Бертольдъ Ауэрбахъ. Спиноза, жизнь мыслителя. Пер. А. Г. Сахаровой. Спб. Изд. Μ. Μ. Ледерле. 1894. Стр. 876.
Историческій романъ «Спиноза» — одно изъ самыхъ раннихъ произведеній знаменитаго нѣмецкаго романиста, Б. Ауэрбаха. Прежде чѣмъ приняться за изображеніе народной жизни и современныхъ ему типовъ нѣмецкаго крестьянства въ своихъ знаменитыхъ «Шварцвальдскихъ разсказахъ», «Босоножкѣ» и др., Ауэрбахъ выработалъ опредѣленное философское міросозерцаніе, которое сказалось во всѣхъ его дальнѣйшихъ художественныхъ произведеніяхъ; это міросозерцаніе, носящее свѣтлую идеалистическую окраску, сложилось главнымъ образомъ подъ вліяніемъ философіи Спинозы. Ауэрбахъ одинъ изъ серьезныхъ изслѣдователей жизни и произведеній знаменитаго философа XVII в.; онъ перевелъ его сочиненія на нѣмецкій языкъ и написалъ обстоятельную біографію мыслителя. Усвоивши себѣ его философію, Ауэрбахъ вдохновился ею въ нѣкоторыхъ романахъ лучшей поры своего творчества (напр., въ извѣстномъ романѣ «На высотѣ»), но прежде чѣмъ перейти къ объективному изображенію жизни въ художественныхъ произведеніяхъ, Ауэрбахъ отразилъ свое увлеченіе Спинозой въ романѣ, посвященномъ разсказу о его жизни и о постепенномъ развитіи его философскихъ воззрѣній. Глубоко проникнутый интересомъ къ душевной жизни своего героя, Ауэрбахъ съумѣлъ очень поэтично и тонко нарисовать образъ великаго философа. Психологическій интересъ романа заключается въ томъ, что авторъ не излагаетъ ученія Спинозы, а возсоздаетъ душевное настроеніе, изъ котораго оно вышло. Прежде чѣмъ философское міросозерцаніе отливается въ опредѣленныя формулы и закрѣпляется научнымъ изложеніемъ, оно долго живетъ безсознательной жизнью въ душѣ мыслителя, питается созерцаніемъ внѣшняго міра и крѣпнетъ среди жизненныхъ условій. Этотъ подготовительный періодъ, предшествующій созданію «Теологическаго трактата» и «Этики» Спинозы, изображенъ въ романѣ. Ауэрбахъ отмѣчаетъ всѣ главные моменты жизни Спинозы, вліяніе среды, въ которой онъ выросъ, его страстное исканіе истины среди горячей религіозной борьбы волновавшей Голландію XVII в., и характеризующія его съ дѣтства глубокое религіозное чувство и любовь къ людямъ. Останавливаясь очень подробно на первой юности Спинозы, Ауэрбахъ показываетъ, какое громадное значеніе для философскаго склада ума его героя имѣла талмудическая школа, черезъ которую онъ прошелъ въ дѣтствѣ. Въ романѣ обрисована своеобразная среда ортодоксальнаго еврейства, строгій ритуалъ, налагающій тяжкія цѣпи на весь складъ жизни евреевъ, преданныхъ традиціямъ старины, постоянныя заботы объ исполненіи религіозныхъ обязанностей. Вся эта" преисполненная благочестія и вмѣстѣ съ тѣмъ фанатической нетерпимости обстановка, окружавшая будущаго философа въ его родительскомъ домѣ, должна была наложить глубокій отпечатокъ на его пытливый умъ. Уже очень рано, при первыхъ столкновеніяхъ съ одностороннимъ, суровымъ, но вмѣстѣ съ. тѣмъ преисполненнымъ вдохновенныхъ порывовъ культомъ своихъ одноплеменниковъ, Спиноза задается вопросомъ о томъ, на чьей сторонѣ истина. Природная склонность углубляться въ каждый волнующій его вопросъ, развивается у Спинозы среди головоломныхъ талмудическихъ занятій подъ руководствомъ перваго учителя Спинозы, раввина Мортейры. Чтеніе библейскихъ текстовъ и замысловатыя толкованія, въ которыхъ изощрялась діалектика учениковъ, были прекрасной школой для Спинозы — Ауэрбахъ очень картинно описываетъ споры юноши философа съ своимъ товарищемъ Эисдаи и съ самимъ учителемъ; Спиноза приводить въ тупикъ неожиданностью своихъ выводовъ одностороннихъ талмудистовъ, которые напрасно пытаются дисциплинировать его нетерпѣливый, безпокойно пытливый умъ; онъ проникся методомъ талмудизма, его мышленіе становится строго логическимъ и послѣдовательнымъ, но внутренняго содержанія для установившихся рамокъ не могло дать ему ученіе раввиновъ. Въ романѣ Ауэрбаха очень интересно описывается переломъ въ душевной жизни Спинозы, когда онъ чувствуетъ, какъ теряется у него связь съ еврействомъ, какъ его просвѣтлѣвшему разуму дѣлается тѣсно въ рамкахъ замкнутой въ своихъ исключительныхъ вѣрованіяхъ религіи. Онъ продолжаетъ глубоко вѣрить въ Бога, но видитъ отраженіе сущности бытія Божія во всѣхъ вѣрованіяхъ, во всѣхъ порывахъ человѣка къ пониманію вѣчности. Изъ благочестиваго и многоученаго раввина Спиноза превращается въ пантеиста, для котораго нѣтъ правовѣрныхъ и еретиковъ, а существуютъ лишь различныя проявленія одного и того же основного чувства, присущаго человѣка. Этотъ кризисъ въ міросозерцаніи философа интересуетъ романиста своей психологической стороной; не вдаваясь въ изложеніе теорій Спинозы, онъ указываетъ на новыя вліянія въ жизни молодого философа, его занятія и увлеченія классической латынью, знакомство съ извѣстнымъ ученымъ Ванъ-деръ-Энде, зарождающуюся любовь къ его дочери Олимпіи и дружбу съ веселымъ, образованнымъ и преданнымъ ему христіаниномъ Ольденбургомъ. Въ этомъ новомъ кругу, гдѣ на Спинозу повѣяло чѣмъ-то свѣжимъ и жизнерадостнымъ, онъ начинаетъ понемногу проникаться духомъ христіанства и болѣе широкимъ пониманіемъ религіозныхъ и философскихъ системъ, чѣмъ то, которое господствовало въ схоластическихъ школахъ талмудистовъ его времени. Удивительное проникновеніе философскимъ пониманіемъ жизни, въ каждомъ отдѣльномъ поступкѣ и въ самыхъ тяжелыхъ обстоятельствахъ, дѣлаетъ Спйнозу одной изъ самыхъ свѣтлыхъ личностей въ исторіи человѣчества, и эту этическую сторону жизни своего героя Ауэрбахъ съумѣлъ обрисовать очень яркими красками. Эпизодъ борьбы Спинозы съ отшатнувшимися отъ него единовѣрцами, отлученіе его отъ синагоги среди тяжкой, потрясающей церемоніи, трагическая исторія его любви къ Олимпіи, которая дѣлается невѣстой другого въ тотъ самый моментъ, когда отверженный друзьями и родными философъ такъ сильно нуждается въ поддержкѣ любящей женщины, — все это производитъ сильное впечатлѣніе въ романѣ Ауэрбаха; но еще сильнѣе дѣйствуетъ побѣда торжествующаго философскаго разума надъ случайностями жизни. Спиноза выходитъ изъ борьбы съ обстоятельствами разбитый физически, но духъ его свободенъ; онъ ни къ кому не питаетъ злобы, онъ понимаетъ поступки и убѣжденія каждаго, и примиренный съ жизнью, всецѣло посвящаетъ себя разработкѣ найденной имъ истины. Жизнь и философія Спинозы представляетъ одно гармоничное прекрасное цѣлое и романъ Ауэрбаха художественно воспроизводитъ эту гармонію и оставляетъ сильное, отрадное впечатлѣніе. Благодаря этимъ качествамъ, «Спиноза» Ауэрбаха занимаетъ видное мѣсто въ нѣмецкой литературѣ, и появившійся въ изданіи «Моя библіотека» прекрасный русскій переводъ романа создастъ ему много почитателей среди русской читающей публики.