІЯ.
При тѣхъ веселостяхъ, которыхъ я ждала,
Прости мнѣ, что къ тебѣ печальна я пришла.
Я льстилась, что сей день любовь мою вѣнчаетъ;
А отъ меня съ моимъ любезнымъ разлучаетъ!
БОРИСЛАВЪ.
Разлука такова тебѣ и мнѣ нужна,
И радовать тебя, не огорчать должна.
Коль женской склонности горячность и причина
Лишь только страсть одна, такъ слабость то едина.
Довольно ужъ на васъ разсѣялось клеветъ,
За кои должно мнѣ народу дать отвѣтъ;
До нынѣ бури тѣ еще не укрощенны,
Что были на меня отвсюду обращенны;
До нынѣ кроютъ ядъ злодѣйскія сердца,
Завидующія сіянію вѣнца;
Заочно судятъ насъ, мои поступки числятъ,
Что я ни дѣлаю, о всемъ развратно мыслятъ,
Противящійся врагъ спокойству моему
Внушилъ вельможамъ то и городу всему,
Что я отечество свое пренебрегаю,
Въ нещастьи подданныхъ блаженство полагаю;
Что рода Царскаго и ближнихъ не любя,
Вручаю Скифскому пришельцу я тебя,
Который у Варягъ межъ льдистыми горами,
Для наглыхъ грабежей воспитанъ со звѣрями,
Который странной къ намъ судьбою привлеченъ;
Но мною будучи на княжество взведенъ,
Получатъ твой Пренестъ и средство и свободу
Увѣрить подданныхъ, что онъ не врагъ народу,
Чрезъ то злодѣйскія сумнѣнья изтребимъ.
ФЛАВІЯ.
Се Скифъ, о Государь! народомъ всемъ любимъ;
На что изпытывать его душевны нравы?
Не ради грабежей рожденъ онъ, ради славы,
Вандоромъ обо мнѣ въ ихъ Царствѣ извѣщенъ,
И мною будучи заочно онъ прельщенъ,
Пришелъ въ сей градъ, ты здѣсь его какъ друга встрѣтилъ;
Ты прежде никакихъ въ немъ варварствъ не примѣтилъ;
Меня любить его ты вскорѣ пріучилъ;
Я душу отдала, онъ сердце мнѣ вручилъ;
Не обличай ты въ томъ суровую природу,
Кто другъ тебѣ, мнѣ милъ, и милъ всему народу.
БОРИСЛАВЪ.
Что Князь народу милъ, пускай заслужитъ то;
Отъ мысли сей меня не отвратитъ ничто;
Сердечны слабости я строго отметаю,
И только истинны заслуги почитаю.
Ты помни, Флавія, что я тебѣ отецъ,
И знаю ни какой все дѣлаю конецъ.
ФЛАВІЯ.
Дщерь здѣшняго Царя, и Княз обрученна,
Любима имъ, должналъ я быти огорченна?
Конечно не должна! но то порокъ Царей,
Что жертвуютъ они всемъ гордости своей;
Законы подаютъ любовной нѣжной страсти,
И склонности хотятъ своей подвергнуть власти.
Мы должны бытіе свое почти забыть,
И ахъ! по волѣ ихъ спрягаться и любить.
На что намъ чувствія даются отъ природы,
Когда имъ слѣдовать нѣтъ воли, ни свободы!
А ты, которая свободна быть должна,
Любовь! ты паче всѣхъ страстей утѣснена.
РАТИМА
Не сердце возмутить, недугъ твой возтревожить,
Князья веселости твои стремятся множить,
Предай во всемъ отцу судьбину своему.
ФЛАВІЯ.
Увы! къ нещастію привыкла я къ нему!
Смущенный царскій взглядъ его и пламенныя взоры,
Не свойственны съ моей любовью разговоры,
Холодность нѣкая примѣченная въ немъ,
Увѣрили меня въ нещастіи моемъ,
Погибла я на вѣкъ!…
ФЛАВІЯ.
Увы! мой Князь любезный,
Взгляни на грусть мою! взгляни на токъ мои слезный.
ПРЕНЕСТЪ.
Отъемлюсь отъ твоихъ на долго я очей!
ФЛАВІЯ.
Отъемлется отъ глазъ свѣтъ солнечныхъ лучей,
Они мой князь, меня, они тогда прельщаютъ,
Когда меня съ тобой въ семъ градѣ освѣщаютъ;
Весь городъ будетъ пустъ, и ляжетъ тма надъ нимъ,
Когда я разлучусь съ возлюбленнымъ моимъ,
На что намъ княжества? любовныя законы
И вѣрныя сердца, намъ щастье и короны.
Ахъ! можетъ ли мнѣ быть степень мила твоя,
Когда черезъ все тебя лишаюсь я!
ПРЕНЕСТЪ.
И можноль мнѣ тогда княженьемъ утѣшаться,
Когда велитъ оно и мнѣ тебя лишаться!
Не титлами себя я въ сей странѣ ласкалъ,
Я сердца твоего и дружества искалъ.
Пойдутъ ли чести въ умъ лишенному любезной?
Увы! я буду Князь народу безполезной:
Унынье и тоска туда, не княжій судъ,
За мной вздыхающимъ къ правленію пойдутъ;
Не требую отъ васъ сокровищей, ни града,
Я требую тебя, и вотъ моя награда!
ФЛАВІЯ.
Что сердце чувствуетъ, любезный Князь, твое,
Увы! то чувствуетъ подобно и мое;
Ахъ! чувствуетъ оно взаимное мученье,
Взаимна страсть у насъ, равно и огорченье.
ПРЕНЕСТЪ.
Пойду съ отчаяньемъ, съ мученіемъ моимъ,
Пойду, повергнуся передъ отцемъ твоимъ,
Изчислю передъ нимъ стенанія и муки,
Произтекающи отъ лютыя разлуки;
Когда не варваръ онъ, то твердость словъ моихъ,
Изображеніе страданіевъ твоихъ,
И прозьбы всѣхъ вельможъ смягчатъ его конечно;
Увидитъ онъ, какъ я люблю тебя сердечно,
И что мнѣ княжества миляе ты сто разъ.
ФЛАВІЯ.
Увидятъ всю тоску и грусть изъ тѣхъ онъ глазъ,
Которы въ свѣтѣ всѣ веселья ненавидятъ,
Когда они тебя передъ собой не видятъ;
Поди мои Князь, поди, напасти отвращай.
ПРЕНЕСТЪ.
О небо! въ радости печали превращай.
ДѢЙСТВІЕ III. править
ФЛАВІЯ.
Свершилось все теперь, что я ни предвѣщала,
Почто мнѣ радости надежда обѣщала!
Неотвратимая пришла ко мнѣ бѣда,
Увы! любезнаго лишаюсь на всегда.
РАТИМА.
Отецъ твой симъ тебя любовнику вручаетъ.
ФЛАВІЯ.
Мнѣ муки новыя отецъ мой приключаетъ:
Онъ Князя титлами высокими почтилъ;
Но видѣться ему со мною запретилъ,
Доколь къ отъѣзду онъ совсѣмъ не утвердится,
И намъ позволено съ нимъ только лишь проститься.
РАТИМА.
Какая же тебѣ опасность въ ономъ есть,
Что твой любезный Князь приобрѣтаетъ честь?
Державы княжеской на пышномъ сѣвъ престолѣ,
Царевна! онъ тебя достоинъ будешь болѣ.
ФЛАВІЯ.
Благополучна ты, что ты въ своей крови
Не знаешь нѣжности и горестей любви,
Не чувствуешь тѣхъ мукъ что рокъ намъ приключаетъ,
Когда любовниковъ на долго разлучаетъ.
РАТИМА.
Я только мучусь тѣмъ, что страждешь ты Княжна.
ФЛАВІЯ.
Я рваться! я страдать! я слезы лить должна,
Пренестъ идетъ! увы!… Князь!… я тебя лишаюсь!
ПРЕНЕСТЪ.
Нѣтъ я съ тобой еще, Царевна, не прощаюсь;
Оставь отчаянье и горестей не множь;
Къ страданію о мнѣ я всѣхъ склонилъ вельможъ,
Царевы сродники въ мою тоску вступились,
Они просить его всѣ купно устремились:
Чтобъ онъ иль мой отъѣздъ отсюда отмѣнилъ,
Иль прежде бы меня съ тобой соединилъ,
И наши пламенны сердца тѣмъ успокоилъ.
ФЛАВІЯ.
Ты симъ прошеніемъ вину свою удвоилъ;
На край ты пропасти меня влечешь съ собой,
Постраждутъ всѣ теперь, и ты, и я съ тобой,
Увидишь Царь, что мы съ тобою вмѣстѣ были;
Мы страстью пламенной другъ друга погубили.
ПРЕНЕСТЪ.
Пустымъ сумнѣніемъ тревожишь ты себя,
Царь вѣдаетъ о томъ, что я люблю тебя.
Онъ вѣдаетъ, что мнѣ минуты драгоцѣнны
Съ тобой текущія, и вмѣстѣ провожденны;
Пускай онъ княжества вельможамъ раздаетъ,
Пускаи онъ милости на подданныхъ прольетъ;
Пускай щедротами себя во свѣтѣ славитъ,
А мнѣ сокровище одно, тебя оставитъ!
Другова для меня нѣтъ въ царствѣ у него.
ФЛАВІЯ.
Не внемлетъ онъ въ своемъ упрямствѣ ничего,
Безсильны передъ нимъ его вельможи, други,
И надобны ему теперь твоя заслуги.
ПРЕНЕСТЪ.
Иль мало я себя заслугами прославилъ!
Свое отечество для сей страны оставилъ;
Оставилъ сродниковъ, я брата, и царя,
И снѣги я прешелъ, и дальныя моря.
Не ваши княжества влекли меня пространны,
Во область твоему отцу богами данны!
Но слухомъ прелестей твоихъ сюда влечетъ,
Съ тобою былъ, Княжна, заочно обрученъ;
Збылось то, что мое мнѣ сердце возвѣстило,
Твое лице меня въ мгновеніе прельстило:
Но только не збылось, чемъ я себя ласкалъ,
Здѣсь рушатъ мой покой, котораго искалъ.
ФЛАВІЯ.
Здѣсь сердце ты нашелъ тобою возпаленно,
И быть нещастными намъ здѣсь опредѣленно,
Минута смутная, ты скоро притечешь,
И пущія ты намъ напасти навлечешь!
ПРЕНЕСТЪ.
Нещастныъъ небеса подъ свой покровъ пріемлютъ.
ФЛАВІЯ.
Не всякой разъ они стенанью бѣдныхъ внемлютъ.
Перуны близки къ намъ и вскорѣ возгремятъ,
И райски ваши дни намъ въ тартаръ премѣнятъ.
ВАНДОРЪ.
Окройтеся отсель любовники нещасны!
Влечете на себя вы казни преужасны:
Царь множествомъ своихъ вельможей окружевъ,
Казался яростью и гнѣвомъ разозженъ;
Мы всѣ его o васъ молили со слезами:
Онъ распаленными взиралъ на насъ глазами;
Теперь въ смятеніе нашъ дворъ приходитъ весь,
Царь вѣдаетъ о томъ, что вы сошлися здѣсь.
Свиданіе сіе для васъ не осторожно:
Отъ взора царскаго сокрыть себя не можно;
Оставте сей чертогъ!
ФЛАВІЯ.
Се наша страсть рѣшилась!
Ахъ! Князь, теперь ужъ я навѣкъ тебя лишилась,
Увы! оставь меня,
ПРЕНЕСТЪ.
Иль жалости ни въ колъ
Не можно мнѣ найти въ отчаяньи такомъ?
Лишусь ли я тебя!
ФЛАВІЯ.
О! злое вображенье…
Ахъ! лутче ты скоряй отправся на княженье;
Растанься ты со мной, гнѣвъ царскій потуши.
Поди, съ желаньемъ симъ спѣши, къ нему спѣши,
Увы! избавь меня отчаянья и муки.
ПРЕНЕСТЪ.
О небо! ждалъ ли я толь скорыя разлуки!
Всѣ средства къ твоему спокойствію явлю;
Жизнь, тронъ, бѣды съ тобой и все я раздѣлю!
Не рвись Княжна моя!
ФЛАВІЯ.
Не можно мнѣ не рваться!
Поди отсель! увы! намъ должно раставаться!
Невидно, Бориславъ, границъ тиранствъ твоихъ!
За что терзаешь ты, за что дѣтей своихъ?
О ты престольный градъ! о Прага пренещасна!
Во красотѣ своей ты зришся намъ ужасна!
Довольно крови ты невинной напилась,
Которой здѣшняя страна вся облилась,
Не власть мы видимъ здѣсь, на сердцѣ носимъ камень;
Но искра тлѣется, и скоро вспыхнетъ пламень.
Простите, небеса, мнѣ мысль и хитрость ту,
Котору щастіемъ общенароднымъ чту.
БОРИСЛАВЪ.
Нигдѣ ихъ нѣтъ! нигдѣ! они здѣсь вмѣстѣ были,
Велѣніе мое и домъ свой позабыли,
Что пользы въ томъ, что я порфирою одѣтъ,
Когда нигдѣ моимъ приказамъ мѣста нѣтъ!
Не слушаютъ даря рабы ему присяжны;
Всѣ медленны къ добру, но къ злости всѣ отважны,
Противъ меня мою вооружаютъ дочь!
О честь величества, бѣги, бѣги ты прочь!
Презрѣнье, ненависть, приказовъ преступленье,
Сіе отъ подданныхъ царю увеселенье.
Не тронъ я вижу здѣсь, надъ пропастью стою:
Мнѣ тамъ злодѣйствуютъ, гдѣ милости лію,
И правъ по томъ Пренестъ?
ВАНДОРЪ.
Любовью правъ единой,
Она вины его, она была причинои.
Во младости сердца коль страстію горятъ,
На собственны своя одни утѣхи зрятъ,
Противны случаи они превозмогаютъ,
И для свиданія и смерть пренебрегаютъ.
Царевнѣ милъ Пренестъ; она мила ему,
И сей источникъ былъ свиданію сему.
БОРИСЛАВЪ.
Нѣтъ! въ мрачны души ихъ я далѣ проникаю,
Изъ глубины сердецъ всю тайну извлекаю.
Сквозь всѣ намѣрены я вижу въ Князѣ семъ,
Что онъ старается о скипетрѣ моемъ;
Вельможей и народъ въ свою онъ дружбу ловитъ,
Прельщаетъ Флавію, отца ее злословитъ;
Народъ прельщается щедротами его.
Онъ врагъ мой, онъ злодѣй престола моего!
Дочерне сердце онъ къ себѣ привлекъ обманомъ,
Противъ тирана самъ явлюся я тираномъ.
ВАНДОРЪ.
Не чаю, чтобъ твоей короны онъ хотѣлъ;
Для Флавіи одной онъ въ царство къ намъ летѣлъ.
Со мной бесѣдовалъ сей Князь неоднократно
И все казалося въ Княжнѣ ему пріятно,
Но чтобъ онъ скоро такъ перемѣнилъ свой нравъ,
Такъ онъ иль много хитръ, или во всемъ онъ правъ.
БОРИСЛАВЪ.
Не правъ онъ, я въ его злодѣйствіяхъ увѣренъ,
И гнѣвъ мой на него не можешь быть умѣренъ.
На что державою и скиптромъ обладать,
Когда на тронѣ бывъ отъ подданныхъ страдать?
Пришлецъ изъ рукъ моихъ правленіе отъемлетъ;
А городъ весь молчитъ, и видя все то дремлетъ.
Не допускайте вы меня до крайнихъ золъ;
Иль Князю Скифскому вручайте мои престолъ.
Срывайте мой вѣнецъ! я тотъ, кто милъ вамъ болѣ,
Пускай останется въ семъ царствѣ на престолѣ.
ВАНДОРЪ.
Останься ты на немъ!
БОРИСЛАВЪ.
Внемли мою ты рѣчь;
Знай, я въ рукахъ ношу и жалости и мечь,
Не мѣшкавъ избирай, чего ты самъ желаешь.
ВАНДОРЪ.
Я долженъ все снести, что ты опредѣляешь.
БОРИСЛАВЪ.
Я власть мою тебѣ какъ другу объявлю:
Ты знаешь сколько я отечество люблю;
Не мнѣ, но общему спокойствію радѣя,
Избавь меня, избавь отъ страшнаго злодѣя,
Который всѣхъ своимъ коварствомъ обольстилъ,
Въ разбойничій вертепъ сей городъ превратилъ.
Сего Пренеста мнѣ и видѣть непріятно;
Возми его отсель въ отечество обратно,
И только отъ меня получишь сей приказъ,
Не мѣшкавъ ничего, везя его тотъ часъ;
Вооружи себя къ тому колико можно,
И наблюдай въ пути Пренеста осторожно.
Но если рѣчь сію кому ты пронесешь,
Такъ вѣдай, что нигдѣ себя ты не спасешь.
ВАНДОРЪ.
Коль подданный Царю подать совѣты смѣетъ,
Кто душу чистую и праведну имѣетъ;
Такъ славу моего отечества любя,
Дерзаю остеречь совѣтами тебя.
Ты строго къ своему намѣренью приступить,
И новыя себѣ оклеветаньи купить;
Не можно вдругъ отсель Пренеста отдалить,
Чтобъ разныхъ о себѣ сомнѣній не вселить.
БОРИСЛАВЪ.
Не царь, но рабъ себя такъ можетъ безпокоить:
Я Княжескій отъѣздъ потщуся такъ устроить,
Что свѣтъ подозрѣвать ни въ чемъ не будетъ насъ,
Клеветниковъ моихъ умолкнетъ скоро гласъ:
Поди.
ВАНДОРЪ.
Исполню все, что ты мнѣ ни прикажешь!
БОРИСЛАВЪ.
Ты дружество чрезъ то и вѣрность мнѣ докажешь.
Какова средства я къ спокойству ни ищу,
Всѣмъ ужасъ навожу, и самъ я трепещу!
Но должныль быть мои труды пренебреженны,
Для полученія короны положенны,
Я въ жизни не имѣлъ спокойнаго часа,
До самой крайности прогнѣвалъ небеса,
Они мнѣ кажутся и мрачны и суровы;
Свой громъ противъ меня всегда метать готовы!
Какимъ спастись путемъ въ смятеніи такомъ!
Любленьемъ честности… Мнѣ путь сей не знакомъ.
Не руководствуетъ нигдѣ мнѣ добродѣтель:
И подданнымъ я сталъ гонитель, не владѣтель!
О Боже! если ты сердца злодѣевъ зришь,
Почто ты мѣшкаешь, почто не возгремишь?
Брось молнію съ небесъ! яви на мнѣ отмщенье!
Иль совѣсти моей подай успокоенье.
Но днесь влечетъ меня къ раскаянью лишь страхъ;
Оно родилося не въ сердцѣ, но въ устахъ.
Мнѣ примиренія съ душей имѣть не можно!
Я все то совершилъ, что страшно и безбожно!
Мнѣ злоба новая, и хитрость здѣсь нужна,
И дочь мнѣ жертвовать на свѣтѣ всемъ должна,
Отъ разглашаемыхъ клеветъ меня искупитъ,
Взрыдаешъ, но къ моимъ намѣреньямъ приступитъ.
БОРИСЛАВЪ.
Теперь мнѣ сила вся любви твоей нужна,
Чемъ дочь послушная родителю должна;
Я признаюсь тебѣ, что жертва мнѣ толика,
Безмѣрно и нужна, безмѣрно и велика;
Но ты должна престолъ и жизнь мою спасать,
Царевнамъ свойственный великій духъ казать.
Будь твердостью души родителю подобна;
Яви что слабостьми ты повелѣть способна!
ФЛАВІЯ.
Къ чему готовиться должна я, объяви.
Всемъ жертвую тебѣ, опричь моей любви.
БОРИСЛАВЪ.
Внимай мои слова, внимай мое желанье:
Ты знаешь, что рожденъ я въ бѣдномъ состояньѣ,
Во мракѣ, гдѣ меня скрывала нищета,
Я шелъ, и къ щастію себѣ отверзъ врата;
Мнѣ тысящи препятствъ въ семъ дѣлѣ предстояли,
Мечи противъ меня со всѣхъ сторонъ блистали;
Я видѣлъ молніи, я слышалъ громъ съ небесъ!
Но грудь не робкую противъ Перуновъ несъ.
Сквозь множество препятствъ отверзъ я путь ко трону,
И строгость разпростеръ престола въ оборону,
Тутъ бури новыя возстали на меня.
Къ нещастью моему не проходило дня,
О пользѣ общества въ который бы радѣя,
Измѣны я не зрѣлъ и не простилъ злодѣя.
Толико долженъ былъ я бѣдства перенесть,
Дабы пріобрѣсти спокойствіе и честь.
Я началъ царствовать во славѣ сей страною;
Вы стали щастливы, и здѣсь почтенны мною.
Имѣюль право я, моя любезна дщерь,
Потребовать твоей покорности теперь,
Которая нужна отечеству, народу,
Тебѣ самой, я мнѣ, и Княжескому роду?
Вотъ требуетъ чего родитель твой и царь;
Должна ты позабыть Пренеста….
ФЛАВІЯ.
Государь!
БОРИСЛАВЪ.
Имѣй терпѣніе; онъ кажется покоренъ
Но сей смиренный врагъ обманчивъ и притворенъ,
Уже онъ требуетъ престола моего.
ФЛАВІЯ.
Онъ требуетъ меня я больше ничего!
БОРИСЛАВЪ.
Не просвѣтилась ты сердецъ людскихъ въ разборѣ,
Я самъ обманутъ былъ; но осмотрѣлся вскорѣ,
Сквозь хитрости его узрѣлъ я наконецъ,
Что любитъ не тебя, онъ любитъ мой вѣнецъ.
И обращается въ намѣреньяхъ опасныхъ.
ФЛАВІЯ.
Не слушай, Государь, клеветниковъ ужасныхъ:
Они стараются вражду въ тебя вселить,
Чтобъ только отъ тебя невинность отдалить,
И послѣ въ цѣлый свѣтъ мучителемъ прославить.
БОРИСЛАВЪ.
Дерзаешь моего злодѣя ты оправить?
Врага хотящаго поколебать мой тронъ!
ФЛАВІЯ.
Не думывалъ, мой Царь, о сей измѣнѣ онъ;
Что сказано тебѣ, такъ сказано то ложно;
Ему твоимъ врагомъ, мой отче, быть не можно;
Онъ другъ тебѣ и мнѣ.
БОРИСЛАВЪ.
Онъ врагъ мнѣ и злодѣй!
Оставь меня и ты, измѣннику радѣя;
Коль волѣ ты моей не хочешь быть подвласна;
Такъ видно, что и ты съ предателемъ согласна:
Но знай, что крови я ни чьей не пощажу,
И что я царь, тебѣ на дѣлѣ покажу.
ФЛАВІЯ.
Ничемъ къ разрыву съ винъ меня ты не преклонитъ;
Терзай и мучь меня, во страсти не изгонитъ,
Не отлучишь того отъ сердца ни на часъ,
Кто властенъ здѣлался надъ нимъ единый разъ.
Пусть всѣми презрѣна, пускай тобой гонима,
Отъ рукъ твоихъ умру; но имъ умру любима.
БОРИСЛАВЪ.
Не будешь ты сея веселости имѣть;
Но долженъ вмѣстѣ князь съ тобою умереть.
ФЛАВІЯ.
Такъ будетъ не страшна уже ни мрачность гроба,
Когда съ возлюбленнымъ въ него мы входимъ оба.
БОРИСЛАВЪ.
Я нѣжности твои изъ сердца изгоню,
И смерть твою для мукъ всегдашнихъ отмѣню;
Злодѣйка! ты свое упрямство взненавидишь,
Ты мертва предъ собой любовника увидишь,
И будешь вѣкъ надъ нимъ слезъ токи проливать.
ФЛАВІЯ.
Все легче, нежели мнѣ съ нимъ любовь прервать!
БОРИСЛАВЪ.
Тебя уговорить я больше не надеженъ;
Но помни, что конецъ Пренестовъ неизбѣженъ.
Скажи мнѣ, хочешь ли его ты позабыть!
ФЛАВІЯ.
Клянуся, Государь, по смерть его любить.
БОРИСЛАВЪ (отходя.)
Сей часъ его тебѣ разтерзанна представлю.
Пойдемъ…
ФЛАВІЯ.
Постой! увы! Пренеста я оставлю!
Не вображала я нещастія сего,
Что близокъ столь конецъ драгова моего!
БОРИСЛАВЪ.
Теперь мою любовь обратно ты получишь.
ФЛАВІЯ.
За что, о Государь, ты насъ толико мучишь?
Когда не хочешь насъ друзьями почитать,
Пусти со Княземъ насъ въ пустыни обитать.
Въ глухихъ лѣсахъ мы жизнь нещастну расположимъ,
Тебя оттолѣ мы ничемъ не возшревожимъ.
БОРИСЛАВЪ.
Гдѣбъ ни былъ сей злодѣй, кудабъ ни скрылся онъ,
Встревожитъ онъ меня, и поколеблетъ тронъ.
Нѣтъ, больше ты чрезъ то, Княжна, себя прославишь,
Когда мнѣ клятву дашь, что ты его оставишь.
ФЛАВІЯ.
Чемъ клясться, Государь, ахъ! чемъ ты мнѣ велишь,
Тобою? ты меня съ собою самъ дѣлишь!
Любовникомъ? его ты у меня отъемлешь;
Душей моей? увы! ты мукъ ея не внемлешь,
Клятвопреступники противны небесамъ,
Назначь свидѣтеля моей измѣнѣ самъ!
БОРИСЛАВЪ.
Чемъ хочешь ты клянись, лишь то здержи мнѣ слово,
Которо разлучить со Князень васъ готово.
Передъ вельможами, предъ нимъ то объяви,
Что больше ты къ нему не чувствуешь любви;
Но онъ не будетъ живъ, колъ ты меня обманешь.
ФЛАВІЯ.
Ахъ! Князь мой дарагой, ты слушать рѣчь ту станешь?
Какъ вымолвить предъ нимъ я слово то могу!
Я небу, и Себѣ и Князю въ томъ солгу;
Найти толь страшныхъ словъ языкъ мои не умѣетъ;
Изъ сердца вынуть ихъ, но имъ Пренестъ владѣетъ;
Уста наполнены нѣжнѣйшихъ клятвъ ему,
Откуда рѣчи я суровыя возму?
И сердце и душа Пренесту покоренны,
Для нѣжностей мы съ нимъ взаимныхъ сотворенны;
Нѣтъ средствъ мнѣ ему невѣрность показать;
Чего не чувствую, удобноль то сказать?
БОРИСЛАВЪ.
Почувствуй, и умри! что нужды мнѣ до страсти?
Нѣтъ воли у тебя окромѣ царской власти;
Уже съ вельможами Пренестъ въ чертоги вшелъ,
Готовься встрѣтить ихъ, какъ я тебѣ велѣлъ,
ФЛАВІЯ.
Увы!… мой Князь!… ты здѣсь!…. я всѣ дрожу! и млѣю!
Почто я бѣдная не пожрана землею?
БОРИСЛАВЪ.
Вѣщай!
ФЛАВІЯ.
Вельможи! Князь! внемлите симъ словамъ,
Которы съ ужасомъ я возвѣщаю вамъ;
Извѣстно вамъ, что мнѣ Пренестъ былъ милъ сердечно,
Я льстилась, что его любити буду вѣчно…
Но лютая судьба со Княземъ насъ дѣлитъ…
И все его любить мнѣ больше не велитъ,
ПРЕНЕСТЪ.
Что слышу я?… Княжна! весь духъ во мнѣ мутится,
Мой Царь! увы! мой Царь! вели ей возвратиться!..
БОРИСЛАВЪ.
Мы должны не на то дѣтей своихъ раждать,
Чтобъ мучить ихъ сердца, и къ страсти принуждать.
ПРЕНЕСТЪ.
Не то глаза ея, не то мнѣ показали!
Что я еще ей милъ, они мнѣ то сказали!
БОРИСЛАВЪ.
Обманутъ нѣжностью дѣвическихъ ты глазъ,
А если что въ нихъ зрѣлъ, то зрѣлъ въ послѣдній разъ.
Не привидѣніемъ, забвенъ ты ею въ явѣ,
Не помни Князь о ней, не помни ты о славѣ,
Не трать цвѣтущихъ дней въ стенаньи и слезахъ
И радостей своихъ ищи въ другихъ очахъ.
ПРЕНЕСТЪ.
Иль только въ сей странѣ сердца сіи родятся,
Которыя своей измѣны не стыдятся?
Я слово данное до смерти собрегу,
Въ Княжнѣ премѣнамъ симъ я вѣрить не могу!
Пусти меня ты къ ней.
БОРИСЛАВЪ.
Ты нашу грусть умножишь,
И самъ себя, о Князь! лишь пуще возтревожишь
Послѣдуй въ горести великихъ свойству душъ,
И свѣшу покажи, что ты герой и мужъ;
Не долженъ нѣжностью герой себя безславить.
Ну, время, Князь, теперь другъ друга намъ оставить,
Исполни Вандоръ то, что я велѣлъ тебѣ.
Прости, и покорись мой Князь своей судьбѣ.
ПРЕНЕСТЪ.
И такъ я осужденъ на вѣчную разлуку!
ПРЕНЕСТЪ.
Въ неожидаему я вдругъ низверженъ муку!
О бѣдоносный градъ! о преужасный путь!
ВАНДОРЪ.
Спѣши въ отечество, невѣрную забудь.
ПРЕНЕСТЪ.
Чтобъ я въ отечество понесъ сію обиду!
Умру, изъ храминъ сихъ я живъ уже не выду!
Пускай здѣсь кровь моя ручьями потечетъ,
Пускай она по всѣмъ чертогамъ вопіетъ,
Что лютая Княжна Пренеста погубила,
Котораго она какъ жизнь свою любила.
ВАНДОРЪ.
Тебя народъ къ себѣ, тебя твой братъ зоветъ.
ПРЕНЕСТЪ.
Въ отчаяньи моемъ, забылъ я цѣлый свѣтъ!
На что престолы мнѣ возлюбленной лишенну?
Прервемъ печальну жизнь, мнѣ ядомъ превращонну:
Скажи Княжнѣ, что я невѣрность ей простилъ,
И всѣ ея вины кинжаломъ симъ отмстилъ.
ВАНДОРЪ (Удержиая его.)
Что дѣлаешь мой Князь!
ПРЕНЕСТЪ.
Печальну жизнь кончаю,
Въ которой зрѣть своей любезной ужъ не чаю!..
ВАНДОРЪ.
Опомнися, мой Князь, и сжалься надъ собой!
ПРЕНЕСТЪ (взнося кинжалъ).
Опомнился твой другъ! и умеръ предъ тобой!
ВАНДОРЪ (вырывая кинжалъ.)
Пренестъ!
ПРЕНЕСТЪ (бросаясь въ креслы.)
На что меня кинжала ты лишаешь?
Ты мнѣ злодѣй, когда мнѣ умереть мѣшаешь.
ВАНДОРЪ (повергаясь на колѣни.)
Прошу я именемъ Царевнинымъ тебя,
Скрѣпися, Государь, не убивай себя!
Она тебя о томъ въ слезахъ заочно проситъ.
ПРЕНЕСТЪ.
Она убійца мнѣ! она мнѣ смерть наноситъ:
Дай мнѣ послѣдовать нежалостной судьбѣ,
И умереть въ тоскѣ!…
ВАНДОРЪ.
Княжна вѣрна тебѣ!
ПРЕНЕСТЪ.
Вѣрна!.. не вѣрю я!… Ахъ! ты мнѣ льстишь словами,
Неправда царствуетъ и обитаетъ съ вами.
Я долженъ всѣхъ людей злодѣями считать,
Когда мнѣ Флавія могла невѣрной стать!
Увы! она сама измѣну мнѣ открыла.
ВАНДОРЪ.
Отцову рѣчь тебѣ она проговорила.
Ко преступленію Княжна не рождена,
Но слушаться Царя была принуждена.
ПРЕНЕСТЪ.
Пойдемъ къ Княжне; когда она не лицемѣритъ,
Единый взглядъ ея въ любви меня увѣритъ.
ВАНДОРЪ.
Терпѣніемъ, мой Князь, себя превозмогаи,
Опасности Княжну съ собой не подвергай,
Къ царевнѣ въ комнаты войти неосторожно,
Въ сей храминѣ ее тебѣ увидѣть можно.
Изъ града мы съ тобой не выѣдемъ сей день,
И только мрачная покроетъ землю тѣнь,
Дорогой скрытою мы паки возвратимся,
И здѣсь къ свиданію съ Княжной уговоримся;
Тогда дадутъ совѣтъ вамъ нѣжныя сердца,
Оставить ей на вѣкъ тебя, или отца!
ПРЕНЕСТЪ.
Иль грудь мнѣ здѣсь пронзить предъ ней и предъ тобою!
Поди и нашей правь любовью и судьбою.
ВАНДОРЪ.
Я въ жертву жизнь мою нещастнымъ принесу;
Иль самъ умру, иль васъ отъ лютыхъ бѣдъ спасу.
Вездѣ на свѣтѣ семъ гонима добродѣтель!
Здѣсь царствуетъ ее злодѣй, а не владѣтель!
Къ безчестнымъ правиламъ и дочь принудилъ онъ!
Увы! мнѣ слышится Царевнинъ плачъ и стонъ;
Среди отчаянья, среди тоски и муки,
Мнѣ кажется она ко мнѣ простерши руки,
Къ слезахъ, въ отчаяньѣ нещастна вопіетъ:
Приди ко мнѣ Пренестъ! тебя здѣсь сердце ждетъ!
Приди! избавь ево отъ муки безконечной,
Котору приключилъ мнѣ Царь безчеловѣчной!
Не винна ты Княжна, не винна предо мной,
И не растанусь я съ плачевной сей страной.
Доколѣ я тебя отъ муки не избавлю;
Цѣной свободы сей я жизнь мою доставлю!
ДѢЙСТВІЕ IV. править
ПРЕНЕСТЪ.
Иль мнѣ судьба мою любезну возвратитъ,
Иль смерть въ сіи часы здѣсь вѣкъ мой прекратитъ.
О щедры небеса, вы жаръ сердечный зрѣли,
Которымъ долго мы съ Царевною горѣли;
Не возмущайте вы спокойства здѣшнихъ мѣстъ,
Возможнымъ сдѣлайте съ Царевной мой отъѣздъ:
Скажи мнѣ, подлинноль она прійти согласна!
Увы! мнѣ всякая минута здѣсь ужасна!
ВАНДОРЪ.
Успокоенія она въ чертогахъ ждетъ…
Я слышу шумъ въ близи!
ПРЕНЕСТЪ (остановясь.)
Пойдемъ! — ее Царь идетъ!
БОРИСЛАВЪ.
Кто здѣсь? —
ПРЕНЕСТЪ.
Твой другъ!
БОРИСЛАВЪ.
Злодѣй! — Приставники войдите,
Отъ двухъ измѣнниковъ Монарха защитите.
ПРЕНЕСТЪ (отдавая мечъ)
Тебѣ вручаю мечь!
БОРИСЛАВЪ (бросаясь съ мечемъ къ Пренесту.)
Умри подъ симъ мечемъ!
ФЛАВІЯ.
Рази меня, рази, не виненъ онъ ни въ чемъ!
Я князю быть ко мнѣ въ чериоги приказала.
ПРЕНЕСТЪ.
Намѣреній моихъ она совсѣмъ не знала,
И хочетъ на себя вину сію взнести,
Чтобъ только лишь меня нещастія спасти!
ФЛАВІЯ.
Ни малыя вины Князь Скифскій не имѣетъ,
Лишь гнѣву твоему предать меня жалѣетъ.
ВАНДОРЪ (ставъ на колѣни.)
Невинны государь, невинны ахъ! они,
Я ихъ на все склонилъ, меня ты и казни!
БОРИСЛАВЪ.
Такъ вы мнѣ здѣлались злодѣями всѣ трое!
Нигдѣ не слыхано коварство таковое,
Не памятуютъ здѣсь ни дружбы, ни родства!
Ни правилъ честности, ни правилъ естества!
Въ какія пропасти ввергалъ мя рокъ ужасный.
Мнѣ дочь злодѣйствуетъ! увы отецъ нещасный!
Куда ни обращусь, измѣну вижу я;
Раби не вѣрны мнѣ! мя предали друзья!
До храминъ внутреннихъ простерлась вражья злоба.
Не домъ я вижу здѣсь, я вижу нѣдры гроба!
Вы стали здѣсь Царя; на что мнѣ больше тронъ?
Врагами окруженъ, мнѣ адомъ зрится онъ.
ПРЕНЕСТЪ.
Не преданъ лести я, сей пагубной отравѣ,
Которая у насъ въ презрѣньи, здѣсь во славѣ,
Тебѣ я признаюсь, что дочь твою люблю;
Но чести для любви во вѣкъ не погублю,
Не мни, чтобъ я твоей завидовалъ порфирѣ,
Не трономъ, мужествомъ хочу быть славенъ въ мірѣ.
Хотѣлъ я отъ тебя съ Княжною убѣжать,
Но въ варварствѣ тебѣ не думалъ подражать.
БОРИСЛАВЪ (воинамъ.)
Скорѣй преступниковъ, скорѣй отсель ведите.
И въ разныхъ комнатахъ подъ стражу посадите,
Доколь сберутся здѣсь Вельможи на совѣтъ.
ПРЕНЕСТЪ.
Въ послѣдній разъ Княжна мы зримъ съ тобой на свѣтъ;
Ни что съ тобою насъ отъ смерти не спасаетъ,
И красота твоя и вѣкъ твой погасаетъ,
Которыя бъ могли свѣтъ цѣлый украшать,
Отца при старости я ближнихъ утѣшать.
ФЛАВІЯ.
Спокойно я, мой Князь, спокойно умираю:
Увы! я ничево на свѣтѣ не теряю,
Всѣ радости мои беру во гробъ съ собой,
Я немъ скрываюся, любезный Князь, съ тобой.
БОРИСЛАВЪ.
Такую ты любовь родителю являешь?
ФЛАВІЯ.
Ты самъ любить меня смерть люту заставляешь;
Любовь родительску отъ сердца гонишь прочь,
Лишенну матери казнить не винну дочь.
О ты! которой мя произвела утроба,
О мать любезная! возстань! востань изъ гроба!
Нещастной дочери внемли плачевный гласъ;
Вступись дражайша тѣнь, вступись теперь за насъ,
Но тщетно тѣнь сію тоскуя призываю;
Ахъ! скоро встрѣтиться съ ней въ гробѣ уповаю,
Увидитъ тамъ она не винныя сердца!..
Увы! яви ты намъ, и матерь и отца!
Яви родитель мой ты мысль великодушну,
Ты сына въ немъ найдешь, и дочь во мнѣ послушну.
БОРИСЛАВЪ.
Нѣтъ, вы не сжалились и сами надо мной;
Смутили жизнь мою, мнѣ стали бѣдъ виной,
И праведно свои заслужите вы бѣдства.
ФЛАВІЯ.
Прости Пренестъ, намъ жить не остается средства,
Прости и жди къ себѣ мою во гробъ тѣнь.
ПРЕНЕСТЪ.
Скрѣпись!
БОРИСЛАВЪ.
Встрѣчайтеся во адѣ вы въ сей день.
ПРЕНЕСТЪ (Флавіи.)
На что, Княжна моя, меня ты полюбила!
ФЛАВІЯ.
На то, чтобъ я тебя любовью погубила!
БОРИСЛАВЪ.
Подите вы отсель, я свѣту то явлю,
Что паче дочери я истинну люблю.
ФЛАВІЯ (Пренесту.)
Увы! на вѣкъ тебя княжна твоя теряетъ.
ПРЕНЕСТЪ.
Она трепещетъ вся! блѣднѣетъ! умираетъ!
Ахъ! сжалься ты надъ ней!
БОРИСЛАВЪ.
Возмите прочь ее!
Лишило дочери злодѣйство мя твое.
ФЛАВІЯ.
Всево лишились мы!
ПРЕНЕСТЪ.
Намъ дверь отверста гроба.
Прости любезная!
ФЛАВІЯ (Пренесту.)
Прости!
БОРИСЛАВЪ.
Подите оба!
БОРИСЛАВЪ.
А ты, который всѣхъ злодѣйствъ участникъ былъ,
И клятву данную, и честность позабылъ,
Предатель истинны и всей моей пріязни,
Достойной нѣтъ тебѣ въ пространномъ мірѣ казни!
ВАНДОРЪ.
Рви тѣло ты мое, на муки я готовъ!
Забудь, что я тебѣ вѣрнѣйшій изъ рабовъ,
Что праотцы мои отечеству служили,
И свой животъ они во браняхъ положили,
Что я служилъ тебѣ колико было силъ,
И часто жизнь мою на жертву приносилъ;
Но обличаюсь тѣмъ въ злодѣйствахъ преужасныхъ!
Что сжалился на двухъ любовниковъ нещасныхъ,
Изъ коихъ, государь, едина дочь твоя,
Другой, съ кѣмъ друженъ былъ тебѣ въ yгодность я.
БОРИСЛАВЪ.
И съ кѣмъ ты преступилъ границы вѣрной службы;
Иль должно измѣнять Монархамъ ради дружбы?
Скажи въ послѣдней разъ, желаешь ли ты жить?
ВАНДОРЪ.
Чтобъ имя честности въ потомкахъ заслужить.
БОРИСЛАВЪ.
Погубишь ты ево, и въ клятвѣ будешь вѣчно,
Когда не скажешь мнѣ того чистосердечно,
Почто, и какъ сюда Пренестъ обратно вшелъ?
Какія онъ съ Княжной намѣренья имѣлъ?
И какъ онъ о ея любови извѣстился!
ВАНДОРЪ.
Князь ѣдущій отсель съ Княжною не простился,
Безтрепенно тобой отправленный въ свои путь,
Желалъ въ послѣдній разъ предъ нею воздохнуть,
Отраду принести ихъ мукамъ и страданью,
Я все ему открылъ, и средство далъ къ свиданью.
БОРИСЛАВЪ.
За искренность твою вины тебѣ прощу,
Чинами награжду, твой родъ обогащу;
А ты спаси мое Отечество любезно!
ВАНДОРЪ (въ сторонѣ.)
Теперь мнѣ тверду быть и нужно я полезно.
БОРИСЛАВЪ.
Меня безчестія, народъ стыда спаси;
И тайно Князю ты отраву принеси.
ВАНДОРЪ.
Не дѣлай Царь меня орудіемъ злодѣйства,
Страшусь, и трепещу я таковаго дѣйства"
БОРИСЛАВЪ.
Поди, и тѣмъ себя отъ казни ты избавь.
ВАНДОРЪ.
Возми моя главу, и совѣсть мнѣ оставь!
БОРИСЛАВЪ.
Колеблется! теперь твою я душу вижу;
Спокойся; я и самъ злодѣйства ненавижу.
Отнынѣ Вандора я стану почитать;
Я совѣсть лишь твою старался испытать.
ВАНДОРЪ (къ сторонѣ)
Могуль тиранскимъ быть раскаяньемъ увѣренъ?
БОРИСЛАВЪ.
Поди, и знай, что я ихъ всѣхъ простить намѣренъ.
ВАНДОРЪ (уходя къ сторонѣ.)
Жди варваръ ты конца злодѣйству своему,
О хитрость! ты нужна спокойству моему!
Лишаюся друзей, лишаюся и славы,
И человѣчества хочу нарушишь правы,
Безвинной кровію напиться я хочу!
Но чтожъ, спокойство тѣмъ я только получу?
Я беззаконіемъ свой цѣлый вѣкъ наполнилъ,
Я дружбы никогда, заслугъ ни чьихъ не помнилъ;
Улики въ совѣсти не зналъ я никакой,
И меньше зналъ всево, что въ свѣтѣ есть покой!
Кто жилъ во свѣтѣ семъ толь гнусно и безчесно!
Увы! скрывается сіяніе небесно!..
Здѣсь тѣни изъ гробовъ кровавы востаютъ!
Дрожи! тиранъ дрожи! они мнѣ вопіютъ,
Готовься въ бѣдствія мучителямъ наслѣдны.
Здѣсь кости движутся, и лица зрятся блѣдны!
Повсюду царствуетъ уныніе и страхъ!
Се тартаръ! — - — ахъ! теперь въ подземныхъ я мѣстахъ,
Не тартаръ вижу я, не темныя здѣсь гробы!
Се домъ исполненный моихъ тиранствъ и злобы,
Куда сокроюсь я! — - — мой каждый шагъ и взглядъ
Здѣсь мѣсто всякое преобращаетъ въ адъ!
До самой царскія пріятныя степени,
За мною слѣдуютъ мучительныя тѣни!
Кровавыми мои мнѣ кажутся слѣды!
Гдѣ скроюся отъ сей напасти и бѣды!
Адъ стонетъ подо мной; меня онъ въ жертву проситъ:
Но ай! доколѣ смерти еще меня не скоситъ;
Предъидутъ мнѣ отсель враги мои во адъ;
Мнѣ нѣкого жалѣть; гори, пылай весь градъ.
ДѢЙСТВІЕ V. править
ФЛАВІЯ.
Вездѣ смятеніе, пылаетъ весь дворецъ;
Увы! Пренестъ, увы! приходитъ твой конецъ;
Всѣ стражи прочь текутъ, какое приключенье!
Мнѣ вопли слышатся и ратно ополченье.
Пойдемъ туда…
РАТИМА.
Постой, что хочешь ты начать!
ФЛАВІЯ.
Нещастну жизнь свою во пламени скончать.
РАТИМА.
Почто отчаяньемъ ты сердце отравляешь,
И смерть Пренестову съ чево ты представляешь?
ФЛАНІЯ.
То сердце чувствуетъ, мои то очи зрятъ:
Ахъ! гдѣ мой Князь сокрытъ, чертоги тѣ горятъ;
Все свойственно, увы! тому жестоку нраву,
Который рокомъ злымъ низпосланъ Бориславу;
Изъ подозрѣніевъ поступокъ свой извлечь,
Велѣлъ нарочно онъ чертоги вкругъ зажечь.
Ахъ! Князь мои дарагой, въ сіи ступая стѣны,
Ты чаялъ ли отъ насъ толь страшныя измѣны,
Какъ бѣдственный мой взоръ тебя воспламенялъ,
Какъ нѣжностью меня взаимно ты плѣнилъ;
Могло ли намъ сіе на мысли вобразиться,
Что нашъ любовный жаръ намъ въ смерть преобразится?
Ты стонешь и теперь, ты въ пламени горишь,
Вздыхаешь, мечешся, и смерть отвсюду зришь;
Я и еще живу и въ пламень не бросаюсь!
Отчаяньемъ однимъ отъ смерти я спасаюсь.
РАТИМА.
Княжна отчаяній твоихъ и опасаюсь;
Еще успѣешь ты оставить жизнь и свѣтъ,
Когда увѣришся, что въ немъ Пренеста нѣтъ.
Пойдемъ искать ево.
БОРИСЛАВЪ (воинамъ.)
Теперь сей врагъ найдется,
И скоро кровь его во градѣ семъ прольется.
Отдай злодѣйка мнѣ Пренеста своево.
ФЛАВІЯ.
Увы! похитилъ ты изъ рукъ моихъ ево;
Ково ты требуешь? притворству нѣтъ ужъ мѣста.
Отдай родитель мнѣ любезнаго Пренеста,
Для слезъ, которыя передъ тобой лію;
Воспомни дочь во мнѣ, воспоини мать мою,
Для сей нещастнной, для той дражайшей крови,
Не буди недругомъ невинныя любови;
Отдаи Пренеста мнѣ! Когдажъ ты злость свершилъ,
И Князя моево пріятвыхъ дней лишилъ,
Не мѣшкай, обагряи въ крови дочерней руки,
И тѣмъ окончи вдругъ мою тоску и муки!
Насыться злой отецъ отчаяньемъ моимъ!
БОРИСЛАВЪ.
Не раздражаюсь я отчаяньемъ твоимъ;
Твоя тоска мое смущенье утоляетъ,
Она погибель мнѣ враговъ моихъ являетъ,
Когда Пренеста нѣтъ, спокоенъ твой отецъ,
И жизни я твоей и щастія творецъ;
Могу я радости твои опять возставить,
И лутчаго тебѣ супруга здѣсь представить,
Который будешь мнѣ не врагъ, но вѣрный другъ.
ФЛАВІЯ.
Во мнѣ онъ будетъ врагъ, ктобъ ни былъ сей супругъ,
БОРИСЛАВЪ.
Твоя любовь теперь подъ пепломъ утушится,
Гдѣ вмѣстѣ зданіе съ Пренестомъ сокрушится,
И злоба общая угаснетъ вмѣстѣ съ нимъ;
Благодаря за то стараніямъ моимъ,
Что отнялъ я у всей Богеміи опасность.
ФЛАВІЯ.
Открылась мнѣ теперь сей лютой тайны ясность.
БОРИСЛАВЪ (отведя въ сторону Флавію.)
Знай… въ пламень я повергъ злодѣя моево!
Пойду спокойно зреть на страшну смерть ево.
ФЛАВІЯ.
Поди и лютостью своею насыщайся,
По томъ на смерть взглянуть дочерню возвращайся.
Увы! лишилась я драгова моево!
Могу ли больше жить лишенная ево,
Кончайся жизнь моя!
ВАНДОРЪ.
Ступай Княжна за мною,
Смятеньемъ пользуйся и темнотой ночною,
Тебя любовникъ твой къ себѣ велѣлъ вести.
ФЛАВІЯ.
Онъ живъ! Пренестъ мои живъ! гдѣ онъ? куда ити!
Ахъ! Вандоръ, Вандоръ! я всѣхъ силъ моихъ лишаюсь.
ВАНДОРЪ.
О слабости твоей, Царевна, сокрушаюсь,
Не погуби себя, и сихъ не трать минутъ;
Ты вѣдаешь о томъ, сколь твои родитель лютъ.
Онъ скрыть тиранское намѣреніе льстился,
Велѣлъ сей домъ зажечь, о томъ я извѣстился;
И пользуясь въ ночи злодѣйствами ево,
Отъ близкой смерти спасъ Пренеста твоево.
Сквозь пламень я прешелъ, Пренеста я избавилъ,
Среди моихъ друзей теперь ево оставилъ,
Которыя прейдутъ за вами цѣлый свѣтъ,
Искати мѣстъ, гдѣ злыхъ и гдѣ убійцовъ нѣтъ;
Но если насъ твое согласіе обманетъ,
Здѣсь буря страшная въ мгновеніе возстанетъ.
При воспаленіи бунтующихъ сердецъ,
Погибнуть можешь ты, мы всѣ, и твой отецъ;
Никто не вступится тогда за Борислава,
Въ твоихъ рукахъ теперь покой и Царства слава.
Мятежъ или отъѣздъ, что хочешь изберу.
ФЛАВІЯ.
О небо! Въ крайности на бѣдную возри!
Въ одномъ любовника, въ другомъ отца имѣю;
Обѣихъ я люблю, обѣихъ и жалѣю;
Родителя теперь покинуть я должна;
Или того забыть, съ кѣмъ сердцемъ спряжена:
Одно ужасно мнѣ, другое не возможно,
На что ни покушусь, все страшно и безбожно;
Что дѣлать мнѣ теперь въ смятеніи такомъ!
Но ахъ! Пренестъ мой живъ! удержимъ страшный громъ,
Который близокъ къ намъ!.. Я твердость ощущаю.
Отъѣздомъ жизнь отцу и Царство возвращаю.
БОРИСЛАВЪ (съ воинами.)
Измѣническій вашъ поступокъ подтверждаетъ:
Вашъ другъ, а мой злодѣя изъ плѣна сюбожденъ,
То ваши хитрости, тотчасъ ево отдайте,
Иль всѣ мучительной кончины ожидайте!
ФЛАВІЯ.
Увы! могуль извлечь изъ пламени ево|
БОРИСЛАВЪ.
Тобою онъ спасенъ, погибни за нево.
ВАНДОРЪ (Удерживая царя.)
Постои! не варварствуй, не буди ей губитель!
Терзая насъ, хоть ей останься ты родитель.
Гдѣ скрылся Князь, о томъ твоя не знаетъ дщерь.
БОРИСЛАВЪ.
Ты мнѣ ево сыщи!
ВАНДОРЪ.
Сыщу ево теперь
ФЛАВІЯ.
Ахъ! что ты дѣлаешь! Ты Князю измѣняешь!
Отъ казни сохранивъ ты двѣ мнѣ причиняешь;
Рази ево мой Царь, рази мою ты грудь,
Пренесту для меня отверстъ Вандоромъ путь.
Ево во градѣ нѣтъ.
ВАНДОРЪ.
Во градѣ онъ хранится,
И тотчасъ предъ тобой въ чертогахъ сихъ явится;
Кленуся совѣстью, кленуся въ томъ главой,
Что онъ придетъ сюда; но гнѣвъ скрѣпи ты свой,
Доколѣ съ нимъ меня обратно не дождется.
Все можешь потерять, коль Флавіи коснется.
БОРИСЛАВЪ.
Все потерять! поди, ей зла ни приключу.
ФЛАВІЯ.
Не приводя ево, я смерть принять хочу!
Измѣнникъ! исполни ты ково губяшь ты, друга.
ВАНДОРЪ.
Съ симъ дѣломъ спряжена отечеству услуга.
БОРИСЛАВЪ.
Должна ли ты жалѣть отечества врага?
Ни жизнь моя тебѣ, ни честь не дорога.
Ни слава общая, ни пагуба не внятна!
Измѣна лишь тебѣ Пренестова пріятна.
Ты ищешь зрѣніемъ ево въ чертогѣ семъ;
Мечтаешь ты врага текущаго съ мечемъ
Спасати жизнь твою, мнѣ люту смерть дающа:
Но дѣйствуетъ въ тебѣ природа вопіяща,
Ты хочешь смерти мнѣ… измѣнница, постой!
Все зло я получилъ твоею красотой;
Но дѣйствіе ее теперь тебя обманетъ,
Затмится мой вѣнецъ, и съ нимъ она увянетъ.
Возмите воины преступницу сію,
Мечами кровь изъ ней изчерпайте мою…
Постойте!.. здѣсь врага я долженъ дожидаться,
И вкупѣ смертью ихъ обѣихъ услаждаться!
Рыдаешь ты! твое рыданье мнѣ позоръ:
Злодѣйки отвращай ты отъ меня свой взоръ,
Онъ сталъ ужасенъ мнѣ.
ФЛАВІЯ Бросаясь цѣловать его руки.
Родитель мой любезный!
Съ чево ужасенъ сталъ и взоръ тебѣ мой слезный;
Нѣтъ, я вѣрна тебѣ!
БОРИСЛАВЪ.
Поди злодѣйка прочь,
Ты лютая змѣя, измѣнница, не дочь!
Любуйся симъ мечемъ, любуйся здѣшнимъ мѣстомъ;
Здѣсь плавать во крови вы будете съ Пренестомъ.
Блѣднѣеть лютая!.. стени и трепещи!…
Нѣтъ, не смягчишь меня!… отца ты не ищи,
Своей измѣною ево ты погубила,
Возненавидѣла, злодѣя полюбила,
И съ нимъ соединись… но прежде въ адъ прейди!
ФЛАВІЯ.
Моею смертью, смерть ево предупреди.
Безчестіе терпѣть и рваться по неволѣ,
Сего мученья мнѣ не будешь въ адѣ болѣ!
БОРИСЛАВЪ.
И мнѣ утѣшняе не будетъ тѣхъ минутъ,
Какъ тѣни двухъ враговъ отсель во адъ пойдутъ!
Мнѣ гнусны вы, я васъ обѣихъ ненавижу!
ПРЕНЕСТъ Входя на театръ.
Гдѣ дѣлась Флавія?… но здѣсь Царя я вижу!
ФЛАВІЯ.
Бѣги сихъ мѣстъ мой Князь!
БОРИСЛАВЪ.
Не убѣжишь теперь!
Умри жестокій врагъ, и ты протявна дщерь!
ФЛАВІЯ Бросаясь между ими.
Пренестъ!.. родитель мой!
ПРЕНЕСТЪ.
Царю ли быти злобну?
Старайся въ подданныхъ исправить злость подобну;
Въ моихъ рукахъ теперь твой тронъ и жизнь твоя,
Но я не мщу тебѣ!
БОРИСЛАВЪ.
Товобъ не здѣлалъ я.
ВАНДОРЪ (имѣя Царскій вѣнецъ въ рукахъ, повергается передъ Пренестомъ.)
Жрецы, народъ, мы всѣ, твоей защиты просимъ,
Тирана свергли мы, тебѣ вѣнецъ приносимъ:
Будь Флавія супругъ и царствуй въ сей странѣ!
БОРИСЛАВЪ.
Похитя скипетръ мой, мой мечь отдайте мнѣ!
ВАНДОРЪ.
Страшитесь новаго злодѣйства и обмана!
ОДИНЪ ИЗЪ ВЕЛЬМОЖЕЙ.
Едина смерть ево спасетъ насъ отъ тирана,
ДРУГІЙ ВЕЛЬМОЖА (исторгнувъ мечъ.)
Сразимъ врага!
ФЛАВІЯ (обнявъ Борислава.)
Постой! — онъ врагъ вамъ, мнѣ отецъ!
Меня разите съ нимъ!
ВСѢ ВЕЛЬМОЖИ (изторгая мечи).
Пришелъ его конецъ!
БОРИСЛАВЪ.
Злодѣи!
ПРЕНЕСТЪ Бориславу.
Я твой другъ!
ФЛАВІЯ (Пренесту.)
Будь вамъ во оборону!
ПРЕНЕСТЪ (вручая мечъ Бориславу)
Се мечь твой, защищай животъ свой и корону.
ВАНДОРЪ.
Погибнешь ты Пренестъ!
ПРЕНЕСТЪ.
Геройску смерть приму!
Но не послѣдую примѣру твоему.
Коль Царь я вашъ, ему вины ево прощаю;
Когда я подданный Монарха защищаю.
Оставя страшныя намѣренья свои,
Отринте Днесь и вы оружія сіи:
Великодушіе мнѣ Царское вѣщаетъ,
Что вашей онъ винѣ и дерзости прощаетъ;
Онъ знаетъ, что влечетъ ко злобѣ слабость васъ,
На лицахъ вашихъ зритъ раскаянье въ сей часъ:
Вы всѣ блѣднѣете! трепещутъ ваши руки!
Прости ихъ Государь! избавь сердца ихъ муки:
Возри на слезы ихъ; они черезъ меня
Прощенья отъ тебя во страхѣ ждутъ стеня.
Се новой вѣрностью они тебѣ клянутся.
Пускай златые дни въ Богеміи начнутся;
Когда же должно ихъ измѣну наказать,
Я былъ всему виной, вели меня терзать.
ВЕЛЬМОЖИ.
О! Князь, достойный Князь!
ВАНДОРЪ.
Герой богамъ подобный!
БОРИСЛАВЪ.
Смягчается мои нравъ, мой лютый нравъ и злобный.
ФЛАВІЯ (Пренестпу.)
Къ ногамъ твоимъ паду весь ужасъ оштоня!
Спасаючи отца, спасаешь ты меня.
БОРИСЛАВЪ (повергнувъ мечъ.)
На что мнѣ мечь теперь, о! Князь, о! дочь любезна,
Я зрю, что ваша страсть и мнѣ и вамъ полезна;
Спрягите вы сердца и будьте мнѣ друзья;
Слагаю мой вѣнецъ и скроюсь мира я.
Богемцы! се вашъ Царь; за прежни дни нещастны,
Когда вы были мнѣ со трепетомъ подвластны,
Ничемъ я не могу инымъ воздати вамъ,
Какъ скиптръ тому отдать, подобенъ кто богамъ.